Мы были дружны в юности, мальчишками играли и шалили, и вместе получали трёпку от строгого нашего надзирателя, даже прозвище у нас было общее -...нет, не припомню сейчас.
Когда нам стукнуло по десять лет, а записали обоих одной датой, так что мы могли бы праздновать именины в один день; так вот в десять лет судьба улыбнулась ему, нашёлся некий дядюшка, признавший в моём друге детства свою родню, и, соответственно, включивший в завещание в качестве наследника; так вот он скончался и приятеля забрали из приюта в высшее общество. Он под надзором учителей и гувернанток быстро стал дворянином и ценителем прекрасного, а впоследствии мужем благородным, учёным и меценатом.
Я же предсказуемо стал клошаром.
Прошло без малого двадцать пять лет, и, посещая по каким-то делам порт он заприметил меня, когда я по привычке валялся и пил херес с такими же оборванцами среди пустых бочек, грязного тряпья и рыбьих костей.
Обрадовался ли он старому другу детства? Не думаю, ибо вид я имел неприглядный. Обрадовался ли я? Трудно сказать, скорее был рад за него, изящно одетого и сытого.
Но мы поприветствовали друг друга, и он даже пожелал, чтобы я пошёл к нему в гости. Нынешние мои собутыльники с восторгом шептали вслед, чтобы я спёр у него что-нибудь ценное; я ответил ухмылкой.
Дом его был прекрасен, и сад перед домом, и фонтан, и швейцар столь вышколен, что при виде меня даже не дрогнул, отворяя двери. Мы вошли, друг передал меня прислуге, наказав вымыть и переодеть к ужину, а сам отправился в кабинет по своим делам.
Битый час верно провёл я в купальне, отмачивая свои чирьи и струпья, потом меня полили ароматной водой и выдали чистое аккуратное платье. Он уже пожидал меня за столом, уставленным всяческими закусками и вином. Мы плотно поели, причём разговор у нас не особо получился - так, он спрашивал моего мнения по поводу блюд, я хвалил, и так продолжалось на протяжении всей трапезы. Насытившись, он предложил перейти в гостиную, где угостил прекрасным голландским табаком и усадил в кресло.
- Да, друг мой, вот что я открыл для себя, и что даёт мне пищу для размышлений, и, думаю, ты мог бы помочь рассудить одну загвоздку. Итак, Божий промысел. Или нет, даже - а зачем живёт человек? Дядюшка мой, благослави Господь его душу, в завещании своём дал наказ сделать меня культурным человеком и ознакомить с разными сторонами жизни - науками, исскусством, пением, танцами, верховой ездой. То есть дал мне понимание того, что окружает человека, и сделал жизнь мою интересной и наполненной вещами, которыми я могу наслаждаться и восхищаться - вот, на мой взгляд, зачем живёт человек. Да, наслаждение и восхищение, открытиями всякого рода, будь то скульптура или картина, или сочинение астронома; во время трапезы я спрашивал, нравится ли тебе то или иное блюдо не случайно - мне было интересно, способен ли и ты наслаждаться так же как я изысканной кухней, консоме и пуляркой, свежим черносливом; способен ли восхититься Шато ле Брют или профитролями? Да, тебе нравилось, но испытать истинное наслаждение и отличить одно от другого, подобно мне, увы не дано. Так вот о чём я серёзно хочу тебя спросить - для чего же живёшь ты, портовый клошар, тоскающиий тюки и бочки днём, а по вечерам напивающийся португальским вином до полусмерти?
- Хм... Попробую тебе рассказать, но это моё мнение, и оно может тебя разочаровать. По сути, я даже богаче тебя, друг мой. Ибо живу для того же, получения удовольствия и наслаждения, но от гораздо большего нежели ты. Да, картины прекрасны, и музыка, мы слышим иногда как кто-нибудь упражняется на скрипке или флейте; скульптуры великолепны, мы можем их лицезреть, разгружая то или иное судно; о трудах астрономов имею я понятие скудное, но думаю, что книга сия была бы мне любопытна. Но по простоте души своей нахожу я, как и товарищи мои нынешние, удовольствие в вещах очень простых, которые тебе вряд ли известны или заметны. К примеру, закат. Ты наслаждаешься изображением заката на картине, а мне он доступен каждый вечер, потому что мы живём под небом. Свежий воздух радует нас, и если тебе неприятна портовая вонь, то для нас она суть энциклопедия жизни, ибо по разному пахнут корабли из Мавритании, Испании или Англии. Вина? Да, наверное ты знаешь больше, но мы пьём, чтобы чётче и острее принимать всё вокруг, и чтобы женщины, заменяющие нам благородных дам, казались лучше и привлекательней. Богатый ужин? Да, для тебя он палитра вкусов, но такая палитра у тебя ежедневно, а для меня этот ужин праздник, который я буду помнить несколько лет. Да, тебя ждёт долгая жизнь, а мы умираем рано - но живём воистину наслаждаясь самой жизнью; тебе же приходится развлекать себя балами и верховой ездой. Увы, передать тебе свою жизнь я не могу, а твоей жить не хочу, но рад, что ты приютил меня сегодня. Пожалуй, пойду. Будь здоров.
Приятель мой остался в гостиной, размышляя над моей речью.
А я, насвистывая, направился к себе в порт.