- Расскажи мне о ревности.
- О твоей?
- Да.
- Снова пришло?
- Не уходило. И занимает всё больше и больше места.
- Боишься, что займёт всё?
- Да.
- Тогда слушай. Ещё и уже в который раз. В сотый, тысячный, неважно. У ревности много лиц. Она всегда личная тётка, по-разному заполняющая собой того или ту, в ком зародилась. Мы говорим о твоей. Так вот - твоя ревность похожа на игру. Азартную игру на деньги или за какой-либо интерес. Ты сидишь за столом в полутёмной комнате, у игрового стола освещены два места - твоё и ещё одного игрока, твоего визави, хорошего приятеля, может быть даже друга, и вот ты сидишь на своём освещённом месте и играешь с человеком, над которым тоже светит тусклая лампа. Или сбоку. Но это всё ерунда. Данный человек тебе очень интересен, игра просто волшебна, и твоему удовольствию нет конца, учитывая, что упомянутый игрок, мужчина, общается с тобой не понарошку, а совсем по-настоящему, воспринимая твоё присутствие за столом именно так, как ты этого хочешь - играя на полном серьёзе и принимая тебя как равную. Конечно, ты не была бы женщиной, если бы интересовалась лишь игрой, нет, по сути, игра - всего лишь предлог, чтобы использовать в застольном общении любую возможность и любые темы. Включая, конечно же, упомянутую игру.
Да, кстати, ты в курсе, что за столом сидит ещё один человек. Ты это знаешь. Потому что есть ещё одно незанятое и неосвещённое место. Ты сама однажды спрашивала, чьё это место вон там, на другом конце стола, и не займёт ли его кто-нибудь ещё, а если да, то кто это будет и что он там собирается делать. Конечно, в твоём беспокойстве жила лишь одна составляющая - не женщина ли это. Потому что именно другую женщину за этим столом ты хотела видеть меньше всего.
Так вот, тебе говорили уже, что упомянутое место для ещё одного игрока, и это, чёрт возьми, действительно женщина, это её место, сидит она здесь давно, сейчас вышла погулять, но её будущее и обязательное присутствие на отношении к тебе игрока-мужчины никак не скажется. И вот однажды ты села за стол, сразу заметив, что третье место занято. И в нём, пропади всё пропадом, сидела именно Она.
Чтобы не беспокоить тебя, женщина освещена так, что мужчине её видно, а тебе нет. Но ты и не настаиваешь. Тебя напряжённо устраивает, что третий игрок находится в тени, ты знаешь, что твой собеседник-мужчина внимательно тебя слушает, честно отвечает и вообще много с тобою говорит. У вас, так сказать, своя игра. Хотя время от времени ты с волнением посматриваешь в тень на другом конце стола. И твоё напряжение растёт с каждой новой игрой.
А потом это случилось. Зажглась ещё одна лампочка, не очень сильно, не слишком ярко, однако для тебя ослепительно, потому что тебе стало видно вашего третьего игрока. Да, это женщина, хотя у тебя нет необходимости в этом убеждаться, ты видела её уже тысячу раз, ты говорила о ней с твоим собеседником два миллиона разговоров, и что самое невероятное, с ней ты тоже болтала уже просто тьму случаев и даже вместе с ней спала, буквально спала, в одной постели, но именно сейчас, когда ты вдруг увидела эту женщину вот так явно сидящей за, как тебе хотелось бы, только твоим и его столом, да, чёрт возьми, тебе до печёнок хотелось, чтобы этот стол, эта игра, сама возможность разговора с этим мужчиной принадлежали только тебе и сам мужчина тоже, это же козе понятно, а поэтому тебе удавалось не слишком всматриваться туда, на другой конец, всё из-за дурацкой тени, свинской темноты и собственного искреннего желания ничего этого не видеть. Но сейчас её видно. Эту женщину. Эту стерву. Суку. Её видно слишком хорошо! Она слишком рядом с твоим собеседником-мужчиной и вообще как-то уж чересчур здесь. И твоя игра полетела в Тартарары. Ты стала играть неаккуратно, агрессивно, а иногда даже зло. Ты начала терять свои карты, фишки, кубики и важные слова, теряющие своё значение от бесконечных повторений. Даже порою сказанные тобою искренние извинения не спасали атмосферу за игровым столом. Потому что едва извинившись за одно грубое движение, ты тут же делала следующее.
Собственно, это всё. Можно добавить кучу деталей, массу из них хороших, а некоторые были фантастические, они касались упомянутой игры, они переплетались с твоей жизнью настолько плотно, что стали по-настоящему твоей частью. Однако ценность всего полученного, значимость твоего выигрыша в той странной комнате оказалась ничтожной перед твоей неспособностью этот выигрыш удержать. Это называется ревность. Именно твоя, личная, тобою выращенная и ведущая тебя за руку. Иногда слепая, иногда зрячая, с ярко горящими лампочками или разбитым фонарём, но не желающая терпеть ещё одного человека за столом.
- И что теперь?
- Не знаю. Это была твоя игра. Тобою найденная, начатая и закончить её ты можешь тоже. В любой момент. Плохо или хорошо - дело другое. Это твоя ревность. Твои фонарики, лампочки, твоя невидимая тень. Твоя жизнь. Живи её так, как считаешь нужным. С одним постоянным правилом - не навреди.
- Никому?
- Никому.
- А себе?
- И себе.
- Как это грустно...
- Зато насколько познавательно. Одна из форм ревности, о разных личинах которой стараются не говорить, молчаливо предполагая, что она просто есть, как данность. А их много. Разные. Как в том видео, помнишь, отрывок из фильма, где один очень немудрый отец разговаривает с дочерью. Жуткий диалог. Надуманный, наигранный, примитивный и очень-очень глупый. Плевать на семьи, чихать на разрушенное, самое главное - не соглашаться на роль второй. Только первая. Всегда. И трын-трава не расти. Там не говорится, что формы общения бывают разные. Легкомысленный папа не смог рассказать о ценности человека в чьей-либо жизни вообще, а не единоличной собственности на него в частности. Иной раз случайные собеседники, не копаясь друг у друга в душах, остаются родными на всю жизнь, а живущие в семье не замечают, как дошли до полного безразличия.
Грустно, да. Однако, если есть, с кем поговорить, можно и о грустном.
- Я закончу игру.
- Да, ты можешь. Хотя она была особенная. Для тебя.
- А для них?
- Тебя больше не должно это интересовать. Поскольку для возможности видеть чью-либо заинтересованность игра должна продолжаться. Но с момента твоего выхода для тебя всё прекращается. Комната, стол, лампочки. Стираются игроки. Ты закрываешь для себя всё это, возвращаясь в привычную действительность и отдавая себя другим играм. В которых тебе, возможно, не так интересно, но ты хотя бы не чувствуешь себя проигравшей. Потому что никаких особых правил там нет, как и желания придумывать свои. Либо нарушить чужие. Ты просто живёшь, как жила всегда. Успокоившись мыслью, что большего.. тебе.. не надо.
GC