***
Окно
стеклом расплавленным стекало
вниз на карниз сначала
и затем
по серой сослагательной стене,
стыдливо прикрывавшейся потоком
сияющей небесной синевы,
похожим на рукав от Ниагары
невесть какими силами сюда,
неясно навсегда или на время,
но всё-таки зачем-то занесённый...
Стекло стекало,
в черноте проёма
по мере истечения лазури
всё явственней,
почти как на Голгофе,
очерчивался крест облезлой рамы,
и в глубине застенного пространства
мелькали обнажённой белизной
отчаянные руки,
словно птица,
пленённая расставленным силком,
крылами прорезала темноту
и силилась от пут освободиться
и вырваться в конце концов в мир света,
стремясь постичь свободу в Абсолюте.