Глава шестнадцатая
- А у меня для вас хорошие новости, - сказала она, приглашая Наташу присесть.
- У меня прямо с утра была ваша Лера. Вы знаете, мне показалось, она много думала о ваших отношениях и сделала правильный вывод. Поэтому просила меня передать вам, что когда вы приедете в ближайшую субботу за внучкой, она расскажет вам о диете, которую сейчас порекомендовал ребенку врач. Она ведь у вас находится целый день.
Наташа была безмерно рада этому обстоятельству. «Не могло быть иначе», - думала она. – «Ведь несмотря ни на что, мы не ответили ей злом на зло. И она не могла, чисто по-человечески, не понять и не оценить этого. Бедная девочка, как же она все запутала в своей жизни».
- Ну, ты наивная, - прокомментировал Антон ее рассказ. – Наверняка она снова что-то задумала.
- Нет, Антон. Зло порождает зло. Она не может не видеть, сколько раз ей прощали зло. Сколько я пыталась ее понять и оправдать.
- Ну да. Над тобой сейчас нимб засветится, - зло проговорил он. – Кому оно нужно твое прощение? Ей нужно всех обмарать. Подрастет Олеся, чтобы было, что рассказать дочке.
Их встреча в субботу, действительно отличалась от обычной. Машина с Лерой и ее сожителем остановилась не в отдалении от них, а почти рядом. Не высаживая Олесю из машины, Лера стояла рядом, дожидаясь, когда кто-нибудь подойдет к ней.
Наташа первой сделала шаг навстречу.
- Мам, не ходи. Ты видишь, она не выпускает Олесю. Сейчас здесь снова будет шоу. Или тебе ударили по левой щеке, а ты хочешь подставить правую?
- Не волнуйся, я не поддамся на провокацию, - ответила мать. - Нужно же, как-то наладить отношения, ради ребенка. И она направилась к их машине.
- Здравствуй, Лера. Мне сказали, что у Олеси сейчас должна быть особая диета? Что с ней? – обратилась она, протягивая руки, чтобы взять ребенка.
В этот момент Лера молча вцепилась ей в волосы и, стала остервенело рвать их. Антон подбежал, чтобы отцепить ее от матери и услышал, как Лерин сожитель по мобильному телефону вызывает наряд милиции.
- Серега, кричал он в трубку, давай сюда наряд, пора.
Антон посадил мать в машину, и они быстро уехали.
- Ну что я тебе говорил? Ты себе насочиняла, что все должны быть добренькими и святыми вокруг. Теперь снова пойдет от нее заявление в суд. Снова разбирательства. И теперь мы не скоро увидим Олеську.
- Но ведь если бы я не подошла, как она просила, она бы сказала, что с ней не захотели общаться и наладить отношения?
- Ну, вот и пообщались! Поехали к участковому, и ты сейчас убедишься, что у них и заявление уже написано.
- Что у вас опять стряслось, - спросил участковый, столкнувшись с ними в коридоре.
- Все то же, - ухмыльнулся Антон.
- Ну, заходите, рассказывайте, - пригласил он.
- Заявление писать будете? – спросил, выслушав.
- Нет. Она именно этого и добивается. Ей нужно, чтобы был повод сказать, что при наших встречах возникают конфликты, которые плохо сказываются на ребенке.
- Ну что ж ваше право. Тем более, что здесь трудно что-либо доказать, - согласился участковый.
Выйдя из кабинета, они увидели в коридоре Леру и ее сожителя. Он стоял, прислонившись к стене, а она, заигрывая, прижималась к нему. У обоих настроение, как видно, было прекрасным.
Антон впервые вблизи увидел, на кого его променяла бывшая жена. Это был невзрачный мужичок, лет сорока пяти. В верхнем ряду недоставало нескольких зубов. При виде этой красоты у Антона поднялось настроение.
- Во! Ес! Это как раз то, что тебе нужно! – засмеявшись ей в глаза, произнес он.
- Вот, пожалуйста, прочитайте, - подала заявление, поступившее к ней от Леры, судебный пристав. – Я так перед вами виновата, Наталья Борисовна. Я не думала, что она способна на такое. Выходит, я просто вас подставила, - оправдывалась она, пока Наташа читала. Ведь это я посоветовала вам с ней поговорить.
«5 октября при исполнении решения суда ( о встречах ребенка с отцом), - писала Лера, - я была избита Савельевым А.А. и Савельевой Н.Б. Мое состояние после побоев резко ухудшилось и я была вынуждена обратиться в травмпункт, где мне в связи с тяжестью моего состояния был открыт больничный лист. По данному факту избиения я обратилась в милицию и городской суд о приостановлении или отсрочки исполнения решения суда до окончания расследования или судебного разбирательства. Считаю, что дальнейшее исполнение решения суда стало опасным для моего здоровья и здоровья моего ребенка».
Дальше следовала просьба оградить ее от хулиганских выходок и т.д.
Через месяц последовал очередной суд. Лера пришла с адвокатом. Она все время оглядывалась, видимо ожидая кого-то.
- Савельевы, Прохорова! – открыв дверь, позвала секретарь.
Заявление в суд отличалось лишь подробностями «бандитского» избиения пострадавшей и просьбой взыскать с Савельевых моральный ущерб в размере семисот пятидесяти тысяч рублей. В эту сумму она, по-видимому, оценила машину Антона.
Дочитав, судья иронично посмотрел на Леру.
- Что это за сумма такая странная? Прямо таки астрономическая.
- Ну, - протянула она, - я думаю, если он продаст свою машину, то сможет ее оплатить.
- Даже если эта машина тебя переедет, она не станет настолько ценной, - не удержался Антон.
Судья сделал ему строгое замечание, хотя было видно, что ему трудно сдержать улыбку.
- Скажите Валерия Михайловна, а вы себя совсем не считаете виноватой в сложившихся отношениях?
- Ну…, я конечно тоже виновата…, театрально подняв глаза к потолку и закусив губу, протянула Лера. Наверное, я виновата в том, что вышла за него замуж.
- Ну, об этом нужно было раньше думать, - ответил судья. – А теперь ребенок уже есть. Это не изменишь. И суд обязал вас не препятствовать свиданиям девочки с отцом.
- Но они же меня избивают при встречах! О каких свиданиях может идти речь? И алименты он не платит.
- Почему вы не платите алименты? – обратился судья к Антону.
- Я платил и покупал вещи ребенку, игрушки. Но она все выбрасывала при ребенке и воспитателях. А деньги, которые я ей пересылал, по ее же словам, они с сожителем тратили на застолье. Я решил, что когда дочь подрастет и станет понимать что к чему, ей эти деньги будут нужнее.
- У вас есть, что возразить, истица?
- А это не его дело, куда я трачу эти деньги, - с вызовом ответила Лера.
Она сменила адвоката, т.к. прежний отказался защищать ее.
Смирнов, снова приглашенный Наташей, рассказал:
- Я ему обрисовал картину, как на самом деле обстоит дело, а он признался, что она ему и самому опротивела своей подлостью.
После переливания из пустого в порожнее, суд решил, что доказательств и свидетелей у нее нет. И дело привели к мировому соглашению.
Выходя из зала суда, Антон в отместку шепнул ей на ухо:
– А я на тебе женился, что бы порепитировать семейную жизнь. А вот дальше у меня все будет по настоящему.
- Это не твой ребенок! - в ответ выкрикнула она.
- Наталья Борисовна, давайте ее засадим, - предложил Смирнов. – В конце концов, сколько можно все это терпеть?
- Как вы думаете, подрастет внучка, мы сможем ей в глаза смотреть? – с укором глядя на него, сросила Наталья.
- Все равно нужно с ней что-то предпринимать. Она не даст вам покоя. И девочку испортит. Обозлит на всех, - не унимался он.
- Если честно, я очень устала от всего этого, - ответила Наташа прощаясь.
- Я говорю вам до свиданья, а прощанье – не для нас, - шутливо пропел он. - Продолжение последует. Будьте уверены.
- Да ну вас! Вам бы все на хлеб зарабатывать, а мне уже тошно, - махнула она рукой в его сторону и пошла прочь.
Олеся перестала появляться в садике. Воспитатель объяснила, что мама возит ее к психологу. Что, по ее словам, у девочки расстроена психика в связи с общением с отцом.
- Антон, как тебе не повезло с женой, - посочувствовала Алла Семеновна, пожилая воспитательница. – Я слышала, она оформляет Олесю в другой детский сад, - добавила она. – Жалко, хороший ребенок. Придется ей привыкать к новому коллективу. А с психикой у нее все нормально. В отличие от мамы. Будет дергать туда сюда, неизвестно еще как это скажется на ребенке.
Антон продолжал каждую субботу подъезжать к месту встречи и, постояв напрасно минут пятнадцать-двадцать, уезжал. Он понимал, что это бесполезные поездки. И понимал также, что если не появится хотя бы один раз, к судебным приставам пойдет заявление о том, что ребенок с нетерпением ждал отца, а тот не явился, чем нанес девочке душевную травму.
Однажды, приехав в очередной раз, увидел возле дома скорую помощь и столпившихся возле ворот соседей. Это встревожило его. Почему-то почувствовав, что это как-то связано с Лерой или ребенком, он направился во двор. Лера с Олесей сидели на крыльце. У него отлегло от души. Когда он подошел к ним, двери квартиры открылись и оттуда на носилках вынесли кого-то накрытого простыней.
- Что случилось? – спросил он Леру, лицо которой не выражало ничего. Она сидела, словно каменная. Не ответив на его вопрос, взяла ребенка за руку и пошла в дом.
- Бабка ее померла, - пояснил пожилой сосед.
Антон повернулся и ушел.