След реактивный, как тросик,
в небе висит надо мной.
Инжир отинжирился – осень! –
нет фиг на ветвях– ни одной…
Бурчу: ничего себе время,
летит, отстаёшь всё, лопух,
но несколько грамот и премий
за год, усмиряют мой дух.
Ноябрь. Каштаны на клумбах,
опавшие, – для ребятни;
неужто во время Колумба
всё так же неслись эти дни?
Всё так! Да не так что-то в мире,
лишь снятся мне мир и покой!
Сидеть обрекает в квартире
нас вирус, гадюка такой!
Ноябрь. А там и декабрь,
и год пролетел, деловит!
По бухте проносится рябь и,
значит, за бухтой штормит.
А листья деревьев пожухли,
вот-вот упадут, дням под стать,
пора уже летние туфли
сменить на ботинки, видать.
А то задождит, занеможет
погодка на злом рубеже,
недаром же время итожит
все то, что прожито уже.
Недаром всё сны заполняют
то друг мой ушедший, то сын,
и как облака потом тают,
не объясняя причин.
Недаром, недаром, недаром
тебя вспоминаю, твой стан,
и странным каким-то Икаром
над морем парит дельтаплан…