— Всё! — выкрикнул Ян и, стиснув зубы, повалился на подушку.
Элла тут же заботливо обмотала голову любимого смоченным в ледяной воде полотенцем. Этот нехитрый способ лучше всего помогал в борьбе с нестерпимой головной болью. Сквозь перестук зубов Ян неожиданно выдавил совершенно неуместные извинения:
— Простите, Сергей Кузьмич. Голова не выдерживает.
— Понимаю. Держись, Ян. Это всё, что сегодня передал Жерар?
— Да, вроде ничего не забыл.
Получив охлаждение, перегруженный мозг медленно, но верно начал приходить в норму. Молодой человек с каждой секундой дышал ровнее, и через несколько минут уже вполне нормальным голосом поинтересовался:
— Ну, как в этот раз?
Сергей Кузьмич, находящийся на другой стороне канала связи, тщательно сверял данные Жерара с полученными от хрононаблюдения.
— Как мы и думали, расхождения есть. И значительные, — печально пробубнил полисмен, не отрываясь от работы.
— Вы уже всё проверили? — поразился молодой человек, приподняв с глаз полотенце.
— Ну, что ты! Это только первый взгляд. Сам понимаешь, что без тщательного анализа никаких указаний Жерару дать не можем. А работы тут… — Сергей Кузьмич поднял на собеседника красные глаза, невесело присвистнул и опять углубился в чтение.
— Да. Я тоже сегодня чуть не опух его выслушивать, — едва слышно признался Ян, — Голова гудит как паровой котёл!
— Понимаю, — голос полисмена был глух и печален, — Придётся опять до утра над этим сидеть.
— Вы которую ночь уже без сна? — подала голос Элла.
— Не помню, — сухо бросил полисмен и отключился.
На следующее утро с ребятами вышел на связь Филипп. Он долго мялся, прятал глаза, виновато бубнил какие-то невразумительные объяснения. Через пару минут Элле надоело это выслушивать. И она резко оборвала бионикла:
— Филипп, говори прямо, что тебе нужно!
— Я хотел попросить Яна скинуть Жерару несколько тестовых процедур.
— Так. И в чём проблема?
— В том, что при этом нагрузка на него будет значительно выше, чем при обычной передаче. А он и так нагружен почти до предела.
— Для чего нужны эти тесты? — сурово спросил Ян.
— Я подозреваю, что разум больного ребёнка не подходит для длительного пребывания в нём взрослого, хорошо сформированного сознания. Это может сильно искажать передаваемые им данные.
— Раз так, то я согласен, — решительно заявил Ян, даже не посмотрев в сторону Эллы.
— Хорошо. Тогда надевай очки.
По прошествии четверти часа Ян дрожащей рукой сорвал с лица очки виртуальной реальности и уставился ничего не видящими глазами в потолок. Испугавшись его мертвенно-бледного лица, которое практически не отличалось тоном от белоснежной подушки, Элла тут же всыпала ему в рот несколько таблеток. Чай и полотенце были уже наготове. Девушка заботливо хлопотала вокруг Яна, но в этот раз молодой человек приходил в себя куда дольше.
Спустя полдня мучительных головокружений, тошноты и рвоты, Ян всё же смог самостоятельно сесть на кровати. Он с болью посмотрел на измученную волнениями девушку, сил на долгие разговоры не было. Он лишь хрипло прошептал:
— Прости…
— Ладно, уж, — вздохнула Элла.
И тут опять включился телевизор. Судя по виду бионикла, он разбирался с результатами тестов несколько дней.
— Привет, — слабо выдавил Ян, — Как успехи? Надеюсь, мои мучения не прошли даром?
— Здравствуй, Ян. Извини, что тебе приходится такое терпеть. Но иного выхода нет. А успехи… — Филипп шумно выдохнул и, глядя в сторону, признался: — Тесты показали, что у нас имеется большая проблема. Увы, блестящая идея Жерара по перемещению в тело больного ребёнка оказалась фатальной.
— Что ты имеешь ввиду? — осторожно спросила Элла.
— Говоря простым языком, слабый мозг начал незаметно угнетать сознание бывшего инквизитора. Его нужно срочно выводить оттуда!
— Ясно, — холодно принял информацию Ян, — Сколько у него есть времени?
Филипп нервно взбил пятернёй спутанные лохмы и дрожащим голосом ответил:
— Пара суток. Это максимум!
Ян тут же откинулся на подушку и закрыл глаза. Филипп и Элла терпеливо ждали. На этот раз общение с бывшим инквизитором продлилось всего несколько секунд, и к большой радости Эллы, Ян совершенно свежим голосом сообщил:
— Жерар получил информацию. Он пока не может выбрать, в кого перейти. Дело в том, что он сам подозревал что-то подобное. И ещё раньше рассматривал иные варианты перемещения.
— Пусть, пожалуйста, поторопится! Это очень опасно! — дрожащим голосом попросил Филипп.
— Не беспокойся, — заверил Ян, — Он не тот мужик, чтобы не понять важности такой миссии.
***
Весь следующий день Элла и Ян провели в тишине. Их не беспокоили ни Жерар, ни Филипп, ни Сергей Кузьмич. Впервые свалившееся на их плечи безделье неожиданно позволило спокойно предаться уединённому размышлению. Молодые люди бродили по паркам и бульварам, подолгу смотрели на облака и пруды, гладили кору деревьев и наслаждались мороженым. За весь долгий день, проведённый вне дома, они не сказали друг другу и дюжины слов. Когда же вечером они смотрели из окна на звёзды и пили чай, Элла неожиданно произнесла:
— У меня есть решение.
Ян никак на это не отреагировал. Он чувствовал, что девушка скажет что-то подобное. Но вот какое это будет решение он даже не пытался представить. И Элла спокойно пояснила:
— Жерар знает меня. А значит, сможет поменяться со мной.
— Что? — Ян удивлённо вскинул брови и тут же возразил, — Я этого не позволю!
— Это ещё почему? — голос девушки был столь суров, будто и не было целого дня романтических прогулок.
— Потому что каким бы замечательным парнем ни стал Жерар, но я не собираюсь менять твою жизнь на его.
— А я и не собираюсь умирать в его теле.
— Что ты хочешь сказать?
— Сегодня ночью я обсудила эту возможность с Филиппом.
— За моей спиной? — поражённо пробормотал Ян.
— Ну, не делай из этого трагедию. Или ты приравниваешь это к измене? — изумилась девушка.
— Не городи чушь! И что предложил Филипп?
— Он просчитал такой вариант. С некоторыми допущениями можно надеяться на успех.
— Что? С какими ещё допущениями? И что значит в вашем понимании “успех”?
У Яна было ощущение, что разрушение мира, которое должно начаться через несколько десятилетий внезапно передвинулось на текущий день. И самое кошмарное, что началось это с них. Он схватил девушку за плечи и хорошенько встряхнул. А затем, глядя в глаза, с болью в голосе спросил:
— Ты в своём уме? Ты понимаешь, что будет со мной?
Элла опустила глаза и тихо, но твёрдо ответила:
— А что будет со всеми?
Ян не мог этого выдержать. Он закрыл лицо руками и плюхнулся на диван. Весь ужас, что гнался за ними все последние дни, наконец-то настиг их. Его холодную хватку Ян отчётливо ощутил на собственном горле. Это было куда страшнее, чем любые тренировки и реальные боевые столкновения. А всё потому, что боялся Ян не за себя.
В это время включился телевизор, и к нему обратился Сергей Кузьмич. И хотя на лице была привычная маска каменного спокойствия, голос седого полисмена слегка подрагивал:
— Ян, прости, но предложение Эллы… Это единственное, что может нам помочь. Понимаешь?
Но молодой человек не желал выслушивать. Он прервал собеседника и резко выкрикнул:
— Помочь? А вы просмотрели возможные линии развития событий? Что это может принести? И чем закончиться?
Сергей Кузьмич лишь покачал головой.
— Мы приближаемся к кульминации исторической развязки. Потенциально может реализоваться масса исходов. Мы не в силах не только проанализировать ту или иную вероятность, нам недоступна даже оценка порядка количества возможных вариантов.
— И вы, тем не менее настаиваете на том, чтобы Элла лезла в тело умирающего ребёнка?
Сергей Кузьмич несколько секунд молчал. В это время он безжалостно хрустел пальцами, а на его скулах проступили жёлтые пятна. Когда же он заговорил, то слова выходили очень медленно и натужно:
— Ян, пойми, когда Элла предложила такой вариант, он тоже показался мне диким. Да и Филипп был в шоке. Но время истекает, а решения нет.
— Так пусть Жерар перейдет в кого-то другого. Почему он вообще зациклился на этом мальчишке?!
— Я уже объяснял тебе. Это самый безопасный способ получения информации.
— Безопасный? — взорвался Ян, — Так вы это называете?
Но тут в разговор вступила молчавшая доселе Элла:
— Ян, моё сознание выращено в кристалле процессора. Оно намного устойчивее, чем ваше. Уж поверь мне!
— А если не поверю? — с болью простонал Ян.
— Жерар уже в курсе, и обмен состоится без твоего ведома.
— Что? — поразился Ян.
— А ты ничего не чувствуешь? — Элла прищурила глаза.
— В смысле? — Ян только сейчас обратил внимание на неуклонно возрастающую слабость.
— Прости, любимый, — по щеке девушки неожиданно сбежала слеза, — Я знала, что ты будешь против. А потому подсыпала тебе в чай лошадиную дозу снотворного.
— Что?! — вскричал Ян.
Он попытался вскочить, но мир вокруг него взметнулся стекляшками калейдоскопа. Сил бороться с цветным вихрем уже не было, и молодой человек повалился на кровать.
***
— Привет! — непривычные интонации в таком коротком слове тут же подтвердили, что вчерашний кошмар стал сегодняшней явью.
Ян открыл глаза и посмотрел на Жерара. Хоть бывший инквизитор присутствовал только в качестве сознания, но перемена во внешности была столь явственна, что молодой человек мог лишь со стоном зажмуриться.
— Жерар! Как ты мог?
Бывший инквизитор хмыкнул и неожиданно пояснил:
— Прости за каламбур, но я не смог. Я не в силах разрешить эту ситуацию. И то, что предложила твоя девушка… Может это и не лучшее решение, но я ничего даже близко к этому представить не мог.
— Неужели нельзя было собрать этих скотов да перебить их всех вместе? — глухо спросил Ян.
— Ты думаешь им есть нужда собираться? Анатоль был у руля этой банды долгие годы. Он придумал очень много вещей, которые препятствуют любым попыткам нарушить его планы. Он предусмотрел и то, что мы разберёмся с механизмом переноса сознания. В противном случае я никогда бы не согласился на такое постыдное бегство. Поверь мне!
Ян и сам отлично понимал, что иного выхода попросту не было. И все его попытки что-то выдумать и сейчас, и ранее, заканчивались ничем. Так какое право он имеет обвинять в этом Жерара? Ян медленно открыл глаза и посмотрел на сидящего в девичьем обличии инквизитора.
— Ладно. Что сделано, то сделано. Извини, мне не очень приятно смотреть на тело Эллы и понимать, что её тут нет.
— Ещё как понимаю! И мне в женском теле, знаешь ли, не очень.
— Жерар, прости, но… — Ян замялся, подбирая слова потактичнее.
— Что?
— В общем… Не мог бы ты надеть… О! Шляпу! — сообразил Ян.
— Шляпу? — Жерар непонимающе захлопал глазами, — Для чего?
— Просто Элла никогда не носила шляп. Даже женских. А у меня есть отличная мужская шляпа, — молодой человек смущённо отвёл взгляд в сторону, — Я так тебя не буду с Эллой путать.
— Да без проблем!
К великой радости Яна, а также всех участвующих в их самоотверженной борьбе, сознание Эллы действительно функционировало весьма устойчиво. Неблагоприятная среда, обусловленная повреждением головного мозга ребёнка, вносила лишь небольшие помехи в её работу. При первом же сеансе общения девушка успокоила Яна, объяснив, как обстоят у неё дела:
— Пожалуйста, не психуй! У меня всё в норме. Тут почти как в компьютере, где имеются некоторые сбои.
— Некоторые? Элла, не ври мне, пожалуйста! Если бы это было так, малец не был бы идиотом.
— Его проблема в том, что он вырос в этих условиях. А потому не умеет обходить сбойные сектора. Такая система, кстати говоря, есть даже в ваших примитивных компьютерах.
— Да неужели? Элла, ты мне только зубы не заговаривай, ладно?
Но девушка его строго оборвала:
— Всё! Мне некогда!
Так закончился первый контакт.
В этот день Ян не находил себе места. Жерар постоянно слонявшийся рядом отлично понимал его душевные муки. Стараясь помочь, бывший инквизитор нацепил не только шляпу. Он откуда-то выудил жуткий белый парик, надел здоровенные очки-консервы и держал в зубах курительную трубку. Если бы не подавленное состояние, то Ян наверняка бы лопнул от смеха. Теперь же он просто был благодарен Жерару за понимание.
***
В двадцать пятом веке ни бионикл, ни сотрудники департамента темпорального надзора не смыкали глаз. Техники день и ночь вычленяли и оценивали вероятности тех или иных событий, пытаясь определить их вклад в формирование окончательной исторической картины. Филипп же, совершенно забывший, что такое нормальный сон, круглосуточно мониторил сознание девушки. И чем дольше этим занимался, тем воодушевлялся всё сильнее и сильнее. Ко всеобщему удивлению Элла оказалась куда более искусной мастерицей тайных дел. Она практически не использовала Яна для передачи информации. Прячась в самые невероятные закутки, Элла часами обсуждала положение дел с Сергеем Кузьмичом, и отправляла Филиппу массу тестовой информации.
В один из вечеров бионикл в очередной раз вышел на связь с седым полисменом:
— Да, Филипп? — глухо отозвался Сергей Кузьмич.
— Простите… — бионикл испуганно посмотрел на почерневшее лицо полисмена, — Что-то случилось?
— Да. Есть все основания полагать, что мы проворонили возможную точку изменения реальности. Ничем иным я не могу объяснить чехарду событийных линий, имеющих один единственный исход. Прости, Филипп, похоже, что все наши усилия пошли прахом.
Вечно радостное лицо бионикла, улыбка на котором не гасла в самые трудные времена, теперь стало каменно-строгим. Заострившиеся скулы, потемневшие белки глаз, мятые, словно застывшее пламя, космы… Вид учёного был крайне непривычен, но Сергею Кузьмичу уже не было до этого дела. Его настрой Филипп понял моментально. Он совершенно неизвестным, полным злой решительности голосом произнёс:
— Рано вы сдались! Рано!
Полисмен только пожал плечами. Сил возражать уже не было. Потому Филипп беспрепятственно продолжил:
— Элла передала мне огромный объём тестовой информации. Можно сказать, избыточный. Мы наконец-то убедили Яна в правильности её догадок. Парень первую ночь поспал как человек. Но дело не в этом. Когда я анализировал полученные данные, то пришёл к выводу, что уже где-то в психограммах я видел похожие моменты. Я переворошил их немало, прежде чем вспомнил, что они очень сильно напоминают моменты подстройки сознания новорождённого бионикла. А биониклы, как вы знаете, взрослеют куда быстрее людей. Так вот, я наложил технологию мыслеобмена на формирование сознания. И знаете, что я получил?
Сергей Кузьмич не ответил. Он хоть и не разрывал контакт, но смотрел сквозь собеседника пустыми глазами. Это невероятно разозлило Филиппа, и он неожиданно гаркнул:
— А ну, проснись, старый идиот!
Такое обращение мигом встряхнуло выпавшего из реальности полицейского. Он даже открыл рот, но Филипп не дал ему сказать.
— Я придумал как, соединив технологию мыслеобмена и процедуру формирования сознания биониклов, создать аппарат по сборке человеческой личности с заданными характеристиками.
— Что? — полицейский с трудом пытался понять услышанное, — Филипп, зачем это нужно?
— Вместо того чтобы перемещаться в тела других людей и совершать действия их руками, можно сформировать в их телах положительно-направленные сознания. И тогда этот преступный синдикат развалится сам собой!
— Филипп, — Сергей Кузьмич тяжко вздохнул, — Это замечательная мысль, но даже я понимаю, что для роста сознания нужно время. А его у нас и нет.
— Вот именно! — восторженно вскричал бионикл, — Я тоже так подумал. И даже хотел выбросить такую замечательную находку. Но тут мне на глаза попалась стопка психограмм Жерара. Да, да! Целая пачка, что снималась во время его психокоррекции. А она, как вы знаете, идёт довольно медленно. Так вот, когда я за ним наблюдал, то меня это ожидание сильно напрягло. И я придумал один незаконный трюк. А поскольку он был в высшей степени аморальным и технически нереализуемым, то я его моментально позабыл. Но к счастью, успел записать. Теперь заботиться о правомерности, наверное, поздно?
— Не ходи вокруг да около! — рявкнул полицейский шеф.
— Можно сменить личность без изменения сознания.
— Что? Как? — Сергей Кузьмич не мог поверить своим ушам.
— Да! В человека внедряется заготовка сознания с нужными установками, и в течение нескольких часов происходит адаптация. Это можно проводить во время сна. Технологии двадцать первого века обнаружить такой трюк попросту не способны.
— Но… — запнулся Сергей Кузьмич.
— Я не стал попусту тратить время, и уже передал технологию Элле. Будьте любезны, посмотрите, пожалуйста, на исторические линии! Ах, не стоит!
— Что? — не понял Сергей Кузьмич.
— Просто выйдите на улицу!
И престарелого полисмена оглушил взрыв уже хорошо позабытого счастливого смеха…