Она ждала его всегда, в любом его проявлении: во сне, в айфоне, на их любимых улицах, если вдруг приходилось там бывать…
Ругала себя, понимая, что это бессмысленно, а всё равно искала глазами потёртую кожаную куртку, которую он называл всесезонкой…
Заглядывала в глаза прохожим молодым людям - немного заискивающе, по-собачьи что ли…
А вдруг?
Имя его - всегда на языке, и почему-то его произношение корябало небо, будто её накрывала волна и прибрежный песок попал в рот… Было немного неприятно, но она даже не пыталась отделаться от этого ощущения… Ведь кроме неё этой шершавой косноязычности никто не слышал и не замечал: она шептала его имя…
А волна её действительно накрыла, вернее их…
И они оказались под лазурной водой, посмотрев друг на друга, как в комнате кривых зеркал… и в тот момент искаженные лица не произвели впечатления…
Потом уже, вспоминая эту встречу, смеялись…
Вынырнув, он пристально посмотрел в её глаза и протянул ей руку…
Больше они не расставались…
Её хотелось всё время носить на руках, шептать всякие глупости в маленькое ушко и чувствовать фиалковый запах волос. Она вообще была похожа на лесную маленькую фиалку, которую редко замечали, но если видели - умилялись и восторгались…
Она и не подозревала о таком… Просто влюбилась, и не было для неё ближе и роднее человека, чем он…
Так и существовали: она с восторгом, но в глубине души интуитивно чувствуя, что всё закончится рано или чуть позднее…
Он просто не думал о расставании - привык обрывать отношения сразу…
И в этот раз всё произошло, как всегда в его жизни: он уже не видел в ней той юной прелести, фиалковые глаза казались просто серыми, а её упрямство доводило его до исступления…
В один из вечеров он ушёл и более не напоминал о себе - ни звонками, ни встречами…
А она…. она продолжала его ждать, фиалковые глаза нередко были влажными от слёз, а шершавый язык - он до сих пор помнил ощущение прибрежного песка волны, которой она случайно глотнула, и от этого его имя шепталось на языке понятном одной ей, похожей на трогательную лесную фиалку…