Оба Серёги были ейчанами. В Бэбске с таким ростом не брали. Высокие…
Сан Саныч Зузлов, земля ему небом, ростом невеликим, ну может, метр семьдесят, в ЗэШа, не поднимая головы (взгляд его упирался в поясничный отдел позвоночника), похлопывал лейтенантов по ягодичным мышцам, приговаривая: «Ничё, ничё, када я был лейтенантом, тоже был высоким и стройным!»
Оба Серёги любили рыбачить. Ну и я должен был полюбить ловить рыбу. Ну не то, чтобы я был противником рыбной ловли – детство-то прошло на речке, а вот за годы, проведённые в училище, как-то охладел что ли… Не до рыбалки было.
Решили они меня пристрастить. Я не сопротивлялся. Ходил удить рыбу исправно. Только вот рыбацкое счастье как-то не улыбалось.
Что они только не делали: ставили меня между собой - они ловили, а у меня не клевало! Отдавали свой улов. Меняли удочки, приманки, снасти – дохлый номер… Рыба на мой крючок упорно не хотела садиться. Но и упорство Серёгам было не занимать! И я снова и снова вставал ни свет ни заря, шёл добывать плотву, окуней и других обывателей водоёмов.
- Завтра пойдём на Шварцзее!
- Угу, во сколько?
- Давай в четыре утра?
- Отлично, - не выказывая оптимизма, согласился я.
Утром Серёга постучал в дверь комнаты общежития, зашёл, а я уже сидел на кровати с закрытыми глазами, но в «предвкушении» удовлетворения охотничьего азарта.
Шли по тропинке в утренних сумерках к озеру.
- А где Серёга? – поинтересовался я.
- Дежурный лётчик.
Шварцзее – озеро правильной круглой формы. Вода натурального чёрного цвета. Какой-то даже контраст с окружающей зеленью.
Мы рыбачили с деревянного помоста, который метров на двадцать заходил в глубь озера.
Снасть не хитрая: деревянное удилище, привязанная к нему леска без катушки, поплавок, свинцовый шарик, крючок, а на нём червяк. И жутко неудобная: я брал удилище за самое корневище, вытягивал вверх руку, а крючок лежал на помосте.
- Серёга! Как её нафиг, закидывать? Ну длинная для меня леска, я в ней путаюсь!
Серёга терпеливо подходил ко мне и ловко закидывал наживку.
По традиции рыба не клевала. Правда, не клевала она в тот день и у Серёги.
- Давление, наверное…, - предположил он.
Я смотрел на озеро, любовался утренним рассветом, слушал трель жаворонка: «Эээх, ещё бы рыбу поймать»!
Взгляд скользил по окружающему пейзажу к поплавку, мерно покачивающимся на воде. Засмотрелся на него: «да чё толку на него глазеть?!» А он, поплавок, в насмешку, наверное, резко дёрнулся и снова замер.
- Да ну, блин! Не нравится мне такая рыбалка!
Серёга что-то проворчал в ответ. Он был на берегу, возился со своей удочкой.
Поплавок резко дёрнулся и лёг на бок. «Клюёт что ли? Чё лежит-то?» Я напрягся и двумя руками схватил удилище. Поплавок поднялся, дёрнулся и лёг на другой бок. Я не выдержал и дёрнул удочку. «Сразу почувствовал что-то необычное»! – так обычно пишут про рыбалку. Ничего я не почувствовал и тянул потому, что надо было теперь перебрасывать. И тут из воды показалась башка леща! Он реально сидел на крючке.
Сердце заколотилось, щёки зарделись, какое-то безумие охватило меня. Я подтаскивал его к помосту, а он отчаянно сопротивлялся! Очуметь! Столько адреналина! Ооо! Н-да! Как можно не любить рыбалку?!
Чем ближе я подтаскивал рыбу, тем отчётливей видел размеры экземпляра, тем сильнее билось моё сердце! Вот оно рыбацкое счастье! Вот оно какое!
И тут я понял, что вытащить на помост я его не смогу! Я держал удочку на вытянутых руках над головой, а лещ-то в воде!
- Серёга! – сдавленным голосом закричал я, пятясь к берегу.
Серёга сообразил мгновенно и кинулся мне на помощь! Он бежал с подсачком в руках и чего-то мне командовал!
«Леееещ! Мой леееещ! Здоровенный-то какоооой!»
- Давай, давай, подводи! – командовал Серёга.
Я подводил, как мог… И вот он, лещ! Серёга заводит подсачек, и рыба в сетке…
Сетка подсачка цепляется за гвоздь столба помоста! И лещ, вильнув хвостом, скрывается в чёрной пучине круглого немецкого озера…
- Да пошёл ты со своей рыбалкой!