Как вышло, что мода на космос заместилась модой на космических пиратов?
Кто такие космические пираты? По сути, это просто бандиты, декорированые новыми технологиями. Потребляют, не производя, разрушают, не созидая. Как есть паразиты. Конечно, некоторые из них предстают читателям благородными освободителями угнетённых (на деле пополняя таким образом свои ряды). Но жизнь тех горемык уже сломлена - другими бандитами, которые чаще называют себя благодетелями, ревнителями порядка и стабильности. И пока два бандитских клана решают, кому нынче считаться хорошим полицейским, кто-то приходится их всех кормить.
То есть романтизация бандитизма, или, если хотите, пиратства - показатель серьёзно больного общества. Мода на бандитизм глубоко патологична, как мода на рваную одежду, кривые зубы, склероз и дефекты позвоночника.
Мода на космос была иной. И я сейчас не о том, что дети мечтали стать космонавтами, и на каждом новогоднем утреннике пара-тройка мальчишек была в соответствующих костюмах. Космос был темой для всех - и какой темой!
Обратимся к репертуару всенародно любимой певицы Людмилы Зыкиной.
Наши девчонки вернулись с работы
И с любопытством глядят на луну.
Кто-то вернется опять из полета,
Кто-то, наверно, войдет в тишину.
Звездам навстречу открыто окошко,
И затаили дыханье часы.
Где-то играет, играет гармошка,
Где-то вздыхают, вздыхают басы.
Понимаю, что для многих эти строчки примерно как те "бразды пушистые", которые неизвестно зачем "взрывают". Поясню.
"Наши девчонки" скорее всего работают на фабрике, на каком-то производстве, рабочая молодёжь. И вернулись они с работы - в общежитие, предоставленное предприятием. Не безвозмездно предоставленное, но плату можно считать символической. То есть, предприятию нужны работники - оно предоставляет жильё. Как минимум, койко-место в общежитии. Одновременно сотрудник встаёт в очередь на квартиру, которую получит со временем бесплатно. В таких квартирах до сих пор живут внуки тех девчонок (либо сдают в аренду, либо продали - распорядились наследством по своему усмотрению).
Но вернёмся к девчонкам, которые пока молоды, не отдают бОльшую часть заработка за возможность где-то поспать между сменами, и соответственно, имеют время, силы и желание смотреть на луну.
На луну они смотрят не потому, что надо же куда-то повздыхать. Они действительно отслеживают новости отечественной и мировой космонавтики, читают газеты, смотрят телевизор - и обсуждают всё это между собой. Освоение космоса - часть их жизни, потому что они - часть великой страны, космической державы! Когда оповестят. в какое время можно будет наблюдать пролетающий спутник, эти девчонки выйдут на улицу, чтобы своими глазами увидеть продолговатый "курсор" в ночном небе и даже помахать ему рукой. Это зрелище останется в их памяти навсегда.
На космос работали все, так или иначе. Об этом не принято было говорить, но все это понимали. Конструкторские бюро и научно-производственные предприятия выпускали разные приборы, допустим, какую-то магнитолу, но в секретном цеху разрабатывались и детали корабля. НИИ сотрудничали с закрытыми производствами по хоздоговорам и тоже работали на космическую программу. Вот так, всем миром она и двигалась.
Годы спустя, увидев в парке Горького "Буран", я пришла в такое умиление, что готова была гладить его как котёнка! Потому что - вот же они, квадратные угольные плиточки, как бы сахарные внутри. Кое-где отлетевшие, побилась обшивка...
В том космосе мы искали не врагов, а братьев по разуму. Это было глубинной потребностью - убедиться, что мы не одни во вселенной, что мы не одиноки.
В том космосе у нас были друзья. Вспомним И.А. Ефремова, "Сердце змеи". Наш корабль встречается с инопланетянами, материальная природа которых несовместима с земной. И что? Никто не палит, оба корабля строят экраны, чтобы пообщаться, рассказать о себе, получить сведения об альтернативной форме жизни, выразить почтение и разлететься по домам. То есть они не заключили никаких договоров, никаких выгодных сделок, никто никого не захватил, не пригрозил, не облапошил и даже технологий не уворовал. Как друг по переписке, "твой зарубежный сверстник", с которым ты никогда не увидишься, но переписываешься - и ощущаешь, как велик мир, в котором ты живёшь. И везде хорошие люди, хоть и говорят не по нашему, и имена странные.
В том космосе у нас была любовь. Может, до сих пор прекрасная Аэлита шлёт свои позывные "Где ты? ... Где ты? ... Где ты, Сын Неба?" Кто читал, знает, что действие романа начинается на улице Красных Зорь. Это романтичное название настолько меня впечатлило, что запомнилось навсегда. Не передать, что я ощутила, увидев однажды эту улицу, совершенно случайно! На юго-западе Москвы действительно есть улица Красных Зорь! Я не могу упустить возможность поделиться своим восторгом. Она существует! И это будто знак, подтверждение, что существует любовь.