«Затащили меня в эту проклятую Россию, где я должен считать себя государственным арестантом, тогда как если бы оставили меня на воле, то теперь я сидел бы на престоле цивилизованного народа».
Вдруг, правда? Сидел бы себе Карл Петер Ульрих Гольштейн Готторпский на шведском престоле, сказка о гадком утёнке имела бы счастливое реальное воплощение, наши цари не были бы Гольштейн Готторпами - Ольденбугами - Романовыми. У нормандской теории не было бы почвы.
Когда мальчику было два месяца, умерла его мать- Анна Петровна дочь Петра Первого. По отцу Петер приходился внучатым племянником шведскому королю Карлу XII, которого российский император называл своим учителем.
Герцог Гольштейн Готторпский Карл Фридрих женился на дочери Петра в расчёте на помощь тестя в войне против Дании, отобравшей у герцога родовые земли. Помощи Карл Фридрих не получил, жену с сыном вниманием не баловал.
Петером отец заинтересовался только тогда, когда заметил интерес сына к игре в солдатики. Похоже, от великих дедов ребёнок унаследовал пристрастие к муштре и военному делу вообще. Герцог поддерживал увлечение сына. Самым ярким впечатлением детства стало для маленького солдатика повышение в чинах девятилетнего вояки.
В 11 лет Карл Петер Ульрих осиротел. Возможно, тогда же переболел тяжёлой формой оспы, сказавшейся на особенностях его поведения.
Юный герцог попал в семью дяди епископа. Здесь его воспитывали в строгом лютеранстве, часто секли розгами, ставили коленями на сухой горох. Колени мальчика распухали. Единственной отдушиной для мини воина было наблюдение за военными упражнениями перед окном дяди. В наказание нижняя часть окна закрывалась бумагой.
Петер родился в 1728 году, а в 1741 году после смерти шведской королевы, он был избран преемником её мужа, получившего шведский престол. В 1742 году Петера привезли в Россию.
Сначала наследника двух престолов хотели переправить через посланника, но тот умер, потом подростка узнал почтмейстер, «перевозка» стала чем- то иным.
Елизавета Петровна прослезилась, когда увидела хилого, не самого умного человечка с лицом, обезображенным оспой. Дальше нам предлагаются две жизни в России Ольденбургского гадкого утёнка.
Как компенсация за краткость пути, отведённого ему жёнкой, жаждущей власти.
По версии Екатерины Великой Пётр Третий был просто дураком, тупым и грубым пьяницей, не способным даже сделать ребёнка. Вешал крыс, до смерти играл в солдатиков, не желал учиться и не был способен к этому. Я читала большущую статью какого- то психиатра, основанную на воспоминаниях Екатерины, её приближённых, иностранных посланников, уничтожающую Петера, словно личного врага.
Да, юноша не знал русского языка, не интересовался страной, в которую его привезли, а кто из окружения Елизаветы или Екатерины знал язык и историю России? Сама императрица, говорят, любила засыпать днём под болтовню старушек- приживалок, собиравших для неё новости по рынкам и кабакам. Придворные быстро поняли свои выгоды и начали приплачивать бабкам за донесение нужной информации.
Учитель Петера академик российской Академии наук Якоб Штелин вспоминал, как молодой человек поправлял иностранцев при дворе, «блиставших» знанием русских князей и царей.
Тут, скорее, надо говорить об учителях наследника. Какие чувства к России внушал ему отец, не получивший помощи от тестя? А с ним связаны ярчайшие радостные воспоминания детства.
Чем они реже, тем памятнее.
Его дядя епископ Адольф Эйтинский, пожалуй, тоже имел на ребёнка сильное влияние и не был глупым человеком.
В 1741 году Швеция начала войну против России под предлогом передачи власти Елизавете и Петеру. Шведская сторона считала, что русские солдаты будут деморализованы присутствием в её войсках родственников Петра Великого. Епископ не дал согласия на участие ребёнка в авантюре. Слова, поставленные мной в начале статьи, были сказаны Петром Третьим после того, как епископ стал королём Швеции Адольфом Фредериком.
Екатерина писала, что её муж накупил кучу лютеранских книг и везде их таскал за собой. Подобное поведение для императрицы было последним «китайским» доказательством никчёмности мужа. А мне этот факт говорит о, довольно крепких, религиозных убеждениях Петера.
Почему нет?
Якоб Штелин вспоминал едкие характеристики елизаветинского и екатерининского окружений, автором которых был его ученик. Пётр Фёдорович разбирался в точных науках, географии, фортификации. Владел немецким, французским, латинским языками. Пётр Третий играл на скрипке. И очень хорошо, говорят. Был книголюбом и книгочеем, собирал картины, имел некий «картинный дом».
Елизавета спешила. Ей нужно было закрепить престол за потомками Петра Первого. Таковых оставалось катастрофически мало. Выкраденного мальчика быстренько крестили. Похоже, тогда, когда стало известно о смерти короля. Иначе, зачем было приезжать шведской делегации с предложением занять освободившееся место, если королём страны мог стать только лютеранин? Возможно, делегация была уже в пути и не могла знать, что наследник поменял веру. Прописана точная сумма, которой было куплено его согласие на крещение.
Конечно, это мои домыслы, как почти всё, что мы знаем о Петре Третьем.
Как бы то ни было, последовательного образования Петер не получил. Только Якобу Штелину удавалось найти с ним общий язык. Остальные учителя были солдатами при чинах. Они хорошо знали своё дело и оказались не плохими учителями. После женитьбы семнадцатилетнего принца на троюродной сестре Штелин был отправлен в отставку, но до конца входил в ближайшее окружение Петра. А учителя «в погонах» остались.
Естественно, Елизавета ждала внуков. Ожидание подзатянулось. Мужские проблемы с эрекцией, которые мешали Екатерине стать счастливой матерью, не помешали её супругу иметь внебрачных дочерей, позже представленных ко двору.
Через восемь лет брака Екатерина рожает сына Павла. Елизавета его отбирает, родители видятся с мальчиком только в присутствии бабушки.
Екатерина не придумала ничего нового, отбирая сыновей у Павла. Где- то видела переживания Орбакайте в роли жены Петра Третьего из- за того, что у неё «отобрали Павлушу». Дела обстояли немного иначе. Женщины были только машинами для рождения детей. Их для этого воспитывали, на это настраивали. Главным для девушки было понравиться залётному принцу и родить ему преемника. Правда, при хороших деньгах и стоящей родне о «понравиться» речи могло не идти совсем.
На всех принцев принцесс не хватало. Недаром герою сказки пришлось укладывать невесту на горох, чтобы выяснить, настоящая она или нет. В ход шли дочки комендантов немецких крепостей. Наука соблазнения совершенствовалась, Германия объединилась. Одно время она была главной поставщицей невест на европейский рынок, но Екатерина была бедна, как церковная крыса.
От неё ждали рождения наследника и всё.
Ребёнка, как по всей Европе, отобрали. Кормили его кормилицы, нянчились няньки, потом наследник переходил в мужские руки. Девочки тоже росли отдельно от матерей, которые имели свой двор, занятия, обязанности, режим дня. Екатерина не могла переживать по поводу Павлуши. Воспитание ребёнка отдельно от матери было в порядке вещей.
А интересно было бы почитать мемуары о том, как жена наследника с маленьким дитём на руках бегала по бравым гвардейцам, а в паузах между соитием, её избранники меняли подгузники Павлу Петровичу. И, запоздало, влюбиться в самого лихого кормильца из бутылочки.
Ещё не надо представлять себе уютные и тёплые комнаты с хорошим освещением, достаточным для детского творчества. Как правило, под детские отводились помещения, которые уже не знали, подо что приспособить. Грязь, холод были причиной высокой детской смертности не только в бедных семьях. Как и высокая смертность рожениц. Вспоминают, ни отец, ни мать не докучали Елизавете с просьбами повидаться с сыном.
Пётр Третий не желал становиться русским, «чудесил», больше и больше разочаровывал болеющую тётку. Вроде, она собиралась передать власть уже Павлу, но изменений в завещании сделано не было. 25 декабря 1761 года на престол вступил Петр Федорович. Но коронации не случилось. Сделать это планировалось после военного похода на Данию. В итоге Петр III был коронован посмертно в 1796 году Павлом I.
Шесть месяцев правления Петра Третьего стали временем бурного законотворчества. Важнейший документ царствования Петра Федоровича – «Манифест о вольности дворянства». Этот законодательный акт освобождал дворян от обязательной 25-летней службы и даже разрешил им выезжать за границу.
Из других дел императора стоит отметить упразднение Тайной канцелярии, введение свободы вероисповедания, отмену церковного надзора за личной жизнью подданных, запрещение раздаривать в частную собственность государственные земли.
А еще он объявил лес национальным богатством и дальше по списку.
Авторы современных историй жизни Петра пишут, что все его начинания были уничтожены. Нет, не все.
Вольности дворянства приумножились стараниями Екатерины Второй, но начал этот процесс именно её муж. Конечно, сей факт нуждался в сокрытии, извращении, переворачивании с ног на голову. Некоторые преобразования великой императрице пришлось развить после разгрома Емельяна Пугачева. Напугана была женщина. Мы слабенько себе представляем реакцию того общества на восстание Пугачева. До какой степени озлобления были доведены простые люди. Какой неожиданностью для помещиков стало желание «говорящих орудий» жить по- человечески.
Самого Пугачева сейчас описывают, почти гротесково. И вёл- то он себя на допросах, как- то не солидно. Забывают господа о методах ведения следствия того времени. Не только в России признания, полученные не под пыткой, не имели, так скажем, юридической силы. Пытошное заведение, упразднённое Петром Третьим, было восстановлено, его кнутобойные мастера не сидели без дела.
Тут интересно ещё то, что Екатерина посадила своих оппонентов вести следствие. Люди, обвинявшие просвещённую императрицу в недостаточной просвещённости, вели себя с подследственными жёстко и жестоко, собственноручно прикладывались к телам восставших. Там всё сложненько и хитренько. Понятие «классовая ненависть» не появилось из чьего-то больного воображения.
Сам образ Петра чем- то манил не только внутри страны. Черногория имеет своего Лжепетра третьего.
С крестьянским вопросом в разных вариантах жизни Петра Фёдоровича чехарда полнейшая. С православной церковью, вроде, всё ясно. Не любил он её, хотел секуляризировать, преобразовать по лютеранскому образцу. Просвещённая императрица не упустила свой шанс.
Судьба императора, в который раз, была решена, когда на войну с Данией были приглашены гвардейцы. В начале правления в столицу были возвращены из ссылок Бирон и Миних. Рассказывают, тридцатитрёхлетний новый царь решил публично примирить врагов. Примирения не состоялось, старики скоро помирать не собирались, и прощать обидчиков не торопились. Миних остался при царе.
Предостерегал он патрона или нет, не знаю. Известно, что, когда стало известно о марше гвардейцев во главе с императрицей и Дашковой на резиденцию свергнутого мужа, Миних предлагал Петру обратиться к войскам, оставшимся верным присяге. Их было достаточно в России, к ним относят части, расквартированные в Пруссии. Есть даже такая забавная деталь. Миних, думал, что царь боится и предложил тому «вооружиться» какой- нибудь иконой Божьей матери. По иконе- то стрелять не будут.
Думаю, иностранец, долго живший в глубинке России, преувеличивал значение религии для столичной гвардии. Потом она устроила настоящую попойку. Командиры, чувствуя, что гвардейцы готовят расправу над Петером, приказали усилить охрану по внешнему периметру. Тоже хитренько. Не догадывались, что убийца свергнутого императора хлещет горькую вместе с ним.
Пётр Третий не стал сопротивляться, такое впечатление, он надеялся на мирное разрешение семейного конфликта. Сейчас он поедет к жене, поговорит, может, попросит прощения, всё уладится. С кем не бывает, дело- то, житейское.
Да, они не любили друг друга. Но сама Екатерина вспоминала, что он прислушивался к её мнению, называл «госпожой подмогой». Потом супруги устраивали совместные ужины с любовниками. Петер и сестра Екатерины Воронцовой- Дашковой Елизавета. Екатерина и Станислав Понятовский будущий король Польши.
Пётр говорил, что понятия не имеет, откуда его жена берёт своих детей. У пары была ещё девочка, предполагают, отцом её был Понятовский, но Петер её удочерил. Ребёнок умер рано, внешность девочки не стала загадкой и компроматом, как внешность её старшего брата.
Что- то в Петре Втором и Петре Третьем было не незлобивое. Оба упразднили карательный орган. Один не стал преследовать убийц отца. Может, просто не дорос до мысли о мщении. Другой не стал отвоёвывать власть. Может, тоже это связано с «незрелостью» ума.
Екатерина вела за собой, говорят, две тысячи гвардейцев, Елизавете понадобилось всего 300- 308 человек. Обе до конца боялись переворота. Елизавета ночи проводила в людных местах, не было дня, когда бы она спала в одном помещении. Место для сна сообщалось прислуге за время, необходимое для подготовки комнаты к царскому отдыху.
И молилась, молилась…
Ой, почти забыла. В прошлый раз меня обвинили в предвзятом отношении к Елизавете. Встречала такую оценку Семилетней войны - война за право Франции грабить её колонии. Здесь в Европе это право отстаивали русские солдаты, «кровно» заинтересованные в доходах перманентного противника. На севере Америки война между английскими и французскими колониями продлилась и после смерти нашей коронованной вальпургии.
Часть тех событий проиллюстрирована в фильме 1992 года «Последний из могикан».
Екатерина Вторая подельницу Екатерину Дашкову быстро лишила статуса близкой подруги. Сохранились мемуары Екатерины Малой, как называли её в окружении задушевной подруги Екатерины Алексеевны.
Как она поднималась к жене наследника по тайной лестнице, была в курсе её планов и сокровенных желаний. Потом, вдруг, на изящном диванчике перед комнаткой подружки Дашкова начала обнаруживать развалившихся гвардейцев, откинувших ноги в грязных сапогах на хлипкий пуфик рядом. Французская мебель не предназначалась для задов дюжих детин. Она трещала, ножки подкашивались, оббивка не выдерживала знакомства со шпорами.
Не выдержала и Дашкова, увидев, как шевеля губами, новые друзья Екатерины Великой, ищут знакомые буквы в документах, раньше доверявшихся только ей. Естественно, воспоминания бывшей наперсницы полны обиды и сетований на непостоянство судьбы.
Убийцу Петера императрица держала подальше от столицы империи, поручая ему различные задания и дипломатические миссии. К примеру – соблазнение княжны Таракановой.
Алексей Орлов дожил до посмертной коронации Петра Третьего, чтобы «отделаться лёгким испугом».
Павел Первый заставил его нести на подушечке императорские регалии за гробом отца, но можно включить воображение и представить многочасовой марш на подагрических коленях старика, овеянного воинской славой, избалованного дворянскими привилегиями. Наверное, это было унизительно.
Итог жизни не для каждого. Убитый и его сын оказались намного мудрее, даже ближе к богу, чем ты - скудоумный и злобный душой.
Может, я ошибаюсь, и мысли о вечном не случались у этих людей даже в старости.
Завидно, однако.
Екатерина Дашкова вспоминала одну фразу Петра Третьего: « Дитя мое, вам бы не мешало помнить, что водить хлеб-соль с честными дураками, подобными вашей сестре и мне, гораздо безопаснее, чем с теми великими умниками, которые выжмут из апельсина сок, а корки бросят под ноги».
Неожиданная фраза в устах того, кто не хотел знать ничего русского…