На фото - строительство теплицы
В свою избушку я вернулся спустя два месяца – только в самом начале июля.
О моральном состоянии после похорон Иры не стоит и говорить: в пору было пить, не просыхая. Однако и после инсульта, и после ковида, и после смерти дорогого человека – как это ни странно – но все равно мне хотелось немного пожить.
А потому пить без нормы мне было категорически нельзя.
Кстати, «по норме» – тоже.
Результаты месяца, проведённого в больницах, не внушали радости: руки – в синяках от бесконечных капельниц, вместо мышц – дряблая старческая кожа. Слава Богу – ещё ветром не качало. Правая половина тела, на мое счастье, «ожила» на следующий день после инсульта. Но при этом… «словарно-говорильный» запас – менее десятка слов.
Писать не получалось вообще – ни ручкой, ни на экране монитора – буквы я как бы «забыл». При этом ещё в больнице я старательно заполнил две тетради «прописей».
Но это не помогло: в моем мозге произошел трагический («антиписательский») обрыв каких-то нейронных связей. Трудно передать всю беспомощность человека, попавшего даже в такую относительно безопасную ситуацию.
Слово «диклофенак» (лекарство, необходимое мне позарез) я не мог ни сказать, ни написать. На написание (точнее, угадывание букв) этого слова у меня ушло часа три напряжённого «умственного» труда. Мне удалось «срисовать» это слово с монитора на клочке бумаги печатными буквами. Наградой была упаковка лекарства, купленная мной в аптеке.
Но, странное дело: я мог читать (глазами, но не вслух) и прекрасно понимать текст любой сложности. Я по-прежнему мог делать что-нибудь без чертежей и технических рисунков, держа всю необходимую информацию в голове.
Проверил себя.
Из «того, что было» за три дня изладил шикарную «всепогодную» и вечную (покрытую оцинкованным металлом) будку для собаки. Отходов никаких. Сам бы жил в этом домике.
Сегодня я написал менее 300 слов.
Потратил на это почти четыре часа.
Прод: http://proza.ru/2021/12/07/1568