Шараф Рашидович Рашидов. Советский партийный деятель, с 1959 года Первый секретарь Центрального Комитета Коммунистической Партии Узбекской ССР. Писатель.
Родился 06 ноября 1917 года в городе Джизак.
Умер 31 октября 1983 года.
Первая встреча.
На выставку! На выставку! На выставку! Ура, ура, ура!
Из сотен работ других детей, именно мои картины отобрали для участия в выставке произведений молодых и юных художников Узбекистана.
Радости моей не было предела: как же, в отборе принимали участие художники со всей республики, комиссия была строжайшая, состоящая из именитейших художников и скульпторов страны. И они посчитали мои картины (не все, конечно, а лишь некоторые), но все таки достойными для выставки в экспозиции Художественного Салона в Ташкенте.
Значит, не зря мой папа потратил деньги на масляные краски и очень дорогие «беличьи» кисточки. Как они с мамой тогда спорили, из-за дороговизны моих красок и кисточек! Значит все не зря. Меня выбрали!
Надев утром белую рубашку, форменные брюки и повязав пионерский галстук, получив мамины указания быть осторожным, при переходе через улицу, я, на обычном рейсовом автобусе приехал в Художественный Салон, что располагался в центре города. И сразу же погрузился в тишину коридоров, тихий шёпот посетителей, разнообразие красок картин и этюдов, прошел мимо оценивающих взглядов членов комиссии.
В отдельном помещении собрались авторы выставленных здесь картин и работ - дети и молодые люди, подающие надежды художники и скульпторы. Меня тоже проводили в этот кабинет. Послышался чей-то голос, сказавший, что сегодня на выставку приедет сам Шараф Рашидович Рашидов. Все присутствующие стали сразу осматривать себя: мальчики сразу стали поправлять свои брюки и рубашки, перевязывать галстуки, девочки стали поправлять прически и надетые поверх формы белые фартуки. Все погрузились в томительное ожидание. Чутко прислушивались к голосам в фойе и в залах выставки: что там слышно?
Шараф Рашидович не заставил себя долго ждать.
Когда он шёл по выставочному залу, я заметил, что он идет почти по-военному, четко и уверенно. За ним шли несколько человек, видимо кто-то из близкого ему окружения. Он прошел по залу, осмотрел картины, скульптурные работы, и ненадолго остановился у одной из картин. Моя учительница изобразительного искусства – Зоя Григорьевна – подтолкнула меня сзади, и негромко сказала:
- На твою картину смотрит.
Все присутствующие посмотрели на меня, я засмущался, и наверное, сильно покраснел. В это время кто-то сказал, что надо подарить Шарафу Рашидовичу мою картину. Меня отвели в другой кабинет, кто-то из членов комиссии уже сбегал и принес картину, мне дали в руки ручку, чтобы я расписался в нижнем углу картины. В это время, в кабинет вошел Шараф Рашидович. Я подошел к нему и что-то сказал про то, что меня вдохновило написать эту картину, еще я говорил что-то про счастливое детство…
Он взял у меня из рук картину, осмотрел её и поблагодарил. В это время, мне показалось, что у него что-то пошло не по плану: он ненадолго задумался, потом сунул руку во внутренний карман пиджака, вынул оттуда небольшую книжицу, открыл первую станицу. Кто-то из его окружения поднес ему авторучку, он взял, подписал книжку и передал мне:
- Держи, художник! На память!
Я взял книгу и посмотрел на нее, на обложке было написано «Ш.Рашидов. Когда я говорю «Россия». Это была книга, написанная им самим.
Последняя встреча.
- Рота, равняйс! Смирна!
Да уж, художник из меня не получился. Пытаюсь стать военным. Курсант военного училища. Прославленного Ташкентского ВОКУ имени Ленина.
Сегодня нас что-то подняли ни свет ни заря. Видимо что-то намечается. Построение в парадной форме, выдача оружия, скорый завтрак и снова построение. Теперь погрузка в машины, куда-то едем. Центр города. Спешились. Снова построение, распределение в наряд и караул.
Почетный караул. Прошел слушок, что скоропостижно скончался Шараф Рашидович Рашидов, и нас назначили в почетный караул на похороны.
Напротив музея В. И. Ленина в Ташкенте, в тенистом сквере, огородили небольшой участок, там видна свежевырытая могила. Стоим в почетном карауле около неё. Траурные повязки на рукавах. Запах почищенного оружия. Тишина вокруг. Тихий шёпот присутствующих. Музыканты Военного Оркестра ТуркВО переминаются с ноги на ногу…
Привезли гроб, обернутый красной тканью, черный траурные ленты вокруг. Гроб был закрытый. В нем лежало тело того, кому я несколько лет назад подарил картину, а он в ответ подарил мне свою книгу.
Стоя в карауле у гроба, я вспоминал те дни из беззаботного детства, когда я подавал надежды стать великим художником, когда встретился с первым лицом в Республике (с «Хозяином», как назвал его директор школы, в которой я учился, с «Царём» говорили мне соседи), и получил от него подарок с автографом. И вот такая «встреча» в завершении нашего знакомства. Печально, мне было очень печально и искренне жаль его, «моего» Шарафа Рашидовича.
Книга его так и хранится у меня дома, как бесценная реликвия и память счастливых временах. И я передам её своим детям и обязательно расскажу, какой это был Человек!
В моей памяти он так и остался – идущим уверенной и твердой походкой. Так надо идти по жизни. Уверенно.