Мёртвые души, или Как Пашка Рюмкин трусы покупал

          

     В какое замечательное время мы с вами живём, какие прекрасные законы принимают наши депутаты, а что говорят чиновники – это же просто сказка.
Жалко, что Задорнов М. Н. так рано умер и нету с нами Гоголя Н. В.

     Главный санитарный врач Кульской губернии Изольда Маркизовна Идиотова сидела в своём кабинете и курила. Эта пагубная привычка появилась у неё пять лет назад, когда она была под следствием за взятку, которую она взяла у бизнесмена Ебоняна, который из Армении без оформления документов пригнал отару баранов, но дело до суда не дошло, так как бараны, изъятые как вещественные доказательства получения взятки и находящиеся на ответственном хранении в отделении полиции «Норовайка», почему-то куда-то исчезли: то ли умерли, то ли убежали. Чему все были рады. Идиотова осталась на воле, полицейские шашлыки целый месяц уплетали за милую душу, используя баранов по прямому назначению. Подчинённые вверенной ей конторы знали, что если по коридору распространяется запах табака, значит случилось что-то нехорошее. В этот день работники старались на глаза своей начальнице не попадаться во избежание возникновения конфликтных ситуаций. А расстраиваться было от чего. Перед ней лежал отчёт из управления госстатистики, где чёрным по белому было написано, что за ноябрь смертность в губернии превысила рождаемость ровно в 4 раза. Взяв калькулятор, она начала считать, сколько будет людей проживать в её родном городе через 25 лет – столько ей осталось работать до пенсии. Вышло, что через четверть века вместе с ней будет жить губернатор с женой и с тремя любовницами, мэр города с тёщей и двумя любовницами, главный полицмейстер с приёмной дочкой и одной любовницей… От этого подсчёта её отвлёк телефонный звонок. Взяв трубку услышала голос самого главного по региону – губернатора Дубкина.
– Изольда Маркизовна! Добрый день. Что-то у нас маленький процент привитых граждан. Могут в отношении вас оргвыводы последовать.
– Марк Абрамович. Моё ведомство всё делает, чтобы процент привитых увеличивался с каждым днём. Заводам, фабрикам, частным фирмам план доведён.
– Я это знаю. Вы подумайте, как процент увеличить за счёт тех, кто ещё не сделал прививку.
– Хорошо, я подумаю.
После этого разговора на лбу Идиотовой выступила испарина. Захотелось домой, выпить рюмочку коньячку, сесть в кресло и посмотреть любимую с детства передачу «Спокойной ночи, малыши». Вспомнила, что сегодня вторник, а значит, приёмный день. Она этот день не любила, потому что на приём, как правило, приходили ненормальные и нормальные люди, которые что-то просили, требовали, ругались, а некоторые даже умудрялись её посылать на три буквы. Правда, она туда любила ходить, но нечасто, так была не замужем.

     Пашка Рюмкин подцепил заразу. Нет-нет, не ту, о какой вы, читатели, подумали. Жена неосторожно заболела коронавирусом и заразила мужа. Пашка месяц мучился и думал, что его дни сочтены, но бог подумал и решил ему жизнь сохранить. Медицинское заключение о наличии противопоказаний к проведению обязательной вакцинации на 6 месяцев уже было у врача получено, дата получения кода в МФЦ тоже была.
И вот однажды Пашка радостный встаёт с постели в предчувствии новой, послековидной жизни и чувствует, что сзади что-то треснуло. Причём сильно. Понял: трусы порвались – то ли от радости, что живой, то ли от долгого пребывания в горизонтальном положении. Но факт остаётся фактом – семейные трусы надо срочно менять. После такой оказии кричит жене, которая находится на кухне:
– Вера! У меня трусы лопнули.
– Как лопнули?
– Ну в смысле порвались. Иди сама посмотри.
Жена заходит в комнату, смотрит на трусы мужа и произносит:
– Да, порвались. И очень сильно. Я их и зашить не смогу, а других у тебя нету. Хотела тебе купить, да вот заболела. Иди в торговый центр «Осёл», покупай новые. Да не забудь справку с собой взять, что тебе полгода прививаться нельзя, и номерок очереди в МФЦ, в какой день тебе этот чёртов код получать. Тебя на какой день записали?
– На 25 декабря.
– Ещё три недели осталось.
– Вера! А мне в магазин в трусах идти или без них? Они же рваные.
– Ты что, сдурел – без трусов в декабре разгуливать. Не май месяц на дворе.
– А если продавщица попросит посмотреть, как они на мне сидят?
– Что сидят?
– Трусы новые. Продавцы сейчас сама знаешь какие привередливые.
– Ты что, совсем ополоумел после коронавируса? Примерять семейные трусы в магазине в присутствии продавщицы?
– И то правда. Пойду в трусах. Самое главное, чтобы резинка не лопнула.
Пашка напяливает джинсы на рваные трусы, берёт с собой медицинское заключение и переступает порог торгового центра.
На площадке увидел охранника и двух женщин. Одна была бальзаковского возраста, другая явно этот возраст лет пять назад как уже проскочила. Рюмкин хотел их обойти, но железный голос охранника не дал это сделать.
– Гражданин! Вы куда?
– Да я вот хотел в торговый центр пройти, кое-что купить.
Говорить при дамах о цели своего визита, тем более указывать причину, по которой он посещает это торговое заведение, не хотелось.
– У вас код есть? – задал вопрос охранник.
– Какой код?
– Вы что, с луны свалились?
– Нет, не с луны. Я месяц коронавирусом болел. Чуть богу душу не отдал.
– Чтобы внутрь пройти и что-то купить, надо код предъявить, – начала пояснять дама бальзаковского возраста.
– Так я этот код только через три недели получу. Вот талончик, какого числа мне прийти в МФЦ, вот справка, что мне вакцинироваться до 1 мая нельзя.
– Мужчина, – вступила в разговор дама, перешагнувшая возраст Бальзака. – Вот, посмотрите: указ губернатора и постановление главного санитарного врача губернии, где написано, что пускать только по предъявлении кодов.
Рюмкин начал понимать, что дело стало принимать неожиданный поворот, и он решил охраннику приоткрыть цель своего визита. Но говорить во всеуслышание, чтобы об этом узнали и женщины, он не хотел, поэтому наклонился и в самое ухо охраннику сказал: «У меня трусы порвались. Хочу новые купить».
У охранника Степана секретов от женщин не было, поэтому он вслух произнёс:
– Так вы что, без трусов в ноябре по городу разгуливаете или в рваных?
Дамы после такой информации начали пристально смотреть на мужчину, стоящего перед ними, у которого порвался предмет нижнего белья. Пашке в эту минуту хотелось сквозь землю провалиться.
– Мужчина, вы, наверное, хотите в наше кафе «Не все дома» пройти и сто граммов водочки махнуть? Вот и придумали историю про трусы, – вступила в разговор дама бальзаковского возраста.
– Ей-богу, трусы порвались.
– А отчего же они у вас порвались? Если вы болели?
– Не знаю. Наверное, от старости.
– От какой старости? Если вы ещё молодой.
– Да нет. От старости трусов.
Дама, которая бальзаковский возраст перешагнула, что-то сказала на ушко даме бальзаковского возраста, и та произнесла:
– Может, вы, мужчина, нам своё вещественное доказательство предъявите?
– Какое?
– Как какое? То, что у вас под джинсами.
– Трусы, что ли?
– Ну да. А вы что подумали?
Пашка подумал: «Была не была. Повернусь к ним задом, сниму джинсы пусть сами убедятся, что трусы ремонту не подлежат». Охранник, зная, что обе женщины разведены, и понимая, куда они клонят, произнёс:
– Мужчина, вы в потребнадзорК сходите и принесите разрешение на проход в наш торговый центр, и мы вас за трусами пропустим.
После этого Пашка покинул недружелюбный торговый центр.
 
     Изольда Маркизовна сидела в своём кабинете и ждала первого посетителя.
В это время раздался стук в дверь.
– Войдите, – произнесла она.
На пороге появился мужчина средних лет.
– Проходите, присаживайтесь.
 Рюмкин прошёл и сел напротив Идиотовой.
– И какой у вас ко мне вопрос?
– Мне надо трусы поменять, – выпалил как из пулемёта Пашка.
Главный санитарный врач пристально посмотрела на просящего и подумала, что, может, он какой извращенец или из психушки сбежал, а может, губернатор без её ведома в постановление добавил, что нижнее бельё мужчины и женщины должны менять только с разрешения потребнадзорКА. Но одежда цивильная, поведение нормальное. 
– Так меняйте. Кто же вам не даёт это сделать? Жена, что ли, или любовница?
– Вы.
– Почему же я? Я вам не жена и не любовница. Я только главный санитарный врач.
– Вы вместе с губернатором издали постановление, что в торговые центры без кода не пускать. А у меня трусы семейные порвались, держатся только на одной резинке. Вот-вот упадут. А на дворе мороз. И что же я, по вашей милости буду без трусов ходить? Могу кое-что застудить.
– Молодой человек, вакцинируйтесь, получайте код и ходите куда хотите –
 хоть в ресторан.
– Я переболел короной, а код мне получать в МФЦ только через три недели. Там очередь большая.
И он для полной убедительности показал талончик, где было написано, какого числа прийти за этим кодом.
Постепенно до Изольды Маркизовны стало доходить, что тысячи мужчин и женщин по её милости ходят сейчас в рваных трусах, колготках, носках, а если трусы порвались и лопнула резинка, то вообще без них. А на улице уже холодно. От этого умозаключения стало не по себе.
– И что вы от меня хотите? Чтобы я вам свои подарила?
– Нет-нет. Ни в коем случае. Мне женские не нужны. Я привык семейные носить. Мне охранник при входе в торговый центр сказал, что если вы разрешение напишете на проход, то они меня пропустят, и я куплю себе новые трусы. Так сказать, в виде исключения.
 – Хорошо. Я дам вам такое разрешение только на один проход и в один торговый центр. Как ваша фамилия?
 – Фамилия Рюмкин, Павел Сергеевич.
После этого Идиотова взяла фирменный бланк потребнадзорКА и написала: «Разрешаю господину Рюмкину П. С. пройти в торговый центр и купить семейные трусы».
Радости Пашки не было предела. И действительно через два часа он дома разгуливал в новых семейных трусах, на которых спереди было написано «Я Гриша», а сзади «На заре ты меня не буди». Жене Верке надпись на трусах не понравилась, и она произнесла:
– Паш! А другие трусы с надписью «Я Паша» были? А то получается, что я тебе с Гришей буду изменять. Да и надпись «На заре ты меня не буди» тоже какая-то неправильная. Это что же мне – целый день ждать, пока закат будет, а мне на заре тебя хочется.
– Вера. Они были последние. Там такая большая очередь была. Такое впечатление, что от ковида у всех мужиков трусы порвались. И все покупали с разрешения потребнадзорКА. Ничего не поделаешь – на заре ты меня не буди. Терпи до заката.

     После приёма неадекватных посетителей, которые просили разрешения на покупку трусов, колготок, носков и ещё бог знает чего, Идиотовой захотелось немного расслабиться, и она решила поехать в ресторан «Буржуин». При входе в помещение её остановил охранник и спросил:
– Гражданочка, код покажите.
Изольда Маркизовна достаёт мобильный телефон, хочет включить, а он не включается. Тогда она понимает, что он разрядился.
– Телефон разрядился, – произносит Идиотова.
Охранник Вася был из деревни и за своё место в ресторане держался двумя руками, потому что ему выделили каморку для жилья и три раза в день он ел ресторанную пищу. Если ему директор ресторана Капуткин сказал, что без кода не пускать – значит не пускать. И вдобавок дал постановление потребнадзорКА.
– Пропустить без кода не могу, потребнадзорК не разрешает.
– Так я и есть потребнадзорК. Вот моё удостоверение.
Василий берёт удостоверение, потом достаёт своё – охранника 4-го разряда – и произносит:
– Вы своё за сколько купили?
– Ни за сколько. Я и есть главный санитарный врач.
– А я за своё 10 тысяч отдал. Ну, предположим, вы и есть врач. А вдруг вы решили наш ресторан проверить… Пропустят вас без кода или нет? Я вас пропускаю, а вы директора после этого оштрафуете. А меня выгоняют.
После этого Идиотова поняла, что ресторан у неё сегодня накрылся медным тазом по её же вине.

     Дома после просмотра её любимой передачи «Спокойной ночи, малыши» долго не могла заснуть. Но, как только закрыла глаза, сразу появился Михаил Задорнов, который сразу с порога произнёс:
– Ну ты, Изольда Маркизовна, тупая.
– Михаил Николаевич! Ну почему же тупая? Ведь вы раньше говорили, что американцы тупые.
– Так они после моих выступлений поумнели. Такие законы, какие вы издаёте, они не издают. Тысячи людей сейчас ходят в рваном нижнем белье, в рваных носках, а кое-кто и в рваной обуви, и это в мороз.
– Так коронавирус свирепствует. Как его победить?
– У тебя голова на плечах есть?
– Есть.
– Вот и думай. И не заставляй людей так унижаться. Чтобы купить новые трусы, твоё разрешение нужно.
После этого он исчез.
Не успела Идиотова забыть этот разговор с приходившим юмористом, как услышала шум приближающего экипажа. И действительно: через мгновение в комнате появился Николай Васильевич Гоголь и вместе с ним мужчина, в котором они признала Павла Ивановича Чичикова.
«Господи. А эти зачем припёрлись? Неужели у них мёртвые души закончились?» – подумала Изольда Маркизовна.
– Мы вот с Павлом Ивановичем едем из Саратовской губернии, дай, думаем, заедем в гости к главному санитарному врачу Кульской губернии, – начал разговор Гоголь Н. В.
 – Я так рада, что вы ко мне заскочили. Может, чего выпьете с дороги?
– Да некогда нам. Слухи дошли, что мор здесь у вас начался. Народ мрёт как мухи. А женщины рожать не спешат, говорят, что жизнь стала тяжёлая. Цены растут как на дрожжах, жильё чтобы приобрести, в кабалу надо влезть – ипотеку брать, а после повышения пенсионного возраста до пенсии мало кто доживает – особенно мужики.
– И то верно, Николай Васильевич. Неблагодарные людишки пошли. Мы для них жильё строим, дороги новые прокладываем, деньги при рождении детей даём, а они почему-то не хотят размножаться и всё норовят умереть.
– Значит, жизнь у вас плохая. От хорошей жизни люди рано не умирают. А как обстоят дела в целом с мёртвыми душами?
– С какими мёртвыми душами?
– Ну сколько с начала года богу душу отдали?
– Аккурат 50 тысяч душ.
– Да, многовато. Так лет через пятьдесят и города, наверное, не будет?
– Наверное.
– Нам бы, матушка, тысячи две прикупить бы у вас, – вступил в разговор Чичиков П. И.
– Что прикупить? – не поняла Изольда Маркизовна.
– Мёртвые души.
Она посмотрела на Чичикова, потом на Гоголя, подумала, что они шутят, но лица у них были серьёзные и сосредоточенные.
– Павел Иванович, позвольте полюбопытствовать, зачем вам столько мёртвых душ? Возьмите с десяток – и хватит.
– Понимаете, Изольда Маркизовна, я сейчас фермер, а чтобы взять хороший кредит, надо большое хозяйство иметь. Вот мне и нужно тысячи две этих душ. Вот под них мне приличный кредит дадут.
– А как же они у вас работать будут, если они уже богу душу отдали?
– А кто вам сказал, что они работать будут? Они у меня на бумаге будут числиться. Вы мне списки составьте этих душ. Фамилия, имя, отчество, дату рождения, ну всё как положено. Только день смерти опустите. Я в банк представлю документы, что у меня аж 2 тысячи батраков, а под такую цифру мне любой банк кредит даст. Я у вас души рубликов по сто куплю.
Идиотова сама была жуликом, не случайно за взятки была под следствием, но да такого даже она додуматься не могла – зарабатывать на мёртвых душах в 21-м веке.
Немного подумав, произнесла:
– По 100 рубликов я вам не продам, а вот по 200 с удовольствием.
– Изольда Маркизовна, побойся бога, по 200 продавать. Они же мёртвые. Ежели были бы живые, тогда другое дело.
– Ежели были бы живые, я их вам рублей по 500 уступила бы.
В это время в разговор вступил Гоголь Н. В.
– Ты уж, голубушка, уступи Чичикову. Скинь хотя бы полтинник с каждой души. А я тебе книжку «Ревизор» подарю со своим автографом.
– Только ради вас, Николай Васильевич, уступлю в цене. Так и быть, по 150 рубликов с каждой души с вас возьму. Завтра сделку и оформим. Николай Васильевич! А не подскажете, как процент вакцинированных увеличить?
– Знаю. Издай распоряжение мёртвых без прививки не хоронить.
– Так зачем мёртвым прививку делать? Если они и без прививки уже умерли.
– Ты процент привитых хочешь увеличить?
– Хочу.
– Вот и прививай. У тебя мор идёт. Процент привитых увеличится, расход вакцины увеличится. Всем будет хорошо. Тебе премии, медаль и слава, а губернатору орден.
После этого непрошеные гости исчезли. Проснувшаяся Изольда Маркизовна не могла поверить, что это было во сне, а не наяву. По дороге на работу она всё время думала над предложением Гоголя вакцинировать мёртвых.
Зайдя в кабинет, первым делом вызвала своего заместителя Головотяпова.
– Альберт Моисеевич! Дополните пункт 5 моего постановления по коронавирусу словами «Невакцинированные мёртвые души погребению не подлежат».
Заместитель смотрел на свою начальницу ничего не понимающими глазами.
Выходило, что без прививки предавать земле умершего человека нельзя. Сначала подумал, что она шутит. Но лицо главного санитарного врача было суровое, какое и должно быть у главного борца с коронавирусом.
– Изольда Маркизовна, если он умер, а прививку не успел сделать? Его что, мёртвого вакцинировать?
– Да.
– А какой вакциной?
– А которая первая появилась – «Ракетой-В».
Через час дополнения в постановление были разосланы во все похоронные бюро. Через два часа в кабинете у Идиотовой раздался телефонный звонок.
– Изольда Маркизовна. Это вам звонит директор похоронного бюро «Счастливого пути» Мертвецов Яков Самуилович. Вот мы получили новое постановление о том, что непривитых не хоронить. Но там не указан срок между первой прививкой и второй. Нам 21 день соблюдать, или можно срок уменьшить?
Изольда Маркизовна сидела и думала: а действительно, мёртвые так долго не могут ждать. Поэтому она ответила:
– Вторую прививку делайте через три дня.
– Спасибо, Изольда Маркизовна.
     И действительно, Кульская  губерния  через полгода вышла на первое место по вакцинированным. Идиотову Изольду Маркизовну наградили почётной грамотой и перевели в центральный аппарат.
 
В Тульской области в ноябре смертность превысила рождаемость почти в 4 раза. На свет появилось всего 830 новорождённых, а в мир иной ушло 3301 человек.
Только с января по сентябрь 2021 года народонаселение России уменьшилось на 675 тысяч человек.