Затерянный в разуме
Видеоконференция светил медицинской науки, длившаяся почти три часа, так и не смогла расставить точки над «и».
Порой, ее участники в Москве, Минске и Гродно, были близки к одному горькому выводу: пациент, скорее всего, умер.
Однако последние аргументы аспиранта кафедры трансплантологии и искусственных органов Московского НИИ Трансплантологии заставили эскулапов по-новому взглянуть на факты.
Смыслов Петр Семенович, этот упрямый аспирант, «высокому совещанию врачей» предложил рассмотреть фото снимок МРТ головного мозга больного, в верхнем правом углу которого стоял знак в виде эллипса, в котором молния несла бесконечность.
С большой вероятностью, изображение, в отличие от остальных «срезов» головного мозга, и его электроэнцефалограмма упрямо говорили: пациент, скорее всего, жив!
И более того, когда, опять же по совету этого Смыслова, фотографию снимка МРТ облучили ультрафиолетом, на ней четко просматривалась надпись: «Даю согласие на все виды трансплантологии и копирование сознания и своего ДНК. Флеш - накопитель и карта памяти в верхнем правом ящике стола. Владислав».
В залах конференций Минского РНПЦ неврологии и нейрохирургии, Гродненской областной клинической больницы и НИИ Трансплантологии и искусственных органов в Москве повисла тишина.
«Мне кажется, коллеги, нужно дать пациенту шанс побороть болезнь, а его врачам – отыскать затерянного в разуме человека!» – воскликнул ведущий конференцию седой академик в Москве, подводя итог затянувшемуся совещанию.
После его слов, аспирант Смыслов П.С., как - будто проснувшись, стал протирать свои глаза: вселившееся, помимо его воли, в его мозг существо, добилось своей цели.
«Мы еще побарахтаемся вместе, дорогой Владислав, в дивных потоках времени, послужив разуму галактик!» – слегка потряхивая колючими ветками, сам себе улыбнулся Кедр.
***
Гнетущую тишину в палате интенсивной терапии областной клинической больницы Гродно, уже который день прерывал небольшой шум работающего аппарата ИВЛ.
Больной в палате самостоятельно не дышал.
Вернее, не то чтобы он не мог самостоятельно дышать, просто его легкие уже не могли снабжать организм кислородом.
Больного ввели в искусственную кому, заставив ИВЛ выполнять функцию его практически погибших легких.
Тогда не было смысла уточнять причины, по которым больной, при всех тяжелейших симптомах COVID-19, с опозданием был положен в стационар.
Это все – на совести его дежурного терапевта-врача.
Чего только не предпринимали врачи клиники, тяжелое состояние здоровья пациента было неизменным.
Самые лучшие лекарства и усилия светил медицинской науки были брошены для спасения жизни Владислава.
Но Владислав погибал, так до конца не осознав всю горечь расставания с миром живых.
Не понимая этого (а, может, и устав от жизни), он просто не хотел бороться с убийцей из вирусного мира.
И даже аппарат Экстра – Корпоральной Мембранной Оксигенизации, заменяющий в организме работу его жизненно важных внутренних органов и систем (в том числе, и сердца), как посчитали врачи, ему бы не помог.
Но так считали врачи.
Кедр же с ними в корне согласен не был.
Это высшее существо по-своему боролось за жизнь смертного человека.
Оно чувствовало, оно знало, что могучий разум Владислава еще далеко не погиб, а лишь затерялся во временнЫх закоулках бытия.
Еще перед самым подключением Владислава к аппарату Искусственной Вентиляции Легких, перед самой его комой, он недвусмысленно намекнул своему подопечному, что при любом раскладе сил здоровья, весь Владислав не умрет.
Владислав именно тогда, вступив с высшим существом в близкий контакт, дал ему согласие на клонирование своего тела и получения отпечатка своего сознания и ДНК.
Видимо, все это и послужило созданию в его уме настоящего «тормоза» для его разума.
Сознание его ума, его бесценный разум затерялись в потайных уголках его судьбы.
А дальше, как принято говорить, было дело техники.
Причем, главным образом, – техники внеземной.
Примечание: Продолжение следует