(В гостях у Друга)
- Ну вот, Саша, не виделись почти тридцать лет.
- Да нет, тридцать три.
Ну как там, Америка? Процветает?
- Когда я прилетел в Нью-Йорк в девяностых - процветала. В России была полная задница.
(Валенька, блинчики такие тоненькие, такие вкусные, и манты маленькие, сочные. Положи мне, пожалуйста, ещё пару мантов, блины я уже почти все съел)
- А как ты туда попал?
- Нелегалом, рефьюджи, беженцем. Должна была быть такая легенда. Без семьи, практически без денег, без родственников, почти без английского языка, без знакомых и без всяких связей. Нужно было выжить, выучить на месте англйский, как- то, более менее, обустроиться и через полтора-два года начать работать.
- А когда семью смог привезти?
- Я увидел свою жену, дочь, внучку и сына только через три года. Наливай!
- А что ты там делал?
- "История об этом умалчивает". Могу сказать только одно - когда в Северном полушарии было лето (США и Канада) я работал в штатах, в Британской Колумбии, Альберте, на Юконе, Северо-запаных Территориях , Аляске и черт знает где. А когда, в северном полушарии вставала зима, я летел в Южную Америку. Это Чили, Перу, Аргентина, Бразилия и Эквадор. Вот так я отслужил четыре контракта. Когда я каждые два года покупал новую машину, я выдерал GPS, я оставлял дома телефон и уезжал. У меня был в машине плеер и диски с Русской музыкой. На левой руке у меня был браслет, который определял время, координаты, высоту над уровнем моря, температуру и т.д. Моя жена никогда не знала куда я поехал и на сколько. Это могло быть несколько дней или недель. Она меня столько раз хоронила. Из тридцати пяти лет совместной жизни она меня видела лет тринадцать не больше. Я благодарен ей, её терпению и мужеству.
- Хорошо, я примерно понимаю, я сам служил в МВД. Но, почему ты сейчас "ненормальный"? Почему ты заботишься о моей взрослой дочери, о моих внуках, о всех кого видишь вокруг?
- Саша, когда тебе не дают возвращения на Родину - в Россию двадцать с лишним лет и ты остался жив, тебя не пришлось менять и ты прилетел в Москву, и ты Дома, ты слышишь Русскую речь, ты видишь Россию, у тебя башню рвёт, у тебя крышу сносит. Ты начинаешь любить Русских детей, потому-что это наши Русские дети - это наша нация - это старики, беременные женщины, которые скоро станут мамами. Ты удивляешься, что вокруг Русская речь, ты начинаешь вспоминать свой родной Русский язык. Это адаптация. Это Счастье, ты просто балдеешь - шутишь в магазинах, на улицах, удивляешься, что Россия уже совершенно другая. Ты не был здесь огромную часть своей жизни. Самое тяжёлое было сесть в самолёт Торонто - Москва... И ещё - я шесть месяцев удивлялся, что везде говорят по Русски... Я до конца жизни на "карантине", я закрыт, ну максимум Белоруссия.
Наливай! А то уйду).
(Валенька, ты знаешь, я почти тридцать лет не ел rolls cabbage - голубцов, может быть, как-нибудь приготовишь? Я помню, что это очень вкусно)
- Ну хорошо, а почему ты себя сейчас здесь найти не можешь?
- Саша, мы изгои, мы потерянные. Мы можем написать десятки томов мемуаров. Но, мы не имем на это права... У нас нарушена психика, мы жили годами в постоянном психологическом и физическом напряжении, в стрессовом состоянии, когда ты ложишься спать и не знаешь во сколько за тобой приедут - в три ночи или четыре. Я уже семь лет в России, у меня нет друзей, я постоянно теряю близких и родных, мне тяжело...
Ты температуру плавления самого тугоплавкого металла - вольфрама (тунгстена) знаешь?
- Нет.
- Три тысячи четыреста двадцать два градуса.
Так вот, мы не оловяные солдатики, мы вольфрамовые, мы офицеры Русской разведки.
НАЛИВАЙ!!!