Первым о наплевательски дорогом приобретении Бальта после супруги узнал отец. Как ни странно, но изредка встречаются мужчины, интересующиеся жизнью и даже успехами неоперившегося, но уже готового на сумасбродные поступки сына. Он пожурил его, конечно, но лишь для острастки, а для женского сердца, добавил, нет ничего созерцательнее, в рамках неуклюжих, несуразных, но взысканных судьбою намерений.
Базилика не считала себя обязанной вести себя иначе, строить из себя даму в белом пальто, если супругу её пришло в голову решение бланшировать голову умнейшего, талантливейшего и одновременно самого гнилого в душе гинеколога в своей сфере. Напротив, она приходила в клинику раньше всех, уходила позже всех, а часто и ближе к полуночи и всеми силами старалась достичь успеха не столько в личной жизни, сколько занималась снисканием протекции какого-нибудь малоизвестного светилы медицины.
Несмотря на борьбу с самим собой, Парис не сумел достичь в ней какого бы ты ни было успеха, намекать на своё повышенное внимание прозрачно, а уходить там, где собирался остаться. Базилика везде понимала коллегу как следует, но Бальту всё равно казалось, что она предаёт его высокое доверие. Существует ряд красиво звучащих слов, расшифровкой и понятием которых занимается энциклопедия и Википедия, но значения которых на самом деле никто не знает, потому что тот, кто их придумал, видел такое исключительно во сне. Это касается доверия в любви и браке, мужской логики и любых гендерных различий. Знаете, если человек молчит и не пытается обсудить что-то с партнёром – это совсем не означает, что ему с вами безусловно хорошо.
Успешный, даже где-то избранный множеством пациенток фаворит рисовался в фойе клиники, панорамно исполняя танец бонвиана, когда вошла задержавшаяся по срочным семейным делам Базилика в платье цвета розового шампанского и туфлях «Цвет сакуры». Леди в роли светских львиц потеснились с неохотой, освобождая место вышедшему навстречу бывшей невесте Парису. Базилика смотрелась хрупкой, высокой и растерянной, поскольку понятия не имела, что этот кот ей что-то подарит.
- На третьем месте в рейтинге самых дорогих алмазов стоит алмаз под романтическим названием «Pink Star», что в переводе с англ. «Розовая звезда». На аукционе Sotheby’s в 2017 году он стоил 71,2 млн долларов США. Этот красавец весом 59,6 карата (11,92 г) сегодня является одним из самых крупных в мире минералов в категории безупречно чистых самородков, естественной окраски. Такое описание камню дали эксперты Геммологического института Америки. «Розовую звезду» нашли не так давно – в 1999 году. Необработанный минерал весил тогда 132,5 карата (26,5 г). Огранкой занималась компания Steinmetz Diamonds, потратив на это произведение искусства 2 года. Есть сведения, что в 2013 году поступило предложение продать алмаз за ещё большую сумму 83 млн. долларов, но сделка сорвалась. Конечно, это копия, но очень достойная, - и, опустившись на одно колено, Парис эффектно и даже искусно украсил её тонкую шею цепочкой с розовым бриллиантом в виде короны.
В этот (безо)тветственный момент и вошёл хозяин клиники и сразу же съехидничал:
- А что ж не спелое яблоко-то, Парис? Или фрукты больше не растут на зрелых деревьях, ты их старательно развешиваешь юным и глупеньким мадемуазелям на розовеющие ушки?
- Загляни в Викисловарь, найди значение королевского украшения и, может, тогда ты успокоишься и дашь мне и Базилике быть вместе.
Спаржевые глаза Бальта превратились в модные ныне баклажановые, он вытер со лба искрящийся пот и, резко схватив жену за руку, потащил её к себе. Базилика, заинтересовавшись происходящим, не сильно-то и сопротивлялась, но муж, видимо, забывая, как нельзя обращаться с именинницами, исполнял на повторе второстепенную роль лесника для Белоснежки.
В вечно остывающей комнате, пахнувшей не отмоленными человеческими грехами, Бальтазар решительно поднял супругу выше головы и затолкал её в анатомических размеров резервуар, визуально выглядящий, как гроб, захлопнул крышку и вышел на переговоры с уволенным в планах гинекологом.
Собираясь в ставший легендарным «Caravin», мстительная Базилика передумала идти в розовом платье, а сменила его на кружевной и безнравственный, зато запоминающийся подарок Арфы. Взглянув на невестку, Морфей сразу понял, что они с Бальтазаром поссорились, как и полагается, исходя из классического поведения героев в дни рождения или любые другие памятные даты, и, естественно, по вине не в меру кропотливого владельца клиники. Арфа улыбалась, внутренне сочувствуя сыну, но не оказывая на него давления даже при личной встрече на дне рождении названной дочери.
Базилика вошла в зал в сопровождении свёкра, переживавшего, чтобы Бальтазар нечаянно не превысил полномочия ревнивого мужа. К этому времени Морфей уже был посвящён в ссору любимых детей.
- И только-то? – спросил Морфей, прохладно пожимая плечами.
От него не укрылось, что Базилика не сняла бриллиант, в нём и пришла в ресторан.
- Ваша жена вела себя раскованнее, пытаясь свести вас с ума? – улыбнулась Базилика, замечая присутствующего, нервно перебирающего свои пальцы на руках Бальта.
- Если вы приняли в дар это вызывающее платье, вы должны понимать, к чему это ведёт, - раскланялся Морфей, покидая невестку и передавая её в руки Ориона.
- Добрый вечер, Тифон. Я так давно мечтала с вами познакомиться! – и Базилика ощутила тёплый поцелуй Ориона на своей руке.
- Знакомое и знаковое платье. Видимо, отринутый герой – любовник устроил вам не слишком пышные похороны.
- Ооо, а вам всё известно об этой семье? – Базилика так им восторгалась, что Бальтазар зашипел на весь зал.
- Ну, я же их друг… - вкрадчиво, но не слишком пылко, лишь соблюдая баланс, подтвердил свои полномочия высокий и всё еще невероятный Орион.
Бальтазару пришлось подойти и поздороваться с этими двумя.
- Что дарите: машину, дом, себя? Следуя памяти, наверняка вышвырнутого вон без права трудоустройства, Париса, вы, любезный, должны преподнести «Кохинур», не меньше.
- Этот дрянной позёр мою жену уже негласно короновал, и как мне с ним равняться? Между прочим, дорогая, как ты себя чувствуешь?
- Не мёрзну ли на высоте своих моральных устоев? В отличие от тебя, я не спешу поворачиваться к оступившимся спиной.
Оценив шутку, Орион рассмеялся. Бальтазар ничего не понял, поэтому Базилика, заручившись дружеским рукопожатием Ориона, пошла к Парису, которого, оказалось, тоже пригласили.
- Да как моя жена выбралась из саркофага? – Бальтазар не отрывал глаз от цветущего Париса и сияющей приветствием Базилики.
- Видимо, плюёт на твои могилы. Да очевидно же, что молодой человек, которого она противозаконно добавила в список вип - гостей – член Армии спасения.
- У меня голова кружится… - покачнулся Бальтазар, прикасаясь рукой к сердцу.
- Ты ошибся: это всего лишь кружевная риза… - усмехнулся Орион и тоже отошёл составить компанию валькирии.
Но выход из ссоры Бальт, несомненно, нашёл, причём, самый неверный из всех наличных: отправился на сцену и исполнил стриптиз, хотя и не полный, остался в нижнем белье.
Все присутствующие в ресторане дамы не отрывали глаз от юного Бога и хлопали ему шумно и панегирически. Базилика понимала, что это был экспромт, он не готовился, а лишь подхватил насупленное настроение и представил на судилище не тело, а благородную и осквернённую душу. Именно это блюдо она не подсаливала и не подперчивала, оно было образцово показательным для всех, но мужчин – ценителей задело за живое. Париса Базилика оставила позади на расстоянии вытянутой руки, но это обижало Бальта ядовитее, чем если бы она обняла его или прижалась всем телом, учитывая наряд, походящий для замочной скважины.
Базилика угождала всем, как ни крути: приняла подарок свекрови, как данность, использовав его как месть против повинного мужа, ласково и дружелюбно приняла стареющего приват – танцора, посмела явиться в вопиюще неприличном подарке бывшего, да ещё и одарила его благами и золотыми пиастрами, видимо, имениннице разрешается всё на свете, даже препарировать сердца, как тельца подопытных лягушек или мышей.
Спустившись со сцены, опальный Бальтазар натолкнулся на своего учителя.
- Видел, что твоя жена глаз с тебя не спускает? Ты впечатлил не её одну.
- Ну, так смотрят на осужденного, - хмуро обернулся Бальт, в то время как жена ему подыграла: шепнула что-то Парису и тот рассмеялся.
И Орион рассмеялся, вторя худшему из гостей Базилики.
- Не начинай лгать, особенно в ответственные моменты, такие, как этот, тем более, себе.
- Отчего же? Оттого, что у меня нет способностей?
- Нет, просто чем больше лжёшь, тем меньше это имеет смысл. Втянешься, а результат появится разве что в твоём воображении.
- Мы же о ревности говорим? И почему в её присутствии, - он поморщился, произнося нарицательное имя жены, - ты со мной на Вы, а когда мы вдвоём, ты не так уважителен.
- Да всё так просто, что странно, что ты не понял: в присутствии Базилики ты и так уничижителен, мне хотелось слегка стереть этот факт хорошим ластиком человеческих отношений.
Бальтазар вздохнул, а Орион усмехнулся:
- Я даже завидую тому, как Базилика тебя любит. Арфа никогда не любила меня так, как твоего отца.
- Хм, зачем же тогда не прогнала взашей, когда приняла миллионное отцовское предложение?
- Женщины… - рассмеялся Орион, обнимая Бальта, - Их не надо понимать, их просто надо любить и принимать их ветреность, которую они утончённо величают доброжелательностью.
- То есть, мне просто подойти и простить её по определению?
- Тебе недостаточно было закрыть жену в гробу, запихнув в адский морозильник?
- Это был не морозильник, там просто немного прохладно, - набычился Бальтазар, глядя, как жена перемигивается и хохочет с Парисом.
- Женщина, - да будет известно ревнивцам и всем прочим, неидеальным, а среднестатистическим мужьям – существо теплокровное, любит ласку и летит на огонь.
- А сейчас она зачем с ним говорит? Могла бы первая подойти и повиниться, я бы подхватил с готовностью.
- Мужчина всегда просит прощения первым – тем более, если он ни в чём не виноват! – да и наказывает себя же за исключительно профессиональный и творческий стриптиз.
- Полностью я не разделся, - заметил Бальтазар, больше утешая вслух себя, чем надеясь, что жена простит его.
- Ну, так она тебя и не придушила поэтому, просто болтает с коллегой. Никогда не понимал, что такого в обычном флирте, хотя и сам трогательно на него дулся в юности. Сердце и душа явно существуют отдельно от чистого разума. Пойду, попытаюсь помочь тебе не философски, а реально.
И Орион подошёл к Базилике и Парису.
- Базилика, а ты хоть знаешь, что в тебя влюбляются либо подонки, либо полные идиоты?
Парис расхохотался, хватаясь за живот и переставая пытаться обнять именинницу за талию. Базилика, вовсе наоборот, нахмурилась и ответила достойно:
- Это случается с любой женщиной – замужней или свободной – разницы нет.
- Абсолютно правильно мой лучший ученик тебя любит без памяти…
- Видимо, поэтому он меня в гробу и забыл, отправившись на вечер соблазнять красивых женщин.
- В этом зале две красивых женщины: ты и твоя мама, остальные присутствуют как фон и никому не интересны. Парис, вам отдельная благодарность за подвиг быстрого реагирования.
- Откуда вы знаете, что это был я, вы же минуту назад назвали меня подонком?
- Это очень антихристично, но подонки тоже влюбляются, - рассмеялся Орион.
- Кстати, а как вам удалось исполнить акт доблести так молниеносно?
- Да я сразу увидел, что Базилики нет на месте, а где она? Я бы все равно её нашёл, не так уж умён её муж, как ему, возможно, снится по ночам. Шаблонность и ревнивая блажь: помещать ни в чём не повинную жену в закрытый ящик, пусть и с отверстиями для дыхания, имея их в запасе целый арсенал на складах.
- А с какой целью вы решили спасти Базилику? – спросил вдруг Орион, прекрасно понимая, что стоявший позади Бальтазар слышит их и впитывает даже не речь, а её тайный подтекст.
- Вы никак не можете вникнуть в тот же самый факт, что неучтиво преподнесли мне: я – подонок, я хочу переспать с ней, чтобы бесился этот чудила, подав на развод.
- А зачем? – улыбнулся Орион, наблюдая за внимательным и строгим выражением лица Базилики.
- А зачем же вы вьётесь ужом вокруг матери Бальтазара? Все так поступают, включая добродетельных мальчиков, ведь в каждом из мужчин глубоко внутри сидит стриптизёр и повеса.
Орион уважительно взглянул на Париса, принимая его мнение, как действительно стоящее.
- У нас с Арфой ничего не было, - грустно ответил он, собираясь сдаться и уйти.
- Так и у нас с Базиликой ничего не будет. Вы её серьёзно хоть видели? Она мне до свадьбы-то не ничего не предложила, а, думаете, тут что-то изменится? Она может променять Аполлона на плута Гермеса?
- Но вы же надеетесь, сын мой, - иронично беря на себя роль Бога, спросил Орион.
- Не более, чем вы, - рассмеялся Парис, обнимая всё ещё вырывающуюся в своём величии Базилику.
Орион подошёл к ученику и спросил, видел и слышал ли он, что его ждёт дома.
- Невесть откуда взявшаяся любовь и преданность жены, - ответил Бальт, увидев, что Парис и Базилика пошли танцевать вдвоём.
- Она тебя оттолкнёт, но ты не оставляй попыток сегодня вечером достичь того, чего желает Гермес, как он себя называет.
Орион тоже отправился танцевать стриптиз, но он разделся полностью, его тело было, пожалуй, даже блистательнее, чем юношеская фигура Бальтазара. Возрастная ослепительность всегда круче, потому что неизвестно, как тебя могут изуродовать не только годы, но и обиды, унижения и бесчисленные затруднения. А его брейк и чечётка вокруг бокала коктейля была и вовсе неповторима даже самим Бальтом.
И в этот раз Базилика смотрела на героя вечера совсем иначе: тепло и страстно, во-всяком случае, так казалось мужу. Бальтазар тут ошибся, рассуждая, что Тифон ещё мечтает завоевать сердце его матери, но Орион ещё был способен удивить: он стремился слегка скрасить обиду Базилики от эффекта танца Бальта, перебить страсть утра жизни и волшебство отроческой весны. Бальтазар видел в этом поступке одно, а Орион замечал, что фокус удался: злость Базилики утихала по мере приближения к ней Париса и отдаления Банти.
Тем временем к Бальту приближался отец. Ему нечего было подарить Базилике: у него не было ни тлетворных платьев, ни сокрушительного призвания быть гвоздём программы. Оставалось одарить сочувствием вечно всхлипывающего сына.
- Уже все гости и хозяева в зале знают, как нещадно я обошёлся с собственной женой после того, как она явилась на день рождения в душераздирающем платье, а перед этим ещё и принимая редкий розовый бриллиант и признание в любви от бывшего жениха?
- Наверное, все. Страдания мужей волнуют во все времена разве что их самих, они даже жёнам безразличны.
- Ну, почему же? Лучший любовник мамы, допустим, хочет мои страдания приумножить. Мало ему твоих терзаний, так он ещё приобщил к своему списку участия в глянцевых журналах первую страницу обложки - восторг Базилики.
Как ни жалел Морфей Бальта, а рассмеялся.
- Ты подозреваешь, что Базилика влюблена ещё и в Ориона? Нет, милый, как бы атласный атлант не пыжился, каких бы контрактов не заключал, а никто его по-настоящему не любит.
- Ты ему сочувствуешь?! Базилика, едва его увидела, сразу приняла за своего и давай обниматься.
- Не скажу, что ты врёшь, сынок, но преувеличиваешь – дай Бог, а это тоже немалый грех, если не осознавал этого прежде.
- Он пожал ей руку, а она его не пнула.
- И много ты знаешь женщин, любимый сын, которые бы тебе подавали руки, а ты хлестал бы их по щекам и бросал в грязь?
- Отец, ты что, издеваешься? Ни одной.
- А твоя жена впервые видит красивого, как Бог, парня и он пожимает ей руку в знак приветствия… И немедленно идёт исполнять её капризы.
- Какие такие капризы? – прищурился подозрительно Бальт.
- Мирит её с моим сыном, дурачок. Не считаешь, что это приравнивается к подарку ко дню рождения?
- Жена не имеет права принимать подарки от всяких проходимцев (в значении мимо проходивших), для этого у неё есть я.
- Примерно так и предполагает всякий слушающий неисправимого ревнивца. Громче всех буква «Я» звучит в устах самого большого эгоиста и нытика.
- Вот стану красивее своего учителя, преодолевая возраст инфанта, разденусь и при всех, и Базилика будет ревновать сильнее такого могущественного и неотразимого мужчину.
- Надеюсь, ты шутишь, ибо глупости на грани бессмыслицы - явно не твоё. Когда мужчина хочет, чтобы жена или девушка его ревновала – это уже прямо беда, он нуждается в поддержке, как наркоман в дозе и ему срочно надо уколоться.
- Папа, а что делать, если она мне откажет сегодня ночью?
- Учитывая всю ту ахинею, что ты настряпал? Правильно просить.
- Орион и тут уже это сделал за меня. Я слишком молод, слишком ревнив, всё слишком во мне: природа щедро одарила, повезло, - произнося это, Бальт чуть не расплакался.
- Ну, а красоту разве ты забыл? А то, как ты ухаживал за женой? Будь смелее: она-то точно помнит, - улыбнулся отец, обнимая Бальтазара и покидая его.
На мать в связи с откровенным нарядом любимой доченьки Бальт так обиделся, что за весь вечер и не удостоил её лишним вниманием. Арфа смеялась, обсуждая это с Базиликой.
- И не думай ночью вступать в интимные отношения с моим настоящим сыном, доченька. Ух, как же немудры мужчины, особенно твои, личные!
Базилика рассмеялась.
- Им самим можно поступать по-свойски, но жёны в избранный круг вседозволенности не входят.
Уезжали из ресторана родители ссорящихся влюблённых вместе: Орион отвозил Арфу и Морфея на своём автомобиле, он уже много лет не пил спиртное в день выступления. Базилика была схвачена мужем за талию, отнесена в машину и брошена на сиденье.
- Ты бы ещё меня в мешке через седло коня перекинул, Балу, - недовольно расправляла Базилика платье.
- Поклянись, что ты не станешь меня упрекать за инцидент на моём рабочем месте.
Базилика строжайшим тоном пояснила:
- Я уже дала начало крестному ходу, последователи преклонили головы и двинулись в процессии за мной.
- Если Гермеса я бы просто вздёрнул на виселице, то на тело Аполлона эффективнее было бы нанести шрамы…
Засмеявшись, Базилика подлила масла в огонь:
- Шрамы украшают мужчину, - и вкусила сласть мести: Бальт её поцеловал.
- Даже не пытайся: прощение и сорванный поцелуй – не синоним секса.
- Ты же знаешь, почему я так поступил, - заныл упрямо Бальтазар.
- Банти? А ты вообще собирался вызволять меня из деревянной тюрьмы?
- Меня опередил твой плут и фарцовщик.
Они больше не разговаривали, пока не вернулись домой.
- Скажи, умоляю, что мне сказать или сделать, чтобы ты позволила мне всё, чего я хочу сейчас? Я простил тебе жуткое платье…
- Жуткое? – обиделась Базилика, - А мне казалось, оно мне идёт, как и маме.
- Да ты в нём так хороша, что я вообще планировал повторить тот проступок, но уже в холодильнике!.. И мы бы занялись этим, как в кино… Я бы согрел тебя, если сначала заморозил… – запальчиво выкрикнул Бальтазар.
- Мне нравится, Банти…к мой! Иди ко мне, - попросила она, лизнув нижнюю губу.
- … моего учителя, пусть и не умею бить чечётку и очерчивать дьявольски точный круг «Маргарита», не яблоко разлада, но ожерелье Париса, ключом которого стало наглое предложение стать любовниками…
- Ты же слышал одарённого необычайным умом Ориона: мой бывший – подонок. Мне казалось, ты знаешь, почему я бросила его.
- Тебя восхитило на тот момент моё тело…
- Когда подруги преподнесли мне сюрприз в виде филигранно совершенного и недоступного мужчины, а ты предложил тебя коснуться, я, думаешь, что подумала?
- Не-а, - смутился Бальтазар, но шагнул ближе: если и ударит, то быстрее остынет и что-нибудь даст…
- Ох, и дурак же! Дико приревновала тебя ко всем людям, начинающимся на букву «ж». Стала прикидывать в уме, кого ещё ты соблазнил таким вот образом, кого касался ты, а кто дотрагивался до твоего – вообще-то, моего с тех пор, как мы встретились под покровом ночи! – торса, драгоценный Адонис… Я изменила жениху в первый же вечер, как мы с ним не увиделись… Но тебе-то я не изменяю, пусть ты всё время и воображаешь это…
- А ты ушла бы от него, если бы я не позвал тебя замуж?
- Опять ревнуешь? – Базилика, улыбнувшись, подарила ему поцелуй.
- Конечно, нет, - ответил Бальт за неё, - Родители не позволили бы неудачной, с их точки зрения, дочери, разрушить надёжный тыл. Они не замуж хотели тебя выдать, а получить возможность управлять тобой. Парис идеально подходит на роль говнюка.
- Уж кто бы говорил, ненаглядный мой! И я не сказала: «Прости», потому что ты опять заставил меня испытать те же горькие чувства, вернувшись в прошлое.
- Когда вышел на злополучную сцену? Аполлон – я-то не выше Адониса! – доказал всем и тебе тоже, что мне ох, как далеко до тех чувств, что я пытался вызвать в тебе, любимая.
- Первое место всё равно занял ты, если мы решили мериться мщением.
- Это тебе только кажется. Весь мужской контингент ты ещё не опросила, а я тебе настоятельно это не советую, ибо предлагаю верить мне на слово.
- Балу, я сейчас очень серьёзно, кроме шуток: я тебя люблю.
- А я тебя хочу, несмотря на вопиющее безобразие, которое ты устроила, празднуя своё день рождения, приходя в платье, которое следует решительно сжечь после одноразового использования…
Базилика еле слышно рассмеялась.
Когда Бальтазар уже спал, она написала Арфе скромное SMS: «Всё…» И получила ответ мамы и свекрови: «Не сомневалась».