Голубые розочки, история вторая

 
«Про манную кашу и оранжевые снежки».

Ещё в нашем доме жила Надька. Она была старше нас с Наткой, года на три или четыре. Жили они на втором этаже, в пятнадцатой квартире. Семья у них была большая: мама — тетя Поля, папа — дядя Миша и старшие сестры Надьки — Фаина, Света и Аля. Сёстры были совсем взрослые, а родители поэтому казались нам старыми. Надька была последней, четвёртой дочерью. Бог им так и не послал сына. Вернее, аллах, так как они были татары и верили в аллаха. Ну, это как я их такими помню. Вообще, они были очень добрые и хорошие люди. Не помню, чтобы они ругались. Дома у них всегда было тихо, чисто и как-то особенно торжественно. Дядя Миша много работал и мы его редко видели. Он был небольшого роста, коренастый такой, носил тюбетейку и всегда угощал нас конфетами — карамельками. А тётя Поля, наверное, не работала, либо как многие, мыла где-то полы, но в основном занималась домом и дочерьми. Их старшая, Фаина, была учительницей. Ходила мимо всегда такая важная, такая правильная вся. Она немного хромала, была рыжая, конопатая и не очень красивая. Мы ее побаивались и всегда притихали, когда она проходила мимо. Родители её очень жалели, она считалась несчастной, хоть и была образованной, а по тем нашим временам это много значило. Вторая их дочь, Света, была замужем, жила отдельно, мы её и не видели толком-то. Просто знали, что она есть. А вот третья, Алечка, училась уже в техникуме. Когда она шла домой, мы её караулили и подглядывали за ней — она была необыкновенная! У неё было очень красивое личико: беленькое такое, глазки зелёные, реснички длинные, да и вся она была такая складненькая, как куколка. Всегда скромная и стеснительная, она вызывала у нас самые хорошие чувства. Мы за ней всё повторяли — её походку, манеры и хотели быть такими же красивыми и воспитанными. А вот Надька — это было что-то с чем-то, как говорили взрослые. Надька была длинная, худющая, волосы чёрные, глаза чёрные, лицо рыжее и конопатое всё и жуткая сплетница. Всегда всем завидовала, всех ссорила и мы её звали «рыжей ехидной». Вот хотели мальчика, а получилась Надька! Её родители говорили, что она хуже мальчишки себя ведет, хоть и родилась девочкой. Вот такая была Надька.
Меня Надька явно недолюбливала, не знаю, за что. Может, чувствовала, что я хоть и намного младше её,  а верховодить ей не давала. И не потому, что специально, а просто так получалось, что я никому не набивалась в друзья и не лезла с советами, но ребята во дворе меня слушались и даже сами спрашивали мое мнение. А может, она считала, что раз у неё такая большая семья, а я живу вдвоем с мамой, то она больше имеет право командовать всеми во дворе. Или потому, что дома ей воли не давали, а здесь она была старше нас и считала, что мы должны её слушаться. Не знаю, почему, но так или иначе, а Надька всегда старалась поссорить нас хотя бы с Наткой. То ей наврёт что-то про меня и та обижается на меня неизвестно за что, то мне наговорит на Натку. Пока же мы разберёмся — время пройдёт, да мы и забудем - детские игры брали своё. Начнём играть в догонялки, да так набегаемся, что и отношения некогда выяснять. Компания наша дворовая хоть и не большая была, а всё же неудобно Надьку при всех-то уличать, на потом откладывали, да так и забывали. А Надька тем и пользовалась, с неё как с гуся вода!
Часто мы оставались втроем, родители не разрешали отходить от подъезда. Вот тогда Надька и делала всё, чтобы мы не были втроём. Она всячески пыталась отвлечь Натку от меня и знала хороший способ: начнёт ей что-то шептать на ушко, явно про меня и смеётся при этом так противно - точно ехидна рыжая! Мне всегда становилось неловко в это время, я чувствовала себя лишней и уходила. Позже они приходили мириться и я забывала все обиды.Так Надька поступала часто, но особенно тогда, когда мы были дома у Натки и она нас собиралась чем-нибудь угостить.
Однажды Натка нас угощала манной кашей. Кашу её мама готовила как-то особенно вкусно — густую, а когда она застывала, то её можно было резать на разные кусочки, потом класть на тарелку и поливать вареньем или сгущёнкой. Это было необыкновенно вкусно. Такую кашу я не видела ни у кого. Моя мама варила всегда жидкую, как суп и я её очень не любила, эту горячую, жидкую манную кашу. А кто её любил? Да еще и сырое яйцо вобьют -  нет, я не любила такую кашу точно!
А вот у Натки всё было по-другому, они жили по-другому и еды у них было всегда много и разной.
И её мама разрешала, чтобы мы приходили и Натка нас чем-нибудь угощала. Вот и этот раз мы пришли к Натке, когда никого не было дома. Я очень удивилась, что этот белый торт на большом блюде и есть манная каша?! Разве манная каша бывает холодной, да ещё и как торт, с ягодками?!!
Надька начала смеяться надо мной, хотя минуту до этого сама смотрела с круглыми глазами на эту красоту. Она тут же стала шептать Натке какие-то гадости на ухо. Натке это показалось интересным и она долго слушала, делая круглые глаза. А я сказала тогда, что не хочу вашей манной каши, у нас есть своя и вообще, я есть не хочу. Я на самом деле не знала, как правильно есть такую манную кашу, да и я всегда стеснялась кушать у чужих.
Натка с Надькой уселись за стол. Натка отрезала себе кусок каши, положила на тарелочку и полила вареньем. Надька тут же всё повторила следом, как будто не в первый раз ест и всё знает.
Натка стала меня уговаривать, что родители придут только вечером, а у тебя же нет ключа и вообще, твоя мама оставила тебя на мою маму и придёт позже всех, так что надо поесть, впереди ещё целый день, но я сказала, что не люблю манную кашу и есть не буду.
-Да что ты её уговариваешь! Не хочет - не надо! - сказала Надька, добавляя себе ещё и сгущёнки.
И они принялись уплетать. Надька стала сплетничать про Варьку из соседнего подъезда, а я пошла играть в куклы, чтобы не видеть эту волшебную манную кашу. Мне просто некуда было идти. Надька с Наткой потом ещё обедали вместе, но я с ними так и не ела в тот день, да они меня больше и не звали.
Потом мы несколько дней не виделись. Я не очень хотела идти туда, где ко мне плохо относятся. На улице было холодно. Приближался Новый год. Натка с Надькой ходили в школу, учили уроки, а я одна была не школьница и чувствовала себя чужой среди них. Я сидела дома одна целыми днями, но всегда находила для себя игры, сама их придумывала и подруги в них были добрые и не жадные.
Натка заходила к нам несколько раз, но я не хотела идти гулять. Я играла в свой кукольный домик на подоконнике и там была своя жизнь, там тоже готовились к Новому году.
Как-то я сама пошла гулять на улицу. Натка и Надька уже гуляли. Встретили они меня по-разному: Натка радостно, а Надька молча и зло. Мы немного поиграли во что-то, но быстро замерзли и пошли в подъезд. Вскоре замёрзли и там, Натка позвала к себе в гости, но я не захотела идти к ней. Надька же очень хотела. Я понимала, что Натка себя чувствует виноватой, как сгладить свою неправоту - она не знает, не может найти выход. Его быстро нашла Надька:
- Наташ, пойдём, покажешь, что у вас в коробке лежит дома? Круглое, оранжевое и так вкусно пахнет!
- А ты откуда знаешь? - удивилась Натка.
- А я видела, как твоя мама рано утром на машине привезла. Она меня просила тебе ничего не говорить. Сказала, что сюрприз готовит к Новому году. Пошли, пока её нет дома — посмотрим. Я-то знаю, что это такое, а вот вы — нет! Особенно она, - Надька кивнула в мою сторону, - она-то уж точно не отгадает!
Натка согласилась. Всегда же интересно знать, что взрослые от нас скрывают. Я пошла за компанию -  детское любопытство брало своё.
Большую бумажную коробку мы нашли за шкафом. Надька её хозяйским жестом открыла:
- Ну, смотрите, что это такое?
- Я не знаю, мама придёт, скажет. Может, какие-то особенные яблоки или игрушки на ёлку?- сказала Натка.
- А ты что думаешь?- спросили они меня.
Я стала внимательно разглядывать: каждый оранжевый шарик был завёрнут в бумажную салфетку и очень напоминал ёлочные шары, только запах от них был очень вкусный, съедобный и очень необычный.
- Наверное, это ёлочные снежки. Они все оранжевые или разных цветов? - не понимала я.
- Эх, вы! Ничего-то вы в жизни не видели. Снежки! Скажешь тоже мне... - ехидничала с умным видом Надька.
А я думала: ну и что, что оранжевые! У нас снежки были преимущественно розовые  - от бокситовой руды, которую добывали в наших местах.У нас всё розовело - и постиранное и вывешенное на улицу бельё, и лужи во дворе. Почему бы снежкам в коробке не быть ярко розовыми, даже оранжевыми?
Надька между тем сказала:
- Смотрите! Фокус-покус! - и стала сдирать обёртку со снежка на глазах у перепуганной Натки. Мы молчали в изумлении от её поступка. Надька же спокойно очистила снежок и стала его есть. Он ломался на дольки и из него брызгал пузырьками сок, а запах какой волшебный стоял!..
- Надя, что ты делаешь? Ведь Нату будет мама ругать. Это не хорошо!-сказала я, а  Натка заплакала.
- Да бросьте вы! Это же - а-пель-си-ны! Их всегда покупают на Новый год. Подумаешь, немного съедим. Вам еще останется, да и Наташкина мама ещё принесёт! - не унималась Надька.
Натка горько плакала. Вот-вот должна была прийти её мама и она не знала, как ей быть в этой сложившейся ситуации. А Надька села на подоконник и разворачивала, чистила один за другим волшебные оранжевые снежки и жадно ела.
Аромат кружил голову и нам тоже очень хотелось, но мы не посмели. Вместо этого я стащила Надьку с подоконника и стала выталкивать к двери. Она сопротивлялась и ругалась, вовсю меня отталкивая, мол, нечего командовать, не у себя дома, крича при этом:
- Наташ, скажи ей, пусть сама уходит! Кашу не любит! Апельсины не ест! Чего с ней дружить? Пусть сама отсюда уходит! Выгони её! У неё нет отца, они бедные! Она даже не знает, что такое апельсины! «Оранжевые снежки»! - орала Надька и отчаянно сопротивлялась, но я её тащила к двери изо всех своих последних сил и почти дотащила! Надька-то сильная была , да и сопротивлялась основательно.
Дверь открылась, на пороге стояла Наткина мама и в руках у неё была целая сетка таких же оранжевых снежков, только без обёртки — большая сетка апельсин!
- Девочки! Что у вас тут такое происходит? Наточка, что случилось?- с беспокойством спросила она и прошла в комнату. Мы стояли вдоль стены и ждали, что будет. И Натка ждала, размазывая слёзы.
Корки от апельсин она же не успела убрать, да и запах скрыть было невозможно. Но Наткина мама была уже весёлая очень даже и сказала:
- Да вы уже нашли мой сюрприз! А я ещё вот принесла — нам в исполкоме выдали к Новому году. Ната! Чего ты плачешь? Угощай подружек апельсинами, они очень вкусные. Жаль только, что мой сюрприз не удался... Хотела всех удивить к Новому году. В город мало привезли, мало кому достанется. Ешьте, девочки, это витамины, очень вкусно и полезно. Вы такого еще и не видели!
И она пошла на кухню, весело что-то напевая. Надька села рядом с ящиком и стала есть дальше. А я пошла домой — мне было неловко как-то. Натка догнала меня и сказала «спасибо», вручив мне один оранжевый шарик, оранжевое чудо — апельсин. Я положила его рядом с кроватью на тумбочку и уснула под нежный оранжевый аромат, так и не решившись его съесть. Мамы ведь не было дома, она работала в ночь -  завтра съедим вместе.
Утром пришла мама со смены и я ей рассказала про Надьку и Натку, и про оранжевые снежки. Мама сказала мне, чтобы я не огорчалась, что все люди очень разные и если нет других рядом — надо мириться с теми, кто есть. Надо их прощать и принимать такими, какие они есть.
А Новому году Наткина мама принесла нам ещё несколько апельсин и мы съели их потом, угостив и бабушку с дедушкой.
Так я узнала, что люди бывают разные и на них нельзя обижаться. И ещё, что в тёплых краях растут деревья, на которых созревают такие вкусные оранжевые снежки — апельсины. И я решила, что когда вырасту большой — я сварю много густой манной каши, выложу её на большое красивое блюдо и украшу её вареньем, сгущёнкой и , конечно, дольками апельсина и обязательно угощу всех — и маму, и бабушку с дедушкой, и Натку, и её маму и даже Надьку!
С тех пор прошло много лет. Конечно, я варила разную манную кашу, но больше всего я люблю варить густую кашу, чтобы потом её разлить по формочкам, остудить, выложить на блюдо и украсить на любой вкус! И мои дети очень любили манную кашу «со звёздочками». Много разного я придумывала, но так и не смогла получить тот неповторимый вкус, тот аромат, те незабываемые ощущения из не очень сытого и далёкого моего детства...

(продолжение следует)