Случайно я услышал разговор пионервожатой Светы с директором школы Ниной Ивановной.
— Лучший номер нашего концерта пропадает, — говорила Света.
— А в чём дело?
— Валя заболела и петь не будет. Что делать — ума не приложу.
— Попробуй заменить номер. Поищи что-нибудь другое.
— Придётся поискать...
— Потом скажешь мне, кого нашла, — и Нина Ивановна ушла.
Света в глубоком раздумьи пошла по коридору и заметила меня.
— Смирнов! Дима! — окликнула она меня. — Ты что умеешь делать? .
Я подумал и, вспомнив про набор принадлежностей для фокусов, который подарил мне отец, сказал:
— Немного умею фокусы показывать...
— Правда? — обрадовалась Света. — А можешь ты выступить на вечере вместо Вали? А? Соглашайся! Вот спасибо! Как ты меня выручил!
Света моментально исчезла. “Делать нечего, придётся выступать”, подумал я и пошел домой тренироваться.
Через день я увидел программу вечера, в которой на первом месте было выступление “известного фокусника Амида Вонримса”, в котором я не сразу узнал себя.
В день представления я собрал в сумку свои принадлежности и отправился в школу. С трудом пробравшись сквозь толпу малышей, я увидел Свету. Она также заметила меня, схватила за руку и потащила в пустой класс.
— Вот видишь, сколько народу собралось на концерт, — заговорила она. — Так что ты уж постарайся. Я кое-что приготовила, чтобы тебя не узнали. Пока переодевайся и тренируйся. Через полчаса твой выход.
Через полчаса я в тесном парике и завернувшись в плащ вышел на сцену. Меня встретили аплодисментами.
Я важно раскланялся и приступил к фокусам. Первый фокус получился хорошо. Цветной шарик послушно исчезал и появлялся в “волшебной” коробочке. Мне еще похлопали, и это подбодрило меня. Следующий фокус тоже проходил неплохо. Шарик по моей команде поднимался и опускался по волшебной палочке. И тут я услышал шепот из зала:
— Это он за ниточку тянет...
Я так испугался, что ниточка, за которую я тянул шарик, от неловкого движения оборвалась. Тогда я обратился к зрителям и сказал:
—- Те, кто считает, что я тяну шарик с помощью нитки, могут подойти и убедиться в своей ошибке.
Недоверчивый зритель поднялся на сцену, убедился, что нитки нет, и мне снова достались аплодисменты. Я уже собирался продолжить фокусы, как вдруг встал какой-то малыш во втором ряду и спросил:
— А вы можете проколоть насквозь живого человека?
Вопрос застал меня врасплох. Слегка замешкавшись, я сказал: о
— Могу. Я всё могу. Пусть желающий выйдет сюда, и я тут же проколю его насквозь. Есть желающие?
Молчание. Я уже решил, что обошлось, и многозначительно подмигнул мальчугану. Но тут на сцену выскочила бойкая девчонка и заверещала:
— Я хочу, чтобы меня прокололи. Только чтобы это было не больно и чтобы иголку вытащили, и чтобы дырки не осталось, и чтобы...
Я остановил ее, подняв руку.
— Вася! — крикнул я своему товарищу за кулисы. — Принеси мне, пожалуйста, шпагу!
Вася в изумлении вытаращил на меня глаза.
— Ну принеси шпагу, она там в сундуке, — и я незаметно подмигнул ему.
До Васи наконец дошло, чего я хочу, и он ответил:
— Так вы же ее одолжили другому фокуснику!
Я одобрительно кивнул ему и развел руками:
— Ничего не поделаешь, нет шпаги!
Но тут в зале послышался какой-то шум, и мне передали неизвестно откуда взявшуюся старую ржавую спицу.
Такого оборота я не ожидал. Лихорадочно отыскивая выход, я составил три стула и предложил девочке лечь на них. Затем я попробовал острие спицы пальцем и легонько кольнул им девочку в бок. Она ойкнула и моментально исчезла.
Я с облегчением сделал огорченный вид, сокрушенно развел руками и, решив больше не искушать судьбу, величественно поспешил за кулисы.