Зимняя пурга начинается неожиданно, особенно в феврале. Только что было тихо и спокойно лишь вдалеке неспешно на толстом брюхе ползли темные тучи. И вдруг сильный порыв ветра поднял снег с земли и понес его по открытому полю. Через некоторое время ветер усилился и внезапно, как голодная волчица, налетела вьюга, заплясала по полю, добралась до опушки леса, потом застряла в верхушках высоких деревьев и завыла от гнева, не в силах выпутаться. Лес внезапно превратился в сплошную черную длинную полосу. Ледяной ветер насквозь пронизывал маленькие детские тельца, старенькие шубки уже не спасали.
Когда дети вышли из дому, было тихо и спокойно, ничего не предвещало такой погоды. Три маленьких фигурки сразу затерялись посреди этого снежного хаоса, дети еле передвигали ноги, идти было все труднее, санки где-то остались позади, да и не до них теперь.. .
Варька была старшей среди детей, а потому расстегнула верхнюю пуговицу своей шубейки, достала тонкий шейный платок, разорвала его напополам и сделала опоясок на шубки младшим сестрам, чтобы им было теплее.
Вьюга сердилась, раскачиваясь на голых ветвях деревьев, то и дело наклоняя их и забрасывала мелким снегом . Порывы ветра уже сбивали с ног детишек. Они падали, нехотя поднимались, но Варька заставляла их идти вперед. Силенки заканчивались, детям хотелось просто сеть под дерево и уснуть. Но старшая сестра Варвара стала вдруг старше их не на два года, а на десять. Своим детским умом она понимала, что должна спасти младших сестренок.
Им было то всего и годков то… средней, Настюше, шестой миновал, а младшей, Веруньке, четыре с половиной исполнилось. Варька была самой старшей - восемь намедни исполнилось. Она гордилась, что самая старшая среди сестер и ее должны слушаться. Голос ее часто был командным, и сестренки повиновались. Но Варюха была не только командиршей, но и очень ответственной.
Она знала, когда нужно кормить кур и кроликов, помогала в этом матери и, подражая матери звала цыпляток: - Цып-цып-цып… Цыплята сновали туда-сюда возле курицы- мамы и радовались мелко нарезанным яйцам и крошкам. А потом смешно задирали клювики и пили воду.
А Варька приговаривала: - Ишь каки неслухи, вам ба токо бегать да бегать! Ешьте, не лезьте же вы в миску-та…
И порядок в доме Варька наводила, как могла. И подметать уж очень во дворе любила.
А вот и теперь, зимой, тихо было в деревне, снежно. Вышли сестренки за двор - то на санках покататься, в те времена у детей свобода была, никто их каждую минуту не контролировал, да и дети знали, что из деревни никуда не денутся, все знают друг друга. Только съехали они с горки несколько раз, а тут и трактор с соломой мимо по улице проехал, да и за деревню через поле, к коровникам повез сено.
- Эт надо ж,- сказала Настюха,- скоко сена-то! Страсть-то кака! А нашей корове Жданке и исть неча.
- Так, так. – поддержала ее Варька. Жданка потому и молока мало давать стала, сена-то осталось совсем мало.
- Я молочка хочу, - запищала младшая, Верунька.
- Молчи уж,- проговорила Настя, - не время еще молоко-то пить. Тебе же дедуля говорил - кружку в обед, другу вечером. А вечера еще не было, ясно?
- Ясно… покорно пропищала Верунька.
- Ну вот, сказала Варька. Никакой у вас ответственности нет. Молочко любите, а саночки возить с сеном не хотите. А ну давайте -ка берите сани с собой да и пойдем за трактором. Я дорогу знаю.
- Ой, сейчас, сейчас, - проговорила Настюха, таща за собой небольшие деревянные сани. Верх у них был из широкой деревянной доски, а полозья металлические, тяжелые. Но зато кататься на них было одно удовольствие…
Сядешь верхом и летишь с горки!
– Уххх, расступись! Далеко летят сани, чуть не на другую улицу подъезжаешь, и не упадешь на таких, хорошо идут.
Вот и собрались дети втроем за сеном в коровник, он вроде недалеко от села, километра четыре, хоть и снег глубокий, да по колее идти веселее да легче. Шли себе, шли, переговаривались да весело смеялись и не заметили, как посуровело вокруг… ветер поднялся и снежок начал сыпать… - Да ничего, уже близко, - сказала Варька, - щас и добежим уж…
А ветер сильнее и сильнее, и лес рядом все темнее… и коровник куда-то делся, только вроде видно было … Погода в поле быстро портится, не успеешь оглянуться, а уже снег лепит такой, что глаза слепит, по лицу хлещет.
Что делать? И Варька не знает. Но огляделась кругом, заметила вдали темнели постройки, да и говорит:
- Вот там моя подруга живет, я знаю, туда и пойдем.
- Ну ладно, - ответила Настя.
А Верунька знай только ресничками хлопает. А они у нее пышные, снег так и налипает. Уже как снегурки стали все трое, а впереди и просвета нет, как завьюжило. Подхватила сестренок Варька под руки, да потащила за собой…
А вьюга злилась все сильнее, как будто ругала детишек, что пришли в такую погоду в поле без позволения старших, нещадно колотила их холодным колючим снегом… Выла как дикий зверь…Совсем перепугались дети… И Варьке страшно то как- то стало…
А знает, что старшая, а значит ответственная за младших. Сама еле идет, а на детей, шумит, чтобы шевелились быстрее.
И, наконец, на пути оказался тот дом, к которому они шли, чтобы спрятаться от непогоды. Дети, еле волоча ноги, вошли в дом, дверь была приоткрытой. Сейчас здесь они согреются и попьют чаю, и забудут все ужасы холодной злой метели…
Но дом был пуст и холоден… В нем уже никто не жил. Дети сбились в кучку, посреди комнаты, прижались к друг другу, чтобы согреться, а ветер раскачивал верхушки деревьев за окном все сильнее и сильнее, а вьюга все крутилась и крутилась на одном месте, как старая баба Яга. И вскоре Варька увидела, что ее младшие сестренки начинают совсем замерзать и засыпать. Варька перепугалась, начала расталкивать девчонок и говорить, что вот сейчас закончится вьюга и они пойдут домой. Но младшенькая, Верунька, уже закрыла глазки и прилегла на плечо к средней сестренке, Настюше.
А Варька ничего не могла сделать с детьми. Они обе просто уснули. Она заревела в голос, начала трясти их за плечи, но ее худенькие ручонки тоже не справлялись с детьми и посинели от холода. Тогда Варвара нашла какую-то пустую консервную банку в углу, недалеко был и камень и начала стучать камнем по банке…
От такого противного громкого звука очнулись дети, удивленно вытаращили глазенки...
И вдруг внезапно все стихло…Ветер за окном стал потише, снега было все меньше…
А Варька уже сестренок торопит…- Замерзнем ведь… Давайте –ка выходим и побыстрее пойдем домой. Вечереет, дотемна не дойдем, достанется от мамки-то…
А тем временем в деревне уже переполох. Детей не могут найти, вьюга началась!
- Вроде только за домом были, ан нет уже нигде! - беспокоится Марфа, мать Варьки да Насти с Верунькой,- кинулась она их искать, бежит по селу, спрашивает у односельчан, не видели ли девчонок ее. Никто вроде и не видел.
А тут тетка Глаша вышла да и говорит, к коровнику пошли, что-то про сено говорили.
Марфа в слезы, и муж Иван забеспокоился, быстрее валенки надевать да бегом за детьми. А Марфа к председателю колхоза :
- Выручай, кум, деток дома нет, в поле ушли, а вьюга…
Суровы в ту пору зимы были в феврале: снежные, вьюжные, иногда и мороз сильный ударит ночью, а утром – красота!
Все деревья в серебре..
Собрались наскоро односельчане, у кого фонари, у кого лампы дорожные, да и в поиски подались в сторону коровника. А Иван бегом помчался в другую сторону. Вспомнил, что подружка была раньше у Варьки, недалече от коровника жила, у опушки леса, туда и помчался. Бежит, ног не чует, ветер да метель не дают бежать. Да торопится, дети его в беде, чует родительское сердце-то…
Ни следов, ничего. И вьюга будто успокоилась уже. Добежал он до дома того, глядь, а возле дома-то следочки детские натоптаны, обрадовался, в дом заскочил - а там пусто уже, студено и никого нет.
Иван быстрее из избы да по следам детским побежал, где присыпало следочки их, где вроде в сторону ушли, а потом опять появились. Ног под собой не чуял, уж вечер наступает, если не найдет до темна, то все пропало. Ночью уже и следов – то не увидишь.
Уже не помнили дети сколько времени они шли…
Младшая хнычет потихоньку, да деваться некуда, еле переступает…
А Варька, оглянулась назад и в ужасе закричала :
- Колдун, колдун черный за нами глянь-ка, сейчас нас догонит и заберет…
- Ой, чей -та… - запричитала Настена, падая.
А маленькая, Верунька, оглянулась, колдунов она совсем не боялась, мала еще была. Да как закричит:
- Ой! Да это же папка мой в белых валенках бежит!
- Папка, папка!- закричали дети, кидаясь отцу навстречу, а бежать уже и силенок не было.
Подбежал Иван, подхватил малую на руки, остальных прижал к себе…И будто дождинки на лице его растаяли…
- Доченьки… родные мои…живы…
Долго потом помнили в селе этот случай с сеном. Уж подросли девчата, а сельчане все сказывали:
- А, эт те, что в заметухе терялись, за сеном пошли, хозяюшки…
И улыбались.
А Варька на всю жизнь запомнила страх свой за сестренок, да как тащила их, старшая ведь была, восемь годков-то…
- А разве это возраст?- спросите вы….
- Дитя еще малое, а как себя повела, спасла сестренок.
Но вот только тетка Глаша, когда увидела детей, на Варьку косо посмотрела…
- Дылда здорова! Куды детей уперла-то…
И толкнула Варьку в плечо.
- Ой, как разревелась тут Варька… Все забыла. И храбрость свою и страх и усталость и такой маленькой сразу стала…
Ревела до самой хаты, никто остановить не мог. И мамка сколько по голове не гладила, ничего не слышала, только слова тетки Глаши стучали в голове:
- Дылда здорова…
-И до сих пор эти слова обидой отзываются во мне, - говорила Варвара Ивановна, заканчивая свой рассказ.
Нам кажется, что дети ничего не помнят, маленькие, ничего не понимают, а оказывается, они почти взрослые и живут своей детской серьезной жизнью, полной не только радостями, но и тревогами и огорченьями и очень горькими детскими обидами…
И когда маленький ребенок громко плачет, не проходите мимо, это значит, ему нужна помощь, у него такое огромное может быть горе, которое перекрывает его самого… И он плачет, чтобы ему помогли.
А разве мы не проходим мимо такого маленького горя? А потом и большого? Мы, люди, проходим мимо и не замечаем, что наша помощь кому-то нужна. Что чьи-то слезы мгновенно могут высохнуть от доброго слова, от легкого прикосновения и сочувствия…
Из маленьких детей вырастают взрослые и все добро и любовь, которое они получили в детстве, непременно обернется добром и к окружающему миру и даже к посторонним людям.
- Вам плохо, давайте я Вам помогу…
И такой человек подает руку помощи в нужную минуту и успокоит плачущего, даже не ребенка, потому что сердце у него выросло добрым, заботливым и совсем неравнодушным к людям.
Заметуха(устар.)- вьюга.
Опоясок( устар).- тонкий платок, поясок.