На нашем квартале отбивала артиллерийские атаки старенькая, полуразвалившаяся машина ополченцев, установка «Град». Пряталась среди домов, давала залп и сразу переезжала на новое место. Когда этот залп производится среди ночи в 100 метрах от вашего дома, то этот грохот может поднять даже мертвого! Самое тяжелое время пришлось на начало августа. Укры на окраинах города, непрерывные обстрелы. У всех уже закончились продовольственные запасы. Рядом с нашим кварталом, через посадку, метрах в двухстах, проходит последняя, окраинная, улица Монтажная, где расположены различные промышленные предприятия. Моя уже взрослая дочь очень тяжело переносила обстрелы. Когда начинался обстрел и снаряды с диким воем проносились в воздухе, она обхватывала голову руками и металась по квартире. Мне приходилось ее силой выводить в коридор дома и удерживать до окончания налета.
В один «прекрасный» день предприятия на этой улице перестали существовать в течение 30-40 секунд. Укры ударили из «Градов». Вой пролетающих над головой снарядов не для слабонервных. За одну минуту перестали существовать: оптовый рынок Околица, строительный супермаркет, хлебозавод, молокозавод, трикотажная фабрика, крытый бассейн, автозаправка и ряд мелких предприятий. Все горело, тяжелый, черный дым накрыл и наш квартал. Я православный атеист, но на войне атеистов не бывает...А мы, фактически, были на войне, на передовой. Я поневоле вспомнил "Отче наш", на старославянском, как мать в детстве учила, и уже лежа в постели трижды прочитывал шепотом эту молитву. И Ивановна моя тоже читала шепотом, крестилась, но стоя, перед тем, как ложиться спать…
Недалеко от нашего квартала (метрах в 200), в конце июля, появилась батарея ополчения. Тяжелые минометы, гаубицы и что там еще, не знаю. Во второй половине августа Россия направила первый гуманитарный конвой в Луганск. К началу августа укров уже «сварили» в Изваринском котле и в ополчении появились трофейные танки. Дорога из России на Луганск лежит через поселки Краснодон, Новосветловку и Хрящеватое. В Новосветловке и Хрящеватом стояли отряды укров. В основном, поляки, литовцы и негры.
В Хрящеватом, к тому времени почти не осталось целых частных домов. Укры раскатали их танками, сравняли с землей. В Новосветловке укропы согнали местных жителей, более ста человек вместе с детьми, в церковь, заперли и заминировали, а под стены поставили танки. Живой щит из мирных жителей. Знаю это, потому, что брат моего соседа по подъезду был в числе этих заложников. Это зверствовали поляки. За два дня до гумконвоя, днем, через наш квартал шла колонна танков ополчения. Штук 20. В сторону Хрящеватого и Новосветловки. Их вышли встречать все оставшиеся в живых жители. Стояли по обе стороны дороги.
В открытых люках башен танков стояли красивые молодые люди в новеньком камуфляже, и отдавали нам честь! В одном из этих танков был женский экипаж, а командир экипажа этого танка была крестница моей дочки. На следующий день они возвращались снова через наш квартал, но три танка с экипажами остались подбитыми у Новосветловки и Хрящеватой. Заложников из церкви освободили. В эту ночь батарея у нашего дома непрерывно стреляла в сторону Хрящеватого. Это 8 километров от нашего дома. Там стояло сплошное зарево огня, все горело, видно было из окна нашей квартиры!
Жизнь прицельным огнём распятая,
Каждый дом изувечен миной.
Перестало быть Хрящеватое
После этого Украиной.
Украиной, в которой Бандере
Весь почёт, вся любовь и вся слава.
Украиной, в чьей пламенной вере
Лишь нацизма бродит отрава.
Я не верю, что это традиция –
Вновь нацизмом расколота нация.
Что бы пели Волынь и Галиция,
Если б их разнесла авиация?
Местные жители рассказывали: окрестные поля были покрыты сотнями трупов поляков. негров, литовцев. Еще несколько дней выживших вылавливали по посадкам. Но первый гумконвой пошел обходным путем, через поселки Пархоменко, Пионерское. Потому, что прямое шоссе через Новосветловку и Хрящеватое было завалено осколками мин и снарядов, и в воронках от разрывов. Осколки очень острые и резали резину автомобилей. Большие белые машины конвоя шли через наш квартал, рядом с нашим домом. Их тоже встречали все выжившие, кто мог двигаться! Через день всем начали выдавать продовольственные пайки. Три банки тушенки, три банки рыбных консервов, различные крупы, общим весом 5 кг и питьевую воду в бутылях, по 6 литров на человека. И открыли бесплатные столовые для неимущих.
Забыл сказать, с первого дня блокады у нас были собраны четыре сумки с самыми необходимыми вещами, документами, деньгами. Они стояли постоянно у дверей. Через неделю был второй гумконвой и нам выдали такой же набор продуктов, как и в прошлый раз. В этот раз конвой прошел обычной дорогой. К этому времени был, наконец, взят Луганский аэропорт. Артиллерия аэропорта все эти месяцы обстреливала южные кварталы Луганска.
В конце июня, если не ошибаюсь, нацики пытались посадить в аэропорту военно-транспортный самолет с литовским спецназом и военной техникой. Ополченцы сбили его при заходе на посадку. 49 человек, погибли все… Когда пленные укры выходили из убежищ аэропорта, некоторые из них начали оскорблять и угрожать повстанцам. Их расстреляли на месте и без предупреждения, остальные сразу «успокоились».
В самом начале сентября повстанцы пошли в контрнаступление и за два дня отбросили укров на 15-20 км., за Северский Донец. К большому сожалению, гейропа очень оперативно организовала «Минские соглашения», и повстанцы были вынуждены остановиться. Это начало сентября. Так прорвали блокаду, и из России начали тянуть 4 нитки линий электропередач. В самом конце сентября, наконец, появилась электроэнергия, а позже и вода. Не думайте, что надолго.
Воду давали и сейчас дают по графику. Нашему кварталу воду дают вечером, с 18 до 22 часов, а чаще всего с 19 до 21 часа. Это потому, что почти все водоводы находятся на линии разграничения, и ВСУ (укры), старательно их расстреливают и не позволяют ремонтировать. Да и ремонтировать, стройматериалами, помогает Россия. Подача электроэнергии налаживалась очень долго, до нового года и даже позднее.А в Новый 2015 год диверсанты подорвали опору линии электропередач и мы еще три дня были без электричества.
Жизнь в Луганске, понемногу, начала оживать. Начали открываться магазины, начали возвращаться беженцы. Беженцы (не все, конечно), слёзно и агрессивно, жаловались на «тяжкие» испытания, выпавшие на их долю… (жаловались нам, пережившим блокаду!). Как их Россия одевала не в то, что им хотелось, кормили тушенкой, а не свежим мясом, что поселяли их не в благоустроенных домах… Обидно за Россию, которая их принимала. Куда девалась совесть у этих беженцев, где благодарность, где элементарная порядочнось? Нужно сказать, почти все возвратившиеся беженцы очень негативно и агрессивно относились к нам, пережившим блокаду. Странно, правда?...
В конце сентября открылась еще одна больница, в дополнение к единственной, областной. С началом октября, я сходил в эту, вторую, больницу и встретил там того самого Леонида Ивановича, проктолога из онкологии, (и единственного хирурга-проктолога в городе, на тот момент), который меня обследовал в мае. Он меня узнал, поговорили.
Отопления в той больнице еще не было. Заглянул в одну из палат, больные лежали под одеялами в верхней одежде и в шапках! Перспектива не обрадовала, но тянуть уже некуда, нужна операция…Обследование и подготовка к операции заняли 5 дней, А Леонида Ивановича, неожиданно перевели в областную больницу. Мы с ним переговорили по этому поводу и он посоветовал через неделю приходить уже в онкологию. Они с частью сохранившегося коллектива решили восстанавливать свой диспансер.
Таким образом, в начале ноября 2014 года, я снова оказался в онкодиспансере. В нем шла активная восстановительная работа, в основном, силами своего персонала, Стройматериалами помогала Россия и правительство ЛНР. Отопление только начали запускать, поэтапно. По мере восстановления коммуникаций. Выбитые окна и двери частично меняли, частично закрывали щитами. Электричество, хотя и с частыми внезапными отключениями, появилось. Кроме того, был аварийный дизель-генератор.
Больных, нуждающихся в операции, в отделении проктологии, накопилось более 400, на 40 имеющихся мест, да и те только в перспективе, по мере восстановления здания. Меня Леонид Иванович (он заведующий отделением проктологии) взял на операцию, поскольку обследование было проведено ранее, история болезни у меня была. И 5-го ноября, он мне сделал успешную операцию по удалению аденомы кишечника. Я был третий прооперированный, после открытия больницы. Ничего особенного, после операции я не чувствовал. Боль была вполне терпимой. Для меня тяжелее всего было почти неподвижно лежать на спине три дня, из-за катетера для отхода мочи.