Жерар безмолвной тенью продолжал бродить по дому Анатоля. Он сидел то в одной комнате, то в другой. Медленно ступая по коридору, он зачем-то ощупывал стены, порой подолгу смотрел на предметы домашнего обихода, иногда часами крутил в руках какую-либо утварь. Когда к нему обращались, он всегда внимательно выслушивал. Если кивал, то это значило “да”, если молчал — “нет”. Иного общения пока не получалось.
После выхода из виртуальности Жерар сразу же начал заниматься хозяйственными делами. И хотя в доме практически всё было автоматизировано, Жерар всё равно находил себе занятия. Сергей Кузьмич как-то заметил, что тот поправляет сложенную в шкафу одежду, надобности в этом не было никакой. Ведь пройдя полный цикл очистки, все предметы раскладывались обслуживающим шкафы автоматом.
Виктор с Кириллом быстро привыкли к странному поведению нового обитателя. Куда больше тревог вызывал шеф полицейского департамента темпорального надзора. Сергей Кузьмич пытался не подавать виду, но подчинённым было ясно, что он страшно переживал неудачу психокоррекции. Нет, в его душе не было и тени страха, что можно ожидать чего-то опасного от средневекового инквизитора да ещё и с расшатанной психикой. Пожилой полисмен никак не желал смириться с фактом, что не получилось провести столь рядовую процедуру. С другой стороны, он не мог высказать ни слова упрёка Филиппу, ибо был абсолютно уверен в его искренности и квалификации. По сотне раз на дню Сергей Кузьмич убеждал себя, что всё было сделано правильно. Но стоило увидеть бредущего по коридору Жерара, как сердце старика опять начинала сдавливать предательская боль.
В конце концов Виктор связался с Филиппом, изложил свои подозрения и попросил привести начальника в нормальное состояние. Бионикл тут же заверил, что попытается помочь всеми доступными способами. Вечером следующего дня он обратился к Сергею Кузьмичу. Полисмен удивлённо посмотрел на возникшую голограмму и поинтересовался:
— Привет, Филипп. Что-то произошло?
— Добрый вечер, Сергей Кузьмич. Да, кое-что, что вам нужно знать. Помните, я говорил вам, что сейчас нет возможности провести углублённое ментосканирование Жерара? Так вот, я попытался своими силами поковыряться в его трансформированной психоматрице…
— Так, — сразу напрягся полисмен.
— Знаете, я получил весьма странные результаты, — Филипп выглядел в высшей степени растерянно, — У Жерара и Анатоля наблюдается зеркальное совпадение нескольких блоков в глубинных подуровнях сознания. Что интересно: с Яном таких параллелей нет.
— Что это значит? — нахмурился Сергей Кузьмич.
— Этого я сказать не могу. И хочу вас заверить, что никакое исследование вам не даст ответа на этот вопрос. Такого просто ранее не наблюдалось. Я могу предположить, что тут имеет место влияние перемещения во времени.
Сергей Кузьмич не проронил ни слова. Седой шеф полицейского департамента ясно видел, что Филиппу есть, что сказать. Ему только надо дать время собраться с духом. Бионикл осторожно глянул в спокойные глаза собеседника, и неожиданно его душу заполнила умиротворяющая уверенность. Он улыбнулся и сообщил:
— Простите, если мои слова покажутся вам чушью, но смею предположить, что между Жераром и Анатолем не прервалась информационная связь.
— Что?! — глаза полисмена полезли на лоб, — Как? Как это вообще возможно?!
— Это только моё предположение. Извините… Я несколько дней пытался разобраться в поведении Жерара. И это всё, что я сейчас могу вам сообщить. Относительно его психического здоровья… Тут всё предельно прозрачно: он в норме. Просто он слышит тени мыслей Анатоля и не понимает их природу. К тому же на это наслаиваются его воспоминания, которые после психокоррекции он оценивает совсем по-другому.
Сергей Кузьмич прокрутил в голове услышанное и всё же решил уточнить:
— Филипп, прости, не могу сообразить. Что же нам теперь делать?
— Как ни странно, но ничего.
— Вот как? — полисмен вскинул брови.
— Да. Жерар в норме. Общайтесь с ним как с обычным человеком, который просто ведёт себя несколько иначе. Вот и всё. В любом случае иного совета у меня попросту нет, — и Филипп грустно развёл руками.
— Понял тебя. Спасибо, — прохрипел в ответ полисмен и отключился.
После разговора Сергей Кузьмич вышел из лаборатории. Хоть система вентиляции работала исправно, но ему страшно захотелось прогуляться по свежему воздуху. Он распахнул дверь и в очередной раз скривился от вида залитой в асфальт дали. И тут его слух неожиданно царапнул какой-то странный повторяющийся звук. Сообразив, что его источник находится поблизости, Сергей Кузьмич заглянул за угол.
Жерар подметал территорию самодельной метлой. Она была сделана из обрывков проводов и стойки какого-то кронштейна. На продуваемом всеми ветрами пустыре мусора не было и в помине, но бывший инквизитор методично избавлял окружающее пространство даже от мельчайших следов грязи. Обнаружив, что за ним наблюдают, он на секунду остановился, посмотрел в глаза Сергею Кузьмичу. Полисмен не стал ничего говорить, а просто кивнул. Он вернулся к входу и уселся на крыльце. Прохладный воздух проникал в лёгкие, хотя свежестью организм не наполнял.
Неожиданно раздался шорох, и рядом уселся Жерар. Сергей Кузьмич отчётливо понял, что надо что-то сказать. Но как назло, в голове царила дикая мешанина. Ясно маячили только слова Филиппа. Это помогло начать беседу.
— Спасибо, — тихо проговорил полисмен.
Он не надеялся на ответ, но в этот раз Жерар не стал отмалчиваться.
— За что же вы благодарите?
Сергей Кузьмич едва не подскочил от неожиданности. Всё же полицейская выдержка помогла справиться с эмоциями.
— За многое.
— Неужели?
— Ну, хотя бы за поддержание чистоты.
Жерар опустил голову, поняв простые и очевидные слова по-своему. Он несколько раз хрипло вздохнул и признался:
— Я не могу навести чистоту в вашем мире. Да и в своём… в своём я только пачкал.
— Сложно оценивать свои деяния, — Сергей Кузьмич попытался мягко сгладить ткань беседы. Жерар же был настроен иначе.
— В этой новой жизни я многое понял. Люди забыли бога. Точно так же, как нерадивые дети забывают родителей. В нашем понимании бог — кто угодно, но только не ведущий тропой познания.
— Познание — непростой путь, — согласился седой полисмен.
— Да. И люди вынуждены по нему идти. Иначе они перестанут быть людьми. А это зачастую очень печально и больно, — Жерар стиснул блестящую ручку метлы и с надрывом продолжил: — Люди обвиняют в своих бедах бога, не понимая, что у него нет иного выхода.
Сергей Кузьмич поражённо воззрился на собеседника и осторожно поинтересовался:
— А почему у бога нет иного выхода?
— А как ему быть? Как подтолкнуть невероятно ленивое дитя посмотреть дальше собственного носа? Вот и приходится ставить пустоголовым палки в колёса. Людям же проще обмануть себя. И они радостно это делают. А потом сбивают с толку и других, — Жерар замолк, глядя себе под ноги.
Сергей Кузьмич нервно кусал губы, а потом опасливо заметил:
— Возможно, всё так и есть. Но ведь и стремление к правде и чистоте никуда не пропадает.
Жерар неожиданно вскинул перекошенное лицо. Казалось, эти невинные слова обожгли его сердце. Он сглотнул комок в горле и полным обречённости голосом ответил:
— Стремящийся к праведности дурак имеет все шансы стать палачом.
Жерар резко поднялся и, не сказав больше ни слова, отправился в дом. Сергей Кузьмич задумчиво переваривал услышанное и ясно понимал, что Жерар явно сделал огромный шаг. Вот только в какую сторону?
Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге опять появился бывший инквизитор. В этот раз в его руках был здоровенный бидон, судя по всему, полный. Жерар с усилием затащил его за угол, откуда через пару секунд донеслись звуки выливаемой жидкости.
— Он асфальт, что ли, решил вымыть? — не понял Сергей Кузьмич.
И тут он услышал душераздирающий крик. Полисмен метнулся следом и увидел превратившегося в факел человека.
***
Анатоль снисходительно улыбнулся и приложил ладонь к кнопке. Внезапно его лицо исказилось, в одно мгновение глаза вылезли из орбит, ухмылка изломилась сложными зигзагами, а тело скрутила судорога. В следующий момент Анатоль дёрнулся и с воплем ужаса повалился на пол. Элла и Ян во все глаза смотрели на бьющегося в агонии врага и не могли поверить в случившееся. Они судорожно искали способ вырваться из ловушки, когда мечущийся по полу Анатоль случайно не нажал скрытую кнопку на собственном браслете. Это тут же привело к тому, что толстенная прозрачная стена ушла в сторону.
Юноша и девушка во все глаза смотрели на корчащегося на ковре врага и не знали, чему или кому быть благодарными за спасение. Ян сориентировался быстрее. Он направил автомат в Анатоля и почти в упор дал короткую очередь.
В следующее мгновение распахнулась боковая дверь, и в помещение вломилась дюжина вооружённых людей. На счастье, Элла уже пришла в себя. Она профессионально уложила первый ряд нападавших и сразу же кинула гранату в последующих. Её напарник тоже не мешкал и открыл безжалостный огонь по охранникам Анатоля. Победа в короткой перестрелке оказалась за Эллой и Яном. Из внезапного столкновения в тесном пространстве они вышли без потерь, несколько застрявших в их бронежилетах пуль были не в счёт.
Но враги тоже не были глупцами. Потеряв несколько человек, они резво перегруппировались и отступили в коридор. Чуткий слух Эллы уловил, как противники вызывают подкрепление. Она дёрнула руку Яна. Но тонущий в адреналине разум не желал переходить в штатный режим. Тогда девушка силой притянула его и проорала в самое ухо:
— Ян! Уходим! Это приказ!
Молодой человек вздрогнул, посмотрел на дверь, за которой скрылись враги и с весёлой злостью поправил:
— Это не уход. Это прорыв через вражескую территорию.
— Дубина! Назад глянь!
Ян обернулся и обнаружил, что стальная дверь их ловушки оказалась открытой.
— Элла! Ты чудо! Бежим!
Они вырвались из особняка, прыгнули в автомобиль и унеслись в темноту ночи. Ни Ян, ни Элла не могли поверить в собственную удачу. Первый же адрес оказался обиталищем Анатоля. Им удалось почти беспрепятственно проникнуть в дом и, даже попав в ловушку, выполнить задание и вырваться целыми и невредимыми.
— Мы смогли! — сияла Элла, у которой от переизбытка эмоций ручьём текли слёзы.
Ян сосредоточенно гнал машину по ночной дороге, на его лице оптимизма было куда меньше. Элла уже хотела поинтересоваться, чем он так недоволен. В этот момент ожил мобильный.
— Здравствуйте, ребята! — обратился к молодёжи Сергей Кузьмич.
Элла глянула на полисмена и ахнула. В этот раз шеф департамента темпорального надзора выглядел в высшей степени непривычно. Всегда являвший собой образец аккуратности и опрятности, сегодня Сергей Кузьмич походил на матроса после кораблекрушения. Растрёпанная шевелюра, смятый и перекрученный ворот рубашки, и самое главное — невероятно растерянное выражение лица.
— Сергей Кузьмич! Что у вас стряслось? — запаниковала Элла.
Ян тут же скосил взгляд и аж присвистнул.
— Сейчас не об этом! Ян, через двести метров сверни налево. Там будет лесная тропка. Неширокая, но проехать сможете. По ней до реки. Там будет лодка. Машину не забудьте закидать ветками. Поплывёте вниз по течению. Не суетитесь! Я вас отслеживаю.
И полисмен отключился.
Ехать ночью через лес было жутко. Фары были практически бесполезны, и Ян вёл машину, опираясь лишь на удачу и шестое чувство. А тропка, как назло, плутала в непролазных зарослях, то и дело выставляла под колёса корни деревьев, пугала неожиданными ямами. Молодым людям пришлось изрядно поволноваться и протрястись, прежде чем они, наконец, добрались до цели.
Девушка оценила грузоподъёмность припрятанной лодки и быстро наполнила её всем необходимым. Ян сноровисто нарубил сапёрной лопаткой зелени и прикрыл брошенную машину. Он оттолкнулся веслом от берега, и их неказистая лодчонка заскользила по непроглядной глади медленной речушки. Элла тревожно озиралась, ожидая преследователей, но вокруг было тихо. Девушка мало-помалу успокоилась. Она поставила автомат на предохранитель и привалилась к Яну. У молодого человека усталости не было ни в одном глазу. Ему страшно хотелось крепче обнять Эллу, кричать, радоваться и творить прочие безумства юности. Но сейчас все усилия нужно было направить на собственное спасение.
Они неслись через застывшую ночную тьму, где единственным звуком было их едва слышное дыхание. Левой рукой Ян осторожно обнимал Эллу, а правой изредка подруливал и периодически поправлял висящий на плече автомат. Девушка же зачарованно смотрела на рассыпанные по небу крупные звёзды. Они казались столь близкими, что захотелось коснуться их рукой. Элла подняла узкую ладошку и указала вверх:
— Мы плывём под звёздами!
— Нет, — Ян тихо поцеловал её и прошептал: — Мы плывём среди звёзд. Глянь на реку!
Девушка посмотрела на воду, где как в зеркале отражался звёздный купол, и восхищённо ахнула!
Прижавшись друг к дружке, они плыли сквозь мироздание. Это единение очень быстро вымело из их голов всё беспокойство последнего времени, надуманные и реальные страхи, пустые планы и серьёзные надежды… Они растворились в этой, принадлежавшей только им, вселенной… Время уже не имело значения. Ничто не имело значения… Им обоим казалось, что так они будут плыть всегда. И даже более того: они были убеждены, что и плыли так всегда. А все события казались лишь обрывками глупого и пустого сна…
Но всё же постепенно забрезжил рассвет, а вместе с ним ожил и мобильный. На этот раз Сергей Кузьмич выглядел куда опрятнее. К тому же на полисмене была совершенно незнакомая униформа.
— Привет, молодёжь! — на лице шефа полицейского департамента сияла широченная улыбка, — Поздравляю вас с выполнением важнейшей миссии!
— Уф! — расслабленно выдохнула Элла, — Значит, у вас всё хорошо?
— Не совсем, — Сергей Кузьмич тут же перестал улыбаться, — Хотя вы всё сделали превосходно. Даже лучше, чем можно было ожидать!
Невесёлый Ян глухо попросил уточнить:
— Что вы имеете в виду?
— Анатоль выжил, — с ходу рубанул полисмен.
— Что?! — хором воскликнули Элла с Яном.
— Да, он выжил. И это хорошо, — совершенно серьёзно произнёс Сергей Кузьмич.
— Простите, а что же в этом хорошего? — с сомнением поинтересовалась девушка.
— Дело в том, что после того, как Ян выпустил в Анатоля несколько пуль, тот был лишь тяжело ранен. Это позволило нам извлечь его сознание и отправить на психокоррекцию.
Услышав это, Ян аж фыркнул от возмущения.
— Вы называете хорошей новостью то, что вам удалось спасти и отправить на перевоспитание этого маньяка?! Ради этого мы лезли под пули?!
— Понимаю твоё возмущение, — тут же согласился Сергей Кузьмич, — Ибо ты ещё не знаешь всего, что произошло после.
— И что же произошло? — влезла Элла.
— Мы провели углублённое ментосканирование сознания Анатоля, а потом проследили новые линии исторического развития. Увы, мы ошибались. Дело в том, что его смерть уже не имела смысла. Ибо ранее он успел создать весьма мощную организацию, которая и без него пустит человечество по кошмарному пути.
— Так значит, всё было напрасно… — пробормотал Ян.
— Не совсем, — хитро улыбнулся Сергей Кузьмич, — В его тело сейчас перемещено сознание Жерара.
— Это ещё зачем? — поразилась Элла.
— После того как он вторично оказался в нашем времени, мы смогли сделать ему полную психокоррекцию. Теперь Жерар куда более человечный и понимающий, чем тот, которого знали вы.
— Но что же он сделает на месте Анатоля?
— С помощью наших подсказок он постарается ликвидировать эту жуткую организацию. А вы, надеюсь, ему в этом поможете.
— Чем мы ему сможем помочь? — поразился Ян, — Нас сейчас самих вся полиция ищет!
— Вот об этом не беспокойся. Вот вам адресок. Отсидитесь там недельку-другую. Потом потянем за ниточки, и всё будет по-старому. Главное: сохраняйте спокойствие, не делайте глупостей и слушайтесь меня. Всё ясно?
— Нет, не всё, — сурово покачал головой паренёк, — Вы знаете, что случилось с Анатолем? Почему он вдруг забился в припадке? Или тот, в кого перешло его сознание, болел эпилепсией?
Сергей Кузьмич сразу же стал серьёзным. Он задумчиво водрузил квадратную челюсть на сцепленные в замок руки и медленно сообщил:
— Полностью прояснить этот вопрос мы пока не можем. Ибо это, я надеюсь, будет предметом исследования светил науки. Дело в том, что Жерар, преисполнившись пониманием собственных грехов, решил устроить самосожжение.
— Что?! — разом вскричали Элла и Ян.
— Да. К счастью, я находился рядом и успел не допустить фатальных последствий.
— Погодите! — запротестовала девушка, — Вы хотите сказать, что Анатоль чувствовал ожоги Жерара?
— Филипп, считает, что это именно так. Хотя никаких научных объяснений этому нет. Пока нет.
— А почему самосожжение Жерара в двадцать пятом веке повлияло на Анатоля именно в тот момент, когда он угрожал нам?
— Этого никто не знает, — пожал плечами Сергей Кузьмич.
— Никто? — подозрительно уточнил Ян.
Пожилой полисмен, прищурившись, посмотрел на парня и задал странный вопрос:
— Ян, а ты ничего не чувствуешь?
— Я? О чём вы?
— Я думаю, что Филипп ошибался, говоря, что связь установлена только между Анатолем и Жераром. Я имею серьёзные основания подозревать, что в произошедшем есть и твоё влияние...