В тот день я прилетел в свой город. Утром приехал домой, растерянный принялся собираться в больницу, чтобы навестить маму. Она, словно все знала, и ждала меня у окна. Я ее поцеловал. Мы обнялись и долго стояли так у ее палаты. Она меня спрашивала, как я съездил. Отвечал на ее вопросы уклончиво, чтобы не испортить впечатление от встречи. В ординаторской поговорил с врачом, и маму начали готовить к выписке.
На другой день неожиданно позвонила ты и сообщила, что папа к моему отъезду заказал ящик фруктов. Такие ящики из дощечек, планок и реек в виде чемоданов часто делали знакомым и родственникам, наполняя их фруктами, чтобы те увозили с собой дары южных широт. К моему отлету его не смогли приготовить и вчера вечером привезли. Ты узнала расписание рейсов, собралась и поспешила отвезти ящик в аэропорт, чтобы передать на рейс самолета, который летел в Москву. Среди отлетающих в мой город ты начала искать человека, с кем можно было бы передать посылку, нашла паренька, вылетающего с друзьями в мой город и попросила его захватить для меня посылку. Я ничего такого не ожидал. Мне уже было не до фруктов. Я готовился забирать из больницы маму. Но по времени мне следовало поспешить в аэропорт, чтобы встретить парня с посылкой. Я, как сумасшедший, поспешил к рейсу, который ты мне сказала. В аэропорту я бегал среди прилетевших и искал этого паренька с деревянным ящиком. Оказалось, он прилетел в Москву на соревнование с командой велосипедистов. Паренька, которого ты выбрала, я сразу приметил и узнал по сбитому дощатому ящику. Он стоял, симпатичный, чернобровый, круглоглазый, и растерянно смотрел по сторонам. Я немного опоздал к прилету самолета, чувствовал себя виноватым и поспешил к нему. «Это вас ящик с фруктами просили передать?» - спросил я с надеждой. Паренек обрадовался и ответил: «Я думал вы уже не придете. Не знал, что мне с этим ящиком делать». Я поблагодарил его, забрал ящик с фруктами и поехал домой. Вечером я позвонил тебе и поблагодарил за фрукты. Мне хотелось услышать твой голос, поговорить с тобой. Я поблагодарил тебя. Мы коротко поговорили и попрощались. Ты, почему-то не могла долго говорить со мной. Я подумал, если ты хотела, чтобы эти фрукты попали ко мне. и повезла ящик в аэропорт, значит, нас что-то еще связывает. Я не сраз подумал о твоем папе, человеке бесконечно гостеприимном и доброжелательном, который заказал фрукты, как это делал всегда для знакомых и родных. В этот момент мне показалось, что между нами все еще может быть.
Вечером мы с друзьями сидели у меня дома за столом, пили вино и ели виноград, яблоки, сливы, груши, персики. Засиделись, как всегда, допоздна.
Поутру я поехал в больницу забирать маму домой.
И очень скоро начались для меня тревожные и беспокойные дни. Я страдал, рвался к тебе, все время думал о тебе и хотел позвонить. Но сказанные тобой слова ошеломили меня и заперли кладовые моих мыслей и порывы желаний на засов. Я снова перечитал твои письма. Все они были пронизаны любовью. Они ей цвели и пахли. И если мы заблуждались, то почему так дико и так счастливо, почему так радостно захлёбывались от общения. Я живу, хожу на работу и возвращаюсь домой, и до сих пор не могу поверить в то, что произошло. Ты сказала мне, что все прошло. Но как это могло пройти, если ты мне до сих пор снишься. Я не могу поверить в то, что между нами случилось и прошло. Ведь у нас было то самое, ради чего стоит жить и верить во все лучшее. За прошедший год я дышал тобой, жил мыслями о тебе. Мои мысли все время кружили вокруг тебя, как пчелы вокруг медоносного цветка. Думал, что моя жизнь будет длится вечно и только рядом с тобой. Ты не представляешь, что с нами сделали твои слова. Разве можно такое представить. Но ты же это сказала. И нужно все прошедшее забыть, конечно, нужно все забыть. Но как забыть, если все самое лучшее, самое значительное что могло случиться в моей жизни, случилось. И впереди я не вижу ничего стоящего. Как я могу все забыть, если все во мне обернулось назад и смотрит туда неотрывно, с мольбой и страданием. Мне кажется, что я жив лишь там, в моей памяти.
Только теперь я в полной мере понимаю, что значит разбить сердце. Кажется, в настоящий момент я потерял интерес ко всему. Без тебя мир стал бесцветным. Сердце болит и часто, кажется, что оно тихо и напряженно рвется. Я слышу треск этого надрыва и чувствую расползание живой биологической материи. Я стараюсь тебя забыть, но у меня ничего не получается. Хорошо, что друзья меня не оставляют. Мы по-прежнему ходим гулять, в музеи, театры, собираемся на посиделки. Я скрываю от мамы свои переживания. Но она видит, как я мучаюсь и говорит мне: «Сынок ты езжай туда к ней. Тебя же звали… Только я с тобой не поеду. В том климате я не выживу». Что я могу ей сказать? Как бы я мог поехать? И как бы смог оставить ее одну? Тем более, что та, ради которой я стремился туда, сказала мне совершенно другое.
Сегодня мне приснился странный сон, будто я бегу, молодой, сильный, здоровый и со мной рядом, чуть отставая, бежит старик. Одна нога у него до колена на деревянном протезе и в руках костыли. Он бежит рядом со мной, гремит костылями, стучит протезом и старается из всех сил, чтобы не отстать. И тогда я, увидев его, прибавляю в скорости, чтобы убежать вперед, потому что его присутствие для меня тягостно. Я заметно прибавляю в скорости, желая избавиться от тягостного ощущение, которое от него исходит. Но он тоже прибавляет в скорости. Тогда я еще прибавляю еще в скорости и бегу почти в полную силу. И он тоже прибавляет в скорости, хотя бег дается ему тяжело. Он уже весь вихляется и трясется. Голова у него дергается при каждом взмахе костылями. И начинает казаться, что он вот-вот упадет и развалится на части. Я еще прибавляю в скорости. И бегу изо всех сил. Мне хочется от него как можно скорее избавиться. Я испытываю к нему какое-то странное отвращение. И в то же самое время мне его жалко. Тот заметно отстает и уже страшно смотреть на его дергание и дерзкое, яростное ковыляние этого калеки, и я понимаю, что ему недолго осталось и что это у него уже агония. Я проснулся уставший, расстроенный и весь в поту. Ты не представляешь, что со мной произошло, когда я понял, кто этот старик. Меня охватил ужас, как только я понял, что это была моя искалеченная любовь. Это она бежала за мной изо всех сил и старалась догнать. У меня так разболелось сердце, будто в нем появилась резаная рана. Я чувствовал, как в нем хлюпает кровь и сочится через ребра из меня на постель.
Я ничего не могу забыть. И все во мне, как в старой испорченной пластинке сбивается на один и тот же круг и повторяется снова и снова.
Сегодня я понял, что меня могу спасти письма к тебе. Только письма. Я не могу жить без тебя и буду писать тебе письма, чтобы ты меня поняла и наши чувства вернулись.
Письмо первое
«Любимая, долго не мог написать тебе письмо, потому что продолжительное время собирался с мыслями. Я до сих пор не могу поверить в то, что произошло и нахожусь в полном недоумении. Все это время мучился, пытался тебя забыть и понял, что без тебя не могу. Мне нужно видеть тебя каждый день, слышать тебя, ощущать твое присутствие. Еще я понял, что когда любимые расстаются, они как бы умирают друг для друга. Я не хочу, чтобы ты для меня умерла. При одной только мысли о том, что тебя не будет рядом со мной, мой мозг погружается во мрак, душа непрерывно плачет, а сознание простирается в жгучем отчаянии.
Сердце устало без тебя. Оно ноет и плачет, как маленькое дитя, тянется к тебе такими маленькими, несовершенными ручками и зовет пальчиками, шевеля ими и сгибая в маленьких суставах. Оно все время зовет тебя. О ненаглядная моя, моё удивление и счастье, моя богиня, моя любовь, моя радость и моё наслаждение! О, как я люблю тебя, мое чудо и счастье моей жизни. Приди же ко мне, моя возлюбленная. Где ты? Почему до сих я не вижу тебя рядом?
Мне тяжело без тебя. Без тебя я вынужден нарезать щедрые куски своей жизни, которые проходят пустыми и которые я не проживаю, а как бы промучиваюсь с болью.
Каждый день у меня начинается тобой. Просыпаюсь и первая мысль о тебе. Как ты? Что ты? Где ты? Придешь ли ко мне? Милая моя, я не хочу тебя потерять и не могу. Напиши мне. С нетерпением жду твоего письма».
Письмо второе
«Здравствуй, любимая. Если бы знала, как я соскучился. Ты мне не пишешь, и я никак не могу в это поверить. Каждой мыслью я вьюсь вокруг тебя, моя роза, подобно вьюну, который льнет и прижимается к предмету любви и нет никакой силы, кроме самой роковой, чтобы разлучить их.
Любимая, мне нужны только твои глаза, только твои руки, только твои губы.
Знаешь, я сделаю всё, чтобы мы были вместе. Нам надо только поверить в то, что это возможно. Остальное всё будет легко и просто. Надо поверить в то, что иначе это не может происходить, а потом всё задуманное сделать.
Милая моя, ты от меня далеко и даже не представляешь себе, что я не сказал тебе еще самых нежных, трогательных и удивительных слов о любви. Когда я тебе их скажу, ты поймешь, что моя любовь к тебе волшебна, что она способна парить над тобой и петь песни вечной любви.
Я не могу без тебя. И мне часто представляется картина, как под большой и старой арчой, у которой ствол причудливо извит и ветви корявые как сама старость, сидят двое влюбленных и им на удивление хорошо. Я смотрю в их лица и понимаю, что это я и ты.
Я люблю тебя до слёз, до боли, до удивления».
Письмо третье
«Знаешь, все, я больше не могу. Настоящая любовь не терпит унижений. Но я готов уже на все. Я просто в отчаянии. Я никогда никого не просил. Только тебя прошу. Приезжай скорее и будь мне другом на всю жизнь. Я не могу без тебя жить и очень жду тебя».
Письмо четвертое
«Не здороваюсь, потому что видел тебя с утра. Разговаривал с тобой. Так часто бывает. Проснусь, а ты уже здесь. Оказывается, чтобы понять, как сильно ты любишь, нужно только один раз признаться себе в этом.
Дорогая моя, я столько пережил за это время, что мне ничего уже не страшно. И кажется, без тебя хуже уже быть ничего не может.
Я все жду от тебя писем. И за время моего ожидания, у меня как будто выросла трех метровая борода, которая тянется за мной по асфальту и метет тротуары.
Если бы ты знала, как мне плохо без тебя. Я плачу каменными слезами, которые падают из моих глаз и разбивают в кровь мои ноги. Напиши мне хоть одно письмо. Не прощаюсь, потому что ты всегда со мной».
Я писал тебе письма, запечатывал их в конверты и никуда не отсылал. Моя любовь умирает во мне, а я ничем не могу ей помочь. Последнее время я стал бояться засыпать, потому что ты можешь мне присниться. Тогда мне снова станет больно.
Письмо последнее
Я прощаюсь с тобой, любимая моя. Я буду любить тебя, как богиню, недосягаемой любовью.
Прощай, любимая моя и прости, что не смог сберечь наше чувство. Я буду помнить тебя до самого конца своего, до самой последней минуты, когда глазам моим, последний раз закрывающимся, будет больно оттого, что они не видят тебя, когда язык мой последний раз промолвит твое имя и мои уши последний раз услышат его.
Прощай, любимая и прости, Я бесконечно горько переживаю нашу теперь уже бесконечную разлуку. Мне было так больно, чего тебе я желаю не испытывать никогда. Живи в радости, будь счастлива и не знай, о том, что кому-то ты принесла много горя. Я никому не открою своих переживаний, и они умрут во мне вместе со мной.
Прощай, о вечно юная любовь моя. И пусть слезы мои невыплаканные, превратятся в ручьи и реки и пусть они оросят поля твоего счастья и пусть на них прозреет зерно твоей безмятежной жизни. И пусть оно взойдет и расцветет на радость другим.
Прощай! Прощай, о любимая моя!»
Я снова бродил по улицам, смотрел себе под ноги, как будто чего-то искал и думал о том, как все преходяще в жизни, как летучи мгновения счастья. Ты предчувствуешь его, и оно приближается. Между тобой и ним наступает согласие и между вами протягиваются тонкие жизненные нити понимания и становления. И они увеличиваются в числе, крепнуть, обретают силу. И потом все исчезает. Связи порваны, ничего не остается. И от этого ты чувствуешь и осознаешь всю зыбкость и неустойчивость мира, крохотность Земли. Нечто подобное я испытал еще в детстве, когда бегал по лугам, вдыхал запах трав и цветов, ловил бабочек. В то время я увидел очень красивую бабочку. Мне захотелось ее поймать и не расставаться. Моя фантазия так разволновалась, что я уже представил ее в своих руках. Но бабочка с удивительно красивым узором не собиралась ждать, когда я ее поймаю. Каждый раз, когда я к ней приближался, подбегал или подкрадывался, она взлетала и перелетала на другой цветок, который располагался дальше от меня. Я снова подкрадывался с сачком в руках, и она снова взлетала, не подпуская близко меня и пугливо перелетая с цветка на цветок. Я снова бежал за ней. Но едва я подбегал, как бабочка снова взлетала и отлетала от меня еще дальше и все дальше и дальше, словно куда-то манила и отдаляла наше расставание. И так происходило до тех пор, пока она не взлетела и не улетела совсем. Я очень сильно расстроился и первый раз испытал горечь расставания и потерь. Красивая бабочка улетела от меня и оставила на всю жизнь воспоминания о прекрасном.
Я, как всегда, бродил по улицам города. И увидел его. Он выглядел слишком привлекательным с белой крышей, розовыми стенами и за голубым забором. Мне очень захотелось в него войти. Он представлял собой фантазию чистого, непосредственного и очень милого человека. Мне хотелось не только войти в него, но и остаться там жить. Казалось, что жизнь в нем будет светлой и прекрасной. Но я никогда-никогда и ни за что не смог бы этого сделать, потому что это был детский рисунок на асфальте.