ВЕРТИТСЯ ЛИ ЗЕМЛЯ?
Нам всем хочется знать как устроен окружающий нас Мир. Ну если это слишком сложно, то хотя бы знать «вертится ли Земля»? Это же так просто. До книги Коперника в 1543 г. все люди знали, что Земля центр Мира, а весь Мир танцует вокруг нее. Но, а почему же сама Земля не танцует? В технике есть галтовочные барабаны, которые крутятся, а засыпанные в них детали, ударяясь друг за друга «галтуются», очищаются. Если Мир подобен такому барабану, то Земле в нем было бы не сладко. Сплошное землетрясение. Великий древнегреческий философ Аристотель объяснил неподвижность Земного шара тем, что пространство внутри «барабана» заполнено сплошным эфиром, чем-то вроде жидкости, который тормозя движение, удерживает Землю в неподвижности. А Гюйгенс добавил волновую теорию света (волнами эфира стал объяснять свет).
Все было так просто и спокойно, но Коперник все испортил. Земля не центр Мира, а вместе с другими планетами (блудницами по-русски) движется вокруг Солнца. Но он ничего не написал об эфире (есть он или нет?). Ньютон задумался. Если Земля движется, то это означает, что эфира тормозящего движение нет, пространство пустое и не мешает движению. В таком пространство все тела, если не мешать, будут двигаться равномерно и прямолинейно с разными скоростями относительно друг друга. И никакой абсолютной или предельной скорости. Ведь надо же было так поверить в Коперника, чтобы понять, что покой и движение по инерции – одно и то же. А чтобы объяснить криволинейность движения планет понять, что есть всемирное тяготение. Аристотель придумал эфир, а Ньютон всемирное тяготение и пустое пространство, в котором для волновой теории света нет условий. В пустом пространстве Ньютона свет может быть только потоком корпускул. И вот более 2000 лет идет борьба двух взаимоисключающих теорий: пустого пространства, не мешающего движению, и тормозящей движение среды. Кто прав? Ньютон или Аристотель, пока не известно. Люди, интересующие наукой, расколоты на два лагеря. Одни за Ньютона, другие за Аристотеля. Хотя они часто не понимают, кто их кумир. Камнем преткновения является теория относительности. Одни считают ее высшим научным достижением, а другие – величайшей глупостью.
Всякая теория имеет несколько свойств, взаимно увязанных, относительно главного. У Аристотеля главным была ошибочная неподвижность Земного шара. Чтобы объяснить кажущуюся неподвижность, он заполнил пространство эфиром, чем-то вроде жидкости, который не допускает пустоты. В этой теории Гюйгенс придумал волнами эфира объяснять свет. А Ньютон понял, что открытие Коперником движения Земли, закрыло эфир и волновую теорию света. В пустом пространстве Ньютона свет может быть только потоком корпускул. Для волновой теории света условий (среды) нет.
В 1802 г. Юнг пропустил свет через два близких малых отверстия и увидел на экране интерференцию, которую он принял за доказательство существования волновой теории света. Выходит, что Ньютон ошибался? Нет, его просто обошли, вставили в безэфирную теорию Ньютона эфирную волновую теорию Гюйгенса. Автоматически возник корпускулярно-волновой дуализм. Затем Максвелл на основе дуализма создал теорию электромагнетизма. А Майкельсон по идее Максвелла пытался найти движение Земли в эфире (найти волны эфира). Природа на вопрос о скорости Земли относительно эфира ответила, что скорости нет. То есть либо Земля неподвижна, либо эфира нет.
Практика Майкельсона разошлась с теорией Максвелла. Обнаружился кризис физики, начавшийся с 1802 г. с опыта Юнга. Брешь заткнули теорией относительности, автор которой сразу заявил, что его теории эфир не нужен. Но если бы Юнг не вставил эфир Аристотеля в физику Ньютона, то не было бы опыта Майкельсона ни теории относительности, ни квантовой механики, ни теории Большого взрыва.
Ошибочное объяснение опыта Юнгом соединило две взаимоисключающих физики. Образовалась двойственная физика с корпускулярно-волновым дуализмом, недоступным для понимания, травмирующим детские мозги и доводящих умнейших детей до суицида.
Я более 40 лет, пытаюсь довести истину о заблуждении до ученых. Но вот как писал Циолковский: «Кажется естественным, что судить об открытиях и изобретениях предоставляют учёным. Но… Как показывает история, эта оценка, особенно великих открытий и предприятий, почти зауряд была не только ошибочной, но и враждебной, убивающей беспощадно всё выдающееся… Постоянно отвергаются старые гипотезы и совершенствуется наука. И всегда этому более всего препятствуют учёные, потому что они от этой переделки более всего теряют и страдают». («ИР» №3 – 1980 г. с. 32-33).
В 1991 г. мне удалось на физическом факультете ЧелГУ после лекции москвича Фридмана выйти к доске и показать как можно решить проблему двойственности. Раздался крик: «Что всю физику переписывать?» Я по телефону спросил доцента Клименко В.А. о моем выступлении. Он сказал: «Наверное, вы правы, но как нас учили, так и мы учим». Позднее я хотел более подробно выступить на физическом семинаре, но Бучельников В.Д. сказал мне: «Мы не пустим вас в науку. Если вы правы, то мы будем неграмотными и не сможем преподавать». Прав был Циолковский, двигают прогресс одиночки новаторы, а ученые тормозят развитие науки. Не нужно думать плохо о них, движение без тормоза опасно.
Если правильно понимать ситуацию, то пропагандируемая РАН идея, что время одиночек прошло, является не только ложной, но и преступной, остановившей развитие нашей науки. Вспомните заявление последнего президента АН СССР Гурия Марчука: «Широкой общественностью, руководством страны должно быть осознано: наше положение в науке находится в разительном контрасте не только с развитыми, но и с развивающимися странами». (газета «Поиск» №12-1989). А мы все еще надеемся, что если им дать больше денег, то они сделают рывок в науке и выведут ее вперед. Наука, как и вся природа, развивается только в борьбе противоположностей. Если споры не допустимы, то никакого развития не может быть.
21.11.2021 Павел Каравдин