Дома стояли тесно прижавшись, как деревья в лесу. Только последние обнимали один одного ветками и переплетались под землёй корнями. А дома просто стояли рядом и смотрели друг на друга сотнями окон, в которых то горел свет, то зияла пустота темноты.
И только в одном из окон никогда не было темно. Днём и ночью там горела маленькая настольная лампа, а перед окном сидела старая и печальная женщина. Звали её Маргарита Павловна.
Каждый выходной из под щелей её входной двери выползал аромат домашней выпечки. Соседи уже знали, что Маргарита Павловна печет песочные рогалики с повидлом. А ближе к вечеру она позвонит в одну из соседних дверей и смущаясь, опуская глаза, трясущимися руками протянет блюдо с рогаликами.
- Я ждала в гости дочку с внуками. Испекла их любимое лакомство. Мариночка очень любит домашнюю выпечку. Но она, наверно, сильно анята. У неё много работы, очень много работы. Поэтому она сегодня не приехала. Возьмите пожалуйста это угощение. У вас дети, они любят сладкое, - скажет она и, отказавшись зайти и вместе выпить чаю, быстро скроется за своей дверью.
Соседи уже всё знали и с благодарностью принимали эти её дары. Они закрывали дверь, ставили на стол блюдо с рогаликами и усаживались пить чай. Песочное печенье было свежим, сладким, ароматным, но окропленным солеными слезами тоски.
Мариночка была единственным и долгожданным ребёнком у Маргариты. А Маргарита была той женщиной на которой, как говорили в народе, стоял венец безбрачия. С ней было хорошо проводить время, но замуж брать не хотели. Поэтому забеременев она очень обрадовалась, что теперь ей будет для кого жить.
И Маргарита жила для Мариночки. У девочки было всё самое лучшее, что только могла позволить себе не богатая Маргарита Павловна. Она десять лет носила потертое пальто, но у её девочки были самые модные обновки. Она работала на двух работах и брала подработку на дом, чтобы её Мариночка училась в престижной гимназии и занималась в музыкальной школе.
Она жила ради счастья своей дочери.
А потом Мариночка выросла и вышла замуж за состоятельного человека. Правда на свадьбу дочь мать не позвала.
- Понимаешь, мама, Игорь очень известный человек. На торжество соберутся все сливки общества, а ты... Мама, ну ты же понимаешь, что в это общество ты не вписываешься, - говорила Мариночка, морща свой прекрасный лобик.
И Маргарита Павловна понимала. Она всё понимала и целуя дочери руки со слезами на глазах благословляла её на счастливую жизнь. Ведь только для счастья Мариночки она и жила.
В роскошном доме дочери Маргарита Павловна была только три раза. Первый раз через месяц после свадьбы, когда молодожены вернулись из Европы. А другие два, когда дочь родила внуков.
А потом Игорь сказал:
- Понимаете, Маргарита Павловна, мы живём в очень престижном районе. И наши соседи очень уважаемые люди. А вы... Ну вы же понимаете?
И она всё понимала. Тем более её Мариночка, когда Игорь это говорил, сидела с опущенными глазами. Она всё понимала, потому что жила только для счастья дочери.
- Мама, мы с детьми к тебе как-нибудь приедем в гости, - крикнула Мариночка, когда домработница закрывала за Маргаритой Павловной дверь.
С тех пор она и сидела у окна в ожидании той минуты, когда её Мариночка остановит свою роскошную красную машину под окном её дома и, цокая каблуками, взбежит по ступенькам подъезда, и позвонит в дверь, и обнимет её на пороге, обдав ароматом французских духов, и скажет:
- Вот мы и приехали к тебе, мама.
Понимала ли Маргарита Павловна, что её ожидания напрасны? Скорее всего понимала, но надеялась на то, что когда-нибудь на старенькой кухне будет слышен детский смех её внуков и звон фарфоровых чашек, которые она специально берегла для этого случая. Ведь песочные рогалики с повидлом, это самое любимое лакомство её дочери, а её дети должны это попробовать.
А свет в окне, как маяк на берегу океана, не дающий заблудиться блудным кораблям и разбиться о житейские рифы невзгод.