Ирина шла по улице. Было пустынно, лишь редкие прохожие обгоняли ее, куда-то спеша. Еще бы! Одиннадцатый час, да еще праздник-то какой! Новый год! Все давно уже сидят за праздничным столом, только она одна, как неприкаянная, бродит по заснеженной улице. Благо, хоть не холодно сегодня. Самая что ни на есть новогодняя погода: тихо, безветренно, падает тихий снежок… В такую погоду хорошо с любимым гулять и где-нибудь целоваться в укромном месте… Нет! О любимом лучше не думать. Все! Табу. Запретная тема. Слишком болезненно даже думать о нем.
Она с детства обожала Новый год. Самый любимый праздник в году! В детстве она любила накануне праздника ходить по магазинам, разглядывать елочные игрушки и карнавальные маски. Там были маски Зайчика, Волка, Кота, Снегурочки и т.д., но особенно ей запомнилась маска Бабы-Яги: страшная седая старуха с длинным крючковатым носом и единственным длинным зубом, торчащим изо рта. Она всегда с ужасом смотрела на эту маску, представляя, как испугалась бы, встретив эту старуху где-нибудь на улице.
Побродив еще намного по улице, она сказала себе: «Ну все! Хорош! Пора домой идти! – и тут же с тоской подумала – А что там делать? Смотреть в сотый раз комедию «С легким паром!»? Или, чокнувшись с зеркалом, выпить за Новый год? А, может, напиться до чертиков и пошли они все! Да только что это изменит? Проснешься утром с головной болью и снова одна. Всегда одна! Как прокаженная… Какая страшная судьба! Ей уже тридцать, а она все бродит как неприкаянная. Она ощутила в душе острую зависть к тем, кто сидит теперь за семейным праздничным столом. И она тоже могла бы сейчас наслаждаться семейным тихим счастьем, да только… не судилось! И кто же там, наверху, раздает эти доли и почему ей, умнице и красавице, выпала такая ужасная судьба? За что? За какие грехи? Ах, не влюбись она в своего Сереженьку, вышла бы замуж за кого другого и, может, жила бы теперь счастливо! Но… случилось то, что случилось. А теперь она пожинает горькие плоды своего безумия…
А начиналось все так красиво… Когда он появился – красивый, обаятельный, с голливудской улыбкой – она подумала: «Вот он! Тот, о котором она мечтала!» В то время у нее был жених – серьезный положительный парень, который ухаживал за ней и хотел жениться. Но почему мы, дуры, любим не серьезных, а веселых и легкомысленных? Вечная загадка женской души! Сергей в отличие от Володи был веселым, разбитным, бренчал на гитаре, кружил девкам головы… и менял их, как перчатки! Вот и у Иринки голова пошла кругом. Володя был безжалостно забыт. Любовь пришла как вспышка, как удар грома. Отныне для нее существовал только он – ее Сереженька, свет в окошке и ясно солнышко! Напрасно бедная мать говорила ей, что она делает ужасную ошибку, напрасно убеждала, уговаривала! Ирина стояла на своем: она выйдет только за Сергея!
И вот наконец-то! Свадьба! Она от счастья на седьмом небе. На фото она в белом платье, худенькая, стройная, тростиночка просто, с искринками в смеющихся счастливых глазах; он – в строгом черном костюме, вымученно улыбается фотографу. Спустя несколько лет она безжалостно порвет эти фотографии И выбросит.
Праздник кончился и началась обыденная семейная жизнь. Рутина. Образно выражаясь «Лодка любви разбилась о берег быта». Начались неурядицы и ссоры. Во – первых, выяснилось, что Ирина совсем не умеет готовить. Дома это делала мать, но теперь они жили отдельно, и ей пришлось готовить самой. Она всю жизнь училась: вначале школа, потом – институт, а таким вещам, которые должна знать каждая женщина, не научилась. А Сергей не хотел ждать, когда она научится, и устраивал ей разносы, которые заканчивались ссорой, слезами, хлопаньем дверьми и т.д. Но это было еще полбеды. Беда пришла тогда, когда Сергей, наигравшись в семейную жизнь, вспомнил холостяцкие привычки и взялся за старое: друзья, подружки… Вот тут уж пришлось ей досыта наплакаться: то пьяный домой заявится, то вообще ночевать не придет. А она сидит всю ночь, не спит, к каждому шороху прислушивается и ждет, когда ее милый и ненаглядный домой заявится.
Замерзнув и решив, что все же пора домой, она поплелась по направлению к дому. Зашла на кухню, достала заранее приготовленную бутылку водки, выпила стопку (за Старый год!) и вновь погрузилась в воспоминания.
Она все прощала. Терпела. Мечтала лишь об одном: родить ребенка. Думала, родится ребенок, он образумится, забросит свои гулянки и станет примерным мужем и отцом. Только забеременеть никак не удавалось. Пришлось обратиться к врачам. Те назначили лечение. А семья тем временем трещала по швам. Но ей все же удалось забеременеть! Через три года после свадьбы! Это была ее победа, ее звездный час! Она летела на крыльях домой, спеша поделиться с мужем радостной новостью. Но дома его не оказалось… Пришел он лишь утром… пахнущий чужими духами… От переживаний у нее произошел выкидыш. Этого она ему уже не могла простить. Сказала, чтобы он убирался, сидела и молча с сухими глазами смотрела, как он собирает вещи. Что было потом, об этом она даже вспоминать не хочет! Бессонные ночи, желание снова его вернуть, отчаяние, доходящее до предела, до мыслей о самоубийстве, до желания покончить все и сразу. Одним махом. Чтобы больше не испытывать эту дикую боль, от которой разрывается душа, и болит сердце… Но она, сжав зубы, терпела, прекрасно понимая, что, если он вернется, то все начнется сначала: гулянки, измены, бессонные ночи…
По радио неожиданно провозгласили: «С Новым годом!» Ирина плеснула себе еще водки. «Пусть все печали останутся в Старом году! А в Новом ждет только радость!»
Прошло тридцать лет.
Ирина давно уже стала Ириной Петровной, пенсионеркой, уважаемым членом общества. Жила она одна. Родители давно уже умерли, из всех родственников был один только племянник. Да еще кошка. Вот и вся родня! Замуж она так больше и не вышла, хотя и находились, но все какие-то дефектные: или пьяница, или разгильдяй какой-нибудь. Никого порядочного она так больше и не встретила.
Жизнь неузнаваемо изменилась за это время: появились компьютеры, ноутбуки, мобилки, смартфоны… Всего и не перечислишь! Прогресс шагал семимильными шагами. Вот и Ирина Петровна приобрела себе такой смартфон. А потом, по примеру подруги, открыла в Фейсбуке свою страницу, но на фото профиля разместила не теперешнюю свою фотографию (Людей пугать не хотелось), а фото тридцатилетней давности, когда ей было всего тридцать лет. И тут началось…
Мужики со всего света просились к ней в друзья, а потом, став друзьями, буквально забросали ее своими посланиями. «Ты такая красивая…» - читала она с удивлением. «Привет, красотка!» - обращался другой, более развязный. «Красавица, прекрасная синьора, красивая леди, очаровательное создание и т.д.» Она была просто в шоке от таких посланий, таких слов она в жизни не слыхала. Но все же ей стало стыдно, вроде она кого-то обманывает. «Ведь они думают, что я такая, как на фото», - подумала она и срочно разместила в профиле несколько своих фото, снятых совсем недавно. Но поток посланий не прекратился. Попадались даже признания в любви. «Разве можно влюбиться, увидев лишь фото? - недоумевала она. – Какие-то все чокнутые!» Некоторые писали, что хотят серьезных отношений и даже не прочь жениться, если она согласится. «Им что, мало сайтов знакомств? Увидели бы меня в жизни, в обморок бы попадали!» - думала она не без ехидства. Один мужчина из Канады писал ей, что думает о ней день и ночь, потому что она очень красивая». А боксер из Америки по имени Элио Вока звонил ей однажды семнадцать раз за день. Она заглянула в его профиль. Тридцать лет! «И чего он хочет от старухи!» - думала она с раздражением. «Странные они, эти мужики! Когда молодая была и красивая, никому не нужна была, а теперь, когда состарилась и самой на себя смотреть тошно, столько признаний в любви наслушалась, что голова идет кругом! Вот и разберись тут!»
«Ты – моя будущая жена», - писал ей один; «Я люблю тебя!» - вторил ему другой; «Ты – самая красивая женщина в мире!» - льстил ей третий. «Да они с ума все посходили! – удивлялась она. – Вот уж не подозревала, что я красавицей была, а то б загордилась!» Писали со всего света: французы, американцы, итальянцы, даже негры, но больше всего – арабы. Один араб, у которого в профиле вместо его физиономии был изображен сокол, особенно ей надоедал. Он звонил ей по мессенжеру почти каждый день. Ирина не отвечала, она не хотела, чтобы кто-то увидел ее такой, какой она стала: старой и некрасивой, но в конце-концов он ей так надоел, что она решила ответить. «Пусть увидит, какая она «красавица» и отвяжется!» И, когда он в очередной раз позвонил, она взяла трубку. На экране монитора она увидела его лицо: нестарого еще мужчины с черными, как смоль, волосами. Он напряженно вглядывался в экран. Увидев ее, вдруг испуганно отпрянул и нервно закурил. Молчал. Она тоже молчала. Выждала минуту, чтобы он вдоволь «налюбовался» и отключилась.
Потом подошла к зеркалу. Нет, морщин еще немного, но лицо как-то отяжелело, обрюзгло, уголки губ опустились, наверное, затем, чтобы она никогда больше не улыбалась. Все! Василиса Прекрасная превратилась в жабу, а принцесса – в Бабу-Ягу! Неудивительно, что он испугался. Вспомнила увиденную в детстве маску Бабы-Яги. Чем она теперь лучше? Невольно вспомнилось, какой она была. Нет, красавицей она себя никогда не считала, но все же знала, что она достаточно привлекательна, чтобы быть объектом вожделения. Мужчины всегда обращали на нее внимание, но ее это совсем не радовало, потому что будила она в них одни греховные помыслы. Не ее вина была в том, что красота ее была не воздушной, не небесно-возвышенной, а самой что ни на есть земной. Гибкое тело с тонкой талией и крутыми бедрами, с его сладострастными изгибами было создано для любви, а сочные губы так и манили к поцелую. Сейчас бы сказали «сексбомба», но тогда такого слова не знали, а она просто недоумевала, почему все знакомые мужчины просто мечтают затащить ее в постель? Она еще раз взглянула в зеркало: на нее смотрела располневшая усталая женщина с поникшими плечами и неуверенностью во взгляде. «Где моя прекрасная фигура, которой все восхищались? Где мой 48 размер?» Сейчас ее фигура больше напоминала бочонок, чем гитару, как в молодости. До пятидесяти лет она сохраняла свою фигуру и свежесть лица, а потом начала стремительно стареть, а, когда заболела и стала принимать гормоны, то и вовсе распростилась со своей фигурой. «И этой туше они пишут признания в любви? Они что, слепые и дурные? Там же есть, в моем профиле, фото, снятые всего полгода назад! Они что, их не видели? А сами-то каких-то животных размещают на своих фото, вроде львов и волков или киноактеров: Бреда Питта или Леонардо ди Каприо. А я должна была свою старую увядшую физиономию разместить? Чтобы народ пугать?
На фото ее фигуры не было видно (которая могла бы возбудить сладострастие), только лицо. Может, за этим лицом они смогли разглядеть ее душу? Она внимательно вглядывалась в фото: «Лицо как лицо, ничего особенного, нос даже несколько крупноват, а в общем-то впечатление довольно приятное, однако красивым его трудно назвать, тем не менее один «кавалер» написал ей: «У вас идеальные черты. Господь хорошо поработал над вашим лицом». Странные они все-таки. Разве мало красивых лиц на Фейсбуке. И что, им, так же, как и ей, пишут женихи со всего мира? Конечно, есть в ее лице какая-то одухотворенность: в задумчивых грустных глазах, в пухлых губах, не привыкших улыбаться… Но нельзя же в самом деле влюбиться в фото! Это нонсенс какой-то!
Она задумалась. А любил ли ее кто-нибудь по-настоящему? Подумала немного и сама себе с горечью ответила: НИКТО. Все от нее чего-то хотели. Одни – секса, другие – пристроиться и жить на всем готовом. Даже ее жених, аспирант, вряд ли ее любил, просто он жил в общежитии, ни кола ни двора, а она – с обеспеченными родителями в трехкомнатной квартире. Чем плохая партия? И, когда она ушла, он за нее не стал бороться. Разве так поступают те, кто любит? А Сергей, ее муж? Он не сделал ни одной попытки вернуться. Значит, не любил. Вот и выходит – НИКТО НИКОГДА НЕ ЛЮБИЛ ЕЕ.
Да, желали ее многие, но любовными признаниями она вовсе не была избалована: никто ей в любви не признавался, цветов не дарил и красиво не ухаживал. Все было намного грубее. Не успеют познакомиться, начинают предлагать свои услуги, а не хочешь, как хочешь, тогда до свидания! И так они ей надоели своим примитивизмом, что она была даже рада, что постарела, и они престали обращать на нее внимание. Но то, что она читала теперь в посланиях, было совсем другое, не грубое и приземленное желание физической любви, а что-то более тонкое и возвышенное. Один араб или турок по имени Низаметтин Бастан написал ей такие строки: «Какой смысл жить там, где тебя нет. Добрый вечер, женщина моей мечты!» Было приятно, ведь эти строки были адресованы ей, хоть и тридцатилетней, но все же ей! Она не пряталась за фото какой-нибудь актрисы, она честно разместила свое фото, хоть и давнишнее, на все же свое! Но настоящее потрясение ее ждало, когда ей написал какой-то доктор из Парижа по имени Леон. Вначале он слал ей осторожные послания, стараясь побольше узнать о ней: кто она, с кем живет и т.д. Потом неожиданно написал, что хочет приехать к ней, чтобы познакомиться получше, и прислал свое фото. С фотографии смотрел мужчина лет пятидесяти с седыми висками и добрым симпатичным лицом. Она проплакала всю ночь. Ну почему это пришло так поздно? Почему во времена ее молодости ничего этого не было: ни мобилок, ни телефонов. Или почему она не родилась лет на тридцать позднее? Как было бы здорово, если бы ей сейчас было бы столько лет, как на фото! Глядишь, и жизнь свою смогла бы устроить и жила бы счастливо! А то так бездарно прожить жизнь, не испытать взаимной любви, не родить ребенка, испытать горечь одиночества, безумие бессонных ночей, ложиться спать одной в холодную постель, как в могилу, и просить у судьбы смерти, как великой милости… А от мужчин не видеть ничего, кроме грубых домогательств. Ее душа теперь подобна пустыне, выжженной дотла, где не осталось ничего: ни деревца, ни травинки… один песок, гонимый ветром. «Слишком горькую утрату и усталость испытать мне в жизни довелось…»* А Париж!? Ведь это была мечта ее юности: побывать хоть раз в Париже. Гюго, Дюма, Бальзак – все они описывали Париж, каждый по-своему. Этот прекрасный город так манил ее когда-то: Лувр, Версаль, Нотр Дам де Пари, Елисейские поля, Монмартр и фиалки… Целое море фиалок! Как Голландия – страна тюльпанов, так и Париж – столица фиалок!
А теперь парижанин пишет ей, что хочет приехать в ее Тьмутаракань, чтобы познакомиться, и при этом имеет самые серьезные намерения. «Ах, проклятая судьба! Мало того, что ты всю жизнь меня мучила, ты и теперь еще продолжаешь издеваться надо мной!» Зачем ей теперь эти признания, эти предложения руки и сердца, теперь, когда вся жизнь уже позади, когда впереди вместо брачной постели смутной тенью маячит открытая могила, когда тень смерти уже нависла над ней? И в ответ на признание пылкого француза она написала: «Простите меня. Я прошу вас, больше мне не пишите. Вы причиняете мне боль…»
6.11.2021г.