Рассказ Исаака Залмовера
-----------------------------------------------
Я немецкий танк, как этот троллейбус видел. Был начальником прифронтового госпиталя. Знаешь, что такое прифронтовой госпиталь. Это куда раненых привозят прямо с поля боя. При отступлении госпиталь - последнее, о чем думает начальство. Один раз в окружение попал. Хорошо, что санитарный возница из местных был. Через лес вывез.
Как главный врач, входил в расстрельную комиссию, подписывал протокол об исполнении высшей меры наказания. Констатировал смерть. На фронте делали это прямо на месте.
Этому парню повезло, что я на приеме раненых сидел. Пришел пешком с передовой с простреленной рукой. Сам себя перевязал, плохо, неаккуратно. Я посмотрел, боже мой, такой наивный самострел. А жалко, молодой еврейский парень. Потерял много крови, слабость, рука болит. Я ему говорю:
— Что же ты делаешь. Тебя же за это расстреляют.
Он заплакал:
- Меня убьют. Не хочу умирать.
Я обработал ему рану, говорю:
— Ты очень плохо это сделал. Любая медсестра при перевязке увидит и все поймет. Я не могу тебя в госпитале держать.
Он спрашивает:
— Что мне делать?
Я говорю ему:
— Иди обратно.
Дал две упаковки аналгина и пачку бинтов.
А через два дня его привезли тяжело раненнoго. Он умер в приемной палатке на моих глазах.