Трудно с этими гениями

отрывок из книги "Литераторы шутят и не шутят"


Расскажу случай из текущей жизни – как рождаются гении. Вот сидят на уютной лесной полянке три пишущих старика – два писателя и один публицист. Как говорят нынче, «широко известные в узком кругу». Потихоньку-полегоньку выпивают и закусывают. Мирно беседуют. Пока ещё мирно.

 Повод для пикника важный: у самого старшего (по возрасту) намечается издание трёх последних книг. До сих пор он издавал книги за свой счёт. Как и большинство самодеятельных писателей. Договор подписан со столичным издательством. Обещают рекламу, продвижение книг в торговлю и на внешний рынок, продажу и отчисление денег за проданные книги.

Старший счастлив, возбуждён, нетерпелив. Он уже получил приличную дозу обожания от жены и родственников, и требует признания, и даже обожания от приятелей. Затем и пригласил их на пикник. Те сдержанно поздравляют старшего с достижением – издать книгу и получить за это гонорар – редкий случай в российской жизни. Но, но…гонорар пока в перспективе. Тосты с поздравлениями следуют один за другим, но старшему этого мало. Он, оказывается, ждёт признания его гениальности.

 Не дождавшись от друзей криков «виват!» и чтобы «в воздух чепчики бросали», он самолично наливает коньяк в рюмки и громко провозглашает пятый тост:
    – Я – гений! Я – гений! Мужики, я – гений!

Три раза провозгласил… И ждёт, что кто-то предложит выпить за новоявленного гения. Реакция друзей последовала спокойная. Ну, нарекла тебя жена гением (как и Макса Волошина когда-то), так что теперь об этом надо на весь лес орать? Ну, ладно, в лесу можно…Только на улицах не ори. Скромности тебе не хватает, дружище. Хотя…гениальность…она, как и дурь, должна как-то выходить из человека…Ну, пусть будет так…в лесу можно...Приятели назвали старшего «молодцом» и выпили за его здоровье. Не за «гения», а просто «за твоё здоровье». Спокойно выпили, без пафоса, и закусили шпротами с чёрным хлебом. Хорошо пошла. И выпивка, и закуска.

Средний всё-таки похвалил старшего:
    – А коньячок-то у тебя хорош!
    – Плохого не держим, – отозвался тот с явным неудовольствием. Приятель похвалил коньяк, а гений ждал оваций за свою гениальность.

Понимал ли их приятель, в общем-то, средний писатель и неплохой журналист, что «гений» – это «высшая творческая способность»? Или он примерял на себя пункт 3-й из БТС Ушакова – «низшее божество из римской мифологии»? Сначала его приподняли жена, сыновья, родственники…Ахи, охи, поцелуи, объятия, поздравления, тосты, рукопожатия…

Теперь, здесь в лесу, на природе его претензии на гениальность сильно отдавали фальшью. Да, да – природа не терпит фальши. В кабинетах – сколько угодно, хоть патокой залейся, а под голубым небом, на свежем воздухе, среди сосен и берёз, и с ясным видом на заснеженный Главный Кавказский хребет фальшь не пошла. Выпивка хорошо пошла, а фальшивый пафос – не пошёл. Самообожание слишком нагло выпирало из старшего. Даже тональность голоса повысилась…как-то по-женски заполошно. А искренности – нет.

Жалко его стало – ну зачем он так возносится? А когда старший начал подсчитывать доходы от будущих продаж своих книг, то средний (по возрасту – на год моложе старшего) старик посоветовал не спешить с подсчётом доходов, да ещё процитировал библейское: «Нельзя сосчитать то, чего нет», то старший вскипел и пошёл вразнос, и обрушился на друзей с выпадами: " вы мне завидуете, у вас книги за свой счёт, их никто не читает, а я получу деньги за свои хорошие, не такие как у вас, книги, и вообще, моя жена не любит читать ваши книги, и я их не читаю…а мои книги будут читать за границей…"и т.д.

Непотребно выступил новорождённый гениус.

Младший (по возрасту – на три года моложе старшего) старик возмутился и резко, с матюгами, осадил гения:
    – У нас мужской разговор, а ты какого … сюда бабу приплёл?

Перешли на крик и на личности. Поздравительно-увеселительное мероприятие рухнуло. Собрались быстренько и…по домам. На продолжении банкета никто не настаивал.

Трудно с этими гениями. Начитался, насмотрелся, наслушался…Вот почему автору так понятны сетования Чуковского на «пытку многословием», что досталась ему в Крыму, на даче Макса Волошина.