Мы шли по влажно-серой дорожки между разного возраста домами. Одни были ветхими с какими-то свисающими с крыш перьями и другими оберегами, вроде ловца снов, а некоторые дома, были свежевыкрашенными, с ухоженными газонами.
По пути нам встретилась шумная компания сёрферов, босиком стоявших на асфальте, пьющих различные жидкости и задорно смеющихся друг другу в лица.
Старенький, но выглядевший бодро "Фольксваген Т1", пикапы, в которых поблёскивали доски, всё это казалось символами свободы, радости жизни.
Джеймс не обращая на эту свободу никакого внимания, будто в ней он уже не нуждался, прервал наше недолгое молчание.
- Здесь рядом, есть тихий бар, можем посидеть там и выпить пива.
- Хорошо, идём.
Этот город был незнаком мне, но определённо, пока что, он встречал меня радушием.
Бар и правда, оказался весьма тихим, неприметным даже. Мужчина примерно шестидесяти лет, за стойкой, читал газету и одновременно слушал радио, покачивая головой в такт.
Сейчас, растягивая слова, плывя баритоном, пел Король Элвис.
Джеймс присмотрел место в дальнем углу зала, и сказал подождать его там.
Убранство помещения, представляло собой, различные газетные вырезки висящие на стенах, фотографии незнакомых мне людей, прикрепленные пластинки, и автографы в рамочках, с именами, которые мне ни о чем не говорили.
Джеймс вернулся с двумя бокалами, из одного он уже отхлебнул, о чём свидетельствовали его белесые усы из пены.
Я улыбнулся, а Джеймс так и так, уже был с улыбкой.