Анекдот
тринадцатый
Спрашиваю - не понимаю, и образумлюсь - не пойму
Странно, как легко забывается всё,
кроме запахов.
Э. М. Ремарк
В селе Татарка, что недалеко от Ставрополя, краевого центра одного из северокавказских регионов, Захар Петрович почитай прожил всю свою жизнь, кроме годов службы в армии на Украине, в хвойных лесах под Ахтыркой, уютном старинном городке. Выучившись за годы службы на автослесаря, по возвращению домой продолжил работать по этой части в местной автобазе, где потом продвинулся до помощника механика. Женился на задорной поварихе из столовой рядом с базой. Вырастил в браке сына и дочь. Сын погиб во вторую чеченскую войну, а дочь, закончив школу, уехала с подругой в Николаев поступать мединститут, по окончанию которого осталась в этом городе работать педиатром, Вышла замуж, родила двух внуков, которых он до сих пор не видел. События четырнадцатого года разделили его с ней не только границей. Дарья, так звали дочку, стала считать себя истовой украинкой, и на дух не принимала всё, что было связано с Россией. Отца с матерью величая путинскими прихвостнями, не желала с ними знаться: к себе не звала, и внуков к ним не отпускала. Видимо, находилась под влиянием мужа, который служил в добробате. Был ранен под Горловкой и получил награду за доблесть из рук Порошенко. В прошлом, 2028 году, из жизни ушла его супруга, прихваченная мерзопакостным ковидом. Захар Петрович к этому времени уже вышел на пенсию, отдавая всё своё время пасеке и даче. Оставшись один, вёл своё хозяйство, поддерживаемый старыми знакомыми и соседями. Был крепок здоровьем и стоек в своём одиночестве. В описываемое утро собрался в Ставрополь по весьма своеобразной причине. Его душеньке возжелалось рыбки. Но просто рыбки, а сырокопчёной, такую он изредка покупал в специализированном рыбном магазине в краевом центре. Всё как-то удачно сошлось: было начало месяца, стояли погожие сентябрьские денёчки, да и пенсию только что получил – в самый раз обернуться туда и обратно в город, а, вернувшись, повечереть рыбкой с картохой со своего огорода: только вчера накопал - крупная, гладкая, одна к другой.
Через час он уже входил в магазин под броским названием «Океанический рай». Зеркальные стены, пирамидальные туи в деревянных кадках, десятка два аквариумов разных размеров, от огромных, до трёх метров длинны, до маленьких шарообразных капсул, в которых резвились две-три рыбицы. Вдоль двух стен расположилась анфилада витрин и прилавков. В одних аквариумах обитали промысловые рыбы, в иных – декоративные. Если декоративные создания можно было только рассматривать, то промысловые создания можно было приобрести, стоит только известить об этом продавца, который тут же сачком ловким движением отправлял выбранную жертву в уже подготовленный красочный пакет с фирменной эмблемой магазина: жизнерадостный кальмар на фоне раскрытой акульей пасти. Захар Петрович постоял некоторое время около одного из аквариумов, в котором лениво курсировали акулы. Одна из них, заметив воззревшего на неё Степана Петровича, уставилась на него своими глазищами, задумчиво время от времени пуская пузыри. В этой меланхоличной рыбьей морде ему вдруг увиделись черты женщины-кассира, что выдавала зарплату в автоколонне в течение пятнадцати лет до самого его ухода на пенсию. Года шли, но выражение её лица в дни выдачи денег было неизменное: брезгливо-равнодушное и несколько отстранённое. Мотнув головой, как бы скидывая это наваждение, он направился к нужному ему прилавку. Подойдя к витрине, наклонился к ней и тут же выпрямился, став совершенно ошарашенно втягивать в себя и выдыхать воздух. После нескольких таких манипуляций мысль, понудившая его это проделать, оформилась в весьма определённый вывод, парадоксальный по сути, но не отразимый по факту своего существования: в рыбном магазине совершенно не было запаха рыбы: ни свежей, ни вяленной, ни копчёной, ни маринованной. Осознав это, решительно вышел из этого рая: рыбу, которая не пахнет, он есть не будет. И тут же определился, что надо идти в универсам, там был рыбный отдел, хоть и с бедным ассортиментом, но копчёного леща он там видел в свой прошлый заход туда: «Одну - две рыбины, пару бутылок пива и домой на дачу», - с такой установкой входил он в большой торговый зал этого торгового комплекса. Подойдя к нужному отделу, выбрал подходящую рыбину: золотистую, толстенькую, лопастенькую. Но для вящей уверенности попросил молоденькую продавщицу показать по ближе: что-то он сомневается, жирненькая она ли? Милая девчушка на сложенном вдвое листе серой бумаги поднесла леща чуть ли не под нос Степану Петровичу. Тот тоже подался навстречу желанному объекту. И замер. Его не встретил знакомый аромат: резкий, пряный, с какой-то отдушкой. Никакого запаха не было и в помине. Золотистая, масляная рыбья тушка ничем не пахла. В сердцах крякнув и добавив нечто такое, что заставило юное создание заалеть всеми прелестями своего миловидного лица, взял такую стартовую скорость, что опомнился только на автовокзале. Он сел на лавку, что была на привокзальной площади, пытаясь осознать размер бедствия, которое его подхватило и принесло к стоянке автобуса, что должен был отправиться в Татарку через сорок минут. Но не сиделось. Встал, и ноги его сами понесли к двум заправочным колонкам. Частенько он сюда захаживал, когда бывал здесь. Уж очень ему нравилось вдыхать здесь те запахи, что сопровождали всю его рабочую жизнь: запахи бензина и различных машинных масел. Эти, вновь воспринимаемые ароматы, как-то умиротворяли его, соединяя настоящее с прошлым, проведённым в мастерских его родной автобазы. Подошёл как раз в тот момент, когда таксист вставил шланг в бак своего авто и крикнул, чтобы начали заливать бензин. Заурчал мотор, дрогнул и напрягся шланг под напором бензина. Однако Степана Петровича рядом уже не было. Сгорбившись, он семенил куда-то прочь: сюда он больше не явится: ностальгических запахов на заправке им не было обнаружено. Никаких! И не известно, где он остановился бы, если его не окликнул какой-то мужчина:
- Степаныч, куда путь держишь?
Степан остановился, растерянно глядя на спросившего его.
- То чего такой смурной? Случилось чего? Пойдём в буфет, кофейком с горячими круассанами побалуемся. Пиво не предлагаю, за рулём. Тёщу сюда привёз: ей надо в Нальчик к подруге на день рождения. Вот перекушу, отдохну и обратно в нашу Татарку, Могу тебя с собой прихватить, по дороге расскажешь, чем маешься. Авось смогу подсобить, ведь мне говорили, что ты теперь один обретаешься.
Выслушав рассказ односельчанина о странных обстоятельствах , имевших место быть при его попытках купить копчёного леща, мужик, конечно, удивился. Но после утверждения, что на заправке не пахло бензином, он вдруг остановил машину со словами:
- Давай вылезай и иди к багажнику: я его сейчас открою и тебе кое-что покажу.
Чуть отстранив Степана Петровича от машины, открыл багажник, наклонился и достал из полиэтиленового пакета большую тряпицу, раньше бывшей частью его старой рубахи. Тряпка грязная, вся в масляных пятнах и каких-то бурых разводах.
- Давай, нюхай. Жена говорит, что ею я провонял весь салон машины. Всё собираюсь бросить в костёр для розжигу: гореть будет знатно - я ею обычно протираю машину после заправки. Ну как, прилично воняет?
Степан взял тряпицу обеими руками и прижал к лицу. Потом отнял руки и
растерянно тихо сказал своему попутчику:
- Я ничего не чувствую. Она ничем не пахнет. Но она должна пахнуть, у самого всегда была такая ветошь.
- Постой. Возьми эти бумажные салфетки. Протри лицо. От тряпки остались пятна на лбу, щеках и носу тоже досталось. Да и руки протри: ведь всё в машине будет пахнуть бензином, где ты будешь хвататься руками. А мне завтра жену везти на базар. А нос у неё ещё тот датчик на запах бензина и всякой другой мерзости, как она называет всё, что имеет отношение к машине. А насчёт того, что ты сегодня не чувствуешь запахов, у меня простое, но грустное соображение. Ты заболел, твой нос подал в отставку. Надолго, не знаю. Иди к врачам, они всё это докумекают
.
«Голос Ставрополья»
«Как сообщает наш корреспондент, на прошлой неделе в селе Татарка обнаружено ещё несколько случаев потери некоторыми жителями обоняния. По мнению медиков, у всех у них диагностирована болезнь под названием аносмия, характеризующаяся полной потерей восприимчивости к запахам. На запрос в краевое министерство здравоохранения о причинах заболевания получен ответ: «До окончания изучения возникшей проблематики никаких пояснений для прессы не будет предоставляться». Однако ряд блоггеров, ссылаясь на данные из других регионов страны, причину потери обоняния видят в постковидных осложнениях у лиц, ранее переболевших этим вирусом. Главный эпидемиолог края отказался комментировать эти публикации в интернете. Мы продолжаем следить за развитием этой ситуации».