Так ли крепка ваша уверенность, что кажущееся привычным и неотъемлемым – действительно принадлежит вам, и никто не посмеет даже решиться на него посягнуть? Эта уверенность состоятельна? Она обоснованна? Без раздумий и колебаний? И ничто не смущает, не беспокоит душу сомнениями и память не будоражит?
Блажен верующий, как счастлив в своем заблуждении и тот, кто уверен в себе, – оба могут быть хорошими солдатами, но их разумность легко можно оспорить. Но пусть и плох тот боец, который смотрит на жизнь, войну и приказы с сомнением, вглядываясь в них под разными углами, именно потому он, вероятно, хороший человек, хоть и может быть солдатом, который допускает мысль не исполнить приказ, имея сомнения в его безупречности.
Каждый из нас прав? Уверены? Да есть ли в нас уверенность хотя бы в том, что мы являемся теми, кем считаем себя, или теми, кем кажемся окружающим? Ничего не теряли мы в призрачной надежде без утрат пройти дорогу жизни? Не теряли ли мы временами самих себя? Не пришлось ли нам, воткнув свою веху, свернуть к иной еще тогда, когда нас воспитывали родители? И позже, плутая по жизни так, что ныне отличаемся от тех, кем были и кем изначально предназначалось нам быть, не лишились ли мы того краеугольного, что составляло наше Имя? Мы уверены, что оно еще при нас? Так властны ли мы над собой, если нас меняли, и мы менялись, не сумев удержать даже те стремления, в которых видели своё предназначение? И что же после этого даёт нам основание считать себя хоть в чем-то правыми?
Просто и неоспоримо то утверждение, что мы владеем только тем, что нам принадлежит случайно. Не по личному праву, не как неотъемлемой частью нас самих, а случайно, по стечению обстоятельств. Мы можем притягивать к себе стечение этих обстоятельств, но обратите внимание: как только мы перестаем их удерживать, они рассыпаются в прах или уходят от нас к другим. И уже растворившись дымкой вдали или повернувшись спиной, показывают, как смешны наши: и уверенность в праве обладания ими, и надежды, и вера в то, что наше существование обоснованно и закономерно. Лишь сохранив неизменным Имя свое, мы можем утверждать, что чем-то владеем.
Отчего бывает незыблема, и так естественна, наша уверенность, что мы позовем кого-то: друга, родного человека, и он ответит, придет, подставит плечо? Оттого, что мы просто уверены в своей особенности и притягательности? Или уверены в их обязательствах перед нами? Как же – друг многие годы был рядом... В одном шаге постоянно находился родной человек... Пусть и тяжело, но когда их не оказывается подле в нужную минуту, необходимо понять причину разошедшихся путей. А она в том, что каждый из нас постоянно меняется и теряет себя – теряет имя, данное ему при рождении. Теряет даже то имя, которое в нас взрастает под натиском обстоятельств, которое может с течением жизни, подобно дереву с его стволом, ветвями и листьями, внешне меняться до неузнаваемости. Надо осознать, а иногда и смириться с тем, что не свое имя мы копим с детства и не всегда свое имя укрепляем, и привязываем мы окружающих только к имени созданному. Лишь к нему. Но оно меняется, переплетаясь с действительностью, как лианы с деревьями в лесу, меняется, как сезоны в году, как природа меняется с юга к северу, как меняются наши повадки со сменой начальства, встающего на пьедестал перед нами. И сочетания этих перемен для каждого из нас иное, а найти подобные - не редкая удача, а такое же чудо, как шанс отыскать одинаковые узоры папиллярных линий у двух людей. Имя созданное, с которым мы на время смиряемся, творится нами в соавторстве - не только с нашими близкими, знакомыми и коллегами, но и людьми посторонними, даже в чем-то нашими антиподами. Меняясь под влиянием стечений обстоятельств и людей, меняясь случайно или самостоятельно, мы поначалу удаляемся от исходного созданного имени, теряем его, вовсе забываем. И так приобретаем новое. Как в звучании вечной песни странствующего сказителя меняются звуки, слова, искажается смысл и её суть, - меняемся и мы от года к году. Забывают твое прежнее имя и друзья, поскольку, не увидев и не поняв истинного, из памяти легко изглаживается случайное и мимолетное. Когда же наше имя настолько меняется, что становится сложно различимо, люди, ранее невыносимо, обреченно родные, перестают узнавать нас, проходят мимо, не замечая, поскольку уже не видят того, кто был раньше.
Часть жизни мы заполняем внутренние пустоты и украшаем фасад нашего истинного имени: кристаллического, неоднородного, непредсказуемого, развернутого ветвями подобно кораллу во все стороны света. Пустоты могут заполняться чем-то мягким и случайным, а могут сплетать в себе внутренне опоры, создавая глубинные доспехи, помогающие выстоять под внешним давлением. Вначале приняв в себя фрагменты жизненного опыта, наше имя растет, раздувается от самодовольства, но вскоре начинается обратный процесс. Все лишнее выщелачивается, оставляя только крепость изначальной природы. Что-то привнесенное спаивается с основой, присоединяется к ней, но лишь подчеркивает её, выделяет и обволакивает, укрепляя своей защитой. Все, что вымывается, обнажает кристаллическую решетку личности. А там, где изначально ничего не было, обнажает пустоту. Все выравнивается и мелеет. Но при этом горы остаются горами. Пусть пики и сглаживаются, но остаются вершинами. Глубокие реки остаются реками, пусть и более спокойными, с размеренным течением и широким шагом берегов. Только озера стремительней гор и бурливых рек становятся меньше, мельче, заиливаются, зарастают камышом, заболачиваются и становятся торфяниками. Имя человека – то, что дано при рождении, может обтачиваться, сохраняя остроту своих черт, истираться и мелеть, лишаться всего и накапливать лишнее. Но избавившись от наносного, лишь укрепляет основы и грани своей сути.
Так и не научившись понимать себя, и не очистив от лишнего свое имя, мы стремимся менять чужие имена, иногда даже желая привнести в них некоторые библейские качества. Но откуда взяться терпению и силам для других, если их не хватило на себя? Потому ушедшее влияние, перестав довлеть, высвобождает имена людей, которые постепенно возвращаются в исходное состояние. Черты, которые им хотели привить, уходят. И на смену им приходят те, которым ближе состояние тепла, сытости, лени, беспечности и комфорта – простого эгоизма. Так неразрешимая дилемма соблюдения правил, дающих основы человеческого сосуществования, остается нерушимой, а сонм нищих духом множится.
Естественную и верную направленность развитию имени может дать только природа. Она отбрасывает лишнее, не имеющее значение. Но чтобы слиться с природой, которая влечет к себе спокойствием и суровой гармонией, недостаточно только любви к ней. Нужна крепость духа и умение быть самодостаточным. Человек слишком далеко ушел от ее основ, чтобы обойтись без этих качеств. Даже тот, кто обожает размеренное естество природы, и на какое-то время, чтобы стать к ней ближе, отдаляется от друзей, которых влечет к нему, постепенно начинает тревожиться, понимая, что о нем постепенно забывают. Приятного общения, которое радовало, становится меньше, и его уже не хватает. Не желая этого, силы прикладываются, чтобы вернуть все на круги своя. Но не все возможно. Что-то привлекавшее в нем, свойственное только ему, может раствориться в природной чистоте. А с человеком без яркого оперенья уже не так интересно, а временами и скучно. В том нет ни чьей вины, вероятно нет. И все же, кто согласиться предать себя добровольному заточению с тем, кто стал иным: непонятным, таким простым, далеким и чуждым…
Да, люди постоянно меняются, и редко когда эти перемены сближают. Кто-то, ранее казавшийся романтичным, мечтательным и чуть ироничным, оставив все это на берегах своего жизненного потока выше по течению, становится циничным и оскорбительно язвительным - глумливым, будучи ранее лишь в меру остро насмешливым. Разучившись вовремя останавливаться, он становится неприятен. Иной остается верен принципу помогать другим и преодолевать трудности, но становится резко нетерпимым к многому, что противоречит его взглядам, нелюдимым. Все эти перемены - в себе ли или в ком другом, для тех, кто их болезненно замечает, кажутся трагичными. Но парадокс в том, что однажды приходит понимание: люди, ранее близкие и духовно родные, становятся тебе безразличны - как камень на обочине или трава под ногами в дальней дороге, - и это может терзать сильней, чем ссоры с ними, когда вы были близки.
Жизнь всегда найдет способ подтвердить, что любая ее часть, кроме истинного имени, строится на чем-то ложном, случайном. Она может сделать и так, что чуждое прекратит свое существование - рухнет в одночасье, словно его и не было, поскольку все, что его поддерживало, перестало существовать. Завеса, укрывающая истину, всегда отдергивается случайно. Но случайность – это и есть наше всё - в ней кроется постоянство нашего существования. Так мы познаем глубины знаний, а не представление о них.
Мир становится сложней. И тем очевидней истина: чем более сложен мир, тем трудней разобраться в самых простых вещах. В прежние времена, покинув родные места, чтобы получить от кого-то весточку, нужно было долго ждать. Иногда до невозможности долго. Теперь в кармане у каждого есть мобильный телефон. Ты даже можешь розниться для конечного абонента, пользуясь многообразием каналов связи: в телефоне может быть одна-две, три, даже четыре сим-карты. Проще некуда поменять свой телефонный номер, иметь их несколько или перейти со старым номером к другому оператору. И конечно, легче и понятней общаться по телефону, когда заранее понимаешь, звонят по личному делу или по работе. Для этого в телефоне, как правило, личная и рабочая сим-карты. Между ними телефон, словно человек, разрывается: мечется от личной жизни к ремеслу, и обратно. Родные и друзья с одной стороны, работа с другой - две жизни, которые не должны пресекаться, но жаждут войти в извечное противоречие. Они, словно мчатся по встречным полосам одной дороги – то ли в одном направлении, то ли навстречу: сближение часто ведет к столкновению и катастрофе. Работа становится рефреном жизни, как бы от него не пытались избавиться. Посвятив ей все свое свободное время, человек внутренне беднеет, теряя множество черт, которые делали его разнообразней, а значит внешне более привлекательным. Все иное в жизни - иллюзия существования, видимость: остаточный принцип - без нее, вне нее. Но в таком виде работа – это эрзац жизни.
Многие годы сим-карта телефона обрастает номерами, важными смс: памятными, нестираемыми. Сим-карта превращается в хранилище воспоминаний и ощущений. Она дополняет внутреннее «я», наполняясь сообщениями: входящими, ответами - эмоциональными, содержащими весь диапазон чувств от безразличия и гнева до надежд и любви, даже в стихах. Она становится частью личности: единой, иногда болезненно противоречивой, но цельной, пока не появляется вторая сим-карта. Она – рабочая, постепенно начинает доминировать, заменять первую, содержащую до этого незамутненную личную жизнь. Но она же и высасывает жизнь, выпивает ее, алчно приближаясь ко дну. Первая продолжает существовать своей жизнью. Благодаря техническому прогрессу её номер персонализируется, привязывается к сайтам, счетам и прочему. Она становится чем-то вроде визитки, банковской ячейки. Или, как сейчас уже привычно говорить - QR кодом, подтверждающим то, что я – это я, и именно я имею какие-то права. Вторая, поначалу просто удобная, но не близкая, лишь заменяет личный кошелек, поскольку такая мошна всегда комфортно полна.
С заменой или утерей телефона, многое безвозвратно уходит в прошлое. Стирается, бледнеет в памяти, а после и вовсе забывается. Современный тренд способствует созиданию того, что недолговечно, что обязательно надо часто и быстро заменять. Так создается поколение непомнящих, теряющих раз за разом куски жизни, лишающихся своего прошлого и прошлого предыдущих поколений. Бумажные альбомы выбрасываются, а фотографии хранятся в электронном виде: потом ломаются электронные носители и прошлое уходит в небытие. Многое спасает всемирная сеть, но не все: предусмотрительность – не основное свойство человека.
С высоты прожитых лет становится менее важно, что осталось, а что ушло со сменой телефонов: шелуха в первую очередь отваливается с годами. Особое отношение к каким-то хранящимся в телефоне письмам проходит - они становятся ненужными и забываются. В том и есть коренное отличие между насущным и второстепенное. Но с этой шелухой отпадают и чешуйки нашего имени – того, что защищало нас. За годы приспособления к окружающему, они до симбиоза срослись со случайно приставшими привычками, взглядами, сильными и слабыми нашим сторонами. Нужно понимать, что умываясь колодезной водой, не стоит быть таким уверенным, что она чище и полезней, чем вода из-под крана.
Сменившиеся за десятилетия стандарты уменьшили размеры сим-карт, и для нового телефона потребовалось ту - самую первую, личную, заменить. Пришлось отправиться в сервис-центр за дубликатом с переходниками. Это теперь уже не так просто, как было двадцать лет назад. Чтобы получить дубликат теперь нужен паспорт. Паспорт уже новый, а значит сперва надо подтвердить его замену, заполнив заявку. Заявка отсылается в региональный центр, после чего день-два идет рассмотрение и получается ответ, подтверждающий новые паспортные данные: приходит смс на телефон. И только после этого можно получить дубликат сим-карты.
Начав заполнять анкету, вспомнилось как за пару лет до того такая попытка уже была, и закончилась она неудачей: в замене данных было отказано. Пока всё постепенно просыпалось в памяти, продавец, проверив в базе данных оператора сведения о старом паспорте, сообщила, что их поменять невозможно, поскольку телефонный номер принадлежит другому человеку. Пришло странное ощущение неправдоподобности происходящего: номер телефона, который считался своим в течение почти двадцати последних лет, к которому были привязаны банковские счета, почтовые ящики, сайты и организации – чужой.
Владельца телефонного номера удалось узнать. Упростило то, что память не подвела. Все стало на свои места. Необходимости получить дубликат не сняло, но дало возможность понять, как все сделать. Позвонил с «чужого» номера телефона хозяину сим-карты. Повезло, что он был в городе и мог быстро добраться до сервисного центра.
…и вновь все пошло по тому же кругу. У владельца номера новый паспорт: анкета, заявка, два дня ожидания, и снова заявка, уже на получение дубликата…, через день замена сим-карты… Продавец, подумав, предложила сходить в другой сервисный центр, в котором есть прямое подключение к сети оператора и можно все сделать быстрей. Отправились туда. Ситуация не изменилась, но оператор оказался, то ли сговорчивей, то ли более понимающим, и дубликат сим-карты выдал сразу. А на следующий день, придя к нему же, и написав заявление на переоформление собственника сим-карты, получилось в течение дня вернуть себе то, что казалось и так своим. Все преференции по «предыдущему» собственнику сим-карты были обнулены, но принадлежность телефонного номера уже не вызывала сомнений.
Пара десятилетий пролетела с тех пор, как был подарен мобильный телефон и сим-карта к нему. Все для того, чтобы избежать поиска разбросанных по стране телеграфов, почтовых отделений, покупки карт для междугородних звонков, усилий, приложенных на поиск таксофонов, работающих по этой карте... Все было так давно…, что о том, как появился телефон и личный номер, последние лет десять даже повода вспомнить не было. В памяти стерлось все, что было связано с этим. Когда же обстоятельства дали толчок, без труда получилось вспомнить: как это было, при каких обстоятельствах, где, и даже почему. Воспоминания странная штука, они не исчезают - остаются в тебе на уровне неосознанного, чего-то неизвестного, но понятного по ощущениям. При этом воспоминания живут своей жизнью, выплывая на поверхность по своему желанию.
Случайность – самое веское доказательство того, что любая часть жизни, в которой многие годы уверены и знаете её, может оказаться лишь видимостью. По сути - все может оказаться чужим: будь то незыблемо личное, часть собственной безопасности, или тем, на чем строится кусочек жизни. Все может быть чужим, - любые блага земные, за исключением твоего истинного Имени.
Только Имя остается после тебя в памяти других. Части своего имени ты передаешь детям. Воспоминания о нем невозможно исправить, их могут только забыть. Но даже если их забывают, остается легкая дымка ощущений: хороших или скверных, которые тоже являются памятью, которая со временем, если надо, все расставит по местам.
19.07–21.11.2021 г. С. Б.