В понедельник на завтрак у нас с сестрой всегда селёдочка под колечками лука, с картошкой в мундирах. Всё это с черняшкой. Если повезёт, а ля бородинской. Не повезёт, можно ржано'к латвийский, ноздреватый и пушистый, со смолистой корочкой. Они это умеют. Сверху него холодное, твёрдое сливочное маслице со слёзкой лёгкой. На дого'н, в дефиците белка, можно яичко варёное, с нежным желточком или пара тонких ломтиков сальца, чуть розоватого местами, с мясной прожилочкой. Иногда, и если потом не нужно за руль, здесь хороша запотевшая рюмашка водочки качественной. Так приятен переход того холодка в пальцах, трепетно её держащих, в огненный ласковый жар нектара, согревающий и бодрящий ливер и члены, полу проснувшегося индивида. Будто Боженька пяточками внутри погулял!
Зеленушка всякая, типа кинза, укроп, петрушечка, приветствуются единогласно. Равно, как и огурчик хрусткий, маринованный. Всё это, кроме сладких колечек лучка, и огурчика, почти не жуётся, а постепенно растаивается во рту, под неслышное похрустывание тех самых колечек и маринованного малыша. После, для полировочки, крепкий душистый чай с лимончиком, и чуть с мятой. Медленно. Обжигаясь слегка поначалу. И чувствовать, как сахарок смывает селёдкину сольку, меняя мир вокруг игрой контрастов. Как разливается по телу блаженным, расслабляющим теплом, примиряет организм с действительностью. Между глотками целебность процесса хорошо усугубляют две три маленькие ложечки, слегка подгустевшего липового мёда, из розеточки. Ни в коем случае всю ложку целиком! Но лишь, плавно сглаживая губами горку на ложке, и так до самого её донышка. Моменту сильно приятствуют лёгкая застольная беседа ни о чём, или напротив, лелеяние надежд на добрую неделю, в доброжелательном молчании с умным собеседником.
У каждого счастья есть свои маленькие издержки - целоваться и блистать в обществе потом не очень получится. Но, и то и другое сегодня не огорчает. Целоваться не с кем, - маски, возраст, обстановка в мире, блистать давно расхотелось, нечем и негде. Общество карантинно фрагментировалось на виртуальные одинокие, прямоходящие кластеры. Никто ни к кому не принюхивается, ни на кассе, ни в транспорте. Дышим и улыбаемся в маски. Духи, алкоголь, чеснок и лук потеряли свои сакральные смыслы. Теперь не узнать, кто, чем дышит. Даже, гаишники порой теряются, когда нужно взять пробу на алкоголь у подозрительных водителей. И маску заставлять снимать, вроде не алё, и вставить трубку через неё, хлопотно есть. Мучаются офицеры. Сквозь маски пролетают, только вирусы. Но они не пахнут. (Через минут сорок после такого завтрака, если не начать вдаваться в новостные ужосы, резко начинает пульсировать инженерная жилка. И тогда думаешь, почему никто не догадался добавлять в вирусы дурно пахнущие газы, по аналогии с добавками таких в сетевой газ на кухнях).
Почему понедельник начинается с селёдки… Традиция. Вошла в кровь с наших с сестричкой совфлотовских времён. Так было на славном советском флоте в пору наших мореплаваний - понедельник начинался с селёдки и картошки. Когда повелось, кем заведено, тайна великая есть. Похоже, придумали умные люди, чтоб морякам в монотонности буден не забыть, что есть у недели начало, а каждый селёдочный завтрак приближает, долгожданную встречу с родным домом. Разведчиков и моряков, бывших не бывает. Чтим, не грустим.
Вот мне, как такое забыть?!
«Линия перемены дат»… Есть такая условная линия на поверхности земного шара, проходящая от полюса до полюса через Тихий океан. Пересекаешь её в пути с запада на восток - сутки из жизни выпадают. Лёг спать, допустим, первого числа шеварнадцатого месяца, проснулся...
Продолжение: http://www.ozernov-oleg.ru/index/hogdenie_v_morja/0-143#