ВИТАЛИЙ ДУБИНИН О НОВОМ СОЛЬНОМ СИНГЛЕ: РУССКАЯ ДУША ТАК И НЕ БУДЕТ РАЗГАДАНА ДРУГИМИ ЛЮДЬМИ
Пандемия 2020 года дала мощный импульс для творчества мировому музыкальному сообществу. Лишившись возможности гастролировать, запертые по домам музыканты начали разбирать свои архивы и запасники. Неожиданно высвободившееся время позволило многим дописать старые песни и даже выпустить новые альбомы. Порадовали своих поклонников и российские рокеры. Одним из долгожданных и ярких событий текущего года стала премьера первого сингла (а затем и клипа) «Русский сон» с будущего сольного альбома бас-гитариста группы «Ария» Виталия Дубинина. Песня получилась своеобразной по звучанию: как выразился сам музыкант, «этакая смесь русского романса и heavy metal». О необычном музыкальном эксперименте, будущем альбоме и других развлечениях в пандемию - в интервью Виталия Алексеевича.
«СИНГЛ ОТРАЖАЕТ ВСЕ, ЧТО ЖДЕТ НАС В АЛЬБОМЕ - И ПО ТЯЖЕСТИ, И ПО ЗАДУМКЕ»
- Виталий, многие ожидали, что ваш сольник будет менее «тяжелым», так что первый сингл «Русский сон» всех удивил. Получается, от «тяжеляка» никуда не деться? Или не хочется деваться?
- И никуда не деться, да и не хочется. Такая рождается музыка. Я не планировал специально делать песни легче, чем обычно пишу.
- Почему именно эта песня стала первой? Она была единственной готовой на сегодняшний день?
- Нет, она не единственная. У меня со словами уже половина песен записано. А почему первая… Здесь все срослось. Она была первой записана. И мне казалось, что она будет более или менее отражать все, что ждет нас в альбоме - и по тяжести, и по задумке. На хит он, на мой взгляд, не тянет, но синглы и не должны обязательно быть хитами, они должны цеплять.
- Сколько всего композиций будет в альбоме?
- Планируется десять песен. Я понимаю, что тексты рождаются не просто так, по щелчку. Это достаточно сложный и долгий процесс. Ведь когда поэт пишет стихи на готовую музыку, как у нас обычно происходит, он загнан в определенные рамки. С другой стороны, терпеть, когда напишется последний текст, и уж тогда выпускать альбом, невозможно. Музыку, например, мы записали еще летом. Я установил для себя крайний срок - весна будущего года. Сколько будет текстов на тот момент, столько и выпустим песен. Может быть, потом что-то допишется. Сейчас же с этим очень просто. К примеру, анонсируешь свой альбом в iTunes – десять песен. Девять открываешь сразу, а десятую можно будет позже добавить.
- А когда вы сочиняете, то сразу понимаете, войдет ли песня в репертуар «Арии», или вы ее оставите для сольного альбома?
- Можно сказать, что да, понимаю. Если что-то подобное приходит в голову, я думаю: так, это точно не «Арии». И, кстати, так было и с «Русским сном». Когда я написал песню, понимал, что это не в стиле «Арии». Принес на репетицию группы, говорю: «Вот, впервые написал песню на готовые Ритины стихи». В общем, я оказался прав – почти никто из музыкантов не увидел в ней потенциальную песню для репертуара «Арии». Я считаю, хорошо, что у нас большой багаж и свой стиль – что-то годится, а что-то не подходит. Собственно, весь этот сольный альбом начался с того, что у меня было несколько песен, которые не подходили для «Арии», но с которыми можно было бы что-то сделать.
- Кто из вашего окружения первым услышал «Русский сон»?
- Все мои домашние слушали ее сначала просто на демо. Это было давно. И потом, когда мы ее уже записали в окончательном варианте, я без конца ее крутил – достал их этой песней. Говорили, что им нравится, а как на самом деле было, не знаю. Может, кто-то и сомневался, насколько удачным будет эксперимент. Но сегодня все говорят: «Мы знали, что все получится». И я думаю они не лукавят.
«В РОК-МУЗЫКЕ НЕОБХОДИМА ТАК НАЗЫВАЕМАЯ НЕПРИЧЕСАННОСТЬ»
- «Русский сон» Маргариты Пушкиной описан ярко и образно. А для себя вы его как объясняете? И что будет после пробуждения?
- О… (смеется). Здесь, скорее, русский сон – это не сон и не русская мечта. Мне кажется, если поменять слово «сон» на слово «душа», то все сразу становится на свои места. Это песня о загадочной русской душе и ее двойственности. Нас всех, кто живет в России, считают немного особенными, не зря же говорят: «Вас, русских, не поймешь, то вы готовы последнюю рубашку с себя снять ради другого, а то и убить, если вам что-то не так сказали». И после пробуждения, я думаю, русская душа так и не будет разгадана другими людьми.
- У клипа открытый финал. Девушка-ангел все-таки пережила взрыв?
- Ангел – это некий символ, который я бы не стал рассматривать в близкой связке с текстом. Здесь простор для творческой фантазии слушателей. Пусть каждый воспринимает его по-своему. Я считаю, что основной смысл заключен в последних словах «Отстраненность колоколен». Это – как символ загадочности русской души. Церкви и колокольни строили на века, они свидетели событий – и тех, что были сотни лет назад, и тех, что происходят сегодня. И им, как никому известно, что тайны русской души непостижимы.
- А собственные стихи на музыку для сольного альбома вы писать не пробовали?
- Нет-нет-нет! Я придумывал темы для песен, какие-то связующие шляг-фразы, но чтобы целиком написать текст – нет! В этом отношении я уже давно все про себя понял. Мы практически всю жизнь работаем с Маргаритой, и если бы я сейчас стал писать сам, то сильно бы опустил планку. А, например, Сережа Маврин попробовал сам писать, и у него хорошо получается. Но я в себя как в сочинителя стихов не верю.
- То есть все тексты на сольнике пишет Пушкина?
- Мы еще не завершили, но да, над всеми песнями работает Маргарита.
- Полагаете, альбом может получиться коммерчески успешным?
- Я об этом совершенно не думал. У меня была главная задача – чтобы песни не пропали, поскольку возраст уже такой, всё может случиться в любой момент и будет не до песен. И собственно говоря, я не собираюсь ничего продвигать в этом направлении. Этот альбом я записывал в первую очередь для себя. Ну и если понравится кому-то, то буду очень рад. В принципе успех может быть, но не коммерческий.
- То есть на носителе альбома не будет?
- Я еще ни с кем не говорил об этом. Пока не понимаю, кому это может быть интересно, но мне самому заниматься не хочется. Если вдруг какой-то лейбл захочет выпустить альбом на виниле, я буду только за. Но делать ставку на коммерческий успех или начало сольной карьеры, нет. Начинать делать карьеру нужно было лет 25 назад.
- О концерте Виталия Дубинина, как я понимаю, мечтать тоже бессмысленно?
- Музыканты, которые записывали этот альбом, играют в разных группах. Собрать всех вместе, наверное, возможно, но ради чего? Сыграть всего лишь один концерт? Думаю, игра не стоит свеч. А готовить какой-то тур я не собираюсь. Разве что одну-две песни на фестивале можно сыграть, если получится.
- Виталий, признайтесь, вы перфекционист? С вами трудно работать?
- С одной стороны, да, но с другой, я понимаю, что достичь идеала невозможно. Иначе можно просто бесконечно сидеть в студии. И я знаю такие примеры, когда музыканты годами делали альбомы - что-то дописывали, пересводили. Я считаю, что момент надо выждать, но не переждать. Продукт не должен быть вылизанный, в рок-музыке необходима, как мне кажется, так называемая непричесанность. Поэтому да, все песни должны быть выверены в плане аранжировок, но что касается исполнения, то ты можешь дать себе волю и делать так, как ты это чувствуешь. В апреле 20 года, когда мы снимали серию передач про историю «Арии», я предложил Михаилу Бугаеву работать со мной над альбомом, и к концу года у нас уже было все готово в плане демо. И с того момента мы особо ничего не переделывали, а просто записали это в студии.
«ПРИ ВИДЕ РЕДКИХ ГИТАР МОЕ СЕРДЦЕ НЕ ЁКАЕТ»
- Вы играете не только на гитаре, но и на фоно. Не было желания добавить в свои песни клавиши?
- В «Русском сне» они есть. Но могу сказать, что в этом альбоме клавиш будет больше, чем в «арийских». Они, конечно, не будут играть солирующие партии, но именно подкладов планируется больше, чем обычно у «Арии».
- Виталий, а у вас не было желания для сольного альбома радикально сменить амплуа и позвать наряду с другими музыкантами еще и бас-гитариста?
- Я даже, если честно, не думал про это. Я почему-то всегда был настроен, что буду играть здесь на бас-гитаре. Некоторые, наоборот, меня спрашивали, не хочу ли я пригласить каких-то вокалистов. А чтобы бас-гитариста другого… В принципе это вполне себе может быть, но я в таком ракурсе не думал.
- Услышим ли мы гитару Сергея Маврина в других композициях альбома?
- Да, конечно. Он, безусловно, будет присутствовать и в других песнях.
- К слову о Сергее Маврине. В клипе он снялся с модернизированной гитарой советского производства. Когда вы в последний раз держали в руках бас «Урал» или «Орфей»? И увидим ли мы когда-нибудь Виталия Дубинина не с «Фендером», а с басом другого производителя?
- Кстати, не так давно держал. Правда, не играл на нем. Когда мы бываем на гастролях в разных городах, нам показывают ретро-инструменты в каком-нибудь ДК или рок-баре. У друга моего тоже есть такая дремучая бас-гитара 70-х годов типа «Орфея». Я, знаете, консерватор, и мне нравится то, на чем я играю – Fender и Rickenbacker. В клипе я как раз играю на Rickenbacker. Это вообще была моя мечта еще в 70-х годах. И в «Арии» первый мой альбом «Герой асфальта» я тоже записывал на Rickenbacker. Так что эта гитара у меня присутствует, я даже иногда на ней что-то для «Арии» записывал, но на концертах мне, конечно, удобнее играть на Fender.
- А сколько у вас всего гитар?
- Немного, девять или десять.
- То есть недостижимые гитарные мечты – это не про вас?
- Меня вообще это не интересует. Я знаю, что есть много гитаристов и бас-гитаристов, которые коллекционируют редкие и не очень редкие гитары и инструменты, но у меня от этого сердце не ёкает. Для меня, прежде всего, важна модель бас-гитары - мне на ней должно быть удобно играть и она должна обладать нормальным звуком. Остальное уже зависит от рук. А что касается каких-то раритетных вещей – это, как говорится, is not my cup of tea.
- На запись сольного альбома вы пригласили своих друзей-музыкантов. А если какая-то молодая и неизвестная – но талантливая - группа пригласит вас к себе на запись, вы согласитесь? Не за деньги, а просто так.
- Если будет время, соглашусь. А если будет прямо интересно, я даже время найду. Мы не часто участвуем в каких-то сторонних проектах. Но как-то мы с Володей Холстининым сыграли у одной группы, которая делала кавер-версию альбома Deep Purple. Он сыграл соло в Smoke on the Water. А я играл на бас-гитаре. Естественно, не за какие-то деньги, а абсолютно бесплатно. Просто нам было интересно.
«ВСЕГДА ИНТЕРЕСНО, КОГДА МУЗЫКАНТ, ЗА ТВОРЧЕСТВОМ КОТОРОГО СЛЕДИШЬ, ДЕЛАЕТ ШАГ В СТОРОНУ»
- Так или иначе ваш сольник будут сравнивать с сольными альбомами западных легенд. Начиная с Брюса Дикинсона и заканчивая Гедди Ли. Ну и без сравнений со Стивом Харрисом наверняка не обойдется. Какие из сольных альбомов этих замечательных людей вам больше всего по душе? А какие наоборот?
- Я не большой знаток сольных альбомов каких-то исполнителей, да их и не так много, но те, которые знаю, мне было интересно слушать. Музыка, которую играл Брюс Дикинсон в период сольной карьеры, мне очень нравилась. Когда он вернулся в Maiden, это все у него отошло на второй план. Может, у него и выходил какой-то сингл, я на 100 процентов не уверен. Все время ходят разговоры, что он выпустит еще один альбом. Стив Харрис параллельно играет в группе, которая никоим образом не похожа на Maiden. Эта группа по-прежнему играет хэви-металл 80-х годов, но ребята там помоложе, чем Стив. Они записали уже два альбома, и мне они тоже по душе. Эдриан Смит из Maiden вместе с Риччи Котценом записали во время пандемии сольный альбом, где Эдриан Смит не только играет на гитаре, но и поет. Очень впечатляющая работа. Раньше Гленн Типтон из Judas Priest выпускал сольный альбом, который назывался, кстати, «Крещением огнем». Правда, я об этом намного позже узнал. Вообще всегда интересно, когда музыкант, за творчеством которого следишь, делает шаг в сторону.
- Пандемия стала толчком для многих для написания сольных альбомов многих музыкантов. А как думаете, может ли эта затянувшаяся ковидная беда стать темой для «металлической» песни?
- Думаю, вполне. Вирус, который каким-то образом появился на земле – это интересная идея для песни. Идея лежит на поверхности, и, думаю, мы услышим такую песню у западных и наших музыкантов, вполне возможно, что и у «Арии». Но пока у нас в группе таких наработок нет. Мы все же стараемся не работать «шершавым языком плаката». Хочется, чтобы песня была востребована не только сегодня, но и, допустим, не потеряла свою актуальность через 10 лет.
- У вас как композитора не бывает ощущения, что все уже когда-то было написано - и в рок-музыке, и в классике, и в джазе?
- Постоянно такое ощущение (смеется). Начинаешь что-то писать, думаешь, как у меня все здорово сложилось, а с утра просыпаешься: «Господи, да ведь это уже написали до меня!» Девяносто процентов того, что приходит в голову, уже где-то звучало. Когда какие-то песни все-таки доделываешь, в тебе что-то щелкает, дескать, наверное, музыка подобного плана уже существует, но этой последовательности нот еще не было.
- Такой судьбы вы себе хотели? Как вообще человек, когда-то участвующий в запуске ракет, выбрал гитару и кочевую жизнь?
- Не знаю, как все это произошло. Мы начали играть на гитарах классе в седьмом. Выступали на школьных вечерах. Но в 10 классе мамы сказали: «Всё! Вы должны готовиться к экзаменам. Бросайте всю эту музыку». Мы перестали репетировать, почти не играли. А когда поступили в институт, выяснилось, что там есть конкурс факультетских ансамблей. И появилась идея – собрать новый коллектив. Тем более из нашего класса в МЭИ поступили сразу трое. Учеба и музыка шли параллельным курсом. Я рассчитывал, что поступлю в институт и буду работать по специальности. И я действительно два года работал в очень серьезной организации - мы занимались автоматикой космических кораблей. Но музыка не отпускала. И надо бы уже выбирать – либо ты уходишь, либо остаешься и перестаешь брать бесконечные отгулы за свой счет. В 83 году я ушел с работы чтобы заниматься музыкой профессионально. Тем не менее я вспоминаю то, чем занимался, с очень с теплым чувством. И когда сегодня по телевизору показывают запуск космических кораблей, в памяти всплывают моменты, когда я ездил на испытания ракет - это было интересно и здорово.
«ПРОДВИГАТЬ СВОЙ АЛЬБОМ ЧЕРЕЗ «АРИЙСКИЕ» РЕСУРСЫ СЧИТАЮ НЕСКРОМНЫМ И НЕПРАВИЛЬНЫМ»
- Если бы запреты на концерты продлились, чем бы вы еще занялись, кроме музыки?
- Чем угодно, лишь бы не сидеть без дела. Картошку бы сажал, занялся бы какой-нибудь стройкой на даче или сад пересадил. Больше бы времени посвящал вождению самолета. Когда у нас постоянно гастроли, полеты трудно совместить с концертным графиком. А в пандемию удалось налетать больше часов.
- Можно было бы еще книжку рецептов написать…
- Вести кулинарный блог не было самоцелью. Эта идея родилась одновременно с идеей записать сольный альбом. Я понимал, что продвигать его, используя «арийские» ресурсы, нескромно и неправильно. Так пришло решение – завести собственные соцсети, блог. А чем его заполнять, подсказали дети. Они знают, что я люблю приготовить что-то под вдохновение, и сказали, что это у меня точно получится. Постепенно мы стали включать туда даже разные иностранные песенки, которые поем и играем с сыновьями. И теперь уже можно показать на ресурсах собственную музыку. Хотя, повторюсь, если бы не мои домашние, то я вряд ли бы решился обзавестись собственными блогами. Я сам слежу за некоторыми музыкантами, за тем же Оззи Осборном. И вот когда у него был сериал «Семейка Осборнов», я смотрел с большим удовольствием и понимал, что человек совершил очень смелый поступок, когда пустил съемочную группу к себе домой. Лично мне было интересно увидеть, какой он в домашней обстановке.
- А вы свои записи для блога пересматриваете, перед тем как опубликовать?
- Когда смотрю, когда - нет. Молодёжь у меня занимается этим. Иной раз смотрю и думаю: Эх, зря на этот вопрос начал отвечать или напрасно какую-то фразу сказал. Но не переписываю – считаю, пускай будет, что называется, с сырцой.
- Какие уроки преподала вам пандемия, кроме того, что концертов может и не быть?
- Что наша свобода весьма условна, что наша земля очень маленькая, что все мы тесно друг с другом взаимодействуем и что наш комфортный мир может схлопнуться в любой момент. А значит, надо ценить возможность общаться, давать концерты, просто путешествовать. Потому что только когда вдруг все заканчивается, понимаешь, как это на самом деле было ценно.
Фото из семейного архива Виталия Дубинина
Подготовлено для kp.ru