Роман-фентэзи с элемнтами автобиографии
ВСТРЕЧА.
- Ну и что? Они тебе конечно не поверили? – Он даже не спрашивал, он был уверен в ответе.
- Не поверили, - подтвердил я и вздохнул.
- Да ладно, им же хуже. – Похоже, известие его не огорчило. Он улыбнулся: - Что думаешь делать дальше?
Я пожал плечами. А что я ему скажу? Как Толька Жокин покрутил у виска: « Ну, ты даёшь, совсем дурак? Начитался сказок», как Вовка Юдин, сам-то из шестой школы – школы дураков, вставил: «В них только дети верят и дураки!», а Витька Винокур запрыгал вокруг меня на одной ноге и задразнился: «Сказочник! Сказочник!». Ну, он малой ещё, на три года младше меня, чего на него обижаться. А другие? Друзья называются. В общем, не поверили.
Так и пришлось мне идти на встречу одному. Правда, идти недалеко, на второй склад, но это же мимо дровяных сараев, мимо стрельбища, через лес к собачнику. Я и днём-то мимо сараев ходить не то, чтобы боялся, а как-то не любил.
Лучше уж сразу через лес, который начинался прямо за офицерскими домами, но так будет раза в два дальше, а уже смеркается. Так что выбора у меня не было. Ничего, дошёл. Ну, у сараев меня, конечно, облаяла какая-то дворняга, а ей подбрехали подружки во всех трёх линиях, а у последнего сарая выскочила какая-то шмакодявка, тявкнула мне под ноги и тут же сиганула обратно, видно сама напугалась. У стрельбища было тихо: чекисты отстрелялись ещё днём, ну а в лесу мне бояться было нечего. Хорошо утоптанная тропинка привела меня прямо к складу и побежала дальше мимо третьего и четвертого складов, картофельных огородов, через ручей, мимо домика лесника и снова уходила в лес к Субботину.
Склады эти только назывались складами, на самом же деле это были развалины времён прошедшей войны. Железобетонные конструкции лишь частично разрушились от мощных взрывов, и мы , ребятня с Лесной улицы, любили проводить свободное время каникул среди этих развалин. Нередко я бывал там и один. Когда ходил под Субботино за грибами, возвращался всегда такими тропами, чтобы обязательно заглянуть на второй склад и попить чистейшей студёной воды из забытого водопроводного колодца.
В тот раз с грибами было не очень, где-то с полведра. Не очень-то и хотелось идти с таким урожаем под насмешливые соседские взгляды, и я, конечно же, завернул к складу. Он сидел ко мне спиной на старой колоде, испокон веков лежавшей у колодца. Поначалу я принял его за незнакомого пацана: ребят в округе я знал всех, как облупленных, а этот, сразу видно, не наш: и одет странно, и на голове бог знает что: шляпа – не шляпа, кепка – не кепка, к тому же какого-то серо-зелёного цвета.
- Привет! - сказал я ему, не мог же я не поздороваться, прежде, чем напиться.
Он резко развернулся – и я оторопел: это был вовсе не мальчик, и даже не человек, хоть и очень похож. Нет, всё же скорей человек, но очень уж странный на лицо: первое – это глаза, узкие, китайские, а зрачки кошачьи, с вертикальной щёлочкой, второе – уши, как бы перевёрнутые, удлинёнными волосатыми мочками вверх, потом – нос, приплюснутый, а ноздри прикрыты. Но самое удивительное – рот: верхняя губа, как говорят, заячья, нижняя - слегка оттопыренная, клинышком. Эти губы как-то странно и довольно приятно гармонировали с остальными элементами его лица. А по контуру щёк и подбородка – тоже клинышком – редкие рыжие волосы. Да, он был странным, но вовсе не страшным. И я не испугался. А он улыбнулся словно старому знакомому: -Привет!
И голос его мне показался тоже знакомым. Но откуда?..
Мы познакомились. Имя его было длинное и труднопроизносимое, так что я вряд ли его бы запомнил, но он предложил звать его Джорик – почти как Джоник, что запомнить было , конечно, проще. То что я услышал от него, было просто невероятным и если бы мне сказал об этом кто-то другой, я бы конечно не поверил, но весь вид Джорика, его спокойный, уверенный голос не оставляли сомнений: всё так и есть. А рассказал он мне вот что:
ИСТОРИЯ ДЖОРИКА.
- Наш народ люди по-разному называют, а сами мы себя зовём аниконы, по-вашему что-то вроде лесные жители, хотя живём мы не только в лесу, да ты и сам сможешь это увидеть.
- Как это увидеть?
- Да очень просто: я приглашаю тебя к нам.
- Приглашаешь? А куда? Кто вы? И где живёте?
- Так я же и говорю: аниконы мы, и живём здесь, рядом, и по всему миру. Живём с незапамятных времён. Наши легенды говорят, что мы жили здесь, когда о славянах ещё и не слыхали…
- Ну, это сказки: нам в школе рассказывали, что раньше всех тут жили разные племена: древляне, кривичи, меря – разные, всех не помню, а про аниконов нам никто не говорил, да и где вы тут живёте: там – город, а здесь до самой Клязьмы - лес? Что-то я никаких поселений здесь никогда не видел.
- Чудак-человек, я же тебе пытаюсь рассказать, а ты всё время меня перебиваешь. Давай сначала. Мы, аниконы, живём здесь и жили всегда. Насчёт славян спорить не буду, кто раньше, кто позже. Есть много других аниконов, что живут в других местах и землях, а мы – здешние, мы и говорим-то как вы, или вы, как мы – всё равно. У других аниконов и язык другой. А как так получается, что земля одна, и место одно, а живём мы, друг друга не видя и почти не зная, не понимаю. У нас тут рядом деревня, а на реке – Город, а у вас – лес, какие-то просеки с огородами и детские поселения на лето.. Странно и непонятно. Причём, там, где у вас город, у нас – лес. Болотистый. Клюквы много, малины. А ещё черники, видимо-невидимо…
- Слушай, а зачем ты мне все эти сказки рассказываешь? И вообще, причём здесь я? Ты что, меня здесь ждал?
- Ждал.
- А почему меня?
- Не знаю, помнишь ли или нет, но в прошлом году у речки Ходца под Субботино – это по-вашему - ты встретил странного деда, который тоже собирал грибы. Вы ещё с ним разговорились.
- А-а, вспомнил. Ну и что? Хороший такой дедок. Ему еще колбаса моя понравилась, а хлеб-то чёрный как будто в первый раз в жизни ел. И ничего в нём странного, дед как дед, вот только одет он был как-то не так, но наши старики, когда в лес идут, и не так ещё одеваются, так, что не удивительно это.
- А то, что он из нашей деревни, и он действительно дед, мой дед. В тот раз он за грибами пошел в ваш лес, до нашего-то далековато будет, а в ваш, если проход знаешь, так совсем под рукой. А грибы, что у вас, что у нас одинаковые. Только дел мой заблудился маленько, никак не мог к проходу выйти, а ты ему помог, помнишь, дорогу на Мойкину дачу показал?
- Ну и что?
- А то, что в тот день проход был как раз у Мойкиной дачи. - И никакого прохода там не было. Мы в тот день в Субботино в футбол играть ездили. На велосипедах через Мойкину дачу и никаких ворот там не видели.
- А вы и не должны. Они же невидимые. Это просто место так называется, в котором из нашего мира в ваш пройти можно. Или наоборот.
- Так ты от Мойкиной дачи сюда пришёл?
- Да нет, мой проход рядом. Эти проходы на одном месте не бывают. Сегодня здесь, завтра там. То несколько дней на одном месте, а то лишь несколько часов. У нас только некоторые знают, где будет сегодня проход, мой дед тоже знает, а откуда – не говорит.
Разговор этот мне начал надоедать. Ерунда какая-то: похоже Джорик говорил правду, но только эта правда какая-то неправильная. Так не бывает: проходы какие-то блуждающие, тот мир, этот… И что ему от меня нужно? Я так прямо и спросил его.
- Это дед мой хочет тебя повидать. Что-то он про тебя и твоих друзей узнал и хочет только тебе сказать, вроде как предупредить… Пойдём, а: здесь рядом…
Что-то эта идея мне не понравилась, и боязно идти куда-то с этим Джориком, которого и знаю-то всего какой-то час, а может и того меньше. Кто его знает, заведёт куда-нибудь и… Ну, не знаю зачем, но мало ли что может быть. И я начал отнекиваться:
- Знаешь, может не сейчас? Мне домой давно уже пора, да и грибы, если ещё задержусь, все зачервивеют. Может завтра?
Джорик усмехнулся:
- Испугался? Дед как знал. Он сказал, что ты сегодня не согласишься, и поэтому будет ждать тебя завтра. Можно с друзьями. Завтра ворота откроются здесь же, но только под вечер. Я буду вас ждать в шесть часов, договорились? Смотри, не обмани. Не придёшь, беда может случиться, так и знай!
Уж с друзьями-то мне ничего не страшно, и я клятвенно заверил Джорика:
- Конечно, придём, можешь не сомневаться.
- Тогда, до завтра?..- и он исчез за кустами орешника.
- Пока! – сказал я ему вслед, но в ответ лишь коротко пролаяли собаки в собачнике.
Я, честно сказать, не хотел назавтра никуда идти. Когда я уже был дома, мне почему-то стало думаться, что вся эта встреча у второго склада мне просто пригрезилась, ну, сфантазировалась, пока я шёл домой. Было жарко и скучно, вот и надумалось чёрт знает что. И всё же я решил рассказать о встрече ребятам. Вечером, когда наша команда собралась на скамейке у теннисного стола, а девчонки, кроме Читы, ещё во дворе не объявились… Читу, вообще-то, звали Танькой и была она младшей сестрой Витьки Винокура. Ей четыре года, но такая егоза, вечно крутится возле нас и во всё суёт свой нос. Попробуй, прогони её, получишь такой крик на всю Лесную, что потом три дня в ушах звенеть будет. Так что на неё мы не обращали внимания. Все собрались послушать очередную историю, которую я обычно рассказывал им, вычитав перед этим из какой-нибудь приключенческой или фантастической книги, а то просто сказку, придуманную мной только что.
…В первый раз мне не только не поверили, но и обсмеяли. Даже Чита, хотя ничего не поняла, но показывала пальцем и смеялась надо мной. Я обиделся:
- Ну и дураки. Значит завтра вы со мной не пойдёте?
- Нет, знаешь, иди один, -сказал Толька Жокин.- Даже если бы ты не соврал, я всё равно бы не пошёл. Отец просил после обеда завтра быть дома.
Может, врал, а может - нет, но уж точно они не пойдут. Идти одному? Не хочется, а что делать? Не пойдёшь, так и решат, что соврал…