Александр Лескин - баянист и Володька - пермяк

 
   После  обеда парторг нашего курса Саша Лескин обыкновенно брал в руки      старенький баян, чтобы немного отвлечься, поднять  настроение уставшим   товарищам,  бойцам студенческого строительного отряда МГУ “Репортер-1973”.
   ...Тяжело вздохнули меха баяна. Нелегко повинуясь побежали по кнопочкам натруженные и уже мозолистые пальцы от работы на стройке двухэтажного дома. За- душевная мелодия знакомой песни разом пропитала всё вокруг. Мы, кто сидя, кто полулежа на зеленой траве под большим тополем, слушали льющуюся мелодию.
   Баянист в рабочем комбинезоне н в солдатских кирзовых сапогах сидел под самым деревом. Ветер игриво трепал его светлые волосы. Мелодия воскрешала в памяти чуть забывшиеся слова песни, которые уводили за собой  наши и  Сашины мысли.
    Но вскоре внимание Лескина привлек мальчишка нежданно-негаданно появившийся из-за строящегося нами дома. Он был в коротеньких штанишках, босой, в пестрой, почти выцветшей рубашонке. Мальчишка огляделся. По виду в нем угадывалась  исследовательская натура, которая постоянно толкала его на приключения. И сейчас, обойдя отдыхающих студентов, он смело и решительно пошел к баянисту. Саша пристально смотрел на новоявленного маленького незнакомца, ждал, что будет дальше. Подойдя к баянисту, белобрысый мальчишка негромко и по-детски просто сказал:
    — Я Володька. Из Перми. Пермяк.
    Саша добродушно, широко улыбнулся и отозвался:
     — А я Саша. Мы с тобой почти земляки: я родился в Башкирии. Ну, садись рядом, землячок.
   
  Саша продолжал играть. Володька поудобней сел, притих. Мелодия, видно, понравилась ему. Когда баянист взял последние аккорды и замер, Володька вдруг  тихо и взволнованно попросил:
   — Дядя Саша, а сыграй песню «Про того парня...»
   Баянист      поднял      голову, взглянул   на выжидавшего  Володьку и,    немного   помедлив, начал  играть.
   Я сегодня до зари встану,
   По широкому пройду полю.
   Что-то с памятью моей стало,
   Всё, что было не со мной, помню.

   Бьют дождинки по щекам впалым;
   Для вселенной двадцать лет - мало.
   Даже не был я знаком с парнем,
   Обещавшим: “Я вернусь, мама…”

    Саша замечал, что   глаза  Володьки  становились задумчивее, серьезнее и строже. Мальчишка, похоже, проникся содержанием песни  и совсем забыл о том, что пришел на ферму к тетке, к которой на днях приехал на каникулы. Видя, что пацан знает всю песню, баянист продолжил играть:

   А степная трава пахнет горечью,
   Молодые ветра зелены.
   Просыпаемся мы - и грохочет над полночью
   То ли гроза, то ли эхо прошедшей войны.
   Просыпаемся мы - и грохочет над полночью
   То ли гроза, то ли эхо прошедшей войны.   
   
   Володька  смотрел мимо баяниста вправо. Там, неподалеку от леса, у самой дороги, на холме, была братская могила. Над ней возвышался памятник — скорбящая мать. Мы с парторгом Лескиным и другими стройотрядовцами  уже побывали там, возложили полевые цветы.  В земле покоились бойцы Советской Армии: три сержанта и семь рядовых. Пали они в бою за освобождение Можайского района.
    Время обеденного перерыва заканчивалось. Пора на стройку. Вот и командир нашего стройотряда "Репортер-1973" Толя Труш идет. Мы с Сашей-баянистом пошли в палатку, чтобы там оставить баян. По дороге я спросил его:
     — Что таким задумчивым сделался?
     — Володка этот меня удивил. Когда я играл песню,  смотрел за мальчиком. Уж очень серьезным сделался: будто песня ”Про того парня" — это про его деда.
     —  Может, так оно и есть,- сказал я. - Надо было спросить, чем его песня тронула.
     — В другой раз и спросим,- ответил Саша.
     — Эта песня кого угодно может тронуть,- заметил я,-  она действительно задела  и меня за живое. Трое дядей по материнской линии один за другим ушли на фронт. И ни один не вернулся. Старший дядя был военным комиссаром, а младшие моложе нас с тобой. Им было по 17-18 лет. Так песня  "Про того парня" — мне не чужая.
     — И мне,- откликнулся Саша.- Мои родные тоже воевали, и погибшие есть. Эх, жаль, что далеко не все в мире могут эту песню услышать. У нас-то она по радио и телевидению звучит.  Когда видел, как поет  Володька, мне  вспомнился фильм «Память», не так давно увиденный  по телевизору. Он произвел  на меня  впечатление из-за того, что  мы помним о войне, а за кордоном  почему-то не очень. На  многолюдной улице западной столицы корреспондент спрашивал прохожих:
     — Знаете ли вы о Сталинградской битве в 1942    году?
     — Что? Сталинград? Не знаем.
     — 1942? Не помним.
     «Не знаем...» — отвечали прохожие. а ведь среди них были и седовласые старики, и обросшие молодые люди, одетые на манер хиппи, и мужчины, и женщины средних лет, дети. И таких, кто не знал или не помнил о самой кровопролитной битве, было много.Они странно быстро забыли о войне.
      — Чем дальше война, тем забывчивее те, кто проиграл её. Не хотят вспоминать, рассказывать детям и внукам.
      — Так-то оно так. Вот сейчас думаю, что  если есть такие мальчишки как Володька, не все у нас потеряно. Насколько  наш простой русский мальчишка —Володька-пермяк выше тех, у кого коротка память.  Он помнит о тех парнях, благодаря которым мы свободно живем сейчас. Знаешь ,Миша, мне хотелось сказать мальчику что-то доброе, но  сдержался. Иногда некстати сказанное слово бывает подобно неверной ноте в музыке, которая расстраивает всю мелодию.