Первую ночь я провёл в домике, а на следующий день нужно было ставить палатку. В домиках обычно размещаются все научные и хозяйственные службы стационара, но не жильё. Живут члены экспедиции в палатках, и ставят их так, чтобы жить в них было тепло, сухо и удобно – на сваях. В грунт вбиваются толстенькие колышки, на них сколачивается дощатый настил размером с дно палатки, а на него уже устанавливается сама палатка. Получается этакая избушка на курьих ножках, которую никакой дождь не смоет, а если все по уму сделано, то и ветер не сорвёт. И залезать в неё удобно, и у входа посидеть можно, болтая ногами, и под настил сапоги поставить на ночь.
Считается, что материал для настила и свай найти можно всегда, и эту теорему каждый раз приходится доказывать заново и самостоятельно. В ход идут старые заборы, развалившиеся сараи и всё такое В брошенной или близкой к этому деревне такого добра, как правило, хватает, так что с этим у меня проблем не было. Я быстро соорудил подиумы для двух палаток, а потом в несколько пар рук мы натянули и сами палатки. Красота!
Осталось три 5-метровых доски, оторванных от какого-то забора. Остались они потому, что были вдвое толще, чем все прочие. На что же их употребить? Рядом тихо струился Кузур, вода в нем была коричневатая, но не мутная и очень, очень теплая. Я уже искупался с утра и оценил всю прелесть этого купанья. Вот только берег – топкий и грязный. А не сделать ли из этих досок трамплин для прыжков в воду? Отличная идея! Доски были сшиты по длине, один конец закреплён на берегу, середина оперлась на вбитые в дно реки сваи, а второй конец повис в метре над водой.
Первые же попытки показали достаточную прочность и отличную упругость трамплина. При известной сноровке на нём можно было раскачаться так, что он подкидывал не метр и более, да еще метр до воды – можно успеть взлететь ласточкой, расправив руки, сгруппироваться, распрямиться в струнку и вертикально войти в воду. В один-два дня этим искусством овладели все ребята. Девушки смотрели на трамплин с опаской и не рисковали, предпочитая медленно сползать в воду по грязному, илистому откосу.
Но не все девушки были такие робкие. Наташа несколько дней присматривалась к нашим прыжкам, после чего подошла ко мне:
– Покажи, как вы прыгаете.
– Ты же видела. Ну, смотри ещё, – я раскачался и прыгнул, вылез на берег, – поняла?
– А как руками?
– Вот так, а потом – так. Попробуй здесь. Видишь, получается! Это несложно!
– Я попробую?
– Конечно, попробуй. Знаешь, как здорово!
Я как будто начисто забыл, что Наташа – совсем не спортивная девушка, что, неутомимая в походах, она, возможно, не обладает нужной координацией движений и прыгать с трамплина ей рискованно. Сам я получал от прыжков удовольствие, и мне хотелось разделить его со всеми. Наташа осторожно подошла к краю трамплина и с сомнением поглядела вниз. Вода, когда смотришь на неё с возвышения, всегда смотрится дальше, чем это выглядит со стороны.
– Не бойся, прыгай, как я показывал: так, а потом так. Ну!
Ох, не надо мне было Наташу понукать! Она сделала попытку раскачаться, потом, видимо, испугавшись высоты, остановиться, и в конце концов неловко оттолкнулась и – не прыгнула, а упала в воду, ударившись животом. Наверное, больно.
– Нет, тебе ещё рано с трамплина прыгать, – сказал я Наташе, когда она выбралась из воды. – Тебе надо сначала научиться с берега нырять – вот так! – я показал, как. – А то ты расколотишься вся.
И опять я не все учёл! Берег спускался к воде крутым откосом и дно было – тот же берег, только скрытый водой. Нырнув, я сразу изменил направление на горизонтальное, чтобы не врезаться в илистое дно, но Наташа видеть этого с берега не могла. Воодушевленная тем, что вот сейчас она научится нырять, она сделала первую и последнюю в этот день и во все последующие дни и, может быть, во всей своей жизни попытку. Она хорошо, почти без всплеска вошла в воду – практически вертикально. То, что потом появилось из воды, напоминало Наташу лишь отдаленно. Оно было с головы до ног покрыть липким коричневым илом вперемешку с прошлогодней травой. «Русалка» – подумал я. Не помню, удержался ли я от смеха. Хочется думать, что – да, хотя я в этом и не уверен. Впрочем, мы были с Наташей старые друзья, и наших отношений это бы не испортило.
А дальнейшая судьба трамплина сложилась счастливо. Поскольку вода каждый день спадала, расстояние до неё от трамплина росло – сначала только по вертикали, а потом и по горизонтали, так что приходилось прыгать с разбега, без раскачки. Когда же между трамплином и кромкой воды образовалась изрядная полоса суши, которую не перелететь было ни с какого разбега, трамплин сняли и сделали из него мостки, чтобы посуху подходить к лодке. Так что он еще послужил!