Накануне все средства массовой информации сообщали, что завтра будет снег, а сегодня моя первая строчка плясала вокруг плачущей холодным дождём непогоды:
«шёл дождь»... «последний, холодный, лютый»... «наверное, всевластное небо, готовя почву завтрашнему светлому дню, моет загрязнённую землю накануне прихода новой хозяйки».
Но будущих, ещё не придуманных персонажей всё это не прельщало – они не рвались в рассказ с таким началом. Их просто не было в моих мечтах.
- Эй! - негромко окликнул я темень ночи, выйдя на балкон покурить – Эй, эй!
В ответ - холодное журчание воды.
По мокрой улице пробежала свора бездомных собак. Пробежала целенаправленно, со всех голодных ног.
- Они теперь, как люди добрые, бомжуют, - сказал чей-то низкий голос где-то внизу.
- Ах! - вздохнул ему в ответ юный девичий голосок.
Послышались шаги. Но кто там шёл, оставалось неясным.
Я выдохнул сигаретный дым, прислушался.
Шаги прозвучали совсем рядом.
Кто-то с кем-то должны были пройти под ближайшим уличным фонарём, но так и не появились....
Шаги, шаги, шаги.
Сами по себе.
Без этих, двух, что говорили.
Фонарь не выдал никого....
Прошли невидимо, но слышно.
- Я не думал, что сегодня испытаю такое, - удаляясь, сказал низкий голос.
- И я не думала, - сказал девичий голосок.
- Я ведь ищу тот первый поцелуй, который потерял на этой улице когда-то, - сказал низкий голос.
- А я – тот, что впервые здесь найду. Первый-первый! Который запомню на всю жизнь.
- Не думал, что сегодня услышу такое, - сказал низкий голос.
- И я не думала, - повторил и приятный девичий голосок.
И – тишина.
То есть, не полная, конечно, тишина, а - вместо звука шагов – всхлипыванья дождевой воды.
Те, двое, кажется, остановились.
- Как странно... искал одно, а нашёл... - прорвался сквозь шорох слёз предзимней непогоды счастливый низкий голос. - Как это странно!
- Ах!
И так вот – несколько раз подряд. Одно и то же, с небольшими перерывами:
- Как это...
- Ах!
- Как это...
- Ах!
А в мой рассказ так и не вошли.
Их право.