Глава 14.
Когда Павлику исполнилось четырнадцать лет он резко переменился. К психологу давно наотрез отказался ходить.
- Мне надоело, что он разговаривает со мной, как с глупым. Надоело рисовать для него рисунки. Надоело смотреть, как он качает головой и цокает языком, разглядывая их. Он ничего в них не понимает, мама. Не понимает и задаёт глупые вопросы. Я к нему больше не пойду, - сказал мой внук и был непреклонен в своём решении.
Да я и не настаивала, потому что видела, что Павлику действительно не нравится общаться с Альбертом Игоревичем.
Он и так был скрытным и молчаливым, а в это время стал совсем ежиком. Врезал в своей комнате замок и запирался в ней, уходя тоже запирал. На мои вопросы зачем он это делает, ведь я не вор, не украду ничего, Павлик отвечал:
- У меня должно быть своё личное пространство. Своя территория на которую никто не будет заходить.
- Павлуша, а как же я буду убирать твою комнату, если она всё время будет под замком? - спросила я всё ещё надеясь, что это просто подростковый протест.
- А не надо её убирать. Я сам в состоянии навести порядок на своей территории, - ответил он и закрылся в своей комнате.
Мне пришлось смириться с этим его решением. А и правда, думала я, юноше нужна своя территория. Мальчик-то уже вырос и у него наверняка имеется девочка, по которой ему надо вздыхать в дали от любопытных глаз.
Павлик стал и одеваться странно. Он и так не любил яркую одежду, максимум, что он мог себе позволить, это синяя футболка. А теперь и этого не было. Его гардероб состоял исключительно из чёрных вещей.
- Милый, ты стал похож на монаха. Не собрался ли ты уйти в монастырь, - не совсем удачно пошутила я.
Павлик посмотрел на меня таким взглядом, что по спине пробежал холодок.
Но, не смотря на все эти странности, Павлик учился отлично. Учителя в один голос хвалили его и пророчили окончание школы с золотой медалью. Я гордилась своим мальчиком. Ведь учёба давалась ему легко с первого класса и у меня не было проблем.
А тут мне стала звонить классная руководительница и спрашивать что происходит с Павлом. Он перестал учить домашнее задание и отказывается отвечать на уроках.
Я попыталась поговорить с Павликом, но он отвечал, что у него всё под контролем и он хоть сейчас может закончить учебный год экстерном.
- Павлуша, мальчик мой, ну ты же понимаешь, что учёба, это важно, - взывала я к его ответственности.
- Мама, всё хорошо, - отвечал он мне и нежно обнимал за плечи.
Каким бы он ни был грубым и равнодушным внешне, но внутри он был добрым мальчиком. Я это знала. Я в это верила. Мне хотелось, чтобы так было, иначе для чего это всё.
Однажды он ушёл в школу и забыл закрыть дверь в свою комнату. Я вошла в неё и мне стало нехорошо. По всем стенам висели какие-то мрачные плакаты со страшными мордами. На них были нарисованы символы и странные звёзды. На письменном столе стояли большие чёрные свечи. Я открыла ящик стола и отпрянула. Небольшой нож смотрел прямо на меня. У него была необычная рукоятка: зелёный камень, похожий на рубин переливался в лучах солнца, а от него шла надпись на непонятном мне языке. Я отодвинула ящик дальше и увидела книгу. Лучше бы я этого не видела. Лучше бы я этого всего не знала. Ведь как хорошо жить, когда ничего не знаешь. На книге было написано "Библия сатаны".
Я выбежала из комнаты Павлика. У меня закружилась голова и прямо на пороге кухни я упала в обморок.
Пришла в себя я от того, что кто-то хлопает меня по щекам. Это был Павлик. Он склонился надо мной и в его глазах стоял страх.
- Мама, как ты меня напугала. Выпей скорее воды, - сказал он, поднося к губам стакан.
Я его отстранила и, взяв Павлика за руку, спросила:
- Сынок, что с тобой происходит? Кто ты, милый?
Он опустил глаза, поставил стакан на стол, помог мне подняться и, закрывая свою комнату на замок, ответил:
- Не нужно было тебе заходить в мою комнату. Кто я? Если бы я сам знал кто я, то мне стало бы легче. Если бы я мог бороться со своими снами, то я бы не позволил им властвовать надо мной. Если бы я знал имя демона, живущего во мне, то мне бы удалось с ним подружиться. Если бы я был таким, как все, то моя душа не интересовала бы его. Если бы... Ах, мама, что теперь об этом говорить, если всё это предопределено.
И схватив свою сумку он выбежал за дверь. А я осталась сидеть на стуле силясь понять смысл слов, сказанных Павликом.
Продолжение следует...