ГЛАВА 10. Элизабет.
Артур с женой уехали через день, оба весьма недовольные нашим бракосочетанием. Артур – потому что в глубине души завидовал своему дяде, а его жена (весьма коварная особа) – потому, что увидела во мне претендента на наследство. А уж коль я стала женой, то и дети не исключаются – а это заметно снижало шансы Артура унаследовать состояние дяди.
А у нас с Эдвардом сложились весьма тёплые и доверительные отношения (относительно, разумеется). Понятное дело, что с моей стороны ни о какой любви и речи быть не могло – я просто глубоко уважала своего супруга и ценила его отношение ко мне. С его же стороны букет был более разнообразным – одним уважением он не мог похвастать – он меня любил, души во мне не чаял. И, кроме того, я подарила ему вторую молодость – он был по-настоящему счастлив!
И, конечно же, рано или поздно эта тема должна была выплыть наружу и обрести реалистичные черты…
#- Дорогая, - как-то после ужина заговорил Эдвард. – Как ты смотришь на то, если мы заведём сейчас ребёнка?
#- В принципе, - я начала издалека, - неплохо. Но. У меня был весьма печальный опыт. У меня был сын. Он умер в возрасте полутора лет из-за моей неосмотрительности. Я плохая мать. Из меня получилась хорошая артистка, а всему остальному я не могу уделить должного внимания и любви. Я боюсь повторения этой истории.
#- Я сочувствую! Должно быть, это ужасно – похоронить собственного ребёнка! – совершенно искренне посочувствовал граф. – Но жизнь не стоит на месте. Как и мы. Мы взрослеем, умнеем, набираемся опыта. Не стоит бояться жить. Многое изменилось и в моей жизни, и у тебя. Теперь всё будет по-другому. Не знаю, в каких условиях ты жила раньше, но я тебе обещаю, я создам такие условия, при которых тебе не придётся ни о чём беспокоиться – от тебя только будет требоваться любить своё чадо и уделять ему немного времени. Все остальные заботы и хлопоты я возьму на себя. Я прекрасно понимаю твою специфику работы и сделаю всё, чтобы оградить тебя от бытовых трудностей!
#- Спасибо! Но ты должен понимать, что как минимум на пол года, а то и на год я буду выброшена из рабочего графика. Несколько месяцев я вообще не смогу заниматься. Это составит определённые трудности – ведь мои гастроли распланированы на три года вперёд.
#- Это всё ерунда, это я улажу, - он улыбнулся. – Главное – чтобы ты хотела этого ребёнка не меньше, чем я.
#- Я буду только счастлива, - наиграно улыбнулась я.
#- Только это непременно должен быть мальчик, - заметил граф. – Я думаю, ты понимаешь. Никто не вечен, и годы не делают нас моложе. И мне не хотелось бы, чтобы всё, что я создавал на протяжении своей жизни, растворилось в кутеже. А это непременно произойдёт, если наследником станет Артур. Он добрый малый, но абсолютно не знает цены жизни. Он не умеет и не любит работать. Зато по части растрат ему нет равных. А вместе со своей супругой они умудрятся растратить всё за считанные годы. Мне бы этого не хотелось.
#- Я тебя прекрасно понимаю, но, - я кокетливо усмехнулась, - пол ребёнка зависит только от отца.
#- Я постараюсь, - Эдвард поцеловал меня в щёку.
Здесь я хочу закончить описание образа графа. Итак, в свои семьдесят пять он выглядел от силы на шестьдесят. Сохранять молодость ему позволяли не столько деньги, сколько внутреннее состояние души. Он был активен, деятелен и много времени посвящал тренировке памяти и работе ума. Он просто не позволял себе стареть и следил за своим здоровьем.
Эдвард был высок и подтянут. Седые волосы придавали его облику солидность. Положение в обществе подчёркивалось осанкой, положением головы, суровым, но благородным выражением лица, дорогой и элегантной одеждой, фамильным перстнем и тростью – маленькой деталью, которая завершала картину. Она была исключительно чертой имиджа. Сделана она была из чёрного дуба, наконечник – из позолоченной платины, по всей длине располагались портреты предков, выполненные барельефами из слоновой кости, а набалдашник был инкрустирован драгоценными камнями. Эта маленькая деталь стиля создавала не менее пятидесяти процентов всего впечатления.
В целом, граф Эстергази мог считать себя идеалом любой женщины. Именно поэтому он устраивал и меня.
Вряд ли бы те, кто знал графа достаточно хорошо, могли бы поверить, что он может быть ласковым и заботливым, нежным и мягким.
Я же поставила перед собой цель – не только уложить его у своих ног, но и вывернуть его душу и подчинить её себе, однако (как впрочем, и в большинстве случаев) мне не пришлось прилагать к этому усилий. Он сам принёс мне её на блюдечке с золотой каёмочкой.
Не могу сказать, что его ласки были чем-то мне неприятны – отнюдь, их «интеллигентность» меня устраивала. Эдвард был очень тонок, во всём. Страсти ему были несвойственны. Во всём, даже в вопросах интимных, он во главу угла ставил красоту и эстетику.
Женское тело, как таковое, его уже мало возбуждало и привлекало - видимо, за жизнь пресытился. Могу сказать, что за всё время, что мы провели вместе, он даже ни разу не видел меня обнажённой. К тому возрасту, в котором застала его я, его душа просила чистой любви и высоких отношений. Ему нужна была женщина, которую бы не интересовало его состояние, которая не гналась бы за плотскими утехами и довольствовалась тихим семейным счастьем. Ему показалось, что я – именно та женщина, которую он искал (денег у меня и своих хватало с верхом, а душа моя – сильная, независимая и гордая – чёрствой не была).
Именно тогда я поняла большую разницу между тем, когда мужчина хочет женщину и тем, когда мужчина хочет ребёнка от любимой женщины. Разница оказалась колоссальная!
Замечу, что мы хоть и были супругами, виделись мы довольно редко – я постоянно была на гастролях, а Эдвард никогда со мной не ездил. Приезжала я только для записей. Постепенно прошёл мой страх перед игрой с оркестром. И в мои программы были включены оркестровые произведения, на сцене и в студии стали появляться новые люди. Однако я себя старалась всё же оградить – шляпка с вуалью была непременным атрибутом моего гардероба.
Несмотря на то, что виделись мы редко, ребёнка Эдварду я родила. Кстати говоря, только девятый месяц я провела в Лондоне – и то, не выходя из студии, а остальные восемь – гастроли.
К небольшому огорчению графа, родилась девочка. Это огорчение продлилось лишь мгновение, когда на втором УЗИ нам сообщили пол ребёнка. Осознание того, что он станет отцом, перевесило – и более счастливого отца я больше никогда не видела.
Зато супруга Артура была вне себя от ярости, едва узнала о моей беременности, и тот факт, что я жду девочку, лишь немного её остудил. Она с радостью придушила бы меня, чтобы я не родила Эдварду сына.
Девочка родилась семнадцатого августа, назвали Елизаветой (Элизабет). Эдвард – в честь королевы, я – в честь вагнеровской Елизаветы из «Тангейзера».
С появлением в нашем доме ребёнка, Артур стал чаще у нас бывать и дольше задерживаться. Оказалось, он очень любил детей и мечтал завести своих. А в их семье у кого-то с этим были проблемы. Но у кого именно – выяснять не хотели, просто обвиняли друг друга.
Эдварду нравилось, что Артур проводит время со своей кузиной. И если раньше каждый приезд Артура воспринимался как дань уважения и желание выслужиться, то теперь, видя искреннюю любовь к кузине, Эдвард и сам был счастлив.
Артур приезжал один. У его супруги всегда находились отговорки, чтобы не приехать – за что все мы в душе были ей благодарны.
Надо признать, что и ко мне Артур не совсем ровно дышал. Ему не были понятны причины, по которым я вышла за его дядю (корыстный интерес во мне никогда не просыпался). Однако после нашей с Эдвардом свадьбы рассуждать на эту тему вообще было бессмысленно.
Где-то полгода после родов я «просидела» дома. У Бет было несколько нянечек, а моей функцией было вскармливание и умиление. Эдвард выполнил своё обещание – быт меня не отягощал. Супруг мой большую часть времени проводил в Сити, занимаясь делами.
Уже поэтому общество Артура было весьма кстати. Он был интеллигентен и образован – с ним всегда было о чём поговорить.
Граф ревнивцем не был, да и любил меня очень трепетно, потому и общение с Артуром не осуждал, а скорее наоборот – был рад, что я не одна.
Мы беседовали об искусстве, литературе, живописи, музыке, философии и многом, многом другом. Вначале очень пространные темы со временем становились уже. И наши взаимоотношения из «вежливых, на расстоянии» перешли в семейные и довольно близкие…
#- Александра, дорогая, рад тебя видеть, отлично выглядишь, - поздоровался Артур, вновь приехавший к нам, и поцеловал мою руку.
#- Спасибо, Артур, взаимно, проходи, - я пригласила его в гостиную.
#- Как кузина? Не сильно тебе докучает?
#- Что ты! – я усмехнулась. – Прямо ангелок. Зайдёшь к ней?
#- Чуть позже.
#- Тогда рассказывай, как дела? Что нового?
#- Всё отлично. Жизнь кипит. Твои рейтинги не падают, не глядя на некоторый спад творчества. Твой новый статус играет в твою пользу.
#- Так было всегда, - не удивилась я. – Могу надеяться, что мне не придётся в четвёртый раз в жизни начинать всё с нуля.
#- Ну, что ты! Мы твои позиции никому не сдадим! А по поводу твоего статуса – о нём очень хорошо написал Бьянко.
#- «Наконец-то в Бах появилось хоть что-то земное, теперь мы можем с уверенностью сказать, что она всё-таки женщина», - пошутила я.
#- Приятно слышать, что ты не отошла от прессы.
#- Честно говоря, Бьянко – единственный, кого я сейчас читаю, он мне всегда нравился.
#- Да, но в последнее время он стал сдавать, - вздохнул Артур.
#- В смысле? – я приняла личное оскорбление.
#- Ну, как же! Разве ты не заметила, что из его статей исчезла жизнь? Он переписывает в сотый раз то, что уже говорили в прошлом веке. Он отстал от жизни!
#- А по-моему, он просто занялся обзоров дискографий. А это несколько другое, нежели характеризовать живое исполнение. Да что мы о нём вообще знаем?! – я занялась самообороной.
#- Ну, кое-что знаем. Например, то, что итальянец, пишет из России.
#- Как из России? – удивилась я. – С чего ты взял? И что он там забыл?
#- Что забыл – не знаю. Но счета у него в Москве. Я думал, все об этом знают.
#- Меня такое никогда не интересовало, - отпарировала я. – И счета – не показатель того, где человек живёт и работает. Вот у меня, к примеру, счета по всему миру – и что?
#- Ты как всегда права. Даже не буду пытаться с тобой спорить, - он примирительно улыбнулся.
#- Да и хватит уже об этом Бьянко, словно других тем нет! – я решила сменить тему. – Как поживает Беатрис?
#- Ой, не напоминай! Я подумываю о разводе
#- Всё так плохо?
#- Александра, ты ведь знаешь, как я люблю детей. Я хочу ребёнка. И как это не глупо – это главная причина всех наших ссор, - вздохнул Артур.
#- А вы не пробовали обращаться к врачам? – в лоб спросила я.
#- Я предлагал, но она категорически против.
#- А сам как? Не пробовал?
#- Честно говоря, я боюсь, - он опустил глаза. – Я боюсь узнать, что у меня никогда не будет детей – я не смогу смириться с этой мыслью.
#- Что за глупости! Ты же знаешь, что бесплодие, тем более мужское, сегодня очень успешно лечится! - подбадривала я.
#- Ну, не знаю, - он ещё раз вздохнул. – Ты в меня вселяешь надежду. Быть может, немного позже я всё-таки соберусь и схожу к врачу. Но для начала я должен перебороть себя.
Мы поговорили ещё немного. Затем Артур зашёл к Бет. Он остался у нас на пару дней.
Через несколько месяцев я возобновила гастроли.
Первой страной, которую я посетила, после перерыва, стала роковая для меня Италия.
Большой гастрольный тур по городам Италии занял у меня целых два месяца.
В день я давала по одному концерту. Ведь длительность одного моего выступления – не менее трёх часов.
Для новых гастролей я подобрала интересную программу, причём разную для разных городов.
продолжение: http://proza.ru/2021/12/18/1699