Сладкие иллюзии
Виктор Кузьмич, чего-то опасаясь и слегка прикрыв глаза от вспышки яркого света, переступил порог шлюзовой камеры транспорта.
За ним, почему-то несколько задержавшись на трапе, вошел Владислав.
На немой вопрос уже открывшего глаза Кузьмича, слегка обняв его за плечи и грустно улыбнувшись, он почти пробурчал: «Пришлось внести небольшие корректуры в модуль зачистки места трансформации временелета. Никак не можем, без последствий для Земли, на все сто процентов использовать ее силовые линии!»
«Линии? Земли?» – резко повернулся к нему старичок.
«Ну да. Магнитного поля планеты. И, в основном, ее «главного поля» – кивнул головой Владислав.
А затем, прочитав в глазах Кузьмича неподдельный интерес к существу вопроса, он почти скороговоркой продолжил: «Это только фантазеры писали, что для машины времени хватает энергии из бытовой электросети, а то – и материала пустых консервных банок да пищевых отходов, которые они забрасывали в ее движок. У нас же, дорогой Виктор Кузьмич, все вполне серьезно, по «честнаку»!»
«Так, все-все! Нас ждет посвящение!» – уже почти воскликнул он, не ответив на вновь возникший вопрос в глазах Кузьмича и показав жестом руки на появившуюся из ниши в стене машины-корабля голограмму.
«Салют и почтение Создателю миров!» – подобострастно склонила голову перед Владиславом фигура молодого, коротко стриженого брюнета, в спортивном облегающем его атлетическое тело костюме, со светящимся логотипом серебристой молнии, несущей знак бесконечности.
«Приветствую и вас, гость корабля! Прошу вашего разрешения на снятие отпечатка вашего ДНК и проведения процедуры омоложения организма!» – повернувшись к Кузьмичу и едва склонив голову, прошелестел отдающий металлическими нотками голос голографического проводника-робота.
Пока Кузьмич морщил лоб над тем, стоит ли ему расставаться с прежним своим видом, Владислав успел сделать ряд распоряжений для командира корабля, который, склонив перед ним голову, внимал его словам.
Каждая команда Владислава, произнесенная им, тотчас же отзывалась кивком головы синеглазой брюнетки и небольшим подрагиванием корпуса корабля.
«Привет, Инесса! Все молодеешь, девочка! Давай немножко разомнем пространственно - временнОй континуум. Попробуем чуть-чуть рассеять иллюзорность нынешних миров! Расход энергии – сорок процентов. Экрану защиты – полную мощность. ВременнОй модуль – с выходом до полугода. Ограничение маршрута – границы области. Проверка временнЫх контуров – десять секунд. Готовность – пять минут!» – с последними словами, Владислав повернулся к Кузьмичу, жестом руки отпустив командира.
«Ну, что тут долго думать-то? Ведь ваш солидный, извините, возраст не позволит организму вынести все перегрузки тела. Ведь вы далеко не космонавт, ведь так? Впрочем, если вам очень нравится, вы можете остаться в прежнем виде. Только вот расход энергии корабля будет увеличен почти на двадцать процентов. Хотя, ваше нынешнее состояние тела, коль вы того пожелаете, в случае омоложения, будет заархивировано интеллектом корабля и может вам вернуться до последнего атома, без нарушения структуры ДНК» – медленно произнес Владислав, нетерпеливо посматривая на часы на своем левом запястье.
Кузьмич, облегченно вздохнув, утвердительно качнул своей седой головой: «А что? Почему бы не испытать прилив эмоций в молодецком теле? Эх, была не была, даю согласие на трансформацию всего организма. Только оставить копию, ведь не мешает!»
Голограмма брюнета, терпеливо ожидающего решения седого ветерана, несколько отступив от Кузьмича, жестом руки пригласила его пройти в появившееся перед ним небольшое помещение, чем-то напоминающее душевую кабину.
Кузьмич смело вошел в кабину, слегка вздрогнув от едва слышного щелчка ее закрывшейся двери-экрана.
«На счет «три», пожалуйста, широко откройте глаза и, взявшись за боковые поручни, постарайтесь не шевелиться. Одежду можно не снимать. Дышать можно. Процесс трансформации займет двадцать секунд» – прозвучал металлический голос.
В кабине голос корабля начал считать: «Один, два, три!»
Кузьмич, широко открыв глаза и не мигая, почему-то боясь дышать, обеими руками сжал боковые поручни, стараясь не шевелиться, стал считать удары металлического гонга.
Поток немыслимой энергии, казалось, подхватил тело пожилого мужчины, начав массировать все мышцы его тела, проникая до каждой клеточки его организма, до каждого нейрона его мозга.
Не испытывая никакой боли в теле и не ощущая никаких в нем изменений, после девятнадцатого удара гонга, Виктор Кузьмич отпустил правый поручень и, в момент двадцатого удара гонга, почесал рукой нестерпимо зудящий кончик носа.
Просторы кабины трансформации заполнила темнота, послышалось какое-то незнакомое ему не то бульканье, не то журчание жидкости, и по его ногам стала подниматься масса, как ему показалось, маслянистой розовато-оранжевой жидкости.
Свет в кабине зажегся, и Кузьмич с интересом вгляделся в свое отражение на зеркальной стене.
Чисто внешне, он был годков на сорок - сорок пять моложе себя прежнего, хотя ощущать себя стал молодым человеком, не старше двадцати двух-двадцати трех лет.
Спина его распрямилась, он чувствовал, что сантиметров на пять стал повыше.
Ему казалось, что фонтаны энергии, бьющие по всему его молодому телу, сейчас из него создадут мифического Титана.
Вот только его стала смущать проявившаяся вдруг пустота на месте его правого глаза.
Правого глаза не было, не было и правой ушной раковины.
Пропал с его лица и нос. Вернее, – его кончик.
Жидкость в кабине накрыла измененную фигуру почти с головой.
Почти захлебнувшись рабочей массой, несущей молодость и жизнь, Кузьмич услышал слова робота, как гром с ясного неба звучащие в кабине: «Ошибка «302» – побочные эффекты трансформации. Ошибка «01» – нарушение нейронных связей сетей мозга. Внимание! Сброс настроек! Перезагрузка!»
Ярко-пунцовая вспышка света заставила Кузьмича на миг закрыть глаз (глаза).
Щелчок, прозвучавший вновь в кабине, заставил старичка открыть глаза.
Именно старичка: из глубины зеркальной стенки кабины на него смотрел он сам, в прежнем, нормальном, как он мимолетно подумал, виде.
«Виктор Кузьмич! Настоятельно рекомендуем вам исполнить все команды!» – прозвучал настойчивый голос, наполненный металлом.
Теперь Кузьмич неукоснительно выполнил все команды. Он даже усиленно дышал, судорожно сжав боковые поручни в кабине.
Он, хоть уже и видел в зеркале кабины помолодевшее свое лицо, хоть и прошло уже свыше пяти секунд после двадцатого удара гонга, не отпускал поручней и ждал команды.
Дверь кабины поднялась вверх, и в ее проеме его жестом пригласил выйти и следовать за ним уже знакомый ему робот-проводник.
Кузьмич даже представить себе не мог, что этот шедевр слияния математических наук и новейших технологий настолько будет сложен, но и прост.
Шагать по полу коридоров с высоким потолком не было нужды: бесшумная лента транспортера, словно река лодочку, несла его к командирскому мостику.
Буквально в трех шагах от вертикальной стены, с знакомым логотипом «места силы» на ней, преградившей молодому Кузьмичу путь, лента транспортера, замерев, бесшумно остановилась.
Подав Кузьмичу его планшет и, показав на робота-пылесоса, бесшумно следовавшего за ним, проводник-робот, отступив в сторону, жестом пригласил его войти в открывшийся проем мостика для управления ездой (полетом).
После чего он исчез в образовавшейся нише потолка.
Кузьмич без опаски вошел в эту святая святых командирских помещений.
Здесь, перед большим сферическим экраном, во всю переднюю стену рубки, в высоком мягком кресле с ремнями сидел Владислав.
Неподалеку от него, у пульта управления, в кресле поменьше, и без ремней, сидела миловидная брюнетка.
Командир корабля жестом пригласил Кузьмича присесть в появившееся перед ним из пола мостика кресло.
Виктор Кузьмич почти упал в мягкое кресло, и ремни на нем зафиксировали объем его тела.
«Ну, что, команда готова?» – улыбнувшись, спросил Владислав Сергеевич, мимолетно взглянув на Инессу и Кузьмича.
Примечание: Продолжение следует