В день, когда мужа привезли в больницу, я вообще не могла уйти домой, так и сидела под дверью реанимации. Рядом присела другая женщина, тоже сопровождала кого-то, и мы по-бабьи сцепились языками, жалуясь друг другу на судьбу и, тем самым, утешая друг друга. Мимо проходил врач, прокомментировал наше бдение и прогнал нас:
- Вот, засиделись кумушки, идите домой!
***
На следующий день я приехала в больницу, как только туда стали пускать. Подошла к отделению реанимации, протянула палец к дверному звонку, чтобы спросить у врача о состоянии здоровья мужа, как в сумочке зазвонил телефон. Я убрала палец от звонка и взяла трубку – вдруг муж звонит? Но в телефоне раздался чужой жёсткий голос, уверяющий, что это звонят из банка, у меня взламывают карту и мне срочно нужно идти в ближайшее отделение переводить деньги на безопасный счёт.
- Заблокируйте карту, – ответила я.
Но мне продолжали кричать, что я не понимаю, насколько это опасно. Я сказала, что пусть эти деньги пропадают, тем более, что их там немного, всего три тысячи. Я недавно снимала деньги и оставила только на мелкие расходы. Мне не до этого, я в реанимации и потом им сама перезвоню, когда освобожусь. Номер их у меня остался.
Я прекратила разговор, но отключить телефон не могла – вдруг позвонит муж? Они тут же опять позвонили со своими воплями, и я, чтобы они уже отстали, пошла в ближайший банкомат в соседнем корпусе больницы и перевела три тысячи туда, куда мне сказали. Рядом стоящая девушка подсказывала мне, на какую клавишу нажимать, поскольку услышала знакомое слово – Билайн.
Голос в трубке ещё громче стал вопить, чтобы я ни с кем не переговаривалась. Я сказала девушке:
- Это совсем другое, – и перевела свои деньги … на Билайн.
Другая рядом стоящая женщина прокомментировала:
- Поздравляю, вы только что подарили мошенникам три тысячи! – И добавила, – я сама недавно, таким же образом, подарила им 10 тысяч.
Подсказала, к кому мне можно в этом корпусе обратиться, чтобы они по факсу сделали запрос в Билайн – аннулировать перевод. Я расплакалась – мне было обидно, что так глупо попалась на обман. Была возмущена. Что это за люди?! Я же говорила им, что в реанимации, у меня болен муж! Ничего человеческого нет у них! Лишь бы содрать последнее, любой ценой.
***
Действительно, добрые женщины-администраторы быстро оформили этот запрос по факсу.
Ну, хоть, успокоили – на время.
Поскольку через некоторое время мне была смс-ка из банка, где русский текст странно излагался латинскими буквами, и предлагалось прийти в свой филиал банка и написать объяснительную по этому поводу. Я пришла в банк и всё написала. Не очень уверенно мне пообещали посодействовать. Карту пришллсь заменить. Потом мне пришло письмо из службы Билайн, где объяснялось, что у них – Билайн, а заказ на перевод был сделан мною по телефону МТС, поэтому они такими вопросами не могут заниматься, и советовали обратиться в милицию. От всего этого мне стало совсем тошно, и я постаралась забыть этот неприятный случай в своей жизни. Но он не забывался и ещё долго с горечью вспоминался. Как и то, что возвращаясь в тот день после больницы в набитом автобусе домой, вынуждена была слушать матерщину подростков-студентов, которые таким образом разговаривали меж собой. На моё замечание они лишь нахально рассмеялись.
***
А теперь мужу недавно сделали операцию на сосуды – вставили туда распорку. Теперь ему должно быть получше. Конечно, каждый день я приходила в больницу – передать что-то ему или персоналу. Благо, работа моя была недалеко – в окно можно было увидеть. Близость наших зданий грело мне душу. И ему, наверное, тоже.
Однажды я принесла в реанимацию два огромных букета. Студенты принесли цветы на экзамен, и я не знала, куда их деть. Вот и принесла в больницу, в реанимацию.
Открыла дверь санитарка:
- Кому?
- Вам.
- Мне? – Очень удивилась женщина, и, отвернувшись, радостно куда-то вглубь сообщила, – это мне цветы!
Значит, правильно букеты принесла.
***
Мужа перевели в общую палату.
Я пришла в больницу после работы, нарядная, как всегда – профессия обязывает – и увидела, как с интересом посмотрел на меня сосед мужа по палате, и как ревниво перехватил его взгляд супруг.
- Очень хорошо, – подумала я, – жизнь продолжается!
***
А за окном бушевала весна. Нарциссы на даче, должно быть, уже отцвели. Я не увидела. Не до них было. Теперь пора тюльпанов…
Мы всегда в это время ездили на дачу. После долгой зимы встреча с цветами была, как мне казалось, обоюдно радостной. Цветы благородно красовались на моих клумбах, как ухоженные дети. А я протягивала к ним руки, поправляя вокруг них всё. Цветы, радость, счастье! И, конечно, рядом был муж.
И сейчас мне нужно было быть с ним, а цветы – что ж, пусть они простят. Есть дела поважнее. Надо поддерживать мужа.
***
В 5 часов я пришла в больницу. Через час вышла оттуда. На улице меня охватил дурманящий запах весны. Было светло, тепло и спокойно – муж поправляется. Всё будет теперь хорошо.
Вдруг в голову пришла шальная мысль:
- А что если рвануть на дачу? На одну ночку.
И стала рассуждать:
- Муж и дочь даже не заметят изменения моего маршрута. И не надо их пугать этим – иначе они категорически будут возражать, а им волноваться ни к чему. Но мы ведь всегда в это время ездили на дачу, и теперь мне тоже хочется туда, хоть на несколько часов!
Я уже всерьёз загорелась поехать на дачу, к цветам. Сейчас вечером часто ходят электрички. А потом, как я приеду, мы созвонимся с мужем и дочерью – благо теперь у всех есть телефоны.
И я на крыльях мечты полетела на дачу, которая находилась под Клином, за 100 км от Москвы.
Приехала, как и предполагала, быстро, и побежала любоваться цветами. Что-то даже срочное поделала. Это был мой первый приезд на дачу. Там, слава Богу, после зимы было всё хорошо. Всё замечательно.
Теперь я стала ждать звонка мужа, чтобы пожелать друг другу «Спокойной ночи». Дочь, как правило, звонила попозже, чтобы узнать последние новости об отце. С мужем мы договорились, что он звонит мне первый, мало ли у него там какие дела – врач, процедуры, ужин – я не должна его отвлекать.
***
Вот я и жду, жду, а звонка нет. И от дочери тоже нет.
- Ладно, буду звонить сама, – решила я.
Звоню, а телефон не отвечает. Стою перед дачным домиком. В помещении точно связи не будет. Но и на улице связи нет. Уже темнеет. Лезу на крышу – то же самое. Нет связи. Вдруг я понимаю, что телефон не работает. И до меня доходит, что я не могу дозвониться до своих. И они не знают, где я, и не смогут дозвониться на квартиру, потому что там меня нет. И они, уже наверняка звонят туда.
Вот те моменты, когда человека охватывает ужас. Муж больной, ему вообще волноваться нельзя. Дочь переполошится за родителей. Кошмар. Что я сделала?! Как я могла?! Ради цветочков, устроила кошмар своим самым любимым! Что они теперь думают? Что будут делать?
Лихорадочно рассуждаю:
- Так, значит, сейчас я рвану на вокзал. Приеду в ночь в Москву. И только тогда они узнают обо мне. И сколько часов будут волноваться! Ведь они не подумают даже о том, что я так поступила, что я здесь, на даче так легкомысленно нюхаю цветочки! Оооо!
***
Вижу, по нашей улочке прошли собачники с собаками. Я кинулась к ним. Узнала одну дальнюю соседку с дочерью и бросилась к ней со своей бедой – вдруг у них с собой есть телефон и в нём есть связь. Проскочила мысль, что в Москве не очень-то дают телефон – и денег жалко, и телефон украсть могут…
И – о, чудо! – есть телефон, есть связь, они протягивают мне мобильник. Я набираю номер мужа, слышу его голос.
Всё. Связь есть. Все живы.
***
А что же муж в это время?
А муж в этот время звонил без конца жене. Всё безрезультатно. Он встал с постели и побрёл на проходную. Там его, конечно, охрана остановила. Он сказал, что если они его не пропустят, то он всё равно уйдёт – пролезет в дырку в заборе (ему жена рассказала про лаз в заборе. Мол, если не пропустят к нему, то она пролезет через дырку в заборе, и даже объяснила, где видела её).
– У меня жена пропала, – сказал он.
И охранники его пропустили.
Муж после операции! Добрёл до метро, всё время думая, где же могла пропасть его жена? Может, здесь в тёмных переулках возле больницы? Может, здесь – у метро, где много разных сомнительных личностей ошивается? Ведь она такая доверчивая, легко поддаётся внушению. Куда же её увели, что же с ней сделали? Где искать её? Дочка звонила и сказала, что мамы дома нет. Она уже связывалась с отцом, и сразу же поехала в родительскую квартиру – вдруг мама дома и ей стало плохо – у неё слабое сердце. И теперь отец с дочерью поняли, что мама пропала.
Но вот у метро телефон мужа зазвонил. Её звонок!
Всё. Всё. Простите её. Можно возвращаться в больницу.
Дочери мать тоже позвонила (спасибо дачной соседке!). Застала дочь в родительской квартире. Она приехала сюда, оставив мужа и ребёнка, разыскивать мать. И теперь в растерянности сидела и ждала её.
Но вот зазвонил телефон. Её звонок!
Всё. Всё. Простите её. Можно возвращаться к мужу и ребёнку.
***
На даче, мучимая угрызениями совести, я кое как проспала ночь. Утром пораньше встала и помчалась на станцию. Надо скорее уехать, а то днём электрички редко ходят, можно застрять надолго.
Подходя к перрону, увидела, что подъезжает какая-то электричка, и побежала на неё. Неважно, какая это электричка – все едут в Москву. Села в полупустой вагон. Билет выходного дня – в оба конца – у меня уже был. Можно немного расслабиться.
Но, как оказалось, электричка идёт только до Поварово.
- Ничего, – подумала я, – сяду на следующую. Сегодня воскресенье, на работу торопиться не надо.
Но, как опять оказалось, на железной дороге в этот день намечался какой-то ремонт, и вот поотменяли почти все электрички. На чём ехать-то?
Стала спрашивать у людей, как доехать до Москвы. Кто-то сказал, что ходит туда микроавтобус, и показал, где посадка.
А там уже много было народа. Передо мной выстроилась целая толпа гастарбайтеров, похожих на молдаван, со своим поводырём – очень крикливым и грубым мужиком. Он, видимо, от своей величественности, совсем забылся, и на скромный вопрос о том, туда ли я встала, выдал какой-то нечленораздельный, неинтеллигентный ответ. Занесло мужика. Молдаване спокойно стояли и меж собой тихо мягкими голосами переговаривались. Мне стало жаль их, я хотела что-то резкое сказать мужику, но передумала – противно было на него даже глядеть, не то, что разговаривать. Отодвинулась от него подальше и стала смиренно ждать своей посадки. Ждала, ждала, дождалась. За это время можно было сходить перекусить в какой-нибудь кафешке (не ела уже сутки), но боялась потерять очередь. Наконец, села в микроавтобус, через часа полтора приехала в Москву. Было уже около четырёх часов вечера. В пять пускают к мужу, и я поехала туда.
***
Мы с мужем сидели в коридоре. В больнице был ужин. Вкусно пахло едой. Раздатчица протянула мужу тарелку. Я заглянула в неё – что там? Давали варёную треску с пюре. Муж посмотрел на меня и сказал, что не хочет есть – весь день что-то жевал:
- Ты мне столько всего принесла! – И отдал тарелку мне, – ешь, ты ведь любишь рыбу.
Пока я в коридоре с аппетитом поглощала водянистое пюре и разваренную треску, муж рассказал забавный случай. Он видел, как из общего холодильника какая-то старушка на его глазах, не устояв перед соблазном, утащила его ветчину. Муж пожалел безродную старушку и не стал отнимать у неё свой кусок мяса.
P.S. Фото из интернета.