Я вышел из кабины и втянул морозный воздух – в носу сразу защипало. Неотвратимо приближалась зима. Тонкий слой серого снега уже не таял с первыми лучами ленивого солнца. Все вокруг замедлялось, готовясь пережидать суровые холода.
Я потянулся, хрустнул шейными позвонками. Сделал несколько приседаний, чтобы разогнать кровь, застоявшуюся в ногах после многочасовой езды. Еще столько же предстояло проделать обратно, но об этом я старался не думать.
На этом рейсе я вообще старался не думать, ведь лишние мысли вели к лишним действиям, я в этом убедился на собственном опыте и больше рисковать не хотел.
Я обошел фуру, осматривая, все ли в порядке, правильно ли я стою. Сверился с приложением, где карта местности была ловко наложена на астрономическую. И невольно улыбнулся – становлюсь мастером! «На глазок» припарковался, а как точно! Почти сантиметр в сантиметр, под нужным углом, в нужную сторону, ну красота!
Я подошел к створкам прицепа, дернул задвижку – створки со скрежетом открылись. На меня глянула бесприютная пустота. Которая уже скоро наполнится ящиками с неизвестным содержимым. Ну то есть как неизвестным…
Разумеется, мне было совестно. Мне платили не за мое любопытство, а за молчание и беспрекословное выполнение инструкций, где среди прочего запрещалось трогать груз.
Но что-то манило меня к этим ящикам, появлявшимся в моем прицепе после длинного пищащего звука, словно лезвием прорезавшего пространство. И подумав, конечно, подумав, поддавшись лишним мыслям я пошел смотреть, что в них.
И видимо, какая-то шальная удача мира «извне» хранила меня. В тот день, когда я нырнул в прицеп сразу после «приземления» груза, я заметил, что крышка одного из ящиков неплотно прилегает. Я решил, что это знак и осторожно приоткрыл его.
Ящик оказался доверху наполнен какими-то красными брикетами. По виду они напоминали странноватые кирпичи. Шершавые и теплые на ощупь. Помню я тогда почему-то перепугался, что вот уже несколько месяцев вожу что-то радиоактивное. Даже добыл через друзей счетчик Гейгера, чтобы просканировать фуру. Но тот молчал.
С тех пор я зарекся поддаваться соблазну искать ответы на явно лишние вопросы. Моя выходка породила больше вопросов, чем ответов. Конечно, главное, что не породила и последствий – никто, кажется, так и не узнал, что я тогда трогал ящики. Однако с тех пор во мне поселилось чувство, будто я делаю что-то нехорошее. Не в смысле, что нелегально ввожу какие-то грузы «извне» в обход всевозможных запретов (нарушать мне было не впервой). А что с этим грузом было что-то не так.
Но хватит. Думаем только по делу.
Часы показывали 6:15. Было время на завтрак. За почти год поездок сюда я наловчился рассчитывать время так, чтобы никуда не спешить.
Я вернулся в кабину – как, оказывается, сильно она пропахла бутербродами! Я устроился в кабине с термосом и ланчбоксом.
Каким путем поехать назад? Вот об этом было полезно подумать.
Сегодня вторник, а значит, стражи скорее всего особо пристально следят за Северным шоссе. Значит, в объезд. Но в какой? Через деревни я ехать больше не хотел. Узкая разбитая дорога, едва хватает ширины для моих колес, одно неосторожное движение – и я в кювете, который там такой глубины, будто это окоп. Одна такая поездка стоила мне двух дополнительных часов времени и черт его знает, какого количества нервов.
Начальник приемки, впрочем, отреагировал на удивление спокойно. Как и на все остальное, впрочем. За год совместной работы я не мог вспомнить ни одного случая, чтобы он хотя бы повысил голос. Что в моей двадцатилетней жизни в логистике было просто каким-то чудом. Я стал подозревать, что возможно мой начальник сам «Извне», и это одно из тех их особенных качеств? Но зачем тогда это скрывать? Как-то больно заморочено для такой скромной должности.
Не думать. Не думать, не твоего ума дело.
Может, поехать сегодня через полигон? Дольше, но безопаснее, хотя всегда есть шанс перепутать выезды и оказаться все в тех же деревнях…
Я откусил от первого бутерброда и чуть не подавился – тишину утра взорвал уже до боли знакомый пищащий звук. Быть не может! Так рано?! Я сверился с наручными часами, с часами на телефоне и даже в кабине на торпеде. Все показывали 6:20. До доставки еще добрых двадцать минут!
Но в кабине вслед за писком, как и положено, раздался грохот. Хотя в этот раз совсем не такой, как обычно. Нечто упало и покатилось по дну прицепа, и я отчетливо услышал, как это нечто застонало.
Я выскочил из кабины, бросился к открытым створкам прицепа.
Из полумрака на меня глянули пронзительные красные глаза. Они светились, точно огни светофора. Какое-то время мы глядели друг на друга в недоумении – я и красноглазая девушка в странной мешковатой одежде.
- Ты откуда тут? – спросил я и тут же выругался на себя за глупость вопроса. Она «извне», какие тут еще варианты!
Девушка наклонила голову на бок, и я вдруг спохватился – может, она не знает человеческий? Я слышал всякое, что в «извне» множество разных языков, которые…
- Я проездом. – прервала мой поток мыслей девушка. Она звучала без какого-либо акцента, но как-то неуверенно. То ли она не понимала, как оказалась в прицепе, то ли не верила в свои слова. Не поверил и я. Но что было сказать? Повисла напряженная пауза.
- Владимир – представился я на автомате.
- Яшма – ответила девушка.
Название камня…говорят, такие имена дают только кому-то очень особенному. Или я это выдумал?
Снова повисло молчание, я судорожно пытался сообразить, что делать. Куда ее везти? К начальству? Но он ждет коробки с брикетами, а не живую девушку.
- Вы могли бы меня подвезти до ближайшего города? – вдруг снова перебила мои мысли Яшма. – Или деревни, не важно, до места с людьми.
Именно с людьми? Или она «людьми» называет себеподобных? Так, я не об этом должен думать! У меня работа!
- Я…жду поставку. Мне должны… - я замолчал, пытаясь как-то половчее объяснить, почему не могу уехать, но и это не понадобилось.
- Поставки не будет. – голос Яшмы звучал на сей раз уверенно. – Ну то есть…я поставка! И мне надо к людям.
- К любым? – я окончательно запутался. – Вот так, без адреса, без всего?
Яшма спокойно кивнула.
- А что я начальнику скажу?
- Скажи, что тот груз, который он ждал, не пришел. Ты даже не соврешь.
Я смотрел на Яшму в замешательстве. Что делать? Что же делать?
Красные глаза внимательно следили за мной, кажется, считывая все мои внутренние метания.
Нужно было выиграть время подумать, принять какое-то решение.
- У меня бутерброды есть. И чай. – осторожно предложил я.
Яшма вдруг улыбнулась.
- С колбасой?
Я кивнул и направился к кабине, Яшма пошла за мной, спрыгнув из кабины голыми ногами в снег. Она почти сливалась с пейзажем – серо-белая с красными глазами на сером снегу, озаренном красным солнцем… Я на миг задержал на ней взгляд. И заметил лезвие ножа, мгновенно исчезнувшего в складках мешковатой одежды.
Нужно было решать, что делать, как можно быстрее.
Мы сели в кабину. Я развернул бутерброды, протянул один Яшме. Та жадно набросилась на него, по-звериному отрывая зубами куски и проглатывая почти не жуя. Подумав, я протянул ей второй бутерброд, с которым она также молниеносно расправилась и припала к термосу. Яшма глотала кипяток словно это была родниковая вода, а я смотрел на ее избитые костяшки и синяки на запястьях.
Яшма вернула мне пустой термос. Я покрутил его в руках.
- На этот счет у меня нет инструкций. – признался я, сам не зная зачем.
- Ну тогда тебя ничего не связывает.
Я посмотрел на Яшму. Если я откажусь, она убьет меня? Но ей ничего не мешает и сейчас это сделать, и после. Да и вообще, зачем ей я? Она же может сбежать и добраться куда-то пешком. Не знает местности? Боится заблудиться? Быть пойманной?
Неправильные мысли.
Что мне с этого, кроме проблем? Но что я мог попросить у нее? Никаких плотских утех с ней мне хотелось, да и как-то нехорошо выходило. Тогда остается одно.
- Я могу довезти тебя до деревень, ты выскочишь на подъезде. Только… условие. – рискнул я. Я должен был, возможно, это был мой единственный шанс. Я даже подумал, если меня после этого уволят, я хотя бы что-то буду знать наверняка. – Ты расскажешь, что в ящиках.
Яшма нахмурилась. Будто я все-таки предложил ей секс. Я на миг испугался, что она сейчас все-таки пустит в ход свой нож. Но взгляд девушки вдруг смягчился.
- Уговор.
Согласилась и так просто? Почему?
Не думать. Надо покончить со всем этим.
Я завел двигатель.
Ехали молча. Она смотрела в окно, я упрямо смотрел на дорогу. И настолько старался не думать, что не сразу заметил патрульную машину на обочине.
- Спрячься!
Яшма отвлеклась от пейзажа, недоуменно посмотрела на меня. Но прежде, чем я успел повторить, сориентировалась, соскользнула с сиденья и забилась под торпеду.
Страж вышел из патрульной машины. Я ждал, когда в его руке появится сигнальный жезл. Но в его руке появилась только электронная сигарета. Он выдохнул целое облако пара, через которое мы промчались мимо, никем не остановленные.
Яшма выбралась из-под торпеды.
- Ты как?
Яшма удивленно посмотрела на меня.
- Ты мог меня сдать.
- Ага, меня бы загребли вместе с тобой.
Я перехватил руль. И только сейчас понял, как вспотели мои ладони.
- Ты просто хороший человек. – улыбнулась она.
- Ты меня совсем не знаешь. - усмехнулся я, а сам подумал: а вдруг знает? Мало ли, что она еще умеет.
- Кормить меня ты был совсем не обязан.
Я бросил на девушку взгляд, та только мило улыбнулась в ответ и снова отвернулась к окну, за которым пошел снег. Я включил дворники. До самого съезда к деревням мы больше не разговаривали.
Я остановился под самым указателем. Какое-то время мы просто сидели. Яшма не спешила выходить, а я ее не торопил. Яшма вдруг взяла меня за руку, я дернулся, будто меня коснулось что-то раскаленное.
- Пожалуйста, найди себе другую работу. – мягко сказала девушка, всматриваясь в меня. – Правда, хорошим людям это не надо. Уволься прямо сегодня.
Я рассмеялся. Ну да, конечно. Как будто это было так просто – найти другую работу в наше время!
- Знаешь, почему там, откуда я, нет тюрем?
Я вообще ничего не знал про тюрьмы.
- Потому, что всех неугодных ссылают к нам? – пошутил я. Яшма нахмурилась – я резко перестал улыбаться. Неужели, правда? Но ведь не все, кто «извне» при всех своих странностях уголовники, такого просто не может...
- Да, в виде брикетов.
Я замер, не веря своим ушам. То есть…
- То есть, их пропускают через специальную аннигилирующую машину по пути сюда. И они пребывают в виде ровной стопки брикетиков. Уже даже расфасованных. И где их только потом не используют. И как удобрение, и как подкормку, даже как лекарственную основу. Бесценный груз, короче говоря. Понимаешь?
Я понимал и отказывался понимать.
Яшма усмехнулась, открыла дверь – в кабину с ветром ворвался холод и снег, в носу опять защипало. Яшма выпрыгнула на дорогу, тут же сливаясь с пейзажем.
- Погоди! То есть ты была бы...? Но как ты тогда?... – путаясь в собственных мыслях и вопросах, я поспешил за ней из кабины. Зацепился за ремень и буквально вывалился на дорогу. Но Яшмы уже нигде не было. Только отпечатки ее босых ног на асфальте, которые быстро заметал снег.