Сказ 28
Добро жар не копит - да лёд растопит.
Хорошая идея, словно зарница в ночном небе. Только что тебя окружал мрак - вдруг вспышка- и видно все до капельки - каждый листочек, тропинку каждую потаенную в темном лесу.
- Ну что ты, Смышляй, надумать мог?- снисходительно потрепал рысеныша за ухо Леший,- мал ты еще придумками хвастаться. Твое дело расти, да старших слушать внимательно... Я в твои годы рот накрепко закрытым держал, и советы на ус наматывал. И ты также делай! Вон - сам от горшка два вершка, а усищи как у мурзы багдыханского отрастил...
Смышляй умоляюще взглянул на Котю.
- Да пусть скажет,- снисходительно заступился он за друга. Может выслушаем - сделаем наоборот и ладно будет.
- У нас ведь нет в лесу бабы Яги, так?- заторопился рысеныш.
- Так,- кивнул Шиша Елович неодобрительно поглядывая на дерзкого малыша.
- А эта чужачка Ямауба, та же самая баба Яга, только из других земель. Так теперь наша будет, наши границы охранять станет.- Малыш замолк и вопросительно поглядел на Лешего. - Я ведь тоже безприютный, ненужный никому был, на весь лес озлился. Только ты, дедушко меня пригрел - и я снова добрым стал. Может поговорить с ней по хорошему - и она к нам светлым лицом обернется?
Шиша Елович открыл рот - тут же захлопнул его и ошарашенно покрутил головой.
- Ну и малой, одно слово Смышляй,- едва смог выговорить он. - Имячко к месту пришлось...Только согласится ли она? Да и внешне не похожа эта Ая- тян на нашу бабу Ягу.
- Это не беда!- встрепенулся Епифан,- Недаром говорят - одень красиво пенек - будет как майский денек. Только где ж нам подходящие уборы сыскать, она хоть и демон, но женского полу, не наши же порты да рубахи на нее снаряжать.
- Дело поправимое,- махнул рукой Леший и обратился к равнодушно сидящей пленнице. - Хранить границу Яви согласна? Сумеешь верным сторожем нашему миру быть?
- Что-что, но охранять я за многие столетия хорошо научилась,-криво усмехнулась Ямауба,- Никто в мои горы не мог войти, а если кто входил, то назад уж не воротился.
Епифан жалостливо смотрел на худую, растрепанную чужестранку, на ее грязную, порваную одежду, запавшие глаза.
- Вот до чего отсутствие дома, да уюта могут женщину довести,- горько подумал Домовой,- Нет дома и семьи - нет Женщины. Ей бы избу свою, сыновей крепких, дочерей ласковых, печь матушку, внучаток полну горницу - совсем иное дело было бы.
- Вначале идем ко мне!- скомандовал Леший,- я хоть не Смышляй, но идея имеется,- Будем превращать это иноземное чудище в нормальную русскую бабу Ягу! Только погодите...
Леший отозвал в сторону рысенка и долго что-то говорил ему на ухо. Малыш понимающе кивнул и тут же скрылся в лесу.
Затем друзья подхватили растерявшуюся Ямаубу под руки и повлекли по едва заметной тропинке к избушке Шиши Ёловича.
Усадив чужестранку на сосновое бревнышко во дворе, хозяева занялись делами. Домовой захлопотал у печи, и вскоре из кухонного придела донеслись волшебные ароматы свежего печева и еще чего- то жареного, упоительно вкусного. Котя Андреич, глотая слюнки, помогал другу добрыми советами. Шиша Елович принялся топить баню.
-Хоть война, хоть конец света,- приговаривал Леший, подбрасывая дровишек в печь,- а попариться русской душе - первое дело. Тело крепчает, душа мягчает. Сейчас матушка, попаришься, кваску ядреного изопьешь - Совсем нашей будешь!
- А потом щей полну миску, медовухи ковшик-другой - забудешь горести свои да злобу,- подхватил Домовой, высовываясь из окна.
Гостья испуганно переводила глаза с одного на другого.
- Да чего в этой бане хорошего? - недовольно мяукнул Котя,- жарко и сыро! Может не пойдет она в баню вашу!
Сказал -и как всегда - сглазил. Ямауба наотрез отказалась идти париться.
Напрасно Домовой тянул ее за руки, говорил о великой пользе духмяного банного веника, а Леший завлекательно плескал квас на раскаленную каменку. Ябауба дрожала как осиновый лист и все норовила закрыть лицо растрепанными седыми волосами.
- Ну что с этими женщинами поделаешь!- всплеснул руками Епифан,- Не верит нам, а баню, похоже, принимает за местную камеру пыток. Как растолковать ей- ума не приложу! Ей бы подруженьку...
- Будет подруженька,- отозвался Шиша Ёлович,- даром я что ли Смышляя отправлял? К своей сестре младшей рысеныша послал, она замуж давно вышла, в соседнем лесу сейчас живёт. Вон они, уж на опушке леса показались.
И впрямь - по тропинке споро шагала коренастая широкоскулая лешачиха, без малейших усилий, увлекая за собой тележку, груженую огромным деревянным сундуком. На сундуке, свернувшись рыжим клубком, спал рысеныш.
- Ну Варварушка,- басовито расхохотался Леший,- везде за собой скарб тянет! Такая и в светлый Ирий корову приведет. Запасливая!
- А как же без скарба?- удивилась, подошедшая Варвара Ёловна,- Это вам мужикам собраться - только подпоясаться, а женщине много чего нужно. Она быстрым взглядом окинула Ямаубу. - А ей - в особицу, ишь до чего бабу жизнь-печаль довела.
- Неси в дом,- строго приказала она Коте, кивнув на судук.
- Если для погрузочных работ меня держите, могли бы драконом оставить!- возопил Котя, но лешачиха молча показала коту крепкий кулак - и ослушаться он не посмел.
Варвара отвела иноземку в сторону и о чем- то зашепталась с ней, затем женщины склонились над раскрытым сундуком.
- Ну теперь разговорам-пересудам счету не будет,- заворчал Леший,- Сперва-наперво веди ее в баню, слышишь, Варвара!
- Ты мне не указ, - донеслось из избы,- Для указов свой муженек-разгильдяй имеется.
Крепко ухватив новую подругу за тощую руку и ласково уговаривая , лешачиха потянула ее в баню.
-Ох, сколько крику да черной магии сейчас будет,- мрачно пророчил Котя, мстительно прислушиваясь,- мало этой котомучительнице не покажется...
Но в бане было подозрительно тихо.
Епифан и Шиша Елович, прихватив Смышляя, отправились в лес, проверить - не случилось ли лиха какого. Вернувшись, друзья застали женщин у теплой печи. Они сушили волосы. Недавняя седая старуха, одетая в светлое льняное платье, атласную душегрею,подпоясанная искусно вышитым алым кушаком и обутая в изящные кожаные башмачки, сделалась неузнаваемой.
- Да вы гляньте, други! - восторженно ахнул Леший,- она и не старая вовсе!
-Не годы старят,- назидательно заметила Варвара,- а печаль да беды.
Лешачиха встала, лукаво улыбаясь, достала из кедровой укладки серебрянные браслеты- обручья и затворила широкие рукава платья подруги.
Ямауба покраснела и неловкими руками принялась поправлять волосы.
- Гребешок ей надобно выдать,- спохватился Шиша Елович.
Глаза Епифана загорелись. Котя Андреич усмехнулся в усы. Ему ли было не знать, какими искусниками в плетении кос являются Домовые. Нет для Домового Хозяина дела приятнее, чем косы плести.
Домовой робко попросил разрешения привести в порядок прическу гостьи, тут же получил его и под восхищенными взглядами принялась рождаться знаменитая русская коса из тридцати прядей.
Домовой искусно перевивал длинные пряди, творя древний сложный узор. Лешачиха угодливо подавала ему снизки речного жемчуга, которым украшались и закреплялись волосы. И наконец коса поспела. Домовой укрепил ее на конце треугольным, изукрашенным бирюзой укосником и обернулся к друзьям.
- Давненько я такие чудные волосы не плел,- скромно заметил он,- Ладно ли получилось?
Все закивали.
- Может быть за стол сядем?- нарушил завороженное молчание домовой.
- Ох, что ж это я,- спохватился Шиша Елович- прошу к столу, друзья! . Гостенькая, дорогая, садись на почетное место. Да скажи, как звали твоего уважаемого отца?
- Акио-сан,- тихо ответила Ямауба.
- Позвольте всем представить нашу новую бабу Ягу,- торжественно возгласил Шиша Ёлович,- Бывшую Ая-домо, дочь Акио-сана, нынешнюю Анну Акимовну. Прошу к столу, Аннушка!
Бывшая ткачиха Ая- грозный дух округа Киота, а нынешняя Анна Акимовна, робко присела на край скамьи, сделала глоток горячего чая, надломила пирожок и первый раз за долгие столетия улыбнулась.
Неудержимые слезы катились по ее щекам и женщина не вытирала их.
Котя бросился было за платком, но Епифан удержал его.
- Пусть они бегут, Котя, пусть...Это тает лёд...