Декабрь. Зима. После тяжёлых пасмурных дней оттепели ударили крепкие морозы. Серая сплошная пелена туч рассеялась и Солнце, зажгло искристый колючий иней на голых ветвях вишни. Стоит она, красавица, вся пушистая, будто цветёт, но спит глубоким сном, ожидая настоящего весеннего солнца.
Май. Весна. Проснулась вишня и, как непорочная невеста Лета, оделась в белый пышный наряд из цветов! Каждую весну великолепно цветёт вишня, но не всегда обильный урожай даёт. Если и склонит ветви под тяжестью плодов, то наесться ими вдоволь никак нельзя – всё их мало.
Июль. Лето. Наконец, дождался! Пришла пора созревания вишни! Жара. Каждая вишенка прогрета насквозь солнечным теплом. Ветви вишни гибкие, податливые, их можно сгибать, обрывая тёмно-красные, почти чёрные спелые плоды. А сок из них брызжет при раскусывании, бывает, что и по бороде течёт. Наберёшь в рот горсть изумительно чудесных плодов, обсосёшь косточки, да и дашь пулемётную очередь в траву, будто в детстве. О приличии и солидности тут можно не заботиться – в своём саду.
Бывают деревья высокие. Тогда поставишь лестницу и там, на самой верхушке дерева, почти под небесами, возле самого Солнца вишня особенно вкусная! Пока ведь не оборвёшь все плоды, что с земли достанешь, лестницу ставить неохота, да и надобности в том нет. Когда же дело дойдёт до лестницы, то верхушечные плоды перезреют, закалятся солнцем, как негритята, слегка подвянут и станут сахарными. Косточка уже труднее отделяется от мякоти, что продлевает наслаждение вкусом спелой вишни.
Какие пироги с вишнёвой начинкой получаются вкуснейшие! Возьмёшь ещё не остывший пирог, откусишь, сок из него сладкий по рукам и губам течёт! Бабушка ворчит по-доброму, ласково недовольная моим нетерпением. Впрочем, это воспоминание о минувших годах, ибо пироги теперь не стряпают, а если и пекут, то не такие!
А вот однажды в самую великолепную пору созревания вишни пришлось посетить стоматолога по крайней необходимости. Без таковой к нему лучше не ходить! Врач зуб запломбировала и сказала страшное:
– Постарайтесь дня три не есть продукты, в которых присутствуют сильные красители, вишню например.
– Вишню не есть?!
– Да, а то пломба окрасится в красный цвет.
– Нет, вишню не есть невозможно! Я жду целый год созревание её! Пора созревания вишни – это второй Новый год для меня!
Врач и медсестра переглянулись между собой, не понимая моих восклицаний: шучу ли я или действительно настолько сильно люблю вишню.
Я, вставая с кресла, поблагодарил за перенесённые мучения, которые прекратили другие мучения, и пошёл в сад, ибо запретный плод вдвойне сладок!
Годы идут безостановочно. Вишня, в разных её ипостасях: зимняя – в инее, весенняя – в цвету, летняя – плодоносящая, мелькает перед глазами бесконечной вереницей знакомых, но всегда новых картинок. Не бесконечной…
Вишня постоянно обновляется. Рядом со старыми деревьями появляется молоденький побег и совсем скоро становится он взрослым деревом. Старое дерево ножовочкой смахну и в баню его, когда чуть подсохнет. Вишнёвое полешко и мелкие веточки хорошо бросить на жаркие угли прогоревших сосновых или берёзовых дров. Горение вишнёвого дерева, ни с каким другим деревом не спутаешь, запах оно даёт особенный, нежный, тонкий. Хорошо добавить вишнёвых дровец осенью, когда от плодов вишни останутся лишь благостные воспоминания. Потянешь носом дымок из печки, и летние картины оживут во всей яркой красе своей! Смешается этот запах с ароматом распаренного берёзового веника, раскалённого тёса, которым обшита банька, испарениями кваса, которым плесну на голыши – банный букет!
Вечер летнего субботнего дня. Июль. Макушка лета. Плоды вишни, будто рубины, сияют в лучах склоняющегося к закату Солнца. Топится летняя банька в саду, построенная отцом. Он любит баню. На скорую руку построил летний вариант её, но получилось хорошо. Немножко неказисто, ибо сделано из подручных материалов, зато своя банька.
Топится банька, дымком приятно и нежно попахивает во всём саду! В садовом домике ещё утром на газовой плите сварил вишнёвый компот, успевший к вечеру остыть, да и почти весь выпит.
Я сижу на скамейке в открытой верандочке, любуясь начинающимся неспешным закатом летнего чудесного дня. Прохладные плоды варёной вишни поглощаются ложкой из кастрюли. Безмятежность. Нега. Ни ветерка. Наемся сейчас прохладной вишни, да и в баньку париться до полуночи!
Какой-то непонятного происхождения треск послышался откуда-то, нарушая торжественную тишину летнего вечера. Жара спадает, становится чуть прохладнее, а тут этот треск. И откуда он? Садоводы к этому времени все работы заканчивают. Треск, однако, вызывает смутное чувство пока непонятного происхождения беспокойства. И почему он меня так беспокоит? Ну его к чёрту! Треск и треск! Значит, трещит чего-то. Мне-то до этого никакого дела нет. Вишня в кастрюле только наполовину съедена. Дрова в бане прогорели, я знал это по опыту, и теперь печь отдаёт тепло. Там где-то 80-90 градусов. Сейчас пойду.
А всё же, что такое трещит? Доски что ли кто-то из соседей ломает? Все соседи, вроде, домой ушли. Я один тут ночую. Послышался звук разбитого стекла. Стёкла начали бить. Кто бы это мог быть?
Вдруг подумалось: «Не горю ли я?!» То есть, не горит ли баня моя? Она на другом конце сада стоит, за густо растущими кустами и деревьями её не видать. И сам себе ответил: «Нет, не может быть! Как это моя баня станет гореть?»
И снова косточки от вишни летят в траву. Но что-то уже нет наслаждения ни от вишни, ни от тёплого летнего вечера.
– Надо бы сходить, посмотреть, – сказал я сам себе вслух.
Съев ещё пару ложек вишен, отставив кастрюлю в сторону, я нехотя встал, потянулся, сбрасывая лень, и вразвалочку двинулся в сторону бани. У крыльца садового домика вишенка растёт кудрявая, я наклонил веточку, губами сорвал несколько плодиков и, выплёвывая косточки, всё же направил стопы свои к бане. Солнце, как-то грустно улыбаясь, прощальными лучами упиралось мне в спину, будто подгоняя меня.
Обогнув заросли сливы, я увидел другое солнце, которое почему-то теперь оказалось предо мною, и огненным шаром вылетало из окна.
Я что-то выпалил, громко выразив удивление, не помню уж, как оно звучало, вроде бы складно, но, по-моему, непечатно!
Что бы сделал нормальный человек? Известно: тушить бы стал. Я же метнулся к дому, в два прыжка достиг его, влетел внутрь, цапнул фотоаппарат, который всегда у меня наготове, вдруг букашка какая-нибудь изъявит намерение мне попозировать, следующими двумя прыжками оказался возле бани, сделал снимок.
Схватил ведро, зачерпнул воды из полутора кубовой ёмкости предназначенной для полива, плеснул на горящую баню. Вода, вытянувшись ракетой, вяло полетела к огню, преломляя в себе золотые языки его пламени, становясь похожей на дивное драгоценное ожерелье. Головная часть водяной ракеты коснулась огня, не причинив ему ущерба, лишь пшикнула, а хвост ракеты плюхнулся на землю. К пожару близко не подойти, огненный жар нестерпимый. Зачерпнул ещё ведро, плеснул на дверь, распахнул её. Внутри предбанника всё объято огнём. Зачерпнул третье ведро, подбежал к самому пеклу, плеснул внутрь. Вода беспомощно упала на пол.
Бесполезно тушить. На помощь звать некого. Руки опустились.
Обернулся, чтобы зачерпнуть воды, и остолбенел. Предо мною стоял загорелый, жилистый мужчина в плавках, с полным ведром воды в руках.
«Откуда он тут взялся? Не иначе, чудесная помощь Всевышнего!».
– Отходи скорей! – Крикнул мужчина.
Я отскочил в сторону и снова застыл потрясённый происходящим очевидным и, казавшимся невероятным, событием. В этот момент я вспомнил все известные мне чудеса спасения людей в экстремальных ситуациях, которые они приписывали помощи Божьей. Неужели, и мне эта помощь послана?!
Мужчина ловко плеснул воду в потолок. Огонь зашипел, и горение на большой площади прекратилось. Я выразил ему восхищение:
– Ну, ты мастер! – А сам подумал с радостью: «Если он свыше послан, то, понятное дело, одним ведром воды способен полпожара потушить!»
Он кивнул в ответ на мою благодарность и побежал черпать воду.
Мы выплеснули ещё по ведру воды. Когда я обернулся, то увидел нескольких бегущих к нам парней. Все атланты, с голыми торсами. За ними бежали девушки.
«Нет, это точно чудо!»
Парни, каждый с ведром, быстро потушили пламя. На этом они не остановились, а стали растаскивать крышу, чтобы пролить водой полусгоревшее строение. Работали они удивительно слаженно, тушили, будто свою собственность. Один из них получил весьма сильный ожог предплечья.
Одна из девушек, тех самых русских женщин, о которых Николай Некрасов писал, что она и коня на скаку остановит, и в горящую избу войдёт, бросилась внутрь обугленного, зловеще шипящего предбанника, потребовав открыть дверь в баню. А дверь хитро открывается, если не знаешь, то и не откроешь. Подруги её кричат, чтобы она никуда не лезла, парней просят оттащить её, да не на ту напали! Танк – не девица! Крутобёдрая, в обтягивающих шортах и футболке, с крепкими, мощными руками и необузданным характером. Разве с такой сладишь!
Пришлось распахнуть дверь. Девушка бросилась в страшный жар и темноту. Открыв котел с кипятком, она, зачерпывая воду ковшиком, плескала в то место, где дымоход проходит через потолок. Именно в этом месте возник пожар. Слишком близко деревянные конструкции подходили к дымоходу. Но горение в баню не пошло, вероятно, из-за недостачи кислорода, а пошло в предбанник.
Девушка продолжала настойчиво заливать тлеющие конструкции кипятком, яростно огрызаясь на всех тех, кто требовал покинуть баню. К ней в знойную темноту никто идти не хотел.
Выполнив своё дело, она выскочила из бани распаренная, розовая вся мокрая от воды и пота, чумазая, но в высшей степени довольная, ликующая!
– Дура! – Кто-то крикнул из подруг её.
Она же, улыбающаяся, счастливая встала в кружок к ним, будто ничего и не было, лишь слегка обмахиваясь какой-то веточкой.
Пожар потушили быстро, но вся операция заняла примерно час времени: растаскивали брёвна крыши, отдирали уцелевшую обшивку стен и проливали водой всё очень тщательно. Стемнело, но ещё светла июльская ночь.
Мои спасители исчезли также быстро, как и появились. Они даже ничего не стали требовать за помощь. Я уж потом их благодарил. Того мужчину среди этой компании не видел. Он куда-то исчез. Хотя я был в таком состоянии, когда все люди слились в одно общее мутноватое пятно. Но всё же, мужчины в плавках там не было.
Появились мои спасители из соседнего сада, где праздновали чей-то день рождения. Сад этот не такой уж соседний, ибо находится весьма далеко. Так и осталось загадкой, как гуляющая компания со столь большого расстояния, сквозь деревья, кусты, теплицы и разные строения смогла увидеть пожар? Чудо!
Спустилась светлая летняя ночь. Звёзды мерцают в недосягаемой вышине. Я снова один. Предбанник, весь угольно-чёрный, мокрый, покорёженный, источающий мерзкую вонь потушенного пожара, зловеще смотрел на меня из темноты ночи страшным чудовищем. Я подошёл ближе. Где-то в глубине помещения капала вода. Слышались лёгкие щелчки остывающего дерева.
Так стоял я, не шевелясь, с полчаса. Вода неравномерно по времени капала в нескольких местах. Упала капля. Еще одна. Следующая. Затихло. Капнет ли снова? Капнула где-то в другом месте.
Поднималась яркая, круглая Луна. Свет её тускло отражался от мокрых обугленных стропил, балок, опор, делая изувеченную конструкцию ещё более уродливой.
Я побрёл к домику. Ночью вишню не нарвёшь. Завалился спать.
Утром, лелея слабую фантастическую надежду на то, а вдруг мне пожар приснился, пошёл посмотреть. Видеть остатки бани не было желания. Проходя мимо вишни, задержался возле неё, пока не объел то, что она могла дать. Покончив с вишней, посмотрел на головни, оставшиеся от предбанника, которые при свете дня выглядели не так уж зловеще, взял листочек бумажки, засев с ним в садовой беседке, считая на нём расходы на восстановление бани. Без бани никак нельзя обойтись!
12.12.2021.