МАКСИМОВНА И ПРИШЕЛЬЦЫ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
МИССИЯ ВЫПОЛНИМА
Красноярский край. Плато Путорана государственная, секретная рыболовно–охотничья база ФСБ России.
Совсем недалеко от берега, из воды шумно выскочил огромный золотой таймень. В прыжке он умудрился схватить, парящую над водой белку летягу. Подняв феерию брызг, он стремительно ушел в пучину холодного Енисея, унося под воду свою жертву. Словно вдогонку разыгравшейся трагедии, над головой, прохохотала странная птица. В этих местах её называют большая болотная выпь. Её демонический голос был настолько ужасным и противным, что мог любого путника или рыбака пробить до самых внутренностей.
По спине снайпера из президентской охраны главы США, прокатил жутких холодок, и его передёрнуло. Он замер. Доблестный американский рейнджер ещё сильнее прижался к поверхности земли, словно шоколадный батончик «Сникерс», расплавленный на солнце в пустыни Мохаве. Удары сердца, заведенного дозой адреналина, стали неприятно раскачивать тело.
Россия... Сколько страшных легенд таила для него эта незнакомая, и дикая страна.
«Снежный человек – Йети» – подумал Джон. Он испуганным взглядом посмотрел на охранника русского президента, который в тот миг беспечно и равнодушно лежал на гимнастическом коврике и самозабвенно смотрел порно на экране смартфона, проявляя к этим сатанинским звукам полное равнодушие.
– О, черт – это явно дьявол,– прошептал американец, озираясь по сторонам.
– Что Джон, страшно,– спросил, улыбаясь, по–английски русский.
– Так – есть немного, – ответил американец. –Я в России первый раз...
- Надеюсь и последний,- сказал спецназовец под нос. -Вас ещё тут нам не хватало...
Американец достал небольшую пластиковую капсулу, и высыпал на перчатку небольшую горку белого порошка.
– Ты хочешь Иван,– спросил он, надеясь, что этот «дикий русский» клюнет на заморскую дрянь.
Снайпер с явным пренебрежением взглянул на американца, и отрицательно покачал головой.
– Мы Джон, любим водку, балалайку, и толстых - толстых русских баб,– сказал телохранитель, переводя предложение в шутку.
– А я, пожалуй, расслаблюсь,– ответил Джон, и, заткнув пальцем ноздрю, втянул в себя волшебный порошок, который присылали ему по правительственному каналу колумбийские партнеры. Ужас, который ранее сковал его тело, прошел. – Зря Иван, ты отказываешься! Эта штука придает бодрость, дух и иное созерцания мира...
В тот миг, когда эхо стихло. Спиннинг президента США задергался от непонятного напряжения, которое передавалось от рыболова. Испуганно озираясь по сторонам, Дональд, перестал вращать катушку. Он как-то неловко втянул голову в плечи, словно старался её спрятать, чтобы не получить травму. Северный ветерок качнул рыжий чуб, который спал на глаза.
– Владимир, что это было!?– с тревогой в голосе спросил Трамп.
В тот миг, там, где только, что выпрыгнул лосось, всплыла окровавленная беличья шкурка. Перед глазами американца, предстала разыгравшаяся под водой драма. Он вдруг представил, как огромная рыба сдавила челюсти, и выдавила беличью тушку, точно так же, как он выдавливает косточку из испанской оливы – и ему стало снова страшно.
– Не обращай внимания Дональд,- сказал гостю Путин. - Это у нас так золотой таймень шалит... Тут в Сибири, такой рыбы до ядреней Фени - полные реки... Это, понимаешь ли - сила Сибири...
– А оно и человека так сможет,– спросил президент США, поглядывая на несущиеся вдаль холодные воды.
– О, человека!? Он Дональд, даже медведя может, – спокойно ответил Путин, с долей национального сарказма.
Услышав слова хозяина Кремля, Трамп, с осторожностью ступая по камням, вернулся на берег. Ему в тот миг померещилось, что таймень подобно огромному нильскому крокодилу, лежит сейчас на каменистом дне, и поджидает, когда жертва будет находиться в пределах броска.
По спине президента США побежали капельки пота, которые предательски скатывались за резинку трусов, и неприятно охлаждали зону копчика. Вновь дикий крик выпи, придал его возбужденному настроению еще больше волнения.
– Что Дональд, страшно,– спросил, улыбаясь, Владимир. – Ты не ссы! Это братец, Россия, а не какая– то там твоя Оклахома...
– Черт! Я думал Владимир, что только у нас в Миссисипи и в болотах Луизианы обитают такие монстры. Я не знал, что и в глубине сибирских рек живут подобные твари,– сказал дрожащим от волнения голосом Дональд.
Он скрутил на катушку леску, и отложил спиннинг.
В этот самый миг, Путин мастерски сделал подсечку. Удилище напряженно изогнулось. Леска натужно зазвенела, и очередной лосось, вцепившись в блесну, потянул Путина на стремнину реки. Было видно, как челюсти главы государства сомкнулись от усилия так крепко, что желваки заходили ходуном.
–Эх, хороший экземплярчик, – кряхтя от напряжения, сказал Путин, не отпуская натянувшуюся леску. Он потянул добычу, и Трамп увидел, как над енисейской стремниной вздыбилась спина крупной рыбы с золотыми переливами. Она ударила хвостом, поднимая феерию брызг, и вновь скрылась в пучине.
Несколько минут великого противостояния, и силой воли Путину удается вытянуть на каменистый плёс, уставшего от сопротивления тайменя, весом не менее тридцати килограмм. Рыба, словно покрытая золотой фольгой переливалась в лучах заходящего солнца. Сдавшись на милость рыболова, она устало шевелила хвостом, понимая, что стала добычей более сильного существа. Охранники накинулись на рыбу, словно она могла сорваться со снасти, и наброситься на главу великой державы, как доисторический «динозавр».
– Как–то так,– сказал Путин, вытирая рукавом пот, который проступил на лбу. Он передал помощнику снасть и сказал: -Рыбку для мистера Трампа упакуйте. Пусть наш гость побалует себя и свою семью сибирским деликатесом. – Ну, что приуныли мистер Трамп? Выше нос!
- Я прибывать шок,- сказал президент США.
- А тебе Дональд, нравится наша матушка Сибирь?..
– О! Бьютефул,– ответил Трамп, хлопая в ладоши. – Вери вел...
– Когда таймень хватает блесну, мистер Трамп, то тут главное сохранять выдержку. Ощутить, так сказать, кураж! Природное чувство превосходства над добычей... И тогда, истощив силы в непосильной борьбе, добыча сдается сама. Она как бы соглашается с участью жертвы. И вот тогда, можно праздновать победу...
-О! Ес!..
В тот самый миг Трамп задумался над сказанным, но звонок спутникового телефона на какое–то время оторвал русского президента от диалога. Министр обороны России, ловко подхватил трубку, и ответил:
– Да, министр обороны Шойгу на проводе...
Услышав доклад, он нахмурил брови, и, взглянув на президента Путина, сказал:
– Владимир Владимирович, это вас... Москва на связи... Мне кажется – это очень серьезная тема...
Путин развел руками, как бы извиняясь перед Трампом. Он взял трубку:
– Да, да президент Путин, на проводе. Я вас слушаю...
Гость из далекой Америки, в тот миг сгорал от любопытства. До зубной боли, до почечных колик, ему хотелось слышать, о чем же сейчас говорит Путин. Явно звонили с оперативного отдела Кремля, но условия дипломатического этикета трактовали ему иные правила поведения. Трамп был вынужден отойти подальше от Путина. Он натянул на голову бейсболку, и спрятал под козырек знаменитый рыжий чуб, который трепетал легкий сибирский ветерок.
О чем в те минуты говорил Путин, он не слышал. Да и не мог слышать. Ему пришлось увеличить дистанцию, чтобы русские его не подумали, что он шпионит в пользу своей державы. Присев в шезлонг невдалеке от костра, он на какое–то время отвлекся от темы, которую вынашивал в своей голове, и увлекся созерцанием огня.
В тот миг в голове американца начинали роиться разного рода мысли, которые никак не могли выстроиться в логическую цепь. Его прилет в Россию был эпохальным, как и приглашение российского президента посетить сибирские просторы: Что задумал это русский, он даже не мог сейчас просчитать. Не смотря на обширность программы принимающей стороны, ему уже не терпелось вернуться домой в Вашингтон. Он знал: что по возвращении в «Белый дом», его секретарь Стефани Гришем, цокая по мраморному полу титановыми набойками, ворвется в овальный кабинет. Она со счастливой улыбкой развернет перед ним папку со всеми телефонными переговорами Путина, но только там, ничего не будет. Он не сможет сосредоточиться над стенограммой. Не сможет прочитать в сводке ЦРУ, о чем была это беседа, и кто в этот миг был собеседником Путина.
Дональд бросил в костер пару сухих веток, и, подняв голову, с надеждой в глазах взглянул в высокое вечернее небо. Ему сейчас хотелось убедиться, что разведывательный спутник NROL-82 висит над плато, и, настроив микрофоны, и всякие там сканеры, зондирует эту местность на предмет секретной связи русских. Трамп точно знал, что где–то там, в заоблачной глубине дальнего космоса - на орбите, барражирует его спутник, а сотни американских парней растопырив уши, прослушивают весь русский эфир, чтобы он, президент, великой страны, знал, обо всех тайных замыслах Путина.
– Вы господин президент, думаете, что ваш «сателлит» сейчас что–то слышит, – спросил, улыбаясь, русский министр обороны на ломанном английском. – Тут, до космоса очень высоко. Я думаю, ваши парни зря напрягают барабанные перепонки, – сказал, улыбаясь Шойгу.
Дональд удивился. Он приподнял брови, и широко раскрыл глаза, удивляясь прозорливости министра обороны. Его многозначительная улыбка, в одно мгновение, обильно посеяла в душе, семена непонятных ему сомнений. Русские были удивительно хитры, и явно просчитали, что этот район будет перекрыт американским спутником радиоэлектронной разведки. Они заранее закрыли эту местность системой РЭБ «Купол», которая не только глушила все посторонние электронные устройства, но и выносила мозг местным комарам, которые ушли в глубокое «подполье» подальше от этих дьявольских волн.
– Как вам господин президент, наша матушка Сибирь, – спросил Шойгу широко разводя руками.
– О, бьютефул,– ответил Трамп. – Поражает бесконечная широта просторов и эти великолепные и завораживающие виды.
– Хочу, угостить вас свежей лососиной. Уж не побрезгуйте барин, нашим сибирским, традиционным блюдом...
– О, бьютефул,– с восторгом ответил Трамп. – Я немного есть проголодался, пока мой френд Путин, говорит по телефон...
Сергей Кожугетович подал президенту США кремлевскую тарелку с символами России, на которой лежал приятный глазу нежнейший кусок жирного тайменя.
– О, белисимо, экселлент,– сказал Трамп, втягивая в себя божественный аромат блюда.
– Вы мистер Трамп, попробуйте. Не стесняйтесь – кушайте... У нас таким блюдом обычно закусывают русскую водку...
– О, рашен водка,– ответил Дональд, улыбаясь – Ес! Я Сергей, все буду кушать, но я должен срочно позвонить в Вашингтон... Я хочу рассказать май вайф Миланья, о том, как у вас здесь всё бьютефул – здорово... Она ведь отказалась ехать Сибирь.
– Джастом момент, – ответил Кожугетович, и вновь приветливо улыбнулся. – Сейчас Владимир Владимирович пообщается с Москвой, и мы наберем для вас «Белый дом».
– О, Сергей, не стоит утруждать себья. У меня есть короший американский телефон,– ответил президент США – юнайтед стейтс джигитал технолоджи...
– Вы сэр, немного подождите с вашими джигитал технолоджи. Вы лучше отведайте нашей рашен фиш,– сказал министр обороны.– Её Владимир Владимирович собственными руками поймал. Не каждого президента господин Путин угощает царь рыбой. Не надо обижать мистера Путина, ведь он так старается, чтобы у вас остались приятные воспоминания об этом небольшом приключении в Сибири. Наша Россия, мистер президент, щедрая душа...
– О, это перфект,– сказал американец. – Я признателен мистер Путин...
– Это господин Трамп, наш знаменитый сибирский таймень, он и есть царь рыба...
Шойгу деликатно дал понять, что в то время, когда по телефону говорит президент России, никаких других переговоров быть не может. И Дональду Трампу пришлось смириться с правилами русских, ведь он был в этой стране гость, и не имел никаких прав на этой территории.
Высокий американский гость, приняв угощение, почувствовал, как волна необычайно волшебного благоухания ударила ему в нос, и слюна обильно наполнила рот.
– Вы господин президент, не смущайтесь... Вы кушайте – кушайте – это очень вкусно,– повторил Сергей Шойгу, протянув гостю серебряную вилочку с золотым двуглавым орлом.
Трамп, сраженный безумным ароматом русского яства, плюнул на всякие дипломатические приличия. Он был немного голоден, и спазмы в желудке напоминали ему о наступившем времени приема пищи. С каким–то первобытным азартом Трамп стал накалывать кремлевской мельхиоровой вилкой кусочки рыбы, и с каким–то диким восторгом запускать эти кусочки розовой плоти себе в рот. Его челюсти ходили ходуном, словно мельничные жернова, и он не скрывая удовольствия, мычал, как техасский бизон.
– М– м... Белисимо, белисимо,– повторял Дональд. – Этот вкус находится за гранью моего разума,– сказал американец. – Это просто великолепно...
– Ну, как вам господин президент, наша Сибирь,– сказал подошедший к костру Владимир Владимирович. Он, расплываясь в приветливой улыбке, продолжил: – Вы Дональд, не стесняйтесь,– вы кушайте, кушайте – это очень вкусная и полезная рыба. Вы даже представить не можете, сколько в ней всяких витаминов и полезных микроэлементов.
Трамп с высоты своего роста с восхищением смотрел на Путина, и даже не понимал, как этот, не высокого роста человек, может так таинственно проникать в душу собеседника, и незаметно обращать в свою веру. Ни один из высоких гостей не в силах был противостоять обаянию главы российского государства.
– Я потрясен,– ответил Трамп. – Это лучшее, что я испытал в своей жизни Владимир...
– Вы Дональд, даже не представляете, что сейчас прямо под нами находится столько газа, что мы можем двести лет отапливать им всю Европу.
От подобной информации у Трампа вылезли на лоб глаза. Кусок жирного тайменя даже умудрился застрять в горле и Трамп поперхнулся.
– Ту хандидс ярс?
– Да сэр – двести лет,– ответил, улыбаясь Путин.
В голове Дональда в ту же секунду включился компьютер. Он мгновенно пересчитал объем газа поставляемый в Европу, помножив его на среднюю цену, и вывел в мозге астрономическую сумму.
– Четыреста триллионов долларс?
– Да, и это мистер Трамп, только с одного месторождения, которое находится под нашими нами. А у нас таких разведанных месторождений наберется больше десятка,– сказал Путин с таким спокойствием, словно уже владел всем золотом планеты. Он взял со стола запотевшую бутылку водки, и открыв её, разлил по рюмкам. – Присоединяйтесь к нам Сергей Кожугетович. Хочу тост произнести для нашего гостя президента Соединенных Штатов.
Присутствующие разобрали хрустальные рюмки и замерли в ожидании, когда Путин сформулирует в голове тост и выдаст в народ исторический спич.
– За силу Сибири,– коротко сказал он,– за то, чтобы между русскими и великой Америкой никогда не было войны... – У нас, между прочим, мистер Трамп, и водка лучшая в мире. Мы её называем «сила Сибири» – сказал Путин. – Это в честь нового газопровода, который мы сейчас ведем в Китай.
Трамп, услышав тост, вновь чуть не подавился нежной рыбной плотью. Свобода и та легкость в общении русского президента, окончательно обезоружили его. Он хотел что–то сказать, но источающее волшебное послевкусие жареного на углях сибирского тайменя, обильно наполняло рот слюной, которую приходилось учащенно глотать. Так и стоял Дональд Трамп перед Путиным, держа в одной руке рюмку с водкой, а в другой тарелку с закуской.
– Господин президент, Вашингтон на связи, – услышал он долгожданный голос секретаря.
Дональд одним глотком осушил рюмку, и, схватив трубку телефона, сказал, задыхаясь от волнения:
– Да, да Дональд Трамп на связи...
Гость искоса взглядом побитой собаки взглянул на Путина.
Президент России, предчувствуя, что одержал над президентом США очередную победу, хитро по–ленински прищурив глаза, многозначительно улыбнулся.
Это означало лишь одно – большая игра мускулами, которую так долго ждали во всем мире – началась.
ГЛАВА ВТОРАЯ
КОСМОС КАК ПРЕДЧУВСТВИЕ
– Максимовна, Максимовна – мать твою,– проорал Сеня Гутенморген через покосившийся забор. – Срочно – давай гони к председателю. Там к тебе опять ФСБ прикатило...
Балалайкина плюнула через левое плечо, выругалась острыми русскими словами, и, воткнув вилы в навоз, спросила:
– И что им от меня надо...
– А хрен их знает! Председатель сказал срочно тебя позвать. Ты же у нас теперь статус спасителя планеты имеешь. Наверное, родина опять нуждается в твоей помощи?..
Обтерев руки о подол фартука, она плеснула себе на лицо воды из бочки, которая стояла под стрехой, и наспех одевшись, помчалась на электросамокате через деревню. Максимовна неслась, словно реактивная, направляя колесо в желтую глиняную пыль, которая рассыпалась пол колесами самоката цементными облачками. Влетев в правление колхоза «Красный пахарь», Максимовна с самого приходу заорала своим зычным и хорошо поставленным голосом.
– Мария Максимовна Балалайкина, по вашей просьбе господин председатель, прибыла,– сказала она, вытянувшись в струнку, словно рекрут перед их благородием.
Тот вальяжно, как подобает чиновнику колхозного ранга, жестом указал на стул, стоящий около стола, как бы намекая Балалайкиной о долгом и довольно серьезном разговоре.
– Я тебе Максимовна, вот что хочу сказать: во первых – хватит жить как Диоген в бочке, купи себе телефон, и будешь всегда на связи...
– А на кой хрен он мне нужен,– спросила Максимовна. – Я женщина одинокая и жизнью ученая. Мне телефон не нужен...
– Не на кой, а для дела,– ответил сурово председатель.– Мне надоело посылать к тебе нарочных. Тут давеча в деревню приезжал куратор из районного ФСБ. Тебя домогался, и про твои прошлые делишки с нашими инопланетными головастиками, всё расспрашивал. Времени у него не было тебя по селу искать. Поручил мне разузнать – у тебя часом связей с ними не осталось? Может номер их мобильного есть, ты ведь владыке жизнь спасла? Что–то наши ФСБешники в какую–то непонятку попали...
– Есть! – ответила Балалайкина. -Да не про вашу честь! Она вскочила со стула, схватила со стола председателя лист бумаги и ручку, и аккуратным подчерком вывела на нем самое многозначительное русское слово из трех букв. – Во видел!? И куратору своему так передай, что от меня он ничего не получит, кроме этого листочка...
– А как же мир спасать,– спросил председатель, пожимая плечами.– На тебя у руководства были все надежды...
– А мир пусть теперь Баширов с Петровым спасают, а мне надо урожай собирать... Кто меня зимой кормить будет? Пенсию ведь у меня Михалыч, совсем отобрали.
Виктор Михайлович, почесал затылок, и немного выдержав паузу, сказал:
– Мне Мария Максимовна, об этом ничего не известно. Если бы ты мне раньше про сказала, я бы за тебя в пенсионном фонде похлопотал. Тут, наверное, надо через суд решать...
– Ха, тоже мне хлопотун нашелся... Ты себя хоть в зеркало видел? Вы ведь только за себя хлопотать можешь, а как за старуху грудью постоять, так ты слаб...
– Какая ты старуха,- спросил председатель.- Все знают, что ты молода и задорна...
-Мне по паспорту Михалыч, почти девяносто лет...
Председатель глубоко вздохнул, почесал затылок, и ответил:
- Что да, то да, а у куратора на тебя надежда была...
– А мне его надежда до одного места... Я Михалыч, спокойно жить хочу. Мне прошлого раза хватило... Я вам, что Брюс Уиллис, чтобы каждый раз своей грудью землю русскую от пришельцев прикрывать... Я по паспорту между прочим пенсионеркой значусь – не забыл? Если ты помнишь, мне Михалыч, восемьдесят восемь лет стукнуло, а ты мне тут про пришельцев заливаешь...
– Стукнуло, то стукнуло, да кто, поглядев на тебя, скажет, что тебе восемьдесят восемь. Судя по твоей внешности Максимовна, ты вряд ли на тридцать потянешь. Правду бабы говорят – не каждой русской бабе такая честь как тебе выпала, чтобы так лихо на второй жизненный круг зайти, да еще с такой хорошенькой внешностью...
– Ну, зашла, – закричала Максимовна, – так, что теперь меня этим всю жизнь этим упрекать? Что вы все от меня хотите? Я между прочим, не по своей воле омолодилась! Я в конфликт с пришельцами вступила и мне молодость по праву досталась. Я её в честном бою добыла...
– Не ори!– прокричал председатель.– Всё я знаю, что ты накануне и гроб себе купила, и даже отпевание заказала...
Он стукнул рукой по столу и продолжил: – Ну, ты же Максимовна, женщина –женщина советской закалки! Ты же и коня на скаку остановишь, и в горящую избу войдешь! Ты же когда–то пионеркой и комсомолкой была. У тебя же Максимовна, социалистическое самосознание еще не затухло...
Председатель колхоза по фамилии Пень, родом он был из донских казаков. Каким образом он попал в Горемыкино, было сельчанам неведомо. Его манеры, были похожи на манеры вышедшего в отставку провинциального актера. Даже сегодня, когда решался вопрос с Балалайкиной, о спасении планеты, он не мог лишить себя удовольствия общаться с Максимовной в новом для себя типаже, который он высмотрел накануне в очередном кино– сериале. Виктор Михайлович Пень, взял со стола пачку, и вытащил папиросу. Вытряхнув себе на ладонь табак, он, расхаживая по кабинету, набил им вишневую лакированную трубку, как это некогда делал товарищ Сталин. Скомкав гильзу, он бросил в её корзину для мусора. Выдержав паузу, Михалыч легким движением руки, зажег спичку, и прикурил, блаженно пуская клубы дыма в потолок.
– Ну, уговаривать вас товарищ Балалайкина, я не буду, это дело не моё. Родина, как я понимаю, находится сейчас в жуткой опасности, и тебе поневоле предстоит сделать для себя решающий выбор...
Максимовна, нахмурив лоб, свела свои брови вместе, и сверкнув глазами, ответила:
– Дай мне Михалыч, спокойно пожить хоть пару лет. Уже, лет семьдесят Родина в опасности... Кто мой огород спасать будет от этого заморского жука? Жук падла колорадская, словно косой ботву косить, а ты мне – «Родина Максимовна, в опасности». У тебя председатель, есть для этих целей майор Бу-Бу, вот он пусть и спасает – хоть весь мир, а хоть и вселенную! А мне хватит, я столичной жизни уже вдоволь хлебнула. Во!
– Так! Без лирики мне тут! – сказал председатель, пуская дым. – Сказал президент Родину спасать, так ты Максимовна, хоть умри, но отечество спаси! Родина это тебе, не огород с картошкой – родина это во...И Родина Максимовна, знает, что только у тебя и у Сени Гутенморгена стальные яйца...
Председатель артистично закатил глаза в потолок, и показал Балалайкиной на календарь с фотографией монумента «матери Родины», стоящей в Волгограде на Мамаевом кургане.
– Во! Вот это и есть наша мать Родина! Все при ней – и ноги тебе до коренного зуба, и грудь, и даже меч, чтобы всякому супостату головы рубить. Сегодня же шуруй в бухгалтерию, и оформляй командировочные. Хватаешь Гутенморгена за тестикулы, и вместе с ним убываете в Москву – на Лубянку. Там сам президент Путин, будет тебе задачу ставить, – сказал председатель, и, пустив дым, пальцем указал на портрет главы государства, который висел над его головой.
– Сам Путин!?– удивленно переспросила Балалайкина. – А на кой хрен мы ему сдались? Ему что уже Баширов с Петровым не подходят? Ему теперь Машу Балалайкину подавай...
– Я Маша, не знаю! Сказал мне чекист, отправить тебя на задание, вот я и решил тебе колхозных денег на дорогу дать...
Повернувшись к окну, председатель задумался и погрузился в осмысление навалившейся на него проблемы. С той поры, как на огород к Максимовне пожаловали пришельцы, все в этой деревне поменялось и перевернулось с головы на ноги. Естественно, ему было жалко бедную «старуху», которая жила одна, но Россию как Родину мать, было жальче еще больше. Поэтому председателю приходилось свою жалость душить в самом зародыше.
Максимовна вышла из правления в возбужденном состоянии. Её лицо выражало всё, что она думала о новой власти. Нос к носу она столкнулась с Семеном Гутенморгеном, который вроде бы «случайно» оказался в районе правления, и именно в то время, когда Максимовна, кроя матом всё и всех, оформила командировочные, и уже вышла на улицу.
– Ну, и что? Что они от тебя хотели,– спросил Семен, щелкая семечки.
Он, улыбаясь, смотрел на Максимовну, словно знал больше, чем узнала от председателя Балалайкина.
– А ты что это гад, шпионишь за мной?..
– Я Маша, просто проходил мимо,– сказал Гутенморген.– Ну, типа я тут гуляю...
– Ну, тогда ты переставай гулять, и собирайся Сеня в путь... В Москву поедем. Будешь моим Санчей Пансой...
– А это что за хрень такая,– спросил Сеня, выплевывая шелуху.
– Ты Сеня, про Дон Кихота что–нибудь слышал,– спросила Максимовна.
– Ну, слышал, – ответил Гутенморген. – Это тот испанский придурок, что на мельницы с копьем кидался? Его еще баба дома ждала с таким именем... Как его?
- Дульсинея...
- Во-во она самая Дульсинея,- повторил Гутенморген.
– А Санчо Пансо – это так звали оруженосца Дон Кихота – это, как у Винни Пуха был Пятачок, а у Баширова друг Петров. Ты понял меня,– спросила Максимовна.
– Понял, чего не понять,– ответил Семен, понурив голову. –А какое ты мне оружие дашь, чтобы я его для тебя носил. Тебе же ФСБешники обязательно, что–то дадут такое чего мир не видел...
– Ты Сеня, фильм «Чужой» смотрел,– спросила Максимовна.
– Ну...
– А видел ты, как там здоровенный негритос, из шестиствольного пулемета джунгли косит?..
– А вот ты про что,– сказал Гутенморген, понурив голову,– ну тогда ты, как–нибудь сама! Сильно тяжелый зараза...
– Какой сама, я на тебя уже командировочные получила,– сказала Максимовна, запрыгивая на электросамокат.– Прощайся со своей Анютой, и через час я жду тебя у меня дома – в Москву поедем...
Мало тогда кто из ученых и всяких там академиков верил, что новый отдел, открытый по инициативе президента России, будет заниматься инопланетными связями с участием Балалайкиной. Выбор на Максимовну пал не случайно. Она была единственная из русских баб, кто на своем огороде повстречал пришельцев, и даже вступит с ними в вооруженный конфликт.
Как трактовала местная легенда -через девять месяцев ей довелось выносить и даже родить ребенка, который якобы был зачат от этих самых пришельцев. Кто-то в деревне говорил, что её сын от инженера Кольки, а кто-то, с пеной у рта, утверждал, что отцом был гуманоид по имени Суссель, которого Максимовна лишила символа межгалактической власти.
Не смотря на все протесты и истерики Балалайкиной, ребенка у Максимовны ввиду её возраста, изъяли - по решению суда, и передали на воспитание в специализированный детский дом при ФСБ России.
Председатель, стоя у окна, смотрел на удаляющуюся спину Маши Балалайкиной, и все его мысли были о ней. Он смахнул со щеки скупую мужскую слезу, и, подойдя к телефонному аппарату, набрал секретный номер, который он использовал для связи с центром:
-Алло! Мне нужен подполковник Зацепин. Это председатель колхоза «Красный пахарь» его беспокоит. Докладываю! Мне товарищ подполковник, удалось уговорить Марию Балалайкину навестить управление. Завтра она будет в Москве... Да! Да! Как вы и просили, командировочные ей и Семену Морозову выданы в полном объеме. Хорошо! Спасибо товарищ подполковник! Служу России,- сказал председатель, вытянувшись по стойке смирно.
Руки председателя предательски вспотели, и покрылись крупными каплями. Его трясло только от одной мысли, что он председатель колхоза «Красный пахарь» участвует в секретной операции.
Он прижал трубку телефона к своей груди, и где-то в голове представил, что Родина, оценив его заслуги, наградит его орденом «Андрея Первозванного».
Положив трубку телефона, Пень, закрыв глаза, облегченно вздохнул, словно скинул со своих плеч груз непомерных забот. Откинувшись на спинку стула, он достал сигарету, и блаженно закурил, погружая сознание в воспоминания событий двухлетней давности.
Все что произошло тогда, было словно вчера. Ведь это благодаря Максимовне и Семену Морозову по кличке Гутенморген, колхоз «Красный пахарь» всего за один год, превратился не только в межпланетную коммуну, но и богатейшее хозяйство в России по выращиванию свиней. Приютив у себя двух представителей внеземной цивилизации по имени Хрёгур и Суссель, колхоз получил такой всплеск производительности, что по всем показателям, обошел все самые известные и богатые хозяйства России.
Время неслось стремительно, и вся та история с Максимовной и инопланетянами, которую изначально старались скрыть в администрации района, вышла на более высокий кремлевский уровень.
Так и стала Мария Балалайкина не только почетным членом колхоза «Красный пахарь», но и местной легендой.
«Держись девочка»,– сказал Пень себе под нос.
Достав из стола бутылку коньяка «Дербент», он налил грамм пятьдесят в хрустальную рюмку, которую он незаметно приватизировал как сувенир, во время приёма в Кремле, и выпил одним махом. Еще раз, вытерев рукавом слезу сентиментальности, он себе сказал:
-«Держись Маша! Родина не забудет тебя!»...
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ЛУБЯНКА
Кабинет председателя ФСБ России: – за двенадцать часов до вылета.
Поскрипывая тисовым паркетом, в кабинет председателя ФСБ на Лубянке, в сопровождении двух охранников, вошел Президент России Путин. Как всегда он улыбнулся хорошо поставленной улыбкой, и, протянув руку, спокойно и располагающе, сказал:
– Здравствуйте Мария Максимовна! Как ваше настроение!? Вы готовы услышать то, что я вам сейчас скажу?
Максимовна и Гутенморген вытянулись в струнку, затаив дыхание. Присутствие рядом с ними главы государства, диктовало им особую уважительную форму поведения. Путин на какой-то миг задумался и сказал:
- Я так понимаю, это и есть легендарный...
Не успел договорить Путин.
- «Агат», господин президент,- сказала Максимовна, улыбаясь во всю ширину своего рта.- Мы группа специального назначения «Агат»...
– Да, да группа «Агат»... Это очень хорошо... Я хотел бы ввести товарищи вас в курс дела,- сказал Путин. -Давайте пройдем в кабинет начальника этого заведения, и там, не спеша, за чашечкой чая обсудим создавшуюся проблему, из-за которой я вызвал вас...
- Мы господин президент, готовы выполнить любое задание Родины,– отрапортовала Максимовна.
Путин вновь улыбнулся, и пригласил гостей к хлебосольному столу.
-Это хорошо, что вы готовы, но вы ведь еще не знаете, что это за задание, и где вы его будете выполнять.
Максимовна и Гутенморген присели за стол, который, как говорят в России, «ломился» от всевозможных сортов выпечки и национальных блюд. Директор ФСБ налил в стаканы чай, и занял место рядом с главой государства.
- Уважаемая Мария Максимовна, я понимаю ваше стремление помочь нашему государству, но у вас есть возможность отказаться. Задание не из легких, и действовать придется инкогнито на территории вражеского государства.
- Мы готовы,- ответила Балалайкина, вскочив из-за стола.
Путин улыбнулся.
- Вы еще Мария Максимовна не знаете, что я хочу предложить.
-Что бы вы, не предложили Владимир Владимирович, а мы уже готовы это исполнить,- сказала Максимовна.
- Вы меня извините за вопрос, но мне хотелось бы знать, сколько вам сейчас лет Мария Максимовна, -спросил смущенно Путин.
Максимовна опустила глаза в чашку с чаем, и словно нашкодивший школьник, сказала:
- Мне Владимир Владимирович, восемьдесят восемь лет. Но я...-Не успела договорить Балалайкина.
- Я знаю, что вам случайно повезло встретиться с представителями иной цивилизации, и они благодаря своим инновационным технологиям немного скорректировали ваш возраст, в сторону его уменьшения.
Максимовна улыбнулась, и, сгорая от нетерпения, сказала:
-Нет! Нет – это не они... Они запутались в линии электропередач. Она проходит недалеко от моего дома. Там их тарелку так колбасило током, что они упали на мой огород. А я Владимир Владимирович, тут, как тут с ухватом. Это такие вилы для чугунков, которыми их вытаскивают из печи. Ну, я и подхватила одного...
-Как чугунок,- спросил Путин, улыбаясь.
-Ага, как чугунок,- ответила Балалайкина. -А потом - потом они в меня чем-то шандарахнули и улетели к себе на базовый корабль. Я оклемалась, смотрю, а на вилках ухвата висит кулон, красоты не описуемой. Ну, я и подумала с паршивой овцы хоть шерсти клок. Вот взяла и надела себе на шею. А через три дня обернулась в молодуху. Мне Владимир Владимирович по паспорту почти скоро девяносто стукнет. А на вид мне даже тридцати нет. Хоть сейчас выходи замуж. Так что Владимир Владимирович, я свой возраст сама себе скорректировала. Это всё благодаря магическому кристаллу владыки вселенной Сусселю. За три дня - шестьдесят лет, как корова языком слизала,- сказала Балалайкина, желая похвастаться.
Президент улыбнулся и мягко, словно по отцовски, проникновенно сказал:
-Вот именно! Именно об этом кристалле и пойдет сейчас речь. Совсем недавно во время моей неформальной встречи с президентом США Дональдом Трампом, стало известно, что ваши друзья гуманоиды, по имени Суссель и Хрёгур вновь попали в беду. НЛО потерпело крушение в пустыне Мохаве. Недалеко от высохшего озера Грум – Лейк. Там располагается известная секретная пятьдесят первая база ВВС США.
Так вот вашим заданием Мария Максимовна, и вашим Семен Васильевич, предстоит инкогнито проникнуть на базу, и спасти наших граждан. Необходимо вернуть их в Россию, вместе с кристаллом, и их неопознанным летающим объектом. По данным нашей разведки, американцы пока не знают свойств этого амулета. Пришельцы скрывают это. Но они стараются вступить в переговоры с нубирийцами, которых держат на базе, но те, не испытывают желания общаться с представителями ФБР.
- Владимир Владимирович, а как мы попадем в Америку,- спросил Гутенморген.- У нас же сейчас с ними какие-то дипломатические санкции.
Путин улыбнулся. Укусив баранок, он не торопясь его прожевал и запив её чаем, сказал:
- Вполне легально... В ста тридцати километрах от базы на Юг, располагается знаменитый город под названием Лас-Вегас. Так вот вам предстоит господа диверсанты, под видом богатой супружеской пары из Южно-африканской республики, проиграть в казино пару сотен тысяч американских долларов.
- Пару сотен тысяч,- спросила Балалайкина, выпучив глаза от удивления.- Мы будем супружеской парой?..
- Да, представьте себе - пару сотен тысяч...А как же иначе?
- А разве, это столько стоит,- спросил Гутенморген.
- А если Семен Васильевич, этот магический кристалл да попадет в руки президента США – что тогда? Мало того, что он скинет шестьдесят лет, он еще и подчинит себе весь земной шар. Не так ли? Насколько мне известно, Семен Васильевич, именно вы в нашей стране имеете навык управления этим летающим объектом?
-Так точно,- вскочив с места, сказал Гутенморген. - Я летал на нём. Это космический Мерседес...
-Это нам известно,- сказал Путин. - О вашем космическом хулиганстве нам тоже известно. Кто же додумался из вас вытащить служебную машину майора Бухарцева на орбиту Земли. Там и так космического мусора летает тонны. А еще вы там устроили какое-то рандеву. Всё ПВО России на уши поставили...
-Это всё он, господин президент,- сказал Гутенморген.- Хрёгур будь ён не ладен. Мы же ему говорили машину участкового не трогать, а ему было наплевать. Он дал газу, и заволок полицейский УАЗ в космос...
Путин улыбнулся. История о полете полицейской машины в космическом пространстве облетела все средства массовой информации планеты. Ни кто тогда не мог понять, каким образом машина отечественного автопрома оказалась в космосе, и кто придал ей такое ускорение, чтобы она могла преодолеть земное притяжение.