За стеной у меня живёт Людвига Владимировна. Очень строгая и принципиальная женщина с высшим юридическим образованием. Больше я о ней ничего и не знаю, потому что Людвига очень строгая и образование у неё очень юридическое, а я человек маленький, скрепка от скоросшивателя.
Сегодня Людвига Владимировна долго что-то двигала у себя за стенкой, потом вежливо позвонила ко мне.
- Евгений Сергеевич, - говорит она. – У меня вопрос технического плана. Не располагаете ли вы свободной отвёрткой и не могли бы мне её одолжить?
- Без проблем, - говорю. – Вам какую? «Троечку», «четвёрочку»? Крестообразную, шестигранную, «звёздочку»?
- Вы меня пугаете, - говорит Людвига Владимировна. – У меня высшее юридическое образование, но я не знала, что отвёрток на свете больше, чем статей в гражданско-процессуальном кодексе.
Я вынес соседке набор отвёрток и спросил, не надо ли помочь?
- Спасибо, не надо, - говорит Людвига. – Я купила кухонные шкафчики и мне их нужно собрать… Нет, помощи не требуется! Я могла бы нанять мастера, но как одинокая женщина и принципиальный человек с высшим юридическим образованием, я хочу сделать всё сама.
Людвига ушла, но вскоре постучала снова. Вид у неё был задумчивый.
- Скажите, Евгений, - говорит она. – У вас когда-нибудь случалось, что вы собираете двухдверный шкафчик, а получается трёхдверный пенал и ещё одна дверка остаётся лишняя?
- У меня такого не было, - честно сказал я. – Но как человек без высшего юридического образования, я могу многого в этой жизни не знать.
Людвига Владимировна вернула мне отвёртки и попросила стремянку. Я вынес ей стремянку. Соседка ушла, но через минуту стучала снова.
- Извините, - сказала она. – А у вас нет другой лесенки?
- Нет, - сказал я. – Две стремянки в хозяйстве мне ни к чему. А что вам в этой не нравится? Она неисправна?
- Исправна, - сказала Людвига. – Просто она не подходит по цвету к моим колготкам и это вызывает у меня эстетический диссонанс. Жаль!
- Прямо не знаю, что вам посоветовать, - сказал я. – Попробуйте переодеть колготки, если без этого ваш шкаф не собирается.
Соседка поблагодарила за консультацию, но от помощи снова отказалась и ушла к себе вместе с неподходящей стремянкой и эстетическим диссонансом.
На всякий случай я не стал запирать дверь – и правильно сделал. Через пять минут Людвига снова стояла на пороге.
- Я слазила по стремянке на разведку, - сказала она. - Обстановка наверху самая благоприятная. А ещё, если верить Гуглу, мне сейчас нужен перфоратор. Необходимо перфорнуть… или перфорякнуть пару дырок в стене.
Я вынес соседке большую дрель и спросил, умеет ли она перфорякать дырки.
- Я справлюсь! – заявила Людвига Владимировна. – Как порядочная одинокая женщина, я не могу приглашать в дом посторонних мужчин. А дырку перфорнуть – запросто. Высшее юридическое образование мне в помощь!
В следующие полчаса за стенкой стоял жуткий шум, грохот и женский мат с высшим юридическим уклоном. Затем на пороге у меня вновь возникла слегка потрёпанная Людвига Владимировна, вся в пыли и штукатурке, но по-прежнему принципиальная.
- Скажите, Евгений, - говорит она. – А если бы вы в стене наперфорили что-то не то, можно это как-то заперфорить обратно?
- Всё можно, Людвига Владимировна, - сказал я. – Но нужны раствор, кирпич или новая стена - в зависимости от масштабов бедствия.
- По ходу перфорения у меня возник второй вопрос, - сказала юридическая Людвига. – Как вы добиваетесь того, чтобы дырки для шкафа были на одинаковом уровне от пола? Я пробурила дюжину отверстий в стене, пять в потолке и даже зачем-то три штуки в полу, но у меня всё равно не получилось хотя бы двух одинаковых. Это удручает. Оказывается, несмотря на высшее образование, у меня очень низкий строительный КПД.
- Для этого изобретён плотницкий уровень, - сказал я. – А также рулетка и отвес. Возьмите и то, и другое. Вы точно уверены, что вам не нужна помощь?
- Моя уверенность в собственных силах уже пошатнулась, - сказала Людвига Владимировна. – Но из женского принципа я попытаюсь довести эту миссию до конца.
Дверь в мою квартиру в этот день не закрывалась, а за стеной будто происходили съёмки фильма-апокалипсиса. Там взрывались звездолёты и бегали строители-мутанты, набитые гремучей смесью. Под вечер счастливая и пыльная Людвига принесла мне инструменты назад и сказала:
- Евгений Сергеевич, поздравьте меня, я повесила ЭТО! Но… чёрт побери, я чувствую себя разбитой, словно расследовала за день двести пятьдесят уголовных дел.
Здесь Людвиге Владимировне изменила железная выдержка: она зашаталась и сползла на коврик.
- Осталась последняя проблема, - сказала она. - Я не могу дотянуться до ручек шкафа, а полки внутри без конца падают. Боюсь, мне придётся переступить через принципы и попросить вас зайти посмотреть, что я сделала не так.
Мы пошли на кухню к Людвиге Владимировне. Там всё уже было вымыто, на стене висел новый шкафчик, а пространство вокруг было заляпано раствором. Шкафчик висел ровно, но ручки оказались действительно слишком высоко для роста хозяйки.
- Я напрягла всё своё высшее юридическое образование, - сказала Людвига Владимировна. – Я убила на этот шкафчик больше времени, чем трачу на личную жизнь, а он мне такую подлянку отмочил! В чём моя ошибка?
- Вы повесили его вверх ногами, - сказал я. – Но это поправимо. Принести вам стремянку?
- Увольте меня от стремянок! – закричала Людвига Владимировна. – Если вам нетрудно, пожалуйста, перевесьте его как следует? Я даже обязуюсь напоить вас чаем за все хлопоты!
Вскоре шкафчик висел правильно, а мы пили чай вместе с усталой Людвигой Владимировной и её высшим юридическим образованием. Насколько я знаю, моя соседка очень принципиальная женщина, но сейчас она говорит, будто в спальне над кроватью у неё тоже покосилась какая-то полка.
Думаю, придётся пойти посмотреть, хотя образование у меня всего-то среднее специальное…