Птичка певчая. часть 7.
Автор произведения - Александра Рудэн,(раннее - Полевая Алла Владимировна) 040747. г. Сочи.
Новый год прошел для семьи Тумановых вяло и голодно, как будто и не важно было для них то, что не бьют куранты на часах, так как деревянную
коробку они уже спалили месяц назад. Евгения Ивановна лежала на кровати, укрывшись с головой. Петр Петрович сидел возле нее и молча плакал. Его плечи
вздрагивали и это чувствовала его любимая жена - Женечка.
- Не плач, дорогой, - прошептала Евгения Ивановна. - Нам бы зиму перезимовать, а там уже будет весна, все оживет и мы оживем. Где Екатерина?
- С утра побежала отоварить наши карточки.
- Почему ты не пошел с ней? - спросила Евгения Ивановна, отбросив одеяло с головы.
- Сегодня меня ноги не носят. Она справиться сама. Повзрослела наша Катя. Сам волнуюсь за нее. Вот посижу немного, кровь к ногам дойдет и пойду к
ней навстречу.
- Да, да. Иди уже, Петруша.
Петр Петрович поднялся с кровати и снова присел.
- Нет сил у меня.
- Найди у меня под подушкой сухарик, только один возьми, съешь его. Катюше собираю, когда нас не станет, подкрепиться ей будет чем. Какое счастье
знать о том, что Ларочка с Верочкой уехали из голодного города, знать - что они не испытывают нужды в еде и в тепле.
- Да. Откуда сухарики? - спросил Петр Петрович у жены. - Знаю, ты не доедаешь. Почему? Если нас не станет, то Катя выедет из Ленинграда. Она сказала
мне, что осенью она встретила доктора, которая отправляла Ларочку с Верочкой на Большую Землю. Обещала она помочь выехать ей.
- Почему она мне об этом не сказала? Нужно уговорить Катю попытаться уехать сейчас. Я сомневаюсь, что мы переживем эту зиму, зачем ей видеть, как
мы умираем от истощения.
- Не оставит она нас. Я уже говорил ей об этом. Не оставит... Категорически она отказалась говорить на эту тему. Не мучай ее своими вопросами. Как -
то будет... Воды нет в доме, надо пойти на Мойку.
- Не ходи сам. Такой сильный мороз стоит на дворе, лунки все замерзли. Лунку нужно освобождать ото льда. Позже пойдёшь, найдется кто - то посильнее
нас и доберется к воде.
- Да. Хорошо. Позже пойду с Катей.
- Хорошо, что мы живем в одной комнате и отгородились от жильцов, которых привела комендант. Сначала шумели они. Теперь тишина стоит в их комнатах, живы ли они?
- Не знаю. Неудобно стучать им и спрашивать - живы ли?
- Ты хорошо придумал, перебраться в дворецкую. Он был мужик хозяйственный. Печь голландку соорудил с двумя конфорками. Только топить уже нечем нам ее.
- В первый день соседи разбили наше фортепиано. Я тебе не говорил об этом. Буржуйку я им отдал.
- Я знаю. Все выживают, как могут. У меня рука не поднялась бы на мой инструмент, который мне еще папа из Франции выписал. Ничего нет дороже жизни.
- Я думал, что ты расстроишься...
- Поплакала я тогда, когда соседка попросила прощение за то, что пожгли они картинны, висящие на стенах. Тогда я узнала об инструменте. И
дерева там было мало... Оправдание для них одно - дети у них болели.
- Тихо у них...
- Может быть, всей семьей пошли отовариться по карточкам?
- Пойти посмотреть, что они еще уничтожили из нашего имущества?
- Не смей. Это всего лишь вещи, то что нам нужно мы перенесли в свою комнату. Я с ними поделилась постельным бельем, да кто сейчас засыпает
раздетым? Пар со рта идет в общем коридоре, а у нас нет. Завесили мы каждый прорех одеялами и коврами устелили пол, живем как в шкатулке. Благо
спасают нас свечи, еще папа нам ящик привозил, а мы не пользовались, так как было электричество. Сходили бы с Катей на рынок, обменяли бы их на
продукты. Может кому - то и нужны свечи.
- Поэтому кислорода не хватает. Это идея, обменять свечи на продукты.
- Да, свечи сжигают кислород. За то не стоит мороз в комнате. Открой дверь на несколько минут в общий коридор, оттуда будем черпать кислород, а
углекислый газ выгони простыней из комнаты, как муху гоняла у папы прислуга. Создай ветер в комнате. И так нужно будет делать каждый вечер, легче
нам будет дышать.
Общая дверь скрипнула. Старики вздрогнули.
Дверь комнаты отворилась и в комнату вошла их внучка.
- Почему такие напуганные? Все нормально, я успела отовариться. На улице людей нет, как будто город вымер. За ночь много людей умерло, уже никто не
вывозит их тела на погост, складируют мертвыми вдоль стены дома и вдоль дороги. Фу, как гадко я сказала, что людей складируют.
- Боже, какая трагедия для города. хорошо, что уехала твоя мама с Верочкой. Я каждый день молюсь за их здоровье. Что с тобой, Катя? Петя поддержи
ее. Почему ты плачешь?
- Там, умер старик, вместе мы отоваривались. Шел и упал. Я подошла к нему, а он не дышит. Подошел еще один старик, потрогал пульс и сказал, что он
мертвый. Он хотел посмотреть в сумку мертвого, а тот держал ее крепкой хваткой. Еле оторвал другой старик сумку из рук мертвого. Заглянул он, а там
крупа и хлеб. Я посмотрела на руки мертвого, а в руке у него остались ручки от сумки. Старик переложил продукты в свою сумку и мне подал сверток.
Меня стошнило и я вырвала желчью. Старик ушел, унося продукты с собой. Я ему кричала, что я знаю, где жил мертвый человек, в следующем доме от меня,
что продукты нужно занести его семье. Но, он меня не слышал. Мимо пробежали две женщины, стали бить старика, тот упал. Они забрали ворованный
сверток и его продукты тоже. Женщины убежали, а я стояла, как вкопанная в землю, онемела от виданного. Проходя мимо, думала его пристыдить, но увидев
его перекошенное лицо от горя потери, промолчала, а он прошептал.
"Незачем мне идти домой, видеть умирающие глаза мамы и внуков. Жена вчера умерла."
Я не могла с ним поделиться продуктами, зная что вы голодные сидите. Думала не говорить , чтобы не расстраивать вас. Что будет с нами, бабушка?
- Будем жить, сколько позволит Бог. Идите за водой к реке. Супчик будем варить. Дедушка вчера принес две оконные рамы. Что - то и снами произошло, ломаем рамы в доме, где никто не живет, теряем человеческий облик.
Они вернулись от реки с бидоном воды.
- Катя, набери ведро воды и отнеси Наталье Петровне. Она одна осталась, никуда не выходит.
- Как жутко заходить к ним. Меня пугает немая тишина.
- Стучи громко, Наталья плохо слышит и после смерти мужа и свекрови, она не закрывает дверь на замок. Иди, Катя, продукты не можем дать ей, хоть она
воды попьет. Узнай, где ее карточки лежат, быть может, сможем отоварить их для нее.
Катя ушла с ведром воды.
- Опять мне завтра идти по воду?.
- Да, я сегодня затею стирку. нужно экономить рамы, сварим суп в духовке и с остатка огня подогреем воду.
- Сушить негде, на прошлой недели стирала.
- Петр, я не могу брать в руки кухонное полотенце, когда оно пахнет грязью. Да и нижнее белье для нас нужно постирать. Мы же не бездомные люди, чтобы
ты носил не стиранные майки месяц. Как только перестанем следить за собой, тогда и придет конец нашему человеческому облику. Нет кремов и жиров, я льдом лицо
протираю каждый день, а потом - хлопаю себя по щекам.
- Зачем? Все забываю тебя спросить, какое получаешь удовольствие, хлопая себя по щекам?
- Кровь приливается к щекам и кожа делается мягкой.
- Надо же, раньше мы крема выписывали. Значит жили не экономно. Выдумщица - ты моя. Как ты себя чувствуешь, Женечка?
- Я редко выхожу на улицу, а в четырех стенах меня они держать, не падаю. Ты, меня беспокоишь, Петруша. Как вернулся от Толмочевой, так все время
молчишь. Так и не узнал, куда отправили они наших родненьких.
- Разве кто скажет. Сказала, что добрались они благополучно к поездам, а дальше их путь она не знает.
- Тревога меня не покидает с тех пор, когда ушли они из дома. Кате ничего не говори о моих тревогах. Кажется, она вернулась.
Дверь резко отворилась и в комнату вбежала Катя.
- Бабушка, Наталья Петровна умерла. Как странно она одета. В летнее шелковое платье и ряд бус на шее. Без платка, волосы причёсанные, на ногах
туфли. Я закричала и поэтому зашла соседка. Она закрыла окно. Оно было открыто настежь.
Сказала она, видать ночью умерла интеллигентка. Я сказала, нужно ее одеть.
- Не нужно, она уже околела. Вчера сказала мне, что незачем ей больше жить. Вот и выполнила свое пожелание себе. Просила тебя, дедушка, прийти, чтобы
замотать в простынь и вынести ее к стене дома, так сказала мне соседка Натальи.
- Иди , Петруша.
- Почему я?
- Петруша...
- Иду, еще голую женщину не выносил я. Возьму из стопки простынь, вдруг там ее не найдем.
- Дедушка, возьми две простыни. Она же высокая была и веревку возьми.
- Это уже лишнее, хватит ей и две простыни. Ведь не старая была. Учительницей работала.
Собранный в дорогу, дедушка ничего не говоря, вышел из комнаты.
- Бабушка, Наталья Петровна покончила с собой?
- Нет, что ты, дорогая. Захотелось старушке вспомнить лето.
- Так у нее разум помутился? Зачем ты разговариваешь со мной, как с маленькой? Ты думаешь, что я не пойму ее поступок? Все просто, она сама лишила
себя жизни, открыв окно.
Евгения Ивановна повернулась к внучке и не знала, как оправдать поступок ее знакомой.
- Да, ты права. Мы не будем обсуждать ее поступок. Пожалуйста...
Она села на кровать и заплакала.
- Что ты, бабушка. Я помню твои слова - не судите и не судимы будете.
- Это не мои слова, а слова Бога. Катя, детка моя, послушай бабушку. Чтобы не случилось с тобой, никогда не сдавайся. Сегодня голодно, а завтра
может стол ломиться от яств. Нужно терпеливо ждать своего часа и никогда, слышишь, никогда не прерывать свою жизнь, так как за черной полосой
обязательно наступит светлая полоса в твоей жизни. Не захочешь жить ради себя и своей семьи, живи ради чужих людей. Петь никогда не переставай, голос сядет, играй на фортепиано, руки болеть будут, преподавай сольфеджио. У тебя идеальный слух. Люби жизнь, какой она есть, летай мыслями в облаках и будь счастлива от
этого. Бог укажет время, когда он захочет отобрать у тебя жизнь. Ты это почувствуешь. Ты поняла меня, Катя?
- Поняла. Ты, как будто прощаешься со мной. Прекрати, бабушка. Переживем эту зиму. На худой конец, у нас скрипка есть. Дедушка не против продать
ее.
- Что такое скрипка - это вещь, даже если она от Амати. Жизнь твоя дороже любой вещи. Пока еще держимся на плаву. Ты и Дедушка не сидите дома,
каждый день, что - то приносите в дом, если не еду, то дрова для топки голландки. Спасибо мастеру, что в голландке сделал духовку. Переживем мы зиму.
- Да, так держать паруса, куда - то нас вынесут они.
Катя ушла к зенитчицам. Девушки были ее постоянными слушателями пения. Даже они скучали без ее народных песен, романсов. А если романсы воспевали любовь, то девушки - зенитчицы вытирала глаза от слез. Слезы были от тоски по любимым, которые воевали на фронтах, защищая Родину. И от
них не было вестей, так как Ленинград был в блокаде. Они сознательно собирали ей продукты, которые оставались после еды и даже выпрашивали лук у
поварихи, чтобы одарить талантливую юную певицу за часовой концерт, который она исполняла за кучей кирпича разваленного дома, так как на территорию
расчета ей запрещалось находиться.
Снова немцы бомбили окраины Ленинграда и море, набережную. Попадали в зенитные установки и каждый раз, услышав взрывы, Катя просила мысленно Бога,
чтобы ее девчонки из зенитного расчета остались живы. Вслух о Боге она не говорила, даже с бабушкой, чтобы не накликать беду на семью. И когда вечерами вслух Евгения Ивановна молилась за здоровье своей маленькой семьи, за здоровье дочери Ларочки и внучки Верочки, то Катя просила ее говорить о Боге шепотом. Евгения Ивановна переходила на шепот, чтобы не смущать юную комсомолку Катю. Петр Петрович в уста усмехался, зная о том, что и Катя молилась, когда она жила в своей комнате и ему выпала честь подслушать ее шепот. Об этом поступке он никому не сказал, чтобы Женечка и Катюша не срамила его за плохое его воспитание.
Стояли морозы, дедушка засобирался по воду на Неву, чтобы посмотреть, как живут люди в той части города, он давно не был в тех местах. Евгения Ивановна запротестовала.
- Зачем, живут они также как и мы, бедствуют. Без Кати не ходи. Она пошла в санаторий, там раненных принимают, возможно нашей певчей птичке кто - то
вынесет что - то съестное. Не ходи. Почитай что ни будь. Ах да, нечего читать, соседи сожгли в нашей буржуйке все книги. Вчера, я не выдержала, пугаясь тишины их, зашла к ним. И что ты думаешь, они съехали из нашей квартиры, оставив мертвого старика на кровати. Я не стала тебе ничего
говорить, ты пошел на поиски дров. Комендантша прислала двух доходяг и вынесли старика, он лежит около тротуара. Я нашла у них простынь
и накинула на него, концы камушками прижала к снегу. Чужая душа потемки. Оказывается, что они уехали, каким - то образом, на Большую землю. Может быть, они соврали коменданту, так как та утром их застукала с вещами возле дома.
- Почему они тебе должны докладывать? Сейчас никто не делиться, ни вещами, ни мыслями, ни сообщениями о себе.
- Обидно, я поделилась с ними и посудой и одеялами.
- Твое было такое решение...
- Мне не жаль... Могли бы Катю вывезти на Большую Землю. А, там - она нашла бы маму и сестру.
Петр встал и глаза его налились слезами.
- Катя нас не оставит, вся в тебя пошла. Что - то я не важно себя чувствую, прилягу.
- Прости меня... Я тоже скучаю за дочерью и внучкой.
Вернулась Катя и с порога закричала.
- Бабушка, меня принимали на БИС. Мне разрешили петь в палатах. Врачи пришли и тоже слушали мое пение. Смотри, что я принесла. Несколько луковиц,
крупу, и отдельно пакет с головами рыб. Что можно приготовить из голов рыб?
- Боже, какое счастье - головы рыб. Я приготовлю уху. Натуральную уху. Все есть для этого. Еще в головах рыб, я нашла две картошки, кто то положил их туда.
- Медсестра дала крупу и лук, а головы принесла мне повариха.
Суп получился отменным, даже он был жирный от трех голов, и сверху плавал один лавровый лист.
Спать легли они сытыми и довольные жизнью.
На утро у дедушки поднялась температура.
- Почему, все промыла и головы были свежие.
- Организм не смог справиться с обильной пищей. Ничего к обеду пройдет. Холодно в комнате.
- Заморозило на улице, наша голландка остыла. Поленьев мало осталось. И вода в бидоне окончилась.
После обеда дедушке полегчало и он засобирался по воду.
- Я с тобой, - сказала Катя. - Ты по - тихонько собирайся, а я санки и бидон спущу на первый этаж.
Закутанные в платки они потащили бидон на санках
к реке.
- Пойдем на Ниву.
- Далековато
- Зато там чище вода, а то с Мойке она попахивает.
- Чем?
- Грязным полотенцем.
- Я не чувствую.
- И я не чувствую, так бабушка сказала.
- Все пьют и ... Почему ты плачешь, дедушка?
- Мороз глаза есть.
- Всегда меня учил близким людям и родным говорить правду, а сам... Что тебя...
- Ты права , Катя. Я давно знаю, что мама с Верочкой погибли и ты знаешь об этом. Мне доктор Толмачева сказала. Я что - то почувствовал и разыскал
ее.
Душа у Кати похолодела от такой вести, которая была тайной у нее.
- Стараюсь не думать об этом. Дедушка, возможно моя душа очерствела. Дома, чтобы бабушка не спрашивала ничего, не плачу, а на улице - реву, как белуга.
Как скажем бабушке?
- Ничего ей говорить не будем. Не переживет она утрату, не вынесет горя, к тому, еще суровая зима. Скажем, когда закончиться война и когда город
освободят от голода. Поняла меня?
- Да. Пусто у меня в душе дедушка, если бы не вы, то я легла бы на кровать и заснула крепким сном, чтобы не видеть горе и смерть людей.
- Выбрось такие мысли. Нужно жить дальше, как сможешь, но выживать и если нас не станет, то не будь одна иди к людям, или к Толмачевой, пристроишься
возле нее, будет возможность, уезжай. Блокада не на месяц, ценные сооружения уже не бомбят, хотят город взять измором, чтобы старинный город достался им. Обещаешь уехать?
- Да. Но, дедушка... Я не хочу...
- Молчи, пошли дальше и никому не говори о том, что я сказал тебе. Это мои вольные мысли. Ты поняла?
- Но, дедушка...
- Этот год будет очень тяжелым, следующий год, если не освободят, то... Деточка, верь в то что освободят нас от блокады. ОН не захочет, чтобы город Ленина захватили немцы.
- Кто ОН?
- Лишнее сказал, бабушка меня поругает, ели узнает о наших разговорах.
- Я не скажу ей, веришь?
- Верю.
Они вышли на реку Нева к крайней лунке.
Лунка была рабочей, вода была освобождена ото льда. Человек десять стояли гуськом друг за другом. В руках была разная посуда: ведра, чайники, кастрюли. И все приспособления их лежали на салазках, разного фасона. Перед ними стояла старушка с чайником. Она была худой и сгорбленной. Чайник на веревке опустила в лунку, наклонилась над широкой лункой, она потеряв равновесия, упала в воду. Люди ахнули. Петр Петрович, став на колени, протянул руку в воду и схватил за волосы старуху, так как платок слетел у нее с головы. Большие глаза старухи смотрели в глаза Петру Петровичу. Катя стала рядом с дедушкой и пыталась помочь дедушке вытащить старую женщину из воды.
Кто - то кричал над ухом Кати.
- Бросьте ее, все равно не вытащите.
Старая женщина опомнилась от шока, крепко схватила двумя руками за рукав Петра Петровича и стала тонуть. Все произошло в считанные секунды. И Катя не поняла, что произошло, так как дедушка скрылся под водой вместе со старухой. Она пригнула в воду, ища деда в воде, но было тщетно, в лунке стояла одна ледяная вода. Кто - то ее крепко держал за воротник пальто. это был мужчина. Его за ноги тянули люди , а он тянул Катю из лунки. Перехватив две руки, он вытащил Катю из воды.
- Куда теперь ее, околеет.
- Я рядом живу, утащу ее домой, жена ее переоденет.
Катя еще видела, как очередь продвинулась и очередной человек наклонился над водой. Чьи - то руки уложили ее на ее санки и мужик сняв пальто, накинул на нее, вода уже не стекала с одежды Кати, она стояла колом. Катя потеряла сознание... ( продолжение следует).