Марья оглядела достроенную лодейку, ещё раз сверила с мужним берестечком.
- Федя, а поди сюда, сын, погляди... Мы правильно, под палубой брус положили?
- Правитьно, я проверял, по каждому шпаегоуту - всё сходится.
- Ну=к, тогда ломайте стенку.
Додбя стояна на стапеоьном бревне в маом доке, на двух клиньях, когда Миша и Фёдор разобрали стенку, от залива и вода, почти выыровнялась, ребяьа нырнули и выбили клинья и лодейка закачалась волно.
- Вяжите покрепче, пойдём, чем бог подао, поедим и проверим трюмы.
"Скоро будет пять лет, как благоверный ушёл на промысел, на Грумант. И ни слова, ни весточки. Пропасть, не мог, не один, со товарищи... Так от товарищей, никого. Думы-думы-думы... Как же она истосковалась по Фёдру, уже никакого терпежу нету" - думалось по дороге.
Марья, выволокла большой чугун, мз печки, пошёл дух по избе, томлёной картошке с сёмужкой. Младшие Нташка с Иваном, и отеч с мамой Сидели в красном углу, отец, острым ножом кроил чёрствый хлеб, мама берегда большую солонку. Старшие умылись, прекрестили лбы. Сидели, работали ложки, а ей и кусок не шёл...
- Дочка, надо есть, путь дальний.
Собоались к среде, загрузили продукты, тёплые вещи, полную цистерну ключевой воды, Испытанный плоский камень, для костра и печка, согреться, долго остывает. Такелаж на местаз, багры тоже, вёсла, намётка - глубину мерить. Поднялась Марья, попрощавшись с остающимися. Повесила на колышек бусоль, рыбацкий компас. Отдавай чалки, Миша, поднимайте парус.
Лодейка поймала парусом ветер и пошла длинной дугой, от пристани.