Глава 3 - http://proza.ru/2021/11/20/1277
Первое солнце уже коснулось линии горизонта, подходило время ужина. На столе лежала кипа бумаг, но поглощённый своими мыслями граф Альбус всё не мог взяться за дела. Его мысли витали вокруг происшествия, случившегося в Сандвиле - одной из его деревень - не далее как неделю назад.
Староста умудрился допиться до буйства. Обычно таких или запирали и пытались лечить, или отправляли в психлечебницу. Но на этот раз человек был чрезмерно буйным и выломал дверь погреба, куда его с трудом запихнули. Альбус оказался рядом в этот момент. Староста, что-то крича о злом духе, вцепился в него и повалил. Видя над собой перекошенное ужасом и злобой лицо, слыша крики крестьян, Альбус совершил единственно возможное. А именно склонил голову и зажмурился, желая только одного: чтобы разум больного прояснился. Голова старосты под его рогом дёрнулась, потом мужчина охнул, и тяжесть исчезла. Граф открыл глаза и увидел, что старосту оттаскивают, крепко держа, а тот потерянно озирается. Альбусу тоже помогли встать.
Позже выяснилось, что староста пришёл в себя. Альбус тогда решил, что это внезапное просветление – ведь всем известно, что рог единорога может только лечить болезни и временно успокаивать. И за всё время до его отъезда староста вёл себя адекватно и клялся завязать с выпивкой. Сегодня утром граф снова был в Сандвиле: обещание соблюдалось.
Выборка была слишком мала, раньше у Альбуса не получалось лечить сумасшедших. Но воспоминание, воскрешённое сегодняшней поездкой, крепко засело в голове. А всё эта стычка с Малумом на празднике во дворце. Альбус снова проштрафился, и как ни отгонял от себя мысли о возможном наказании, они засели где-то на задворках сознания. Ему нужно было отличиться и в лучшую сторону. Пока что все его потуги опираться на приобретённые знания и опыт не привели ни к чему хорошему для него лично.
Но вдруг он всё же обладал усиленным даром, который раскрылся в критической ситуации? Как некоторые василиски с невероятно быстрым взглядом или химеры, способные превращаться вмиг, как другие мутанты. Обычно химеры меняли форму медленнее других из-за большего числа голов или конечностей. Граф не на шутку взволновался новой мыслью. Неужели рог может быть способен излечивать и сумасшествие? Может быть, это то средство, которое вот уже двадцать лет искала основательница психлечебницы?
Здравый смысл подсказывал, что сейчас он идёт на очередную глупость. Но надежда всегда была особенно сильна в нём – она помогла не сдаться, когда он начал строить свою политику уважения к людям. Юноша со вздохом поднялся. Он обязан был посоветоваться с главой психлечебницы. Ну и снова проверить свой рог.
- Ужин не накрывайте, - сказал он служанке Умиле, встретив её у холла. – Буду поздно.
Та, привыкшая к беспокойному поведению графа, только молча поклонилась. А Альбус, выйдя из замка, направился в конюшню.
Что никогда не нравилось гостям – таким же графам – в устройстве жизни Альбуса, так это лёгкость, с которой люди были вхожи в его замок. Все слуги Альбуса были людьми, тогда как графы традиционно нанимали мутантов рангом ниже. Конечно, и во дворце Кокатриса людьми никогда не пахло. Но тогда как гости кривили носы и не понимали, как правитель терпит странности Альбуса, юноша прекрасно осознавал своё положение. Великого Магнуса забавляли его привычки. Но если ты удостоился внимания власть имущего, следовало помнить, что один шаг за черту – и ты лишишься всего. Один выговор у него уже был. И сейчас единорог надеялся, что сможет компенсировать провал.
«Если я смогу… это же такой прорыв, - думал он, скача по полям на своём белом тонконогом коне. Над грядой гор поднимался краешек планеты, серебря подступающую ночь. – Я смогу помочь страдающим мутантам, уменьшить потери людей из-за недуга разума. Может, и другие единороги смогут этому научиться».
Психлечебница расположилась в болотах – место, где никто по доброй воле не поселится. Идея исследовать причины сумасшествия, выдвинутая химерой Новис, некоторым графам пришлась по душе: ведь у них были родственники либо слуги, которые пострадали от сумасшествия. Но в целом общество восприняло идею прохладно. Великий Магнус определил место под застройку, выделил небольшое финансирование и велел раз в год отчитываться о происходящем. Разрешено было ставить опыты только на людях и мутантах низшего ранга.
Двухэтажное каменное строение раскинулось метров на пятьдесят – здание-колодец, с закрытым внутренним двором. Юноша бывал здесь пару раз: надеялся услышать, что эксперименты дают результаты. Но подвижек не было – а между тем в этих стенах томилось и несколько его крестьян.
Альбус спешился и, привязав коня к столбику, взбежал на зарастающее мхом крыльцо. Громко прозвучал стук дверного кольца о железную подставку. Смолкли за спиной лягушки. Звук стих, навалилась тишина. Но вот в неё вплёлся шум травы и рогоза под ветром, лягушка робко подала голос. Сырой ветер бросил на лицо прядь волос, и юноша машинально её смахнул.
Он уже хотел снова постучать, но тут дверь открылась. На пороге появилась молодая женщина неопрятного вида: посеревший халат кое-как накинут на голое тело и держался на трёх пуговицах, под змеиными глазами мешки. Одна её нога была покрыта чешуёй, зато вторая оголена и походила на человеческую. Змеи на голове возились в беспорядке, парочка устроила драку. Перед Альбусом стояла основательница больницы и по совместительству главный доктор – горгона Новис.
- Кого привезли? – Она перехватила из-под мышки планшет с ворохом бумаг.
- Никого. Я тут с теорией.
Она подняла глаза от записей и крутнула в руке карандаш.
- Какой ещё теорией?
Змеи дружно вытаращились на юношу, драка была забыта.
- А, ты тот чудак, - тут же сообразила Новис. – Заходи и рассказывай.
Женщина пошла прочь, и юноша, закрыв за собой дверь, поспешил за ней по полутёмному каменному коридору. Запахло хлором, в узкие окошки он увидел звёзды. По пути им попался служка-химера, который зажигал факелы.
Альбус не удержался и начал рассказывать, что произошло в Сандвиле и свои умозаключения по этому поводу. Новис открыла дверь в конце коридора и посторонилась, пропуская его в освещённый кабинет с большим столом и стеллажами, забитыми папками.
- Ну… что думаешь? – Спросил он, останавливаясь у стола.
Новис села на стул и отложила папку, разглядывая его. Змеи тоже дружно пялились на гостя, и Альбус снова ощутил, насколько горгоны совершеннее других мутантов – кроме, может быть, химер. Ведь у них столько голов – а значит, больше памяти и быстрее мышление. Наверняка Новис помнила, чем страдает тот или иной её пациент.
- А ты не задумывался, почему за двадцать лет – или до постройки лечебницы – сумасшествие единороги не лечили?
Альбус взял стоящий в углу стул и сел напротив.
- Я знаю, почему. Сумасшествие ещё сто лет назад считалось влиянием злых духов. Прикоснуться к такому – значило заразиться.
- И за сто лет никто из ваших не пробовал лечить других? – Усмехнулась горгона.
- Этого я не знаю, - развёл руками Альбус. – Ты собирала статистику?
- Пара из всех зарегистрированных случаев, а их больше пятидесяти. Такая выборка предполагает что?
- Что? Не у всех единорогов такой дар?
Новис поманила его пальцем. Альбус подался вперёд – и тут она стукнула его костяшкой согнутого пальца рядом с рогом.
- Что это редкие случаи самоизлечения, - насмешливо ответила она, пока Альбус возмущённо тёр лоб. – У меня в клинике один очнулся, я сейчас его наблюдаю. Но уверена, что он скоро пойдёт домой своими ногами.
- И что, сумасшедший может в один момент резко очнуться?
- Не знаю насчёт «резко», но этот лакейчик проснулся здоровым. Может, духи заскучали и решили его покинуть, - она хохотнула.
Альбус вздохнул, осознавая, что сглупил.
- То есть я ничем не могу помочь?
- Я уже обращалась к единорогам – результата, как видишь, нет. А впрочем, - она пожала плечами. – Ты помнишь моего котика? Евздрисий, кис-кис!
Из-под стола раздалось вопросительное мяуканье. В противовес глупому имени, кот был довольно умён и, как хозяйка, любопытен.
- Мне что, поухаживать за ним? – Не поверил Альбус, глядя, как над столешницей показывается серая мордочка.
- Ой, нет, - с досадой вздохнула Новис, и змеи сердито зашипели. – Я заметила особенность этой животинки. Пациенты, поддающиеся терапии – у которых сумасшествие может временно отступить – видят обычного кота. А те, кто прочно застрял в своём несуществующем мире… - она многозначительно умолкла и поднялась. – Идём-ка.
В другом конце кабинета была дверь в подсобное помещение. Прихватив питомца, горгона пошла туда. Заинтригованный юноша направился за ней.
- Ты пришёл во время осмотра, знаешь ли. Сейчас покажу безнадёжный случай.
Слуха коснулось пение. Голос молодой, девичий. Горгона отперла дверь ключом, и пение сменилось диким, нездоровым смехом. Новис вошла первой, а Альбус в нерешительности притормозил: он уже видел здешние ужасы, и после каждого раза неделю спать нормально не мог. Новис повезло с крепкими нервами. Смех прекратился.
- Не бойся, кидаться не будет. Глянь, глянь.
Граф всё-таки заглянул. В пустой небольшой комнатке, обитой матрасами, сидела симпатичная девочка лет пятнадцати, в застиранной пожелтевшей рубахе не по размеру и в таких же штанах. Криво остриженные русые волосы обрамляли круглое лицо с вздёрнутым носом и узкими губами. Пациентка качалась, закрыв глаза, а руки были скрещены и связаны за спиной рукавами. Так только буйных усмиряли. Себе они собирались навредить или окружающим - без разницы.
Новис опустила Евздрисия на пол и вкрадчиво проговорила:
- Эй, девочка! Сколько котов?
Крестьянка открыла зелёные глаза и заозиралась. Когда её взгляд остановился на коте, девочка завизжала и забилась в угол. Кот мяукнул и направился к пациентке. И вдруг начал раздваиваться! Альбус моргнул, и видение исчезло. Кот был перехвачен хозяйкой.
- Она видит полтора кота. Сможешь вывести её разум в реальность – обдумаю твою теорию.
- И... только безнадёжные видят, что кота полтора?
- Те, кто описывает его – да. Знаешь, все эти крики о чудовищах с двойным лицом...
Альбусу стало не по себе. Он снова взглянул на кота, но тот выглядел как обычное животное. Евздрисий с недовольством пытался вырваться из рук хозяйки и мяукал.
- Хорошо, - граф вошёл в комнату.
Крестьянка, зажмурившаяся от страха перед котом, повернула голову на звук и вытаращилась на юношу. А потом со странной улыбкой завыла и попыталась высвободить руки. Но Альбус уже был полон решимости проверить, может ли он помочь. Он постарался не обращать внимания на плачевное положение крестьянки. Втянув рог в голову, чтобы случайно не покалечить девушку, он опустился рядом и положил руки ей на плечи.
- М-м-мяу! – Она подпрыгнула и едва не уронила графа. Тот поспешно отстранился, а она завопила: - Отдай мои уши! Он их украл!
Альбус подался вперёд и прижал голову девушки к стене; та дёрнулась, глядя на вырастающий рог. А потом юноша коснулся им лба крестьянки и сосредоточился, закрывая глаза. Ему хотелось избавить этого человека от страхов. Заставить забыть ужасы, отогнать всё плохое. В памяти снова всплыла игра света: будто он и сам увидел полтора кота. Но они-то были лишь плодом фантазии. Голова разболелась от напряжения.
- Вернись, - попросил он, уверенный в успехе. Ведь получилось же со старостой!
Крестьянка застонала и обмякла. Открыв глаза, Альбус с тревогой посмотрел на неподвижное тело. Девушка дышала, упав на угол и склонив голову; она словно была в обмороке. Альбус обернулся на Новис.
- Ну, разбуди её, - потребовала та. – Сейчас посмотрим, изменилось ли что.
Кот наконец соскочил на пол и, подняв хвост, попытался шмыгнуть за дверь. Хозяйка захлопнула створку, и животное сердито фыркнуло.
Юноша выдохнул и осторожно потряс пациентку за плечо. Он снова убрал рог, чтобы случайно не покалечить: мало ли, девушка буйствовать будет. Крестьянка открыла глаза и, хмурясь, попыталась сфокусироваться.
- Ты как? Ты понимаешь меня?
- М... где я?
У Альбуса подскочило сердце. Он знал! Получилось!
- Как тебя зовут?
Она открыла рот, потом закрыла. И огляделась. Её глаза расширились; девушка сдавленно пискнула и сжалась в комочек, прикрывшись коленями. Альбус обернулся, ничего не понимая. Новис пожала плечами и вышла; следом скользнул Евздрисий.
- Поговорите. Тебя она вроде не боится.
Юноша снова тронул крестьянку за плечо.
- Не бойся. Я не обижу. Мы просто хотим помочь.
- Ты кто? – Её взгляд снова скользнул по Альбусу. – Почему ты одет как граф?
Юноша удивился.
- Я граф и есть.
Её глаза снова испуганно расширились. Но теперь это был просто страх крестьянки перед вышестоящими.
- Я тебя не обижу, - повторил граф. – Я Альбус – может быть, слышала?
Чужие торговцы всегда удивлялись его приветливости – конечно, они могли рассказать об этом односельчанам. Но в его владения приезжают не со всех деревень. Однако страх в глазах девушки сменился настороженностью. Контакт налаживался.
Взгляд скользнул по её рукам – да уж, обстановка к дружескому разговору не располагала. А надо было вывести пациентку на разговор.
- Давай так. Я тебя развяжу, и поговорим. Наверняка у тебя множество вопросов.
Она вжалась в угол.
- Ну что, позволишь?
Её взгляд заметался по сторонам. Девушка снова взглянула на графа; тот терпеливо ждал, не решаясь вернуть рог. Сейчас любое действие могло её отпугнуть. Наконец пациентка опустила взгляд и кивнула. Осторожно приблизившись, Альбус взялся за рукава на спине отодвинувшейся от стены крестьянки. Она вздрогнула и снова сжалась. Просто забитый зверёк. Большинство графов не церемонились со своими крестьянами. Развязав узел, Альбус отстранился и наткнулся локтем на Евздрисия. Тот мяукнул и полез к нему на колени.
Девушка взглянула на кота, потом на Альбуса. Не испугалась – значит, здорова?
- Скажу очевидное: ты в психлечебнице... и скорее всего, я тебя вылечил.
Её глаза снова округлились.
- Нет... - пробормотала она.
- Так бывает, - поспешил успокоить её Альбус. – Сумасшествие ещё не изучено, оно может проявиться у кого угодно. Но важно то, что сейчас ты в сознании. Верно?
Взгляд крестьянки снова заскользил по помещению. Она была потрясена и вряд ли теперь его слушала.
- Тогда отпустите меня, - тихо попросила девушка.
- Спроси, кто такая и откуда! – Крикнула из-за двери Новис. – Вдруг память повредилась.
- Для начала ответь на вопросы. Как тебя зовут?
Она исподлобья глянула на графа. Не доверяла, конечно. Да и с чего бы – она не его крестьянка. Но Альбус надеялся, что сможет пробиться через неприязнь.
Девушка отвела взгляд и пробурчала:
- Вера.
Говорящее имя. Знаковое. Юноша ведь тоже верил: всё будет хорошо.
- В каком селении живёшь?
- Малхолл.
- Ты помнишь, что с тобой случилось?
- Я нормальная, - с несчастным видом простонала Вера.
- Я вижу, - мягко подтвердил Альбус. – Но ты знаешь, что произошло?
- Ничего!
- Послушай. Это лечебница, а не тюрьма. Здесь тех, кто повредился умом, лечат. Если ты знаешь подробности, скажи. Может, это помогло бы предотвратить такие случаи. Ты спасёшь много людей! И сама будешь свободна.
Теперь в её глазах появилась искорка надежды.
- Но... я правда не знаю. Я не ходила во сне. Я работала, как обычно. А теперь тут, - она поёжилась и потёрла виски.
- Ничего нового, - с досадой проговорила сзади Новис. – Тот лакей тоже ничего не помнит. Двадцать лет – просто вникуда!
Вера испуганно бросила взгляд на неё.
- Альбус, пойдём, испробуем твой рог на другом пациенте. А ты, девочка, пока с Евздрисием поиграй, - горгона подошла и бесцеремонно потянула графа за собой.
- А как же домой? – Воскликнула Вера, вскакивая.
- Я сейчас вернусь, - пообещал Альбус и обернулся. – К чему такая спешка? Ты бы хоть проверила...
Новис захлопнула дверь; щёлкнул замок.
- Проверять буду, если твой хвалёный рог работает. Это, конечно, смешно, и Вера наверняка исключение. Но мне нравится эта сумасшедшая теория.
Она говорила, быстро шагая по коридору; Альбус едва поспевал. Азарт Новис только подстегнул его нетерпение: а что, если он сейчас всех здесь вылечит? В возбуждении он совсем не обращал внимания на разыгравшуюся головную боль: она терпима, а дело очень важное.
На пути им встретилась кудрявая черноволосая крестьянка с подносом, на котором стояли какие-то баночки. Она поклонилась. Граф скользнул по ней взглядом, проходя мимо, и чуть не свернул шею. Она же была одета в докторский халат!
- Кто это?
- Моя помощница, - ответила Новис, заворачивая за угол.
- Человек?
- У неё планетизм, ходит во сне. Не опасно, если запирать в обитой матрасами комнате на ночь. Она в сознании, но ты же знаешь людей. Косятся на всех, кто со странностями.
- Да, - вздохнул Альбус. – Домой рвётся?
- Уже поняла, что не примут. Тоскует, конечно, но работает с самоотдачей. Хочет другим помочь, раз сама не может вылечиться.
- Может, я могу помочь?
- После эксперимента – да Кокатриса ради. Конечно, интересно поработать с человеком, но они же только внешностью да наивностью отличаются.
Мутанты поднялись на второй этаж, и Альбус услышал вопли и вой. Кто-то рычал за ближайшей дверью.
- Ну вот его и возьмём, - Новис повернула ручку.
Щёлкнул рычаг в глубине двери, и та открылась. Палата была самая простая: оштукатуренные стены, металлическая кровать да "утка" под ней. К кровати ремнями был привязан мужчина в той же робе, как и остальные пациенты. Он дёргался, силясь освободиться; временами вскрикивал и ярился.
- Привязан надёжно, - успокоила Новис, похлопав беднягу по лысой голове. – Приступай.
Альбус тут же подошёл и уверенно опустился на колено возле кровати. Новис крепко сжала голову пациента, и граф вернул рог на лоб. Потом осторожно коснулся им лба мужчины.
И только тут ощутил, что рог нагрелся. Такого никогда не случалось, даже при лечении – рог всегда был стабильно холодным. Альбус тронул его пальцем. Точно горячий.
- Что там? – Спросила Новис с напряжением: она с трудом держала пациента.
Медлить было нельзя. Юноша закрыл глаза и сосредоточился. Он повторил всё то же, что и с Верой, не зная, какие механизмы влияют на разум пациента. Возможно, совсем не играло роли, о чём он думал – ведь телепатия бывает только в сказках. Но он не рискнул отступить от выбранной схемы.
Сознание прошила сильная боль. Человек на кровати затих, но этот факт граф едва заметил. Он сполз на пол и схватился за голову. Рог горел огнём.
- Новис... – простонал юноша. – Помоги...
Неужели он себе навредил, и теперь умрёт? Разве кто-нибудь вообще сталкивался с тем, что рог может нагреться? В душе начала нарастать паника.
Альбус ощутил, как что-то надавило на рог – должно быть, горгона коснулась его.
- Ничего себе, - присвистнула врач. – Рог у единорогов стабильно холодный, разве нет?
- Голова раскалывается... я не хочу умирать!
- Так, идём, - крепкие руки подхватили его под мышки.
Оказавшись на ногах, Альбус оперся о Новис и пошёл, куда она повела. За спиной щёлкнул замок.
Потом был спуск по лестнице; граф думал, что потеряет сознание, но оно упорно держалось. Новис уложила его на что-то мягкое; Альбус сжался, пытаясь втянуть рог, но только получил новую вспышку боли. Форма не поддавалась изменению, оставалось только терпеть.
Только вот прежде ничего тяжелее знойного полудня он не терпел! Ведь болезни обходят единорогов стороной благодаря такому лекарству во лбу. Вот только оно теперь причиняло самые ужасные муки.
Юноша не знал, сколько прошло времени, но жар стал понемногу проходить. Альбус застонал и открыл глаза. Над ним нависла врач. Часть змей уже спала, свернувшись колечками, а часть квёло свисала, оглядывая его.
- Ну, как ты? – В голосе Новис не было сочувствия – только научный интерес.
- Легче, - выдохнул граф. – Что это было?
В душе возродилась надежда, что он всё-таки выживет.
- Два куска льда на роге растаяло, пока ты очнулся. Не пойму, в чём дело.
Альбус скосил побаливающие глаза. На рог была намотана мокрая тряпка, а по лбу растеклась тёплая вода. Подушка вся промокла. Новис размотала тряпку и потрогала рог.
- Ещё тёплый. Вот что: ночуешь сегодня здесь. Посмотрим, нагреется или остынет.
Альбус закрыл глаза. Его всё устраивало: он же в клинике, тут и лекарства есть. А доктор-человек, к которому можно обратиться дома, вряд ли что-то мог в этом понять. Да и сама мысль о пути в таком состоянии юношу тревожила.
- Когда Веру лечил, рог нагревался?
- Не знаю... он был тёплым, когда мы вошли к тому мужчине.
Новис досадливо цокнула языком.
- Ладно уж. Сейчас принесу новую подушку, а ты не вставай.
Наутро боль ушла окончательно, а рог приобрёл свою нормальную температуру. Новис, осмотрев нежданного пациента, с довольным видом потёрла руки.
- Да ты находка. Знаешь ли, тот псих, в чьей палате тебе поплохело, тоже очнулся. И у меня за ночь созрел план. Ты возьмёшь его или Веру на передержку.
Юноша потрясённо сел, оправляя смявшуюся рубашку.
- Прости, что? Зачем?
Взгляд скользнул по обстановке. Граф только теперь заметил, что находится в неплохо обставленном зале. Всё, как в замке: гобелены, диваны и ковры. Даже вазочки и статуэтки на резных столиках. И главное – это не бамбук. Дерево – удовольствие недешёвое, Новис отлично устроилась.
- Разность условий, - горгона многозначительно подняла палец. – Мы не знаем, как долго эти двое будут в сознании. Мы вообще ничего не знаем об этих новых свойствах рога. Так вот. Ты понаблюдаешь пациента в условиях относительной свободы, я – лечебницы. Плюс ты сможешь снова попытаться его вылечить, если случится рецидив. Заодно рог проверишь – так сказать, на дому.
Она села в кресло напротив и сцепила руки.
- Хотя можешь остаться для дальнейшего эксперимента. Посмотрим, нагреется ли рог снова, - она хищно облизнулась.
- Не сейчас! – Испуганно отмахнулся Альбус. – Хорошо, я возьму... – он запнулся, решая. Но что тут выбирать? Со здоровым мужиком ему не справиться, если тот вдруг начнёт буйствовать. А до замка путь неблизкий. – Возьму Веру.
- Люблю энтузиастов, - вздохнула женщина. – Но ты должен снова приехать. Возможно, у тебя дар исцеления особенно выражен, - Новис почесала подбородок. – И, возможно, у тех единорожков... это любопытная мысль.
- Конечно, приеду. Если есть возможность помочь, зачем же отказываться?
В груди разрасталось ликование. Так его теория верна! Альбус способен лечить сумасшествие! И граф очень надеялся, что этот эффект – навсегда. Потому его совсем не смутило, что придётся забрать чужую крестьянку. Так появится возможность убедиться, что он способен на большее, чем разочаровывать правителя.
***
Вера всю ночь не спала, расхаживая по незнакомой комнате, куда отвела её страшная змееголовая женщина. Девушка терзалась вопросами, ответов на которые попросту не было. Кроме одного: она в психлечебнице, а значит, стала "странной". Как первая дочь Любы, Забава. Девочка начала ходить во сне, и совет мужчин решил: Забава может быть опасна, а значит, её надо отправить на лечение. Вот уже два года, как она где-то здесь. И ей должно быть тоже пятнадцать лет.
Но как бы Вера ни пыталась вспомнить, что случилось с ней самой, ничего не выходило – только голова начинала болеть. Эта голова! Девушку остригли, будто она подхватила вшей! Наверняка змееголовая поиздевалась!
Второй вопрос касался мутантов, которых она увидела, очнувшись в незнакомом помещении. Женщина со змеями на голове, такая страшная и бесцеремонная. Она утащила графа Альбуса, а потом запихнула Веру в эту комнату со скрипучей кроватью и единственным крохотным окошком, забранным решёткой. Змеиная женщина велела ждать, и заперла её.
Этот Альбус – Вера вспомнила его по байкам торговцев о добром графе. Смеялись всей деревней. Глупо верить мутанту, и поначалу девушка решила, что он хочет поиздеваться. Но мягкий тон графа и его доброе лицо не могли оставить крестьянку равнодушной. Он располагал к себе. Он был красив. И казался её ровесником. Поэтому Вера начала отвечать на его вопросы. Но что она могла знать о произошедшем с ней? Последний день был как в тумане.
Началось всё с того, что Первуша, сын Рады, оказался белым. Проклятое Чудище, разбило сердце подруги! Потом белого убили и прогнали его дух в лес. Люди бросали проклятия в адрес лесного монстра. Дальнейший день прошёл тихо.
"Может быть, что-то случилось ночью".
Вера опустилась на пол и прислонилась к стене. Она так и не решилась тронуть скрипучую и прогибающуюся лежанку. Хорошо, что пол и стены обиты мягким материалом. Здесь не бедствовали. Сильно клонило в сон, но Вера не решилась расслабиться. Она боялась, что Альбус уедет без неё. И она останется здесь навечно!
Если только он не солгал, что освободит её. Время тянулось томительно, страхи выматывали. Вера старалась отвлечься мыслями о матери и Раде. Девушка прислушивалась: не прозвучат ли шаги? Но только вздрагивала, то и дело слыша откуда-то приглушённые вопли. Змеиная женщина наверняка кого-то мучила!
Щелчок двери прозвучал неожиданно. Вера вздрогнула и подняла голову. Всё внутри напряглось: "он"?
В полутьме вспыхнул круг света. Он озарил порог, который переступила черноволосая девушка в длинном врачебном халате. Её лицо в обрамлении кудряшек выглядело спокойным и строгим. Совсем не таким, которое Вера знала.
- Забава? – Девушка вскочила.
- Привет, - дочь Любы несмело улыбнулась, останавливаясь на пороге с подносом в руках. Там стояла свеча, накрытая настоящим стеклянным колпаком, тарелка и стакан. – Как ты?
- Я… не знаю. Ты-то что тут делаешь? Ну, я хочу сказать… ты здорова?
- Я работаю на госпожу, - Забава захлопнула ногой дверь и, пройдя вперёд, поставила поднос на столик. – Меня уже не вылечить, поэтому она решила сделать меня помощницей. Ты ешь.
- Госпожа? – Уточнила Вера, взглянув на густую овсяную кашу. Как много!
- Главный врач лечебницы. Ты должна была её видеть, она тут всем заведует.
- Та змееголовая? – Воскликнула Вера в ужасе. – Она же жуткая!
- Не такая жуткая, если привыкнуть, - улыбнулась Забава. – Ты ешь, не стесняйся. Здесь еды всем хватает. Говорят, тебя забирают?
Вера нерешительно взяла ложку и повертела в руках.
- Забирают? Мама?
- Ты не волнуйся, - тут же поспешно заговорила Забава, садясь рядом и кладя руку ей на плечо. – У тебя теперь больше шансов вылечиться. Госпожа говорит, что это граф Альбус тебя в чувство привёл. И что он не обидит. Поживёшь у него, он проверит твоё состояние. Если всё будет в порядке, вернёшься в Малхолл.
- Но я здорова! – Охнула Вера.
- Всё может повториться. Это ведь не проверенный способ лечения. А граф обещал обеспечить тебя всем необходимым.
- Но если… я снова стану странной… меня вернут сюда?
- Так я здесь. Ты не будешь одна.
Вера обхватила себя руками. Как страшно. Что её ждало? Но воспоминание о доброй улыбке Альбуса немного успокоило. Если Забава говорит, что он не обидит – может, так оно и будет.
Девушка поспешила приняться за кашу. На какое-то время повисла тишина. Наконец, доев последние крохи, Вера задала важный вопрос:
- Но если он мне помог – почему не помог тебе?
- Не верю я, что мне что-то поможет, - вздохнула Забава и потупилась. На миг с её лица слетела маска взрослого спокойствия, и Вера увидела перед собой сомневающуюся девушку. Такую же, как прежде, живую и чувствующую. – Сколько уже перепробовано.
- А если эта госпожа тебя использует и не хочет лечить? А что? Удобно чужими крестьянами пользоваться!
- Нет, - качнула головой Забава. – Она же доктор. Ей важнее найти лекарства и доказать свою значимость в обществе.
- Она мутантка! Что ей доказывать?
- У них тоже своя иерархия.
- Ие… кто?
- Степень значимости. Сначала Великий Кокатрис, потом графы, а потом и простые мутанты. Наёмники, слуги, доктора.
Вера сцепила руки. Что-то такое она слышала от торговцев – но всё как-то обрывочно и малопонятно. Что Малум наорал на кого-то из принимающих дань мутантов, а тот покорно слушал. Если бы не рассказы купленных в Малхолл людей о жестоких графах, можно было решить, что чупакабра – единственный такой злодей. А теперь вот Вера сомневалась в бескорыстности Альбуса.
- Забава… а как госпожа с тобой обращается?
- Как с помощницей. Будь я слепой, решила бы, что она человек.
- Быть не может!
- Все разные, - Забава развела руками.
Судя по лицу девушки, её повеселила реакция односельчанки. А Вера смотрела на неё и не узнавала. За то время, пока они не виделись, Забава будто повзрослела на несколько лет. А сколько узнала, что теперь между ними такая пропасть?
- Так Альбус пытался тебя лечить?
- Госпожа сказала, что он попробует позже. Наверное, магическая сила тоже требует восстановления.
- То есть он всю магию… на меня потратил? – Поразилась Вера такой щедрости.
- Думаю, так.
Вера покрутила чисто вылизанную ложку в руках. В её груди загорелась надежда. А вдруг они с Забавой уже совсем скоро вернутся домой?
- Ну… пойду я. Желаю тебе удачи, - Забава грустно улыбнулась, забирая у неё ложку, и, подхватив поднос, пошла к выходу. Но у двери остановилась.
- Ты… если вернёшься в Малхолл, - её голос дрогнул. – Скажи маме и Проныре, что со мной хорошо обращаются.
Веру снова кольнуло болью при воспоминании о Проныре. Но она не стала ничего говорить о его смерти. Зачем тревожить Забаву сейчас?
- Передам.
- Спасибо.
Забава поспешно вышла и закрыла дверь. Снова скрежет ключа в замке. Вера подтянула ноги к подбородку и с тоской посмотрела в окно. Что её ждало?
Глава 5 - http://proza.ru/2021/11/20/1285