До монастыря мне никогда не приходилось выступать на телевидении.
Самой первой передачей, в которой я приняла участие, стало «Паломничество со вкусом» на православном телеканале. Казус заключался в том, что я совершенно не была связана с кухней и кулинарией! Дома мама и бабушка не подпускали к плите, а в монастыре мне назначили послушания, которые невозможно соединить к готовкой.
В начале утреннего богослужения сестры объявили, что мне надо будет пообщаться с телевидением по поводу нынешнего дня - Лазаревой Субботы, рассказать о сути праздника. Всю литургию, чтобы не попасть впросак на съемках и не ляпнуть чего-нибудь неподходящего, я составляла шпаргалки, читала богословские комментарии. После службы спрашиваю журналистов: где Вы хотите снимать? У Богородицкой иконы или в храме, или в парке? Давайте мы снимемся в сквере? Я вам всё расскажу о Лазаре на фоне клёнов и цветов!
- А зачем нам про Лазаря?
- Как зачем, мы же про Лазареву Субботу будем снимать сюжет, так мне сказали?
- Вас неправильно информировали! Наша передача называется «Паломничество со вкусом» и мы надеемся с Вами что-нибудь приготовить! Где у вас в монастыре кухня, мы торопимся. А ещё, матушка, для достоверности мы снимаем одним кадром, то есть без пауз и монтажных склеек весь сюжет. Вы от начала до конца в кадре и каждое Ваше слово попадёт в эфир.
Мысленно я передала пламенный привет родным. Только не готовка! Вот позорище сейчас будет!
С операторами и ведущей вошли в сестринскую трапезную. Энергично сдвинули столы и установили камеры. Сзади нас десять сестёр украшали пасхальные куличи: поливали мастикой и, пока она не застыла, создавали на них композиции из съедобных цветочков и листиков с радостной надписью «ХВ».
- Сестра, так что мы будем готовить? Время поджимает, решайте скорее. Догадалась добежать до поваров. На окне, прикрытая салфеточкой, сиротливо стояла тарелка с жареной икрой. Она была отложена для «приходящих» - монахинь, занятых во время трапезы на послушаниях.
- Мать, ты вовремя, это всё что осталось от противня с икрой, лопай скорее, а то не останется. В большой семье кто успел, тот и съел.
- А как вы её жарили?
- Как как? Пожарили и всё, морковкой сверху посыпали.
Захватив сырую морковь, с тарелкой в руках я выбежала в трапезный зал.
- Мы будем готовить икру, символ воскресения! – выпалила я.
- То есть, мы будем делать вид что мы её готовим – недовольно отреагировала ведущая.
- Да, как есть, других блюд не осталось. Сейчас ведь Пост. А я не повар. Надо было назначить другую сестру.
- Но нам дали именно Вас, сказав, что Вы справитесь.
Поехали. Взяв в правую руку нож, а в левую – гигантскую морковь, в начале передачи ведущая объявила, что мы будем жарить икру (готовое блюдо в единственном числе было спрятано с глаз подальше). А пока готовим зажарку. За три секунды мы описали процесс в теории и больше к нему не возвращались до конца передачи. Спасибо ведущей, она меня выручила и наш разговор выглядел естественно. Вопросы сыпались на меня как из рога изобилия, так что за семнадцать минут я успела очистить лишь половину толстенной морковки. И беспрестанно говорила, лишь бы никто не вспомнил о цели выпуска. Говорю и чувствую, как по спине катится пот. А за спиной внимательно слушают мои ответы сестры. Говорю об истории монастыря, о воскресной школе, про монашеский образ жизни.
- От одного из вопросов внутренне похолодела:
- Мать Валерия, уходят ли сестры из монастыря?
Я испугалась не столько своего предстоящего ответа, сколько образовавшейся вокруг меня тишины: сестры замерли, оставив мастику безмолвно растекаться по куличам и, словно экспертная комиссия, со вниманием слушали, что же я выдам.
- Всякое в жизни бывает. Но Вы кого имеете в виду под сестрами? Монахинь, инокинь, послушниц?
- …
- Бывает, что уезжают послушницы, осознав, что это не их путь. И хорошо, что люди услышали себя, они обетов ещё не давали. А чтобы монахини – на мой век такого не было.
После съемки, а мне казалось, что она продолжалась много часов, ко мне, выжатой как лимон, подошла старшая монахиня и, отведя меня в дальний уголок, сказала:
- Больше ты сниматься не будешь никогда.
Через неделю меня вновь вызвали давать интервью для городских новостей.
***
Однажды я поняла, что нельзя шутить на телевидении. Незадолго до пятисотлетнего юбилея монастыря к нам приехала команда НТВ, чтобы снять сюжет о подготовке к празднику. Располагающая к себе журналистка стала спрашивать о том, чем вообще занимаются монахини в монастыре и не скучно ли нам жить?
- Конечно, нескучно. У нас сестры и то делают, и другое – вдохновенно перечисляла я послушания, а тут видимо петух клюнул меня пошутить: у нас даже есть свои дальнобойщицы!
- Как это? – оживилась корреспондент
- Мы возим святыни нашего монастыря по разным городам, чтобы как можно больше людей смогли приложиться и узнать об обители. А за рулём конечно сами матушки.
Сравнение вышло мне боком. После того как вышел сюжет, люди стали просить инокинь в иконных лавках о том, чтобы их познакомили с монахинями - дальнобойщицами. В общем, мне влетело. С тех пор я позволяю себе выражаться свободно лишь в текстах. Поскольку прочтут эти тексты лишь самые заинтересованные читатели. А на телевидении всегда выступаю с серьёзным лицом.
***
Запомнился ещё один телевизионный день. Вызвали встречать телевизионную бригаду, передачи ТНТ или СТС «Поедем – поедим». Ведущий, кажется Джон, рассказывал о достопримечательностях, а его полный товарищ комментировал местные кулинарные изыски. К счастью, сама я не попадала в кадр, людям было не до монашенки в больших очках. Удивительное произошло в тот момент, когда в Одностолпной палате уже сворачивали аппаратуру. Я обратила внимание на девушку - помощницу режиссера и на осветителя. Они сели напротив Крестовской иконы и не могли отвести от нее взгляд. Двух этих молодых людей словно остановили. Вокруг суета и шум, энергичный ведущий с американскими интонациями в голосе разговаривает по телефону. Оператор в коротких шортах, жуя резинку, сматывает провода. А юноша и девушка – перекрашенные, в татуировках, одетые по современной моде, сидят как два ангела напротив Божией Матери. И я вижу, как у них обоих появляются слёзы на глазах. Они увидели подлинную красоту, их сердце испытало благодать. Поняла: ради этих двух людей был весь этот маскарад с кричащими дублями, развязной речью и неуважением к святыне. Два человека прикоснулись к Вечности.
***
31 июля 2016 года, вечереет. Закончили с сестрами прополку огорода, тянемся усталые по кельям. Только открыла ключом дверь, раздается телефонный звонок от матери благочинной:
- Тут у нас приехали детки из воскресной школы. Завтра с утра соберёшь их и отвезешь в виде поощрения за труды в город Г. на экскурсию. Вы там погуляете, затем поедите на подворье липовый цвет собирать. Выезд в 8 утра, сядете в автобус к Володе. Всё понятно?
- Понятно, да не всё. А кто нас в Г. встретит?
- Как кто? Зачем вас встречать?
- Но Вы говорите, что там будет какая-то экскурсия по городу.
- Правильно. Но вас никто не встретит, экскурсию поведёшь детям ты. Ты же у нас экскурсовод.
- Я конечно экскурсовод, но в Г. я ни разу в жизни не была, да и не знаю про нее ничего.
- Не была, так побываешь. А насчет подготовки: у тебя ещё ночь впереди. Конец связи.
В таком духе частенько дают поручения не только мне. К счастью, тогда мне уже подарили смартфон и всю дорогу я читала ребятам интересные факты о новом городе, параллельно консультируя водителя по «Яндекс картам».
***
Звонок с проходной: в 14:30 у тебя большая экскурсия с реки, не опаздывай. Стою как штык у входа в монастырь с 14:15. Теплоход причалил через 5 минут: из его недр долго выходят люди. До монастыря ещё метров 150. Но я начеку. Толпы проходят рядом, но никто не спрашивает о начале экскурсии. Странно. Уже 14:40, 14:50. Группы нет… Постою ещё пару минут и буду выяснять информацию у дежурной сестры. Сходить что ли водичку потрогать? Спускаюсь к берегу. Вижу: в воде бултыхается множество людей. Внутри моего сознания назревает вопрос: а может это они и есть? Спрашиваю у вытирающегося мужчины и точно: это мои пропавшие экскурсанты. Жаль мне было потраченного времени на ожидание. В монастыре любая минута отдыха на вес золота. Но группу я обвинять не стала: истосковались москвичи по природе, бедненькие.
Кстати, я всегда спрашиваю людей, откуда они приехали. Кто-то отвечает:
- Да так, недалеко, из Белгорода.
– Мы ну тоже не очень далеко, из Иркутска.
- А мы из Лос-Анжелеса.
И только москвичи с важным видом отвечают мне, вздыхая:
- Ох, сестра, мы издалека…
Ходит по монастырю поговорка: «В чем осудишь, в том сама побудешь». Буквально через неделю после «плавучей группы» для меня нарисовался час свободного времени. Середина июля. После послушания с разбегу в подряснике и апостольнике нырнула в Реку. Плаваю аки дельфин. Смотрю, на суше мой телефон светится – кто-то названивает.
- Ну ничего, - думаю про себя. - Это моё время, поплаваю минут десять, а потом вылезу и проверю кто звонил.
Через десять минут обнаруживаю что звонок был с проходной, перезваниваю.
- Мать! Что же ты трубку-то не берёшь! У тебя сейчас экскурсия. Они уже 10 минут назад прошли и ждут тебя у колокольни.
- (Можно было бы включить как в фильмах звук «пииии») Благословите.
Люди смотрели на мой черный мокрый подрясник и недоумевали что со мной. Как не выжимала, вода струйками продолжала стекать на асфальт. Сказала, что это трудовой пот.
***
Опять же, я стою на пристани и жду своих туристов. Проходят люди с «резинового» кораблика. Он такой маленький с виду, а внутри кажется безразмерный. Уже вроде как за сотню перевалило туристов и впереди ещё столько же людей выходит.
Чувствую чей-то пристальный взгляд и смотрю в ответ на девушку. Её облик кажется мне знакомым. Мы с ней, несомненно, где-то раньше встречались. Но она отводит глаза и проходит мимо.
А вот и моя группа. Начинаю рассказ практически машинально, думаю о своем. Пытаюсь вспомнить, где же мы встречались. Явно не здесь, а где-то в прошлой жизни. И точно. К середине экскурсии вспоминаю: это же Таня! Мы с ней вместе учились в моей последней школе. Я в 11 классе, а она в 10. А перемены проводили вместе. Таня даже пришла на наше вручение аттестатов.
Вот так встреча! Отчего же она прошла мимо?! Надо выяснить этот вопрос после экскурсии. Освободила группу пораньше и направилась на поиски школьной подруги. Несколько раз обошла территорию монастыря. Может быть, Таня уже уехала? Нет. Она стоит у пруда, а рядом с ней молодой человек, наверное, муж.
- Таня, здравствуй! Что же ты мимо прошла? Как жизнь? Какими судьбами в Крестовске?
Татьяна знакомит меня с женихом и двоюродной сестрой-местной красавицей. Оказывается, девушка слышала о том, что я в монастыре ещё несколько лет назад и даже приезжала, но мы не встретились.
- Ты знаешь, Вера, я как тебя в облачении увидела, испугалась немного. Мурашки побежали. Так непривычно и так красиво. Вижу, что ты меня заметила, но не узнаёшь и дальше пошла. А ты всё-таки вспомнила. Не подошла я, честно, потому что боялась нарушить твой покой. Вы же, монахини, такие таинственные, небесные…
Спасибо тебе, милый мой друг. Буду стараться соответствовать твоему идеальному представлению.
***
Летом 2016 года на всенощной в разных частях храма раздаётся шёпот: «Вы не видели Майю Валерьевну?» — Нет.
Даже сёстры, чувствуя растерянность людей, подключились к поискам. И меня тоже опросили на всякий случай, ну вдруг? Кто-то догадался узнать о Майе Валерьевне подробнее. Что это за персона такая важная, что весь храм её ищет. Оказалось, туристы потеряли своего экскурсовода. Стоп. Подождите! Так вы ищите эту Майю среди сестер? У нас таких нет и быть не может. Имя не православное. Может, Вам Мария нужна? Вот она, Мария Ильинична, заслуженный пенсионер РФ. Не её? Уверены? Ах, у вас назначена экскурсия после службы, и он, эта Майя, вам должна её провести. Позвольте, дайте бумажку вот эту, что вы в руках держите. Да, коряво конечно написано. Что? Монахиня на проходной написала? Постойте: это же не Майя, а «мать». А, доктор Ватсон, всё ясно. Мать Валерию Вам назначили, ждите. Сейчас приду.
***
Вновь экскурсионное.
Однажды люди в очередной раз меня удивили. Это было в 4:30 утра. Истошно зазвонил телефон в общем коридоре монашеского корпуса и какая-то недовольная сестра стучит в нашу келью и вручает мне трубку. «Собирайся, мать Валерия, это тебе звонит дежурная сторожка. Тут люди на экскурсию хотят». Впервые в жизни занималась просветительской деятельностью в такую рань… В теле лёгкость, в мыслях полный неконтакт. Нейроны в возмущении отказывались выдавать из хранилища фактов что-то вразумительное. Но ради утренних подвижников стоило постараться. Оказывается, люди ехали к нам с Донбасса (это было ещё до известных событий на Украине) и пытались сэкономить на чём могли. Так, подъехав к монастырю на «Икарусе» в 1 ночи, они мужественно дремали в нём же до 4:30 утра. К 6 утра они были бодры, веселы и готовы к подвигам.
***
В летнюю пору бывают у нас и полуночные экскурсии. Самую позднюю экскурсию по практически спящему монастырю я взяла однажды в 22:45. Мы очень хорошо пообщались с людьми. Главное, нас ничего не отвлекало собственно от слушания: комары от холода разлетелись, темень скрыла от нас очертания келейных корпусов, храмы стояли закрытыми до утра. Но людям хотелось прекрасного. И мы любовались звёздами…
***
Примерно в те же дни подплывает теплоход, сходит туристическая толпа. Среди потока выделяется женщина лет на вид тридцати восьми, с накрашенными … с накрашенным всем. Длинные кошачьи когти, хищнический взгляд, запах сигарет. Возмущается, услышав краем уха мою экскурсию: «Как же так! Значит вы, монашки, спите больше трёх часов в сутки? И вам не стыдно?!» - «????» — «Вам же за нас молиться надо!»
***
Пути Твои, Господи.
2016 год, разгар туристического сезона. Вызывают шестерых монахинь и распределяют между нами 180 человек, приплывших на трёх теплоходах одновременно. К нам прибыли сотрудники Петербургского «Ленэнерго». Фирма оплатила круиз и экскурсию. Чтобы не наступать друг другу на пятки, заранее договорились, в какие храмы какая сестра кого поведёт.
Всё прекрасно и удивительно. Земляки слушают внимательно. Но один товарищ так и норовит меня спровоцировать на нехорошее слово в свой адрес. Перебивает, задаёт провокационные вопросы, ехидно комментирует то, в чём не разбирается. Особенно выделывается в тот момент, когда мы заговорили о судьбе и Промысле Божием.
- Вы нам лапшу на уши, пожалуйста, не вешайте! Мы взрослые люди, а Вы нам про какой-то Промысл рассказываете. Если Бог и есть, то Он оставил этот мир на произвол судьбы. А в жизни всё происходит случайно и непредсказуемо.
В конце моего рассказа, когда я уже собираюсь прощаться с людьми, от гражданина следует заключительный вопрос. Видимо, затронул мой рассказ какие-то струнки в его душе, никак успокоиться не может, пока не обнулит это действие моим поражением.
- А где Вы учились? Что это за университет такой, который вместо нормальных людей монашек выпускает! Неужели Вам не смогли привить желание жить обычной жизнью! Вроде ведь Вы не дура.
Группа шикнула на комментатора, попробовали его пристыдить. Но мне стало интересно, как товарищ отреагирует на правду с моей стороны.
- Я, как и вы, уважаемые гости, из Северной Столицы, а закончила педагогический университет.
Мужчина поменялся в лице.
- А какой факультет?
- Такой-то (назвала)
- Простите, а не в 2011 ли году случайно? – притихшим голосом спросил гость, задумавшись о чём-то.
- Именно!
- А может быть Вам знакома Наташа Гагина?
- Конечно, мы же учились на одном курсе, общались и на общих лекциях рядом сидели.
Мужчина выпрямился, повернулся к сослуживцам и сказал:
- Промысел Божий есть. Таких совпадений как это быть не может. Наташа Гагина – моя дочь.
- О, я очень рада с Вами познакомиться, она на Вас похожа! А давайте мы с Вами ей сейчас позвоним?! Только на улицу выйдем.
Группа, словно заколдованная, спустилась за нами по ступеням. Наташа сразу взяла трубку, хоть мы и не общались где-то лет пять. Я протянула телефон Натиному отцу ,включив громкую связь. Целый день сама ходила удивлённая донельзя, хотя нас тут практически ничем уже не удивишь. Промысел Божий. А могли этого дяденьку к другой монахине подсоединить.
***
В конце мая меня позвали проводить экскурсию главным онкологам Минздрава. Почёт им и уважение. Для меня была честь идти рядом с людьми, чья профессия, чьё служение – ПРО ЖИЗНЬ. Спросила у одного из них: «Почему Вы избрали для себя этот путь?» И он поведал мне следующее:
- Я был младшим сыном в семье. Мой папа- бывший фронтовик, души во мне не чаял. Я смотрел на него с обожанием, слушал его рассказы о сражениях, о дружбе, о героизме и грезил стать военным, чтобы Родину защищать. Но большой войны, к счастью, не ожидалось в ближайшем будущем.
Однажды мы всей семьей посмотрели фильм «Дорогой мой человек» про военного врача в исполнении Алексея Баталова. Я понял, что героем можно быть и в мирное время. Можно также спасать чужие жизни. Я принял решение учиться на врача. А в процессе стал специалистом в области онкологии. Ещё, матушка, хочется Вам сказать – горжусь своими детьми. Двое сыновей пошли по моим стопам, а дочь на днях защитила кандидатскую диссертацию по хирургии. Я их, кстати, всех поначалу отговаривал. Не послушались.
***
Вызывают на экскурсию. Говорят: важный гость, но кто он, сказать не имеем права. Выхожу во двор. Машины охраны, люди с рациями. Гляжу: Перед входом в монастырь стоит никто иной, как Герхард Шрёдер с переводчиком. Здороваюсь: - Здравствуйте, мистер Герхард. Охранники переглядываются. Понимаю, что они ищут виноватых в «утечке» информации.
Чтобы никого ненароком не обвинили, сообщаю:
- Рада Вас видеть, часто по телевидению Вас видела.
Он выдохнул и мы начали экскурсию. В конце бывший канцлер приложился к чудотворной иконе и о чем-то своем искренне попросил Божией помощи. Хороший человек, на русского похож.
Забавные случаи на экскурсиях происходят чуть ли не каждый день. Возможно, когда-нибудь я напишу отдельную книгу именно об этом.