•
РАЗРУШАЮЩИЕСЯ ИМПЕРИИ ИЩУТ НОВЫЕ ИДЕОЛОГИИ ДЛЯ СВОЕЙ РЕИНКАРНАЦИИ
Основой для развития страны, например России, была сначала централизация русских княжеств в борьбе с монголами, потом христианство, заимствованное из Византии.
Вместо Киевской Руси возникла империя Петра великого, потом СССР и Российская Федерация. Каждая новая идеология оставляла для империи после себя какие- то достижения. При Романовых возникла великая литература и культура, расширилась территория, особенно за счёт Cибири - залога будущего нашего благоденствия.
В СССР мы стали великой научной страной, в частности благодаря всеобщему образованию.
Только коммунистическая идеология во главе с авторитарным Сталиным смогла победить авторитарную нацистскую идеологию, тогда как например демократическая Франция мигом легла под Гитлера практически без сопротивления. Российская и китайские империи очередной раз возродились благодаря принятию коммунистической идеологии.
Как говорят- каждая новая идеология возникает как ересь, но через какое то время превращается в догму, которая его и разрушает. Распад старых идеологий часто приводил империю к большой идеологической катастрофе, однако был неизбежен, хотя часто был трагичен.
Теперь наступила очередь США
США сейчас пытается найти новую идеологию вместо рыночной от нового расизма
BLM и до столь проклинаемого ранее социализма.
Карен Шахназаров сравнивает ситуацию в США с нашей перестройкой:
"Признаками предстоящего упадка становятся падение нравов и приход к власти стариков. Волюнтаризм Трампа похож на таковой Хрущева, а деменция Байдена напоминает Черненко.
.
Новые’имперцы’: Шахназаров, Караганов, Кургинян, Соловьев сокрушаются что утратив идеологию, мы утратили многие преимущества коммунизма и предлагают придумать новую. Интересно что среди имперцев много армян. Имперцы, вышедшие из небольших народов Армении, Израиля и др. и не имеющие возможностей реализовать свои способности в небольшой стране, оказались нужными в большой имперской стране.
Идеологии не являются заслугами гениев, хотя они лучше других чувствуют ветры истории. Бытиё определяет сознание.
Как сказал бывший редактор Независимой газеты Третьяков -медведь не может притвориться cусликом.
Как говорил политолог Михеев в своей речи на юбилей Достоевского философия выработки народом подходящих для него идеологических ценностей формируется прежде всего русской историей и литературой, где главные ценности правда и справедливость.
«Мне нравятся программные речи, потому что в них есть перспектива и сверхзадача, - оценил Карен Георгиевич Шахназаров выступление Владимира Путина. -
Это вообще-то, по большому счету, речь по переустройству мира. Она в хороших русских, российских традициях. Россия всегда хотела переустройства мира, это в нас сидит, как у Достоевского, почитайте. Мне это нравится, такая глобальная задача. Когда есть цель, она всегда дает движению какую-то определенность и все равно приходит к каким-то результатам».
Режиссер отметил, что на фоне прозвучавшей в речи нового главы госдепа США Энтони Блинкина идеи о господстве США, в словах Путина заметна абсолютно советская идея: мы все должны создать мир, в котором все народы будут иметь возможность существовать, развиваться и сохраниться.
« И Путин не случайно приводит пример Второй мировой войны, - обращает внимание Карен Георгиевич. - Смысл этого, как я понимаю, таков: либо Третья мировая, которая унесет всех, либо придется двигаться в направлении, предложенном президентом России. А направление это, между прочим, социалистическое, нравится это вам или нет. Владимир Владимирович впрямую, конечно, об этом не говорит, но я-то не политик, могу сказать. Смысл в том, что в центре экономики, в центре мира должен быть человек. А в чем смысл либерализма, капитализма? В центре мира - прибыль. Абсолютно разные вещи и разный подход».
Гендиректор и председатель правления киноконцерна «Мосфильм» поясняет, что не видит в социалистической идее ничего предосудительного.
«У нас социализм всегда ассоциируется только с нашим советским опытом. Но социализм может быть разным, как и капитализм. У нас была жесткая форма социализма, которая была нужна для быстрой модернизации страны. Она, кстати, сработала. Поэтому и перестала быть эффективной, когда задачи были исчерпаны. Но социализм не отменяет той же рыночности. Поэтому не следует эти идеи сбрасывать.
Есть китайский социализм, абсолютно рыночный, который сегодня все доказал, они стали первой экономикой мира. Значит, это работает. Поэтому мне кажется, что в этой речи [Путина] левая составляющая очень важна. И находится в конфликте с теми заявлениями, которые мы слышим с другой стороны океана. Да, это будет борьба, они не отдадут этот мир без борьбы».
Народный артист России отметил, что в речи Путина есть четкая, ясно сформулированная стратегия, которая обнимает вообще все проблемы современного мира.
А что наши идеологи думали во времена перестройки:
15 января 1988 года в газете "Правда" по указаниям Горбачева и Яковлева публикуется большая статья советника, а впоследствии помощника Горбачева Г. Шахназарова "Мировое сообщество управляемо". В этой статье советник генсека излагал азы мондиалистской, масонской идеологии,. Шахназаров пересказал главные программные понятия ведущих центров мондиализма - Бильдербергского клуба,
Трехсторонней комиссии и Совета по международным отношениям. Статья призывала к созданию наднационального правительства, которое бы управляло мировым сообществом. Единственно новое, что вносил Шахназаров в идеологию мондиализма, - это постоянные ссылки на классиков марксизма-ленинизма, только подтверждавшие общий источник космополитизма и интернационализма. Статья советника Горбачева в центральном органе КПСС как бы указывала направление перемен и стала сигналом космополитическим и мондиалистским силам как внутри страны, так и за рубежом.
Но произошло совсем другое
Почитаем Караганова
Сергей Караганов — ученый-международник, почетный председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике, председатель редакционного совета журнала "Россия в глобальной политике". Декан Факультета мировой политики и экономики НИУ ВШЭ.
"Школа злословия" съязвила что Караганов похож на инопланетянина даже внешне. В середине 90-х газетой New York Times (США) он был назван одним из двенадцати крупнейших специалистов по международной политике. В середине 2000-х - по версии ведущих аналитических журналов Foreign Policy (США) и The Prospect (Великобритания) вошел в список 100 самых влиятельных интеллектуалов в мире. наряду с такими известными общественно-политическими мыслителями, как Жан Бодрийяр, Джагдиш Бхагвати, Папа Бенедикт XVI, Вацлав Гавел, Ноам Хомский, Самьюэл Хантингтон, Френсис Фукуяма, Умберто Эко и многими другими.
Мыслители такого ранга как Караганов борются с комплексом неполноценности, которым Россия была часто больна, но больше всего в 90ё годы. Мы как народ вместе с новыми мыслителями осознаём -откуда мы и куда идём, что наша судьба вечно возрождаться в этом суровом и яростном мире.
Два взгляда новой российской внешней политики: Один -Караганов смотрит преимущественно на восток, другой -Лукьянов на запад. Оба, как и вся Россия, переболели симпатией к либерализму и в нулевых годах двинулись в направлении исторической миссии России как оплота консерватизма и авторитарной демократии.
Чем интересен Сергей Караганов? Он может позволить себе озвучивать некоторые взгляды российского истеблишмента, которые официальные ведомства вроде МИДа или Администрации президента РФ публично артикулировать не могут. Недипломатично.
К статьям и выступлениям Сергея Караганова следует относиться серьезно, стараться читать между строк. Его резкость, которая слышна в последнее время, на мой взгляд, является отражением резкости во внешней политике России.
Караганов расставил точки над i
Караганов (11 октября 2018) Авторитаризм России не навязан сверху
— Весь мир идет к большей демократии. И мы нелинейно идем к демократии, конечно, незападного типа. Весьма вероятно, что лет через 20 у нас ее будет больше, чем в некоторых западных странах. Хотя на еще более дальнюю перспективу не уверен, что мы станем "большой Голландией", о которой мечтал Петр I. Да и я тоже в юности. Но даже сейчас, во времена консервативного отката, Путин очень чутко прислушивается к мнению населения. Для него это важно. Мы сейчас переживаем время реакции, но откройте "ящик Пандоры" — и вы увидите, что народ наш — антизападник.
Авторитаризм России не навязан сверху. Он результат нашей истории, сформировавшей наш генетический код. Без централизации власти нельзя было освоить и обеспечить безопасность такой гигантской страны с географически не защищенными границами. Когда эта власть ослабевала — в начале XVII века — были смута, развал и интервенция поляков. То же самое — развал, гражданская война, интервенция — последовало после демократической революции февраля 1917 года. А потом пришли большевики и ужас ГУЛАГа. До сих пор считаю, что страна чудом не погибла после революции 1991 года и последовавшего развала.
Империя не исчезла
Карен Шахназаров – о крахе СССР и его причинах
Первая полоса / Искусство / 30 лет без СССР
– Россия и не переставала быть империей. Это была иллюзия, что империя исчезла, она просто качественно менялась. Наша страна – по существу империя, и неправильно разрывать историю России, делить её на российскую или советскую империю. Это одна страна – великая Российская евразийская империя. Тут могут быть разные названия, разные формы, но суть остаётся прежней, имперской. Рим же не переставал оставаться великой империей. Да, мы потеряли часть территорий, но сегодня я всё больше склоняюсь к тому, что в принципе России это было выгодно и при всех потерях и сложностях именно Россия извлекла из распада СССР самую большую пользу. Конечно, она остаётся великой евразийской империей, и это её природа, которая не может измениться, даже невзирая на иллюзии иных наших интеллектуалов, время от времени заявляющих, что империи нет.
Империя – это тяжкий груз, тут есть и свои минусы, но в другой форме Россия не сможет существовать. Если она, не дай бог, расколется на какие-то части, это будет непрерывная война, рядом с которой даже кровавая бойня в Югославии в 90-е годы покажется мелким конфликтом. Все это понимают, и это держит нас вместе. Но, признавая имперскую сущность России, надо находить и правильную форму управления нашей огромной страной.
— Когда СВОП, которым вы руководили, а я был активным членом, праздновал свое десятилетие в 2002-м, группа соавторов писала в его программном документе: "Интересам государства отвечала бы экономика западноевропейского типа, эффективная демократия, тесное союзничество и сотрудничество с Западом". Эту идею, на ваш взгляд, можно считать исчерпанной?
Караганов
— Думаю, что пока да. Мы уже получили на Западе все, что можно и нужно. С ХVII века по начало ХХI века, за долгий "петровский период", мы взяли технологии, военную организацию, создали великолепную высокую культуру — сплав своей собственной и европейской. И то, что Россия стала великой державой, тоже следствие похода на Запад. Но уже к началу нынешнего тысячелетия мы почти что вычерпали все, что можно и нужно было взять у Европы, учитывая общий уровень нашего развития, особенности национального характера, главное в котором стремление к сохранению независимости и суверенитета. Еще, как я говорил, можно заимствовать элементы самоуправления, муниципальной демократии, экологическое законодательство. Все остальное у нас либо есть, либо недоступно, поскольку освоить это мы не можем. Россия генетически авторитарная держава. Если спокойно признаем реальность, то сможем использовать ее как свое конкурентное преимущество. Все подталкивает нас сейчас к дальнейшему движению к Востоку. В том числе тот факт, что Европа в стагнации и серьезном кризисе, что снижает ее дееспособность, да и привлекательность.
Сергей Караганов –интервью Виктору Лошаку
Караганов
28.09.2021. Идя в Сибирь, мы идем и в будущее и к истокам нас как державы
Много раз говорил и писал о том, что без ведущих вперед идей великие державы не создаются, а потеряв их, вырождаются. Как это и произошло, в частности, с нами, когда в 1970-е гг. на скудость потребления наложился износ коммунистической идеи, на которую был нанизан СССР. Это же на глазах происходит в Европе, где в прошлом великие державы от великих идей отказались, а европейская идея, лежавшая в основании создания ЕЭС, - ЕС выработалась и зашла в тупик.
В последние года два волна требований со стороны растущего большинства интеллектуального класса ведет, хотя и очень медленно, к осознанию руководством необходимости активизации поиска новой идеологии.
Прагматизм и технократизм полезен, особенно после провала коммунистической идеологии, а затем и российского варианта либерал-демократизма. Но эта полезность ограничена во времени и явно исчерпана.
Большая семья, патриотизм и тем более - солженицынское сохранение народа, безусловно, должны быть составными частями большой идеи. Если в поиске смысла существования страны или народа забывают об этой простой истине, случается беда.
Мы, хотя и медленно, начинаем наступать в идейной сфере или по крайней мере презрительно насмехаться в ответ на бесконечные нападки противников по геополитической борьбе.
Уходит, хотя и медленнее, чем хотелось бы, и порожденное бытовой бедностью по сравнению с казавшимся богатым Западом ощущение неправоты, желание оправдываться или в лучшем случае отплевываться.
Ощущение моральной и политической правоты перестают скрывать даже дипломаты. Было приятно, когда В.В. Путин шутливо попенял С.В. Лаврову за "излишне" задиристый тон.
Даже в близкой к теме нашего обсуждения замечательной статье советника министра обороны А.М. Ильницкого о "ментальной войне", опубликованной в августовском номере за 2021 год "Военной мысли" виден и оборонительный мотив. Он предлагает обороняться от навязываемых нам с Запада псевдоидеологий и этических кодексов, которые ведут к деградации общества и человека. Речь идет об ЛГБТизме, демократизме, ультрафеминизме, черном расизме, отрицании истории и корней. Далее по списку.
Опасность налицо. Но велика она в первую очередь тем, что эти явления рождаются в силу ряда причин - в них надо разобраться - внутри благополучных и развитых цифровизированных обществ и только потом поддерживаются политическими элитами, стремящимися раздробить общества и лишить людей воли к сопротивлению несправедливости и неэффективности управления ими. Экспорт этих псевдоидеологий в том числе и к нам - это вторичная и побочная цель.
— Совсем? До сих пор в американских интеллектуальных кругах предлагают помирить Россию и Европу, чтобы не дать сформироваться российско-китайскому союзу.
— Тридцать лет тому назад, когда Россия перестала быть Советским Союзом, мы пытались создать стратегический союз с Западом, в первую очередь с Европой. Проект провалился, потому что и мы были слабые, не понимали, что происходит, ну и западные лидеры потеряли чувство истории, стратегического мышления. Они думали, что России конец, и поэтому нас просто оттолкнули. А история могла пойти по другому пути.
Вот вы себе представляете, если бы существовало что-то похожее на большой союз Европы, России и ЕС — и экономический, и политический? Китай, между прочим, находился бы в гораздо более трудных обстоятельствах. А сейчас мы являемся стратегической, в военно-политическом отношении, опорой Китая. А они — нашей опорой.
Тогда была упущена феерическая стратегическая возможность для европейцев. Таких ошибок в истории единицы. Наполеон, который поперся на Россию зачем-то, Гитлер, который стал воевать на два фронта. Такого размаха ошибки меняют историю.
Но сейчас время этой идеи ушло. В Европе, к сожалению, нет субъектности, нам не с кем договариваться. И потом, Россия глубоко разочарована в способностях европейцев. То есть мы уже не заинтересованы в этом проекте.
Но через какой-то шаг, через десять лет, вариант такой конфигурации, я думаю, появится. Часть Европы станет окончательно западной окраиной или, наоборот, крайней западной частью большой Евразии, на которой будут немножко другие игроки. Но представить себе российско-европейский союз против кого-то или даже просто как третью несущую мировую силу больше нельзя. Это историческая возможность была упущена в конце 1990-х.
Поворот на Восток
— Но пока не получается у нас сосредоточиться и на ближайшем пространстве. За последний год случилось несколько неприятных кризисов в постсоветских странах, и, кажется, мы несколько умерили степень вовлечения в дела соседей, подчеркиваем прагматизм в отношениях. Правильно ли это?
— Россия должна быть сильной, мощной крепостью, и это главное в очень опасном и непредсказуемом мире. Чем больше мы влезаем в этот мир, который сейчас будет сыпаться вокруг нас, тем более мы уязвимы. Тем более что все выигрыши в таком турбулентном мире преходящие, а проигравши, мы тратим время, деньги и все остальное.
Теперь о странах ближнего зарубежья. Наша политика до сих пор движима ностальгией по утраченным территориям. Я считаю, что мы уже можем потихонечку подходить к этим своим территориям не прагматично, но рационально.
Цари и комиссары были не всегда правы. Нам зачем Центральная Азия-то была нужна? Абсолютно незачем! Сто пятьдесят с лишним лет это был огромный регион, поглощавший ресурсы империи, потом Советского Союза. За последние тридцать лет все эти страны, за редчайшим исключением, катастрофически деградировали. Оттуда ушла элита, обрушился уровень образования, оттуда уехали лучшие люди. И что, мы хотим их обратно?